надо было поговорить в «совещательной комнате» в квартире Устоса.
Люда принесла свежеприготовленного пюре, выставила солёные огурчики, паштет; всё так аппетитно пахло, что, хотя уже нарисовалась вымывшаяся раскрасневшаяся Белка в банном роскошном халате и Люда сказала, что вода кипит, я решил мыться попозже, после ужина. Батя опрокинул рюмку конфискованного у коммерсов коньяка, похвалил, и тоже принялся за жрачку. Мы с утра ничего не ели, а день был насышенный событиями и нервный. Хотя и плодотворный. Стол, освещённый аккумуляторным фонарём и парой свечей, был просто шикарным!
Стали во время еды вспоминать «как было» и проводить «разбор полётов», как батя выразился.
Тут мама и встряла:
- Вы как шайка разбойников после налёта! Обсуждаете удачный грабёж! Посмотрели бы на себя со стороны!
Но ей не фартило, - батя её «успокоил» буквально несколькими фразами:
- Смотреть со стороны – это хорошо и красиво. Морально правильно. Я тоже вот взгляну «со стороны»: вот ты взяла хлеб, мажешь его мёдом, - а и хлеб, и мёд отняты нами у несчастных тружеников села; как понимаешь, в результате разбойничьего половецкого набега!.. А неплохо деревенский хлеб с мёдом идёт, правда?..
Тут мама бросила кусочек хлеба и выбежала из комнаты. Наверное, плакать. Люда проводила её сочувственным, а Белка – непонимающим взглядом.
Насчёт прошедшей операции Толик высказался:
- Ты, Олег, перестраховываешься! Ты тут целую «операцию Багратион» распланировал! Надо было проще!
- Но ведь получилось? Получилось, нет??
- Ну, получилось. И что? А сколько раз могло сорваться? Вот нафига детей-то было тащить? (Белка фыркнула, я чуть не подавился) Пошли бы мы с тобой вдвоём, - что, мы бы вдвоём троих деревенских засранцев не сделали б? Ты, брателло, стареешь, наверно! Да я их один бы сделал! Вот как тогда…
- Стоп! – прервал его батя, - Ты, пожалуйста, не путай! Ты шёл тогда, конкретно зная, что тебе предстоит. Инициатива была за тобой, расклад ты ясно представлял, - и потому риск был, но минимальным. А тут совсем другой расклад! Сколько их в месте дислокации – мы не знали. Как вооружены, насколько серьёзны или беспечны – тоже не представляли! А может их там бы было не двое, у фургона, а пятеро! И все нервные, и с автаматами?..
- Ой уж! Откуда??
- Откуда я знаю «откуда»? Откуда-нибудь! Ты смотри – у крестьян приехавших в арсенале АК-105, почти новый, кто бы мог предполагать?.. Мы ничего про них не знали! И потому нужна была тройная гарантия! Что и было достигнуто. Во-первых, основной упор был не на огневую мощь и не на навыки, а на внезапность. Когда, знаешь ли, очкастенький интеллигент в кепочке и очочках, от которого не ждали большего сопротивления, чем высказывания типа «прекратите, я вызову милицию!», мигом превращается в зубастого крокодила со стволом в руке – у оппонентов наступает когнитивный диссонанс!
- Чего наступает?..
- Неважно. Надо было выглядеть максимально безобидно. А что может быть безобидней, чем затруханный интеллигентишка, и сопровождающие его парень с девушкой, почти дети? Вот они и расслабились. А «интеллигент и дети» - это уже три ствола! Это уже и против пятерых бы сработало. Плюс и задача стояла не порешить их там всех, а взять в плен. Если бы порешить – я бы и сам справился, дело нехитрое… А ты – для подстраховки. И для отвлечения внимания в случае чего. Что и было успешно реализовано! Ты, кстати, спецом мимо стрелял, я так понял?
- Не-а…- Толян вдруг покраснел, что было для него неожиданным, и что было отчётливо видно в свете белого света стоящего на столе кемпингового фонаря, - Честно говоря, я стрелял на поражение. Этому, молодому с автоматом. Но не с упора, а с рук, и в движении, да с глушителем, да я ещё опасался в автомат попасть, который он к груди прижал, потому целил в голову… Словом, мазанул я. Оба раза.
