свадьбу. Нам, как молодым специ алистам, сразу же дали две комнаты в коммунальной квартире. Кроме нас там проживала одна старушка. За ней тоже две комнатушки числилось.
Но соседка оказалась очень вредной. Вечно недовольная чем-то, постоян но брюзжит, не общается, злоба из неё так и прёт. Ну, мы тоже стараемся её не замечать, лишний раз не заговорим.
В первую же ночь к нам в комнату пробрался её чёрный кот. До того мы и не подозревали о его существовании. Я уже засыпать стал, жена толкает под бок :
- Смотри, кто это по комнате прошмыгнул?
Я глянул, по полу большой чёрный и лохматый комок прокатился и прямо под нашу тахту. Спросонья он мне кошкой показался, но не поручусь.
Я и говорю жене :
- Наверное бабкина кошка забрела.
- Как? Дверь-то прикрыта. И не видела я у неё никаких кошек…
Встал я, хотел свет зажечь и веником гостью из-под тахты прогнать. Но не успел. Комок сам выкатился и к двери. Стганул в щёлку под ней и пропал. Я аж рот от удивления раскрыл. Страшно нам стало с женой - как же это так? С трудом уснули, а утром соседке притензии предъявили, что бы следила за своей кошкой и к нам в комнату не пускала.
Но старуха только расхохоталась в ответ.
- Нет у меня никаких кошек! Я их ненавижу!.
С той поры начались в нашей комнате по ночам какие-то непонятные вещи происходить. То шаги раздадутся, то мебель сама собой задвигается, то книги с полки на пол полетят, то шторы на окнах самопроизвольно раздвинутся… Всего и не перечислишь. Потеряли мы с женой покой и сон. Лежим, не спим, а рядом с нами что-то невидимое куролесит. Дальше - больше. Однажды среди ночи жена как закричит. Я проснулся, настольную лампу включил, смотрю, а она вся тресётся, в лице ни кровинки.
- Меня лапы лохматые душили! - говорит. И заплакала от страха. Мы ведь ребёнка ждали. Подобные стрессы ей противопоказаны.
И тут я не вытерпел. Ясно же, что всё это старухины происки и проказы. Выжить она нас из квартиры хочет, сама об этом не раз заявляла.
- Все мои соседи больше полугода не выдерживали - съезжали! - как-то раз призналась она нам на кухне, - А кто противился - в могилу полёг!
От её слов нам с женой жутко стало. Сходил я в ЖКО, справки навёл, поговорил с участковым - всё верно. За последние год-два три или четыре молодые семьи не называя причины отказались от этих квадратных метров и добровольно съехали. Ещё две семьи покончили жизнь самоубийством! Повесились ночью на люстре! Причём муж и жена одновременно!
От этих открытий мы с женой совсем закручинились. Но я решил стоять до конца! У меня приятель был охотник. Выпросил я у него на время капкан на лису. Смазал, окропил святой водой, как знакомые бабки подучили, и под тахту засу нул, куда чёрный комок любил забираться по ночам.
Вот буквально на следующий день, после одиннадцати вечера, легли мы спать. Но не спим, всё ждём, когда странное существо появится. Пробило двенадцать и он тут как тут! Пролез под дверью и шмыг под кровать. Мы с женой лежим и дрожим от страха. Вдруг под тахтой капкан лязгнул и кто-то как завизжит. У нас волосы дыбом встали. Смотрим, а комок к двери метнулся, за ним капкан волочится, цепью по полу гремит. Существо нырк под дверь, а капкан не пускает. Оно по ту сторону в коридоре дёргается, рычит по-звериному, шипит, воет.
Не приведи Господь кому такое услышать! В какой-то момент сущьность эта разодралась, оставив в зубцах капкана часть своей плоти. Всё стихло. Я вско чил с постели и к двери. Свет зажёг, смотрю, а в капкане бесформенный клок чего-то чёрного и лохматого трепещет и на глазах испаряется. От него дымок вьётся. Запах тошнотворный, серный, всю комнату заполнил. Жена в ночнушке ко мне подбежала. Откинул я капкан ногой в сторону, распахнул дверь,выскочи ли мы в коридор и свет включили.
