История создания Гимна СССР

написанных и создания новых текстов гимна.

Отсутствие одобренного (принятого) текста гимна, разумеется, отрицательно сказывается на творческой работе композиторов, и все они хотели бы сочинять музыку на те слова, которые останутся, как слова Советского Гимна. Однако, не в одних словах затруднение композиторов, и сама тема столь серьезна и ответственна, что разрешение ее сопряжено с большими трудностями.

Сборник представленных поэтами вариантов гимна, с указанием написанной к части из них музыки, прилагаем.

К. Ворошилов А. Щербаков


ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 54. Д. 17. Л. 41–43. Копия.

_________________________

А  вот какую запись об этом в своём дневнике оставил адьютант Ворошилова Китаев:

__________________________

4 сентября 1943 г.

 тт. Ворошилов К.Е. и Щербаков А.С. представили т. Сталину И.В. доклад о ходе работы по созданию гимна. К докладу был приложен сборник предлагаемых поэтами вариантов текста гимна.
  Одновременно т. Ворошилов К.Е. направил копию указанного письма и сборник текстов тт. Молотову В.М., Маленкову Г.М., Берия Л.П. и Микояну А.И.
  В процессе работы поэтов и композиторов над текстами и музыкой гимна т. Ворошилов К.Е. неоднократно проверял их работу, лично принимал у себя, разговаривал по телефону ( тт. Симонов, Лебедев-Кумач, Гусев, Берггольц, Шостакович, Чемберджи, Глиэр, Асеев и др. ). Тогда же в нескольких беседах с тт. Фадеевым и Храпченко т. Ворошилов К.Е. отмечал неудовлетворительную работу Союза советских писателей по созданию нового текста гимна.

___________________________

    Сдалаем резюме из выше представленных документов -  ни Ворошилов, ни Щербаков сами не смогли определиться с лучшим вариантом текста гимна и отдали право принимать решение Сталину ( а как же иначе ! ).  Как мы видим из следующих событий,  глаз Сталина "падает" на текст  третьего варианта гимна соавторов Михалкова и Эль-Регистана.
   Вот, что пишет об этом в своём дневнике Китаев Л.М.:

___________________________


20 сентября 1943 г.

В результате рассмотрения всех представленных поэтами текстов, выбор был остановлен на нижеследующем произведении С. Михалкова и Г. Эль-Регистана:
 

Текст С. Михалкова и Г. Эль-Регистана.


СВОБОДНЫХ НАРОДОВ СОЮЗ БЛАГОРОДНЫЙ

( 3-й вариант )

Свободных народов союз благородный
Сплотила навеки Великая Русь.
Славься, созданный волей народной
Единый, могучий Советский Союз! 2 раза

Сквозь грозы сияло нам солнце Свободы,
Нам Ленин в грядущее путь озарил.
Мудрый Сталин – избранник народа
На труд и на подвиги нас вдохновил. 2 раза

Никто не заставит нас встать на колени,
Мы – вольный, мы – гордый советский народ!
Кровь героев, что пали в сраженьях,
К победе и славе Отчизну зовет! 2 раза

Свободных народов союз благородный
Ведет за собою Великая Русь.
Славься! Славься, державой народной
Единый, могучий Советский Союз!

В 17.00 20 сентября т. Ворошилов К.Е. принял у себя в кабинете тт. Михалкова и Эль-Регистана и сообщил, что указанный выше вариант текста в основном отвечает задаче, но требует еще доработки. Указания и советы, которые были даны т. Ворошиловым К.Е. в двухчасовой беседе с тт. С. Михалковым и Г. Эль-Регистаном сводились к следующему:
1. Ярче оттенить в тексте социалистическую сущность нашего государства.
2. Придать предельную простоту и ясность языку текста с тем, чтобы он был доступен всем слоям нашего населения, независимо от их общественного положения и культурного уровня.
3. Иметь в виду, что слова гимна должны иметь одновременно с простотой особую торжественность.
4. Сделать припев.

_________________________

  Можно сделать вывод, что Сталин принял решение на ком из авторов остановить свой выбор - 19 или 20 сентября. Ворошилов ни в коем случае не стал бы "тянуть резину" после "вердикта" вождя.
  С этого момента все остальные авторы текстов "отбрасываются" в сторону и начинается работа непосредственно только с Михалковым и Эль-Регистаном.