Он кинул пристыженный взгляд на нас, и отдельно – на Белку. Та ехидно усмехнулась. Сидела вся такая напаренная, в махровом халате и накрученном на голове полотенце; и поедала хлеб с мёдом, запивая чаем.
- Ну, неважно, - продолжил батя, наливая себе очередную рюмку - Факт тот, что фактор отвлечения был задействован. Не было бы тебя со Стечкиным, мы бы и сами справились. Даже наверняка. Ну, может быть, взяли бы не двоих, а одного; - того-то, Кольку, я завалить готов был; вовремя он одумался. Вот. То есть ты был для страховки, только. А будь их там больше, и будь они более настороженно настроены – твой ствол был бы очень в тему. А так – мы втроём вполне бы справились… Правда, ребята?
- Да! – проглатывая кусок хлеба и запивая чаем, сообщила (в сотый раз!) Белка – Справились бы. Я того, толстого, что ко мне лез, успокоила в момент!
- Да справились бы… - ответил я, - Втроём-то точно бы справились. И вдвоём с тобой тоже бы справились.
Я подумал и добавил:
- Я бы, наверное, и один бы справился, ну, как Толик тогда, с патрулём. Но пленных тогда бы точно не было…
Сказал, а сам был совсем в этом не уверен. Это одно дело тут, за столом, понтоваться; а там, в одиночку… Я вспомнил три этих наглых рожи, их самоуверенный гогот, твёрдая уверенность, что перед ними – жертва… Помпа, автомат; и ещё ружьё, что было в машине. Нет, я бы не струсил. Но… При одной мысли, что я мог бы быть перед этими тремя уродами один, хотя бы и с наганом, меня обдавало холодком. Хорошо, что всё кончилось! И… Надо больше тренироваться! Чтобы быть как Толик – всё на рефлексах; он бы точно всех троих положил бы и не поморщился, хотя бы и голыми руками.
- …А с тобой, брат, идти – это был бы однозначно дохлый номер! Ты себя в зеркало давно видел? Ведь ты же, как ни оденься, вылитый бандит – прям как из американского кина, будь ей радиоактивная земля пухом. Они бы с тобой нас на стволах бы и держали, фиг бы ты что достал, риски бы повысились неизмеримо!
- Да ладно! Я тоже умею маскироваться. Патруль вот…
- Ты сам говорил, что патруль тебя вблизи не видел! Что они ведели? Сутулого бомжа – издалека. А эти нас вплотную обсматривали. Да и не повёл бы он тебя к фургону, просто не рискнул бы! Другое дело – интеллигент и двое детей!
- Бать, про детей не надо; это уж перехлёст. Эта… Гиперболизация. – вставил я, но он только отмахнулся.
- Ну… Вообще где-то ты прав, да… - с неохотой согласился Толик.
- Вот! – заключил батя, - Конечно прав! Кстати, всё не просто так. Вот, думаешь, зачем я Серого заставил надеть новую курточку – прям из магазина?
- Ну? Зачем? – заинтересовался Толик. Мне стало тоже интересно. Одна Белка уже зевала. Незаметно вернувшаяся уже мама и Люда пили чай и внимательно слушали наш разговор. Пришедший Володя стал накладывать себе картошки.
- А затем, чтоб этот коммерс сразу заценил, что курточка, - хорошая, и видно, что дорогая! Качественная. И, соответственно, захотел бы её себе заиметь. То есть, что бы ни случилось, какие бы у них планы не были, - в Крыса стрелять бы не стали; во всяком случае, сразу. Да, представь себе, я и такой вариант развития событий в голове держал, - что коммерс захочет нас сразу и всех просто убить! Чёрт его знает из каких соображений! Может, он тоже, как и я, перестраховщик! Вот в этом случае курточка бы давала Крысу лишний шанс – что не будут её ни рвать, ни пачкать. В любом случае потребуют сначала снять. А когда под курточкой наган в оперативной кобуре – это даёт неслабый шанс! Понял?..
- Ну ты мозга, братан! Да… Могло так быть, да. А Эльку могли стрельнуть, нет?
- Ну, ты чё? Такую фактуру портить? В фактурную девку точно бы стрелять не стали!
- Выходит, ты один рисковал?
