столбу. Ощущая себя маньяком, мужчина несколько сбавил ход, прислушиваясь к воцарившейся тишине. В этот момент, Лозинского выдал досадный случай. В тиши притихшего частного сектора, изредка прерываемой звоном тарелок и проезжающим вдали автотранспортом, прозвучал короткий сигнал сообщения, застав своего взволнованного получателя врасплох. Уж этого Валентин никак не мог ожидать. Молниеносным движением, девушка тут же оказалась к преследователю лицом, окинув невозмутимым взглядом остолбеневшего невдалеке блондина.
«Всё кончено – паническая мысль возникла в сознании побелевшего Валентина, - сейчас она даст от меня дёру или того хуже – закричит на всю улицу…»
Но, как оказалось, девушка и не думала паниковать. Её развевающиеся на ветру волосы закрыли от его взгляда половину безукоризненного лица, в то время как вторая половина казалась мужчине подобием бесстрастной карнавальной маски. Незнакомка словно знала, что всё это время Валентин идёт за ней следом, наслаждаясь её силуэтом и легкостью походки. Знала, но не спешила сопротивляться ему, равно как и идти блондину навстречу. Уже позже, многократно обдумывая этот краткий эпизод своей жизни, Лозинский корил себя глупость, не позволившую ему тогда остановиться. Взглянуть в её глаза в последний раз и развернуться назад, навсегда вычеркнув из жизни свою прекрасную попутчицу…. Но, никто над временем не властен, и в те решающие минуты он принял совершенно иное решение, навеянное ему инстинктами, а не трезвым рассудком. Валентин оказался раскрыт, - так был ли теперь смысл продолжать эту бессмысленную игру в шпионов? Опустив пристыженный взгляд, мужчина посмотрел на своё серое отражение в луже. Как никогда раньше, ему почему-то стало одиноко, и холодно. Не в физическом плане, а именно психологически, он почувствовал себя мертвецом: пустым, покрытым тленом и вековой паутиной, разбитым сосудом.
Неясно, что в те мгновения овладело телом и разумом Валентина, но когда затуманенный взгляд его голубых глаз вновь устремился вперёд, - знакомый силуэт девушки в пальто уже отдалился от него на добрые полсотни метров. Ни секунды не медля, человек сжал ручку дипломата и пустился следом по вымершей улице, вдоль посеревших фасадов и облезлых деревьев, до конца ещё не понимая, чего же он хочет добиться от этой безмолвной девушки в красном шарфе.
Глава 9
«Боже правый, с вами всё в порядке? – Встревоженный доктор бросил свои очки в стальной оправе на стол и поспешил к кулеру с водой, когда увидел, что Лозинский вновь ощущает головокружение. – Валентин, мне совсем не нравится ваше состояние. Вам следует завтра же показаться…»
Сидящий на краю кожаного диванчика блондин поднял голову на голос, но его глаза показались встревоженному Николаю Ивановичу пустыми. Спустя пару секунд человек вышел из состояния прострации и взгляд его слегка прояснился.
«Не поможет... я уже показывался всем, кроме венеролога и патологоанатома. – Без улыбки Валентин провёл рукой по покрытому испариной лбу. – Всё в порядке, - просто нервы. Николай Иванович, вас не затруднит приоткрыть окно?»
Децин согласно кивнул и передал в руки пациента стаканчик с прохладной водой, после чего отдёрнул занавеску и раскрыл окно, впустив в прогретое помещение шум дождя и бездомный октябрьский ветер. Сделав несколько глотков, Лозинский глубоко вдохнул и посмотрел на нахмуренное лицо терапевта.
«Иногда мне кажется, что я ощущаю её присутствие в каждом порыве осеннего ветра, в предгрозовом шорохе листьев, в каждой капле этого непрекращающегося дождя… Такое чувство, что она постоянно находится со мной рядом…»
Отстранённый кивок Децина заставил измотанного воспоминаниями человека кисло улыбнуться. Ему почему-то захотелось подойти к терапевту и поводить ладонью перед его большим носом, как бы говоря - «эй, я здесь! Ты что, не видишь меня?» Однако доктор был в сознании. Более того, он внимательно обдумывал услышанное, и выражение его лица не сулило диагнозу Валентина ничего хорошего.
«Только не записывайте это в свой блокнот, хорошо?» - Попытался отшутиться Лозинский, но вышло как-то не очень.
«Идёт. Выходит, вы ощущаете её присутствие… - фразу «ощущаете её присутствие» Децин смаковал на языке, как мёд, - Валентин, вам не кажется, что вы просто зациклились на этой девушке? Если постоянно думать о чём-то одном, можно ведь и перестать замечать всё вокруг, что, впрочем, и происходит с вами сейчас. Я хочу сказать, что…»
«Что вы имеете ввиду? – Вопросительно заломил бровь пациент, после чего, додумав, уже не смог контролировать своего гнева. - Док, если вы хотите подвести моё состояние под описание какого-то диагноза, то я и слова вам больше не скажу!»
«Перестаньте молоть ерунду, Валентин. Это не мои методы, и вам прекрасно это известно».
«Но я не выпадаю из реальности! Извините, но вы несёте чушь».
«Раз так… хорошо. Не хотел, конечно, поднимать эту тему, но будем считать, что это исключительно в медицинских целях. Скажите мне, какой сегодня день?»
Децин прищурился, перелистнув страницу своей записной книжки.
Лозинский было уверенно открыл рот, чтобы не задумываясь назвать сегодняшнюю дату, но внезапно осёкся, словно его тело насквозь пронзила невидимая катана. Этот элементарный вопрос впервые за долгое время сдвинул шестерни разума человека с мёртвой точки, которые, как выяснилось, простаивали непозволительно долго.