  В своих мемуарах Сергей Михалков об этом вспоминает так:

________________________


 - Товарищ Сталин обратил внимание на ваш вариант текста! - говорил, обращаясь к нам, Ворошилов. - Очень не зазнавайтесь. Будем работать с вами.

  Перед маршалом на столе лежит отпечатанная в типографии книга в красной обложке. В ней собраны все варианты будущего Гимна СССР, представленные на конкурс десятками авторов. На 83-й странице закладка: наш текст с пометками Сталина.

  - Основа есть, - продолжает Ворошилов. - Но вот посмотрите замечания товарища Сталина. Вы пишите: «Свободных народов союз благородный». Товарищ Сталин делает пометку: «Ваше благородие?» Или вот здесь: «…созданный волей народной». Товарищ Сталин делает пометку: «Народная воля?» Была такая организация в царское время. В гимне все должно быть предельно ясно. Товарищ Сталин считает, что называть его в гимне «избранником народа» не следует, а вот о Ленине сказать, что он был «великим».

__________________________


 А  вот, что пишет об этой встрече с Ворошиловым  в своих заметках Эль-Регистан. Судя по стилю этих заметок, журналист планировал в будущем описать происходившие события, а может просто по заведённой репортёрской привычке фиксировал на бумаге всё самое интересное. Бесценность этих заметок заключается в том, что они написаны по горячим следам,  а не десятилетия спустя, когда память  начинает "изменять" человеку :

_____________________


Мои заметки и воспоминания по Гимну

20 сентября

К С[ергею] М[ихалкову] звонил генерал Щерб[аков]. Передал приглашение Кл[имента] Ефр[емовича] явиться к трем. Мы попросили на полтора часа позже: брились, чист[или] сапоги. Опоздали на пять минут.

Явились в Кремль в комн[ату] № 7, приемную Кл[имента] Ефр[емовича]. Встретились там с ген[ерал]-м[айором] Щербаковым. Пришел ген[ерал]-лейт[енант] Ал.Ал.Игнатьев. Я говорил с ним о памяти, о его книге ( имеется в виду книга графа Игнатьева Алексея Алексевича,1877-1954 гг., «Пятьдесят лет в строю» - И.Ш. ) . В 17.00 – просят к Кл[именту] Ефр[емовичу]. В кабинете. Как мы представились. К.Е. устал, сумр[ачен]. Садимся. Книжица с текстами. Осторожное начало: «Кажется, подходит! Нужны исправления...» Слово: «Социализм». Отвлеклись. Анкета: «Армянин». Как реагировал Кл[имент] Ефр[емович]? Его рассказ о Саркисяне ( имеется в виду Саркисян Арменак Саркисович,1901-1984 гг., армянский поэт Сармен - И.Ш.). Вопросы по мне: «Откуда я?» Мой рассказ о детстве, языки, стихи… Он просит записать фамилию «Аркадьевич» и «Аршакович».

Союз благородный» – это я и Сережа. «Великая Русь» – рост Михалкова. Рост – диаграмма н[аших]побед. Я – 41 г[од]. Сережа – 43-й год. Опять о тексте. О музыке: «Пишите для всех Шостаковичей». Вдвоем мы с Кл[иментом] Ефр[емовичем] поем «Боже царя»... Поем наш гимн на мотив «Гимна большевиков». Разговор об этом гимне. «Партия не плохая, гимн – тоже. Его нельзя брать, обирать партию». Разговор о газете. Про «Сталинский сокол» и Московского ( имеется в виду Московский Василий Петрович, 1904-1984 гг., главный редактор "Сталинского сокола" - И.Ш.). Моя рекомендация Московскому. Кл[имент] Ефр[емович] очень доволен, что воен[ный] человек и вдруг такой. Просит номера «Сталинского сокола». Мой вопрос о корреспонденциях в «Известиях». «Стальной коготь» ( это произведение Эль-Регистана, - И.Ш.) – слух это или нет? Его ответ. Встали. Разговор у окна. Сережа заикается. Кл[имент] Ефр[емович]: «Надо вылечить!» – «Я не позволю, как его старый друг!» – «Почему?» – «Потеряет всю свою прелесть!» Разговор о поэтах у окна. Мое мнение – шутка и ответ Кл[имента] Ефр[емовича]: «Михалков очень популярен у детей, а дети – везде дети, самая благодарная аудитория». Опять о гимне, в связи со сроками исправления текста. Разъяснения Кл[имента] Ефр[емовича] об «Интернационале». Наши союзники нам очень помогают. Гимн – на века. Нам дает срок – три дня. Сережа колеблется. Я: «Будет выполнено». Прощаемся и уходим. Ощущение замечательной простоты, обаяния Кл[имента] Ефр[емовича]. Оптимизм. Внешний вид. Любовь к пению.

