*****
Я хочу поведать вам одну историю, несколько деликатную, но очаровывающую от этого ещё больше.
Скажите, вам снятся сны? Думаю большинству, а меньшинство об этом просто умалчивает. В каждой эпохе были люди, стремящиеся распутать клубок тайн… сновидений. И, сколько бы ни было людей, на каждого найдётся своё мнение. Желание разгадать эту загадку невероятно сильно и по сей день. Иногда кажется, что чересчур. Одни считают, что сны, не что иное, как наши потаённые желания и скрытые фантазии, другие винят во всём нашу память, хаотично воспроизводящую всю свою жизненную коллекцию, а третьи и вовсе сравнивают их с параллельными мирами, в которые мы попадаем и проживаем там несколько иную жизнь.
Мне кажется, что… нет, у меня отсутствует конкретная позиция на этот счёт. Я согласен с каждым из них, но в лёгкой степени своего заблуждения.
Как запретные знания, наши сны собираются и копятся, образуя некую оболочку, в которой есть только мы и МЫ.
Очень часто – это Мы забывается сразу, как только заканчивается сон, порою оставляя некоторые фрагменты себя. Каждый день что-нибудь новое. И каждый раз - пустой бред, простой и необратимый в смысл! Но… мы в него верим! Всем сердцем и, иногда даже чувствуем его: слышим, осязаем, смотрим и срастаемся с ним в единое. Кокетливо и непринужденно, он каждый новый раз заманивает нас в свои сети, выдавая несуществующее за действительность. Доходит до того, что просыпаясь, ещё чувствуешь своё тело там – откуда только что вернулось сознание.
Мир, который тает на глазах. Мир, – в котором нет целеполагания и мотивов, мир, который кажется чем-то неподвластным, но притягательным. Власть хаоса, безрассудных вспышек и череды сюжетов. Вот она - ваша оболочка.
С недавнего времени, я стал видеть интересные и очень запоминающиеся сны, которые надолго отложились в моей памяти. Обычно, до этого не доходило, но теперь.… Каждый мой сон – новая серия, частичка одной истории, путешествий и тайн самого себя. Сделка со своим внутренним я, быть может, большее? Кто знает, но услышать об этом стоит…
Не помню, в какой именно день всё началось, но отчётливо помню с чего. И так, в моём первом сне, мне отводилось наблюдать за происходящим поодаль, а именно от третьего лица.
Вступление
Их привезли на стареньком бледно жёлтом, пятнами оранжевого цвета автобусе. Он был расчерчен синими полосами вдоль кузова, а двери его по старинке складывались как крылья на спине птицы. Со ступенек соскочила маленькая девочка в голубом платье с белыми кружевами. За ней сошли ещё около пятнадцати ребятишек, которые все как один, носили одинаковую форму, отличавшуюся лишь в оттенках цвета. Если девочки имели больше голубого, то мальчики непременно тёмно-синий. Все причёсанные и ухоженные. Они дружненько и организованно разбились по парам, продолжив после, смиренно ожидать старшего. Так оно и вышло, через несколько мгновений, в дверном проёме автобуса, показалась полная женщина в соломенной шляпе и, подтянув ближе к локтям свои замшевые перчатки, окинула ребятню строгим взглядом.
- Думаешь, мы тут надолго? – шепнула, сошедшая раньше всех девочка, стоящему рядом с ней темноволосому мальчику.
- Стараюсь уйти от этих вопросов.
Пересчитав всех поголовно, женщина в шляпе, приказала им дружно шагать к двухэтажной деревянной гостинице, которую украшал центральный гипсовый фонтан с безголовой фигуркой, выпускающей из шеи струю воды.
У входа их радужно встретил худощавый мужчина в красном потёртом пиджаке. Он широко улыбался, указывая пальцем на дверь.
- Отпевание будет завтра? – спросила томная дама, сопровождающая детей.