«Сегодня…так, вчера было…» - Эти раздумья засомневавшегося пациента придали Децину твёрдую уверенность в своих выводах.
«Вы не знаете. Не помните, потому что вы остались один, и отстранились от жизни. Валентин, сегодня десятое октября».
Спустя всего мгновение взору Децина открылась маска неподдельного ужаса, отпечатавшаяся на лице пациента.
«Да. Именно в этот день, ровно год назад, вы попали в автокатастрофу».
С минуту отрешённый человек сидел без движений, после чего обречённо опустил голову и уткнулся локтями в колени.
«…вы правы, док. Боже, как же вы правы! Я окончательно выпал из жизни… но, откуда вы можете знать?»
Децин коротко взглянул на время, после чего выключил свой телефон, окончательно отрекнувшись от планов на вечер. В его глазах не было сожаления. Профессиональный долг был превыше всего, даже в этот пасмурный пятничный вечер.
«Вы сами назвали мне эту дату. Ещё при нашем первом знакомстве, в январе этого года. Все мои записи с приёмов хранятся на диктофонных записях и в тетрадях не по одному году - именно это и делает меня хорошим врачом. – Не без гордости ответил Децин. – И сейчас - я ваш самый лучший друг, который изо всех сил пытается вытянуть вас из топи самозабвения. Вам нужно перестать замыкаться в себе. Соберитесь и поймите, что вы теперь не один».
«Хорошо док, я постараюсь… я больше не один».
«Именно. Итак, Валентин, я хочу знать, что же произошло после того, как вы продолжили следовать за девушкой в красном шарфе».
Кажется, на словах «девушка в красном шарфе» пульс молодого Валентина подскочил до небесных высот.
Глава 10
Всё произошло настолько быстро, что Валентин не успел даже опомниться. Спеша за своей одинокой попутчицей через дорогу, мужчина едва не споткнулся о бордюры, криво торчащие из земли, точно зубы мифических огров, но темпа не потерял. Попадая в лёгкие, прохладный осенний воздух беспощадно обжигал их настоящей январской свежестью. Тогда же первые капли дождя, размером с горошину, ударились о плечи его плотной кожаной куртки. В те мгновения, у Валентина возникло странное ощущение, что вся природа вокруг словно противится этой встрече, всеми силами стараясь предотвратить её. Чем же ещё можно объяснить этот лютый холод, внезапно обуявший одинокое сердце, ветер в лицо, вздымающий полы пальто незнакомки, и этот мерзкий, накрапывающий дождь?
Валентину стоило огромных усилий отбросить все свои предрассудки в сторону. Он отчётливо понимал, что больше не смеет сомневаться в своём решении. Как Роланд из Гилеада, Лозинский шёл к этому дню слишком долгое время, и вот, наконец, уже чувствуя головокружительный аромат её духов, он попросту не мог позволить себе спасовать вновь. В разум блондина вселилась какая-то необъяснимая уверенность в то, что сейчас их долгожданный разговор наконец-таки состоится. Иначе, зачем вообще в его судьбе появилась эта обворожительная бестия?
Уже очень скоро Валентин убедился - всякое знание требует определённой жертвы.
До безмолвной брюнетки остались считанные шаги. Лозинский провёл свободной рукой по мокрому от дождя лбу, но его ладонь ощутила ещё и жар, исходящий от собственного тела. Девушка сделала очередной шаг в сторону пустынного перекрёстка и застыла на месте, покосившись на красный сигнал светофора.
«Зачем она остановилась? Один чёрт, на два квартала вокруг нет ни одной машины…» - Подумал было Валентин, но всё же решил не упускать представившейся ему возможности.
Промокший мужчина перешёл на медленный шаг и практически бесшумно поравнялся с высокой брюнеткой. Думая о чём-то своём, девушка и бровью не повела, когда настырный незнакомец подошёл совсем близко.
Бездонному октябрьскому небу не хватало только веера грозовых разрядов, чтобы сделать эти мгновения ещё мрачнее. Безутешный ветер кружил в своём воинственном танце, сменив направление дождевых капель, и разогнав их до скорости картечи, но Валентин попросту не хотел ничего замечать. Рядом стояла она, и ей явно было что сказать своему попутчику.
«Избегаешь меня?» - Дружелюбно поинтересовался блондин, так же уставившись вдаль.
Температура вокруг словно понизилась ещё на несколько градусов.
«Нет. – Ответила девушка в пальто шоколадного цвета, поразив мужчину красотой и мягкостью своего прекрасного голоса. – Но это не значит, что я стану с тобой разговаривать».
«Не станешь? Тогда к чему всё это, весь этот флирт?» - Внутри человека пробудилось раздражение от непонимания всего происходящего.
Девушка уже шагнула вперёд на зелёный сигнал, но неожиданно остановилась, обернувшись к промокшему до нитки мужчине. Вполне себе объяснимое недоумение собеседника не вызвало на её лице и тени улыбки.
«Ещё рано. Уходи».
«О чём ты говоришь? – Вены на висках Валентина запульсировали в такт его учащённому сердцебиению. – Почему рано? Чего ты ждёшь?»
В следующее мгновение у человека возникло непреодолимое желание подойти ближе и остановить эту вечно спешащую брюнетку, но едва он предпринял попытку сделать шаг навстречу, как его сознание тут же помутилось.
«Не сейчас».
Только и услышал он в ответ. Тяжелейший приступ головокружения ударил растерянного мужчину сильнее трёх стаканов водки, и его неокрепшие после травмы ноги, достаточно вымотанные этим поздним марафоном, уже не смогли удержать Валентина. Подкосившись, как поверженное молнией дерево, человек сделал ещё один шаг, после чего, с грохотом содержимого своего дипломата, распластался на мокром асфальте. Брюнетка поправила воротник и