Нигде нашего посетителя не видно. Вдруг из комнаты соседки крики раздались.
- Анчутка! А-а! Пусти! Я не виновата! А-а! Помогите!
Крики сменились хрипом. Слышим, кто-то мебель стал двигать и вроде как шум борьбы в бабкиной комнате возник. Потом всё стихло.
Я начал стучать к соседке в запертую дверь, спрашиваю, что там у неё происходит, но мне отвечала тишина. Жена накинула халатик и побежала в милицию, благо, что отделение располагалось в соседнем доме. Через несколько минут она вернулась в сопровождении дежурного и нашего участкового, которо му ничего объяснять не пришлось. Знал капитан о странностях нашей квартиры, но до поры помалкивал.
Я всё время в коридоре торчал, в соседкину дверь стучал, но мне так никто и не ответил. Милиционеры выслушали нас с женой / мы рассказали только, что среди ночи услышали крики старушки, призывы о помощи, но дверь её была заперта/ и взялись за дело. Попросили у меня топорик и отжали дверь, потом зашли в комнату соседки и включили свет.
Бабка висела на люстре, на пояске от халата. Лицо её было ужасно : всё посинело и язык вывалился до самого подбородка.
- Ещё один парашютист! - констатировал дежурный, - Повесилась старая…
Однако в этом деле присутствовала одна странность - под трупом не наблюдалось ни стула, ни стола, ни табуретки. Словно соседка взлетела к люстре с петлёй на шее, привязала к ней свободный конец пояска и рухнула вниз.
Милиционеры переглянулись, пошептались, взяли у нас совершенно другие, нужные им показания и оформили смерть старухи как самоубийство. Но мы то с женой точно знаем, что с соседкой расправилась её приятельница, таин ственная сущьность по имени Анчутка, разозлённая травмой, нанесённой капканом.
Прошло время, к нам подселили других жильцов, но загадочный Анчутка больше не появлялся…
История 22. Случай в санатории.
Наталья С. 50 лет.
Отдыхала я раз в санатории под Москвой. Место хорошее, от железнодо рожной станции недалеко. Мне достался номер на две кровати, но я в нём в пер вое время жила одна. Однажды, среди ночи, проснулась я от странного писка. Знаете, как первые спутники сигналы подовали? Да-да, именно : “Пи-пи-пи!”
Открыла глаза, слушаю, звук от окна исходит. Посмотрела я в ту сторону, а за стеклом висит маленький серебристый шарик, размером с тенисный мячик. По бокам у него два крылышка прямоугольных и сетчатых торчат. Я удивилась, хотела встать и подойти к окну, а не могу. Руки и ноги словно отнялись.
Шарик тем временем приник к стеклу и каким-то образом просочился через него. Секунда, и он уже в палате. Подлетел к кровати и завис над моим лицом сантиметрах в тридцати. Я почему-то ни капли ни испугалась. Ну, летает, и нехай с ним, пусть летает. А он кружит надо лбом и уже не пищит, а как-то тоненько свистит.
У меня в голове картинки разные стали возникать: зелёные долины, высокие снежные горы, красочные водопады, города сказочные, люди счастливые, летают и ездят на странных аппаратах. И все такие весёлые, доброжелательные, трудолюбивые. Но меня смутила одна странность - я нигде не увидела детей!
В это мгновение в голове вдруг возник какой-то сухой, без интонаций голос:
- Хочешь к нам? Скажи да, и мы переправим тебя!
Вот тут я испугалась по-настоящему. С одной стороны меня тянуло и манило в тот сказочный мир, но с другой - не хотелось расставться с двумя маленькими детьми и мужем. Я и спросила мысленно, можно ли мне забрать их с собой. Голос ответил отказом:
- Нет, мы приглашаем только избранных!
- А они?
- Они заражены гарбором…
- А что это? - мне стало жутко, неужели мой муж и дети подхватили какую-нибудь смертельную инфекцию. Но голос уточнил :
- Нет, это обычная земная агрессия…
Я подумала и отказалась. Какая нормальная мать бросит своих детей ради себя самой? Я таких не знаю…
- Не хочешь? Неволить не станем! - сказал голос и шарик полетел к окну.