- О да, мадам. Пусть эти ангелочки отдыхают. Поднимайтесь и располагайтесь, вас досыта накормят, и не будут трогать ровно до завтрашнего дня. Не забудьте закрыть все форточки ночью. Сегодняшняя луна обещает быть особенно полной, - деликатно ответил мрачный господин и поспешил открыть двери.
Сразу, с порога показалась регистрационная стойка и куча полок, набитых бумагой и папками. На столе у звонка регистратора, лежала ручка и дырокол. Лакей в красном куда–то исчез, а отряд детей покорно и молчаливо ждал команды своего генерала в юбке.
- Первый этаж, первые пять пар, второй – остальные. Ведите себя тихо. Свечи не тушить, соль на подоконниках не трогать! Обед в 12. Всё поняли? – слегка прищурив глаза, распорядилась сопровождающая.
- Да! - монотонно ответили малыши, после чего дисциплинированно разошлись по своим этажам.
- Меня что–то тревожит, я слышала, это будет необычная служба, - вновь прошептала девчушка.
- Это совершенно неважно, - тихо ответил темноволосый паренёк и улыбнулся. – Держи, - добавил он и сунул ей в карман золотую монетку с изображением солнца.
- Что это? – встревоженно спросила девочка.
- Нашёл в саду нашего монастыря…Оставь её на память.
«В дождливый день этого мальчика нашли у вековых дверей монастыря. Кто он и как оказался здесь, никто не ответит. Старшая настоятельница взяла его под свою опеку, и он стал частью нашего детского коллектива.… Никаких проблем, просто он очень понравился мне, очень».
Каждый этаж деревянной гостинцы, половицы, которой иногда чуть слышно поскрипывали, разделялся на два крыла: мужской и женский.
Маленькая девочка, с монеткой в руках, прошла почти до конца коридора и заняла самую последнюю комнату, прежде наблюдая, как все дети уступали друг-другу кровати, в уже занятых…
Все комнаты были довольно светлые, на каждую приходилось по два окна, внутри висели картины с пейзажами и доблестными рыцарями, а на столиках располагались вазы с фиолетовыми цветами, которые прежде никто из детей не видел.
Девочка расположилась у самого окна, на котором стояло огромное белое блюдце с горсткой соли. На стенах висели кресты и освещающие их свечи. Детей с детства приучали не тушить свет в спальнях, чтобы образ Христа всегда освещался внутри. Однако ей казалось, что это не первопричина.
- Кого заберут завтра? Не хотите ли погадать? – громко и звонко донеслось из-за спины девочки. Её соседка с азартным взглядом начала привлекать к себе внимание.
- Не очень, - хриплым голосом ответила третья. – Ты молись, чтобы не тебя.
- А может никого не заберут в этот раз? – продолжила напористо вторая.
- Возможно, но едва ли. Из нас часто кто–то жертвует душой, чтобы упокоенный смог вернуться в тот город, - вставила девочка у окна и поднесла к свету монетку, которую ей подарил мальчик.
- Ого! Это же монета со двора самого лорда рассвета! Откуда у тебя она? – ещё звонче и громче произнесла нарушительница покоя.
- Это подарок, от него.
- А… жалко будет тебе с ним расстаться завтра, если что… ходите как сведённые, - саркастически заметила крикунья и здорово зевнула.
Сидевшая у окна девочка слегка насупилась.
- Если и так, то я пойду вслед, - ответила она.
- Ох-ох-ох, героиня романа. Доставай лучше молитву и повторяй. Если собьешься при отпевании, то тебя первой кинут в самое жерло.
- Да замолчи уже глупая! Что она тебе сделала? Угораздило же нам с тобой попасть в одну комнату, ты её ни на минуту не оставляешь одну. Всюду свой длинный нос засунешь! – не выдержала и высказала третья девочка, после чего, сняв банты и черные лакированные сандали, добавила – У меня голова болит, давайте полежим в тишине…
Их обед включал кашу, компот, немного хлеба и фруктовый десерт. Мальчикам давали ещё по булочке с изюмом. Не слишком густо, даже для детей. Но, очевидно у них на то были свои правила.