- Да не… Что возьмёшь с несчастного интеллигента, который последний раз матерился в пятом классе, ударив по пальцу молотком на уроке труда!
Оба засмеялись.
Тут вмешалась Лена:
- Олег, я в целом поняла, куда и как вы ездили. Получается, вы себя как наживку подставляли?..
Олег недоумённо посмотрел на неё. Он как-то и думать забыл, что его тут внимательно слушают, и не только сын с Толиком (Белка ушла спать, напоследок напомнив Толику, что «насчёт обещанного она по-о-омнит!..»).
- Ну да. В общем, так и есть.
- И ты рисковал? В том числе сыном?!
Олег помолчал, переваривая сказанное; и взвешивая варианты ответа. Больше всего ему хотелось наорать: «Да! Дааа!!! Я сознательно рисковал жизнью сына, Белки и своей собственной!! Потому что время, когда можно было выжить «не рискуя» - кончилось. Вообще! То есть и раньше, «до-всего-этого-бардака» вообще не рискуя можно было только «выжить», не больше; сейчас же «не рискуя» выжить нельзя ВООБЩЕ», вернее – уровень выживания таков, что лучше сразу сдохнуть: рабство. Рабство в «сельскохозяйственной коммуне», или рабство у разворотливого мужичка. Да и в обоих случаях это не выживание, - это оттягивание смерти – от голода, от болезни, из-за прихоти охранника или хозяина… Чем риск смерти хуже такой участи, чем??»
Но, как-то быстро, подсознательно прогнав в голове варианты ответа, и дальнейшее развитие «разговора», ответил проще и короче:
- Да.
И налил себе ещё рюмку.
- Бать, не сопьёшься? – подмигнул Крыс. Толик встал, потянулся, и со словами «Пойду-ка я… Эльку проведаю… Заверю её в моём обещании ещё раз…», подмигнул Олегу с Крысом и вышел.
Крыс нахально остался, сделав вид, что пьёт чай. Он прекрасно по опыту уже знал, что будет в результате, - разборка, ничего хорошего, но… Как бы чего не вышло. Батя потихоньку, рюмка за рюмкой, уже ополовинил бутылку коньяка; и хотя, как обычно, опьянение у него выражалось только в конкретном покраснении лица и чуть дрожащих руках, а также – обычно - в желании поговорить, но… День сегодня был того… как сказать? Нетривиальный. – Во!
Васильченки о чём-то шептались, прихлёбывая горячий сладкий чай; в углу, где почти не доставал свет свечей и светильника.
- А если бы?.. А если бы они отдали тебе то, что ты просил? Ну, сменялись бы? Честно?
- Такого по определению не могло быть.
- Ну а если? Вы бы… Ты бы их всё равно ведь ограбил?
- Я-ни-кого-не-грабил! – сказал Олег с расстановкой, - Да, я подставился. И подставил ребят – как наживку. А ограбить пытались нас. А мы лишь защищались. Да! – он остановил отстраняющим жестом Лену, изо рта которой уже готовы были вылететь обличения и обвинения, - Да! Если ты настаиваешь, пытаешься всё привести к той морали, которая больше не существует, к тому, чёрт побери, уголовному кодексу, который приказал долго жить, - то да. Мы ограбили их. И это… Как там?.. Насильственно лишили свободы. И, что интересно, ни грамма в этом не раскаиваемся – ни я, ни ребята…
- Ты ещё про брата своего вспомни, - он-то уж точно не раскаивается!
- Да… Это точно. Так вот. Если на мгновение допустить такую вероятность, что этот… Иванов. Иванов бы решил у нас честно купить обрез, - за мешок картошки, как я предлагал! – он бы нас никуда не повёл. Принёс бы мешок и сменял. Или договорился бы, чтобы мы подошли на следующий день. Но он хотел с нас поиметь – и не только обрез. Вообще…
Олег потёр лоб. День был трудный, нервный, да ещё выпил. Мысли путались. Подкатывало раздражение на идиотские вопросы.
- Если бы вдруг он захотел честно сменяться, я бы его грабить не стал. Зачем? Вокруг масса сволочей… С которых можно поиметь… Зачем грабить честного человека?.. Тем более – убивать? Это нехорошо…
Он вдруг пьяненько захихикал:
- Иванов – честный… Этот
