Утопия 12/2

котором тает твой взгляд.
- Дети, распределитесь по парам, сейчас мы пойдём к старенькой церквушке, что находится вон на той горе. Сегодняшняя служба будет немного дольше обычной. Нам предстоит отпеть душу одного из почтенных господ. Его тело вы не увидите, вам  незачем. И запомните, мы просто делаем, что должны.
- Из нас кого-то опять заберут, да? – неожиданно выкрикнула нетерпеливая соседка Сонаты.
Дама в шляпе, приложила к правому глазу пенсне, дабы разглядеть мелкое создание.
- Не в наших силах предугадать волю судьбы, - твёрдо произнесла она и, отдав команду идти, возглавила колонну.
- Держи мою руку крепче, - шепнула Соната, идущему с ней мальчику.
- И ты.
У входа в церковь, шествие ожидал таинственный дворецкий вчерашнего дня. Он попросил каждого взять в руки пиалу с водой, прежде чем они войдут внутрь.
Сама церковь, в отличие от гостиницы, в которой ночевали послушники, была каменной. Стены имели ровный бледно-голубой цвет. Ни икон, ни канунного стола, ни подсвечников, ничего… лишь мёртвая тишина и огромный, нечеловеческих размеров саркофаг, стоявший посередине.
- Поставьте ваши пюпитры вокруг умершего, а блюдца себе под ноги, - с содроганием произнёс мужчина в пиджаке, мельком кинув взгляд на карманные часы. Затем он дважды хлопнул в ладоши и замер, ожидая момент, когда дети будут готовы.
Девочки по обычаю охватили левый полукруг от покойного, а мальчики встали справа. Соната приподнялась на носочки, чтобы найти его среди прочих, но её поиски тут же пресеклись.
- Веди себя пристойно, - тихо нашептала ей на ухо стоявшая за спиной настоятельница. – Без импровизаций…
Когда все были готовы, словно застывший до этого момента  лакей, заговорил:
- У вас десять минут. В окна не глядите…, - затем, начертив указательным пальцем, круг в воздухе, добавил, - не ходите здесь и запомните, чтобы ни случилось – пойте!
Договорив, он тот час же удалился. После щелчка дверного засова с наружной стороны церквушки, о нём уже больше ничего не напоминало.
Они закрыли глаза и тоненькими голосами пронзили зависшую тишину в ветхой церкви… Звон их мгновенно и в унисон заполнил всё пространство вокруг. Они пели как ангелы, так, словно за спиной у них уже выросли крылья.
Бледное небо стало сгущать краски алого. Необычный день был сегодня. Не синяя глазурь  и не пористые облака с лучезарным солнцем приветствовали их, а кровавый дождь, скопившийся с ночи. Окна церкви начало заливать сгустками тёмной крови, снаружи послышались раскаты грома и засверкали ослепительные вспышки от ударов молний.


Пол начал ходить ходуном, но детей это нисколько не смущало, они продолжали петь.

«Истоков реки, впадающих в море
Истоков судьбы уготованной Вам,
Начало…»

Вода в блюдцах, которые стояли под ногами у детей, приняла бледно-розовый оттенок. От той энергии, сотрясающей пол и стены церкви, она должна была уже вся расплескаться, но каким–то чудом до сих пор сохраняла спокойствие, нисколько не приближаясь к краям белой посуды.


После седьмого куплета, крышка саркофага начала вибрировать. Затем, через несколько мгновений её словно мощнейшим толчком изнутри, вышибло и подкинуло к потолку. Из гроба вырвалась струя белого света, на минуту ослепив всех стоявших вокруг…
Когда дети и их настоятельница пришли в себя, то каждый моментально начал проверять кто на месте и кого уже нет.
- Всё-таки он… я как знала, как говорила вчера тебе Соната, - задыхаясь, произнесла вчерашняя соседка по комнате.
Соната мимолётно посмотрела на ребят. Взгляд её бегал по всей церкви в надежде наткнуться на знакомые черты лица. Но, увы, всё напрасно. И вот, наконец, когда она посмотрела в сторону выхода, то обнаружила, что двери были открыты, а по тропинке, которая вела к деревянной гостинице, шли двое – услужливый дворецкий и мерцающий силуэт того, за кем она ни думая, ни минуты сорвалась вдогонку.
- Стой дитя! – Громко закричала томная женщина. Лицо дамы моментально побелело. Замерший от изумления хор смотрел вслед бегущей девочки, гнавшейся за уходящими вдаль призраками.
Небо всё ещё заливало землю слезами своей души. Трава, деревья, деревянная оградка у церквушки, всё покрылось красным ковром и частями человеческой плоти.
Она бежала за ними, сквозь вновь опустившийся серый туман, сквозь непроглядную стену кровавых слёз. Превозмогая нарастающий страх, питаясь лишь остатками надежды и зовом всего тела – вперёд, во что бы то ни стало, пока не найду, пока вновь не возьму за руку…