21 сентября

Переделываем. Часа в четыре готовы три варианта. Два без припева, один – с припевом на две строфы. Звонок к Кл[именту] Ефр[емовичу]. Его адъютант: «Устал, сегодня не будет. Текст привезти завтра. Будет лишь после обеда». Через час – звонок ген[ерала] Щербакова. Текст нужен. Кл[имент] Ефр[емович] просил по телефону прислать немедленно ему, а он, видимо, на даче. Идем в Кремль. Вызываем адъютанта. Сдаем. Наши догадки: срочность почему? Где первый экземпляр?

22 сентября

Весь день – молчание. Сережа ужасно нервничает!

23 сентября

Рано утром позвонили от К.Е. Ворошилова. В.13.30 просят придти. Мы явились. По Щербакову чувствуется, что дела хороши. (Он острит о бумаге, о мемуарах или ...( неразборчиво - И.Ш.) Вдруг появляется В.М. Молотов. Поздоровался с нами. Сказал Сереже: «Давно не виделись с Вами». Познакомился со мной – внимательно оглядел и сказал: «Сейчас займемся». Ушел в кабинет. Через две-три минуты нас попросили в кабинет. (Звонок). Мы входим. Ворошилов веселый, улыбающийся. Нас приглашает сесть. Два экземпляра: один у Ворошилова, другой – у Молотова. Говорит Ворошилов: «Вот товарищ Сталин вносит такие поправки». Мы осматриваем нашу рукопись. На ней синими чернилами рукой Сталина (см. поправки). Но Молотов говорит: «Необходима одна мысль о мире (см. мои записи на листе*), где я не знаю, но это надо делать без задержки». Ворошилов: «Мы вам дадим комнату». Вызвал Щербакова: «Отведите им поэтич[еский] кабинет, дайте выпить, но только чаю. А что-нибудь другое выпьют, когда кончат. Не выпускайте, пока не кончат. Срок до шести…» Мы в кабинете Землячки ( Розалия Самойловна Землячка, 1877-1947, советский партийный деятель, - И.Ш. ). Сережа танцует. Несут чай. Очень холодно. Пишем. К четырем готовы несколько вариантов. Идем. Печатаем. У Ворошилова совещание, он [его] оставляет, приходит. Читаем. Ему нравится. Но как быть «народов – народов»? (Я об этом раньше спрашивал у В.М.) «Попробуйте и это ... ( неразборчиво - И.Ш.)» Опять уходим. До семи сидим. Делаю: республики и пр[очее] – два. Три новых варианта припева (вторая строчка). Идем к Ворошилову. Опять бросает совещание. Идем к Молотову. Лифт. Мы остаемся в приемной. Там – Вышинский ( Андрей Януарьевич Вышинский, 1883-1954 гг.,  прокурор СССР с 1935 по 1939 гг.,1-й заместитель наркома иностранных дел СССР с 1940 по 1946 гг., - И.Ш. ), и еще кто-то. Ворошилов входит и через минуту нас просят. Молотов приглашает нас. Проводит из большого кабинета в малый. Быстро перебирает. Обсуждаем. «Красный стяг – мир несет» – Ворошилов подмигивает. Сережа просит срок – ночь подумать. «Думать вы можете сколько угодно – мы не можем ждать». Выходим. Я слышу фразу: «Давай, посылай товарищу Сталину».

*  - заметки Эль-Регистана: «т. Молотов: Наша страна старается обеспечить мир. Твоя звезда. Светоч мира. Во имя мира. Само существование Советского Союза – мир между народами. 1) Союз нерушимый, 2) Навеки? (оставить или нет?). Разговор с т. Молотовым и Ворошиловым. Кремль. 23 сентября [19]43». (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 3399. Л. 25.)

______________________

 Это Вам не "одна бабка на базаре рассказала..." . Мы видим, как процесс доработки слов гимна заработал на полную мощь.  Далее читайте дневник Китаева:

_________________________________


22 сентября 1943 г.

  С 20 по 22 сентября тт. Михалков и Эль-Регистан работали над текстом в духе указаний т. Ворошилова К.Е. 22 сентября 1943 г. ими были