Хотя он и она сидели за разными столами, но взгляды их мимолётно пересекались, время от времени. Мне казалось, что они чувствуют некую теплоту глядя друг на друга, какая-то необыкновенная энергия связывала этих детей воедино, что-то грандиозное и ужасающее, что - то, что неподвластно нашему разуму.
После обеда, настоятельница наотрез запретила детям покидать свои комнаты. Всем и каждому было рекомендовано репетировать чтение и воспевать хвалы Всевышнему.
Воспитанники полностью осознали, что завтра будет что–то необычное. Такая строгость и необыкновенная пустота вокруг. Никого, кроме них, даже лакей куда- то делся.
Вскоре солнечный день сменился тусклыми красками сумерек. Каждый вечер, за окном поднимался сильный ветер, и свет, сходивший с пламени тлеющего фитиля, нервно дрожал, наполняя комнату живыми тенями, бродившими по безмолвным стенам.
- Души, которые не нашли укрытия в прошлый фестиваль, они до сих пор здесь, в этих стенах и картинах, - промолвила девочка, которая утром заступилась за свою соседку у окна.
- Всего лишь безмолвные твари, что заслужили эту участь! Тьма нашла их и приняла в своё царство, им там самое место, - прошипела ворчунья.
- Тебе вечно нужно уколоть.
- А как ты думаешь, Соната? – обратилась ворчунья, к той, что сидела у окна.
- Каждый раз, когда я смотрю в ночное небо и вижу клубы чёрного пепла и ужасающие взор гримасы теней, то думаю лишь о том, насколько им больно. Увы, мы не должны пускать их в нашу комнату. Они навсегда останутся под печатью лорда, но каждую ночь, каждую ночь, мне кажется, что…
- Ну да! Что ты ещё могла бы сказать, - перебила Сонату прежде спросившая, и, перевернувшись на другой бок, накрылась одеялом.
- Ладно… давайте спать. Я даже думать не хочу о том, что будет завтра, но как говорит матушка – это наш долг перед Ним… только хочет ли Он этого?!
«Когда наступает ночь, всё, что находится за пределами твоей комнаты – оживает. Оно скребёт по стенам, ползает по потолку, залезает в тёмные щели, сливаясь воедино со сгустками чёрной краски. Оно дышит около замочной скважины твоей двери, шепчет тебе прямо на ушко, умоляет открыть эту дверь... Иногда мы слышим стоны или вопли. Гул разносится по всему монастырю и растворяется с приходом солнца. Восход срывает мрачную шаль. Все мы с детства привыкли видеть грань между светом и тьмой своими глазами и для нас уже не существует страха. Каждое утро и вечер, вы поём молитвы во имя солнца, жизни и всеобщего блага. Мы свято верим в успех нашего труда. Его плод обязательно созреет и тьма навсегда развеется. Мы готовы отдать свои души ради нового дня.
Но грешным духом своим, я постоянно думаю об этом мальчике, о его улыбке, глазах и сказанных им словах. Я каюсь, но вопреки всему, не могу… не могу… не могу».
Клубы тумана мутной завесой заслонили гостиницу. Безликие ходили вокруг, переглядываясь, карабкались вверх, подбираясь к самим окнам, заглядывали пустыми лицами внутрь. Мерцая то тут, то там, словно удары молний, они заполоняли собой все пространство, как огромная туча, над маленьким городком. И так каждую ночь.
«Настоятельница часто говорит нам, чтобы засыпая, мы думали о том городе, в котором, нам иногда представлялась возможность побывать. Он чудесный! Невероятно красивый. Город солнца! На горе которого, располагался дивный дворец самого лорда. Все мы можем попасть туда и нам было обещано спасение души и вечная жизнь в нём, если вера наша останется крепка и служба наша, будет знамением этой силы».
С восходом солнца, восходит новая жизнь. Утреннее небо здесь всегда бледно-алое. Затем оно постепенно растворяется, уступая место голубому, в