Проник через стекло и вылетел наружу. Тут я почувствовала, что снова могу двигаться. Встала с постели и подошла к окну, но ничего кроме развесистых лап елей, скребущих по стеклу и ярких звёзд среди облаков не увидела. Вернулась в кровать и заснула.
Утром, вспомнив ночное происшествие, снова подошла к окну. За ним всё тот же знакомый пейзаж: возделанные поля кругом, вдали насыпь с рельсами, станция с вокзалом и водонапорной башней, за железной дорогой - кромка леса…
И тут меня словно током ударило!
А где же вековые ели под окнами, которые я видела ночью? Их не было! Вообще не должно было быть, но я же их видела! Вот ведь как бывает…
Случилось это со мной на рубеже семидесятых-восьмидесятых. Теперь, по прошествие десятилетий, когда наша несуразная, бестолковая жизнь намало потрепала и обломала, я всё чаще и чаще задумываюсь, а правильно ли я поступила в тот раз?
История 23. Алкаш и черти.
Виктор Ф. За шестьдесят.
…Чего уставился, сосед? Пьяным меня ни разу не видел? Так я год-полтора не употребляю, а потом, как развяжу, месяца на три в запой ухожу. Допьюсь до чёртиков и снова завязываю. И так из года в год. Нет, не кодируюсь и не зашиваюсь. Сам, понимаешь, торможусь. Да какая тут на хрен сила воли? Нет её у меня! Чертям спасибо, они меня на трезвый путь наставляют…
Каким образом, спрашиваешь? Это мой секрет… Хотя тебе откроюсь, если нальёшь и ни кому не разболтаешь. Что, рассказ мой хочешь в книжку тиснуть? Я не против, только имя измени, а то потом мне проходу не будет…
Короче, автор, происходит со мной следующее …
Началось всё году эдак в восемьдесят шестом, аккурат, когда Чернобыльская атомная станция накрылась. Я ведь принимал самое активное участие в устране нии последствий. Мужики говорили, что вино и водка самое то против излуче ния. Ну, я и втянулся в это дело…
Когда всё закончилось, вернулся домой, на прежнее место работы, от которого меня командировали в эту мясорубку. Пил, не приведи Господь, и днём и ночью. Ага, лечился по-своему, значит. Но на работу не прогуливал и не опаздывал - это святое! Бывало, и на рабочем месте закладывал за воротник, но начальство было с понятием, мер не принимало, лишь сочувствовало. Да и я его, начальство, не подводил; какой бы ни был, а редкий специалист в своём деле, уважали…
Однажды, в выходной, сидел сам с собой в квартире и понемногу опрокидывал стопарь за стопарём. Жизнь семейная не сложилась, бабы как узнавали, что я облучённый ветеран Чернобыля, так опрометью от меня бежали. Так и кукую до сих пор один….
В тот день всё было прекрасно! Уговорил я литр водки, подумывал ещё за дозой в ларёк сбегать. Вдруг в дверь звонок. Кого там нелёгкая принесла? Пошёл открывать. Тут они и ввалились гурьбой. Особей двадцать!
- Здорово, корефан! - орут, - Принимай гостей! Выжрать есть?
- Нет! - отвечаю, - Всё кончилось!
- Ах ты, козёл, так-то гостей дорогих встречаешь? А ну, братва, опетушим нахала!
Что тут началось, страшно вспомнить. Навалились они гурьбой, разпластали на столе, руки-ноги держат, брюки с трусами спустили и давай …в задницу харить! Я ору благим матом, брыкаюсь, да куда там, словно в тиски зажали. И ржут, падлы, образины противные, прямо в лицо.
На кого черти походили? Личиной - обычные уголовники, урла бандит ская. Рожи, наколки, повадки - всё как у бандюков отвязанных. Меж собой по фени балакают, матерятся, тычками меня донимают, в рыло кулаками сучат, по тыкве долбят:
- Молчи козёл!
И сами меж собой грызутся, всяк норовит вперёд очереди пролезть. Как я стерпел ихнее насилие, уж и не вспомню. Очнулся я на полу под столом. Штаны спущены, в квартире никого.