На этом моменте закончился мой первый сон. Если честно, тогда я слабо представлял себе, что это было начало какой–то грандиозной цепочки, которая непременно заставит меня абсолютно полностью пересмотреть свое мировоззрение. В тот момент, мне казалось, что это всего лишь неординарный фрагмент, коих на моем и, пожалуй, вашем счету было предостаточно.
Но что–то укололо меня в самую глубь нервно пульсирующего сердца. Мне навязалась мысль, что мир, который я удосужился увидеть, оказался не менее реалистичным, чем тот, в котором живём мы с вами. Вот таким был мой первый сон. Ещё долгое время после него, я прокручивал эти отрывки вновь и вновь. Я думал, думал, думал. Возможно глупо, возможно, но… Что делать, если оно не оставляет тебя ни днём, ни ночью, ни дома, ни на работе, ни в душе, да вообще, сидит в твоём мозгу как раковая опухоль и постоянно напоминает о своём существовании?
Прошло два месяца с тех пор, как я видел этот сон. Он потихоньку начал таять, как масло на горячей сковороде. Затирались и образы. Я уже едва ли мог уловить лица детей и их настоятельницы, напрочь забыл, как выглядел тот господин в потёртом пиджаке и ещё очень много важных деталей.
«Да, всего лишь незаурядная вспышка в моём мозгу», - подумал я и попрощался с ними всеми.


Кадры, кадры, кадры. Помню некоторые улицы своего города. Они мелькали в голове как хорошие студийные снимки.
Когда в твою черепную коробку проникает очень интересная мысль, лучше занять себя чем-нибудь обыденным, иначе эта мысль разрушит вам все планы и заставит работать на себя. Так и тут. Только объектом её инкубации стала моя бабушка. Она показала мне рекламный листок, в котором описывался интересный вариант летнего отдыха. Волны, пляж, золотой песок и дивный отель внутри райского островного города. Да, именно эта реклама и порушила все мои планы, убедив меня поехать в это место.
Кадры, кадры, кадры. Улицы мелькали всё быстрее. Маршрут плохо запоминался, но вроде я знал куда ехать. Педали, руль слушались на ура. Никаких провалов и плавных движений, никаких экстраординарных выходок со стороны сна. Всё шло отлично. Пару раз пришлось выбежать из машины на тротуар, достать карту и спросить у прохожих, какой дорогой будет короче… Как будто бы они реально могли знать об этом.
Примерно через полчаса я выехал на горный серпантин, и хоть вид скалистых гор был сам по себе великолепен, но откуда взяться этому серпантину, сразу за городом, построенным на равнине?! Тогда этот вопрос меня мучал меньше всего, главной целью была дорога вперёд, туда, где жаркое  солнце и бескрайнее синее море.
Дорога сильно виляла, то подымаясь вверх, то резко уходя вниз, порой подобно змее извивалась в разные стороны, частенько скрываясь в горных туннелях. На выезде из одного такого, справа от себя, на дальнем берегу, я увидел огромный стеклянный цилиндр, возвышавшийся над тысячами других строений. В голове неожиданно щёлкнуло: «Здесь».
Никаких постов, никакого контроля. На въезде меня встречали огромные чёрные ворота с надписью наверху: «Со светлой головой». Сразу за воротами стояли сотни других автомобилей, припаркованных на большой площадке, границ которой я не видел, потому что она была необъятна. Интуитивно пришло осознание того, что лучше бы оставить свой автомобиль здесь, среди прочих и дальше идти пешком. Как только послышался щелок замка, закрывшейся двери, я увидел, как на ближнем фонарном столбе замерцали разноцветные указатели. Каждый из них предлагал свой маршрут путешествия. Отыскав слово – центр, я почему–то решил идти именно туда.
Кадры, кадры, кадры. Центр оказался не в смысле городского, а некий бизнес-центр, одновременно совмещённый с гостиничным комплексом. Гуляя по городу, я видимо не обращал внимания на его архитектуру и красоту пейзажей, так как сон решил сконцентрировать всё моё внимание именно здесь – внутри этого многофункционального здания со стеклянными стенами, которое я видел, проезжая по серпантину. Кстати говоря, стеклянные стены было тёмно-синего цвета, что позволяло интересным образом преломлять лучи яркого солнца и выдавать внутрь слегка ванильный оттенок жизни.
По центру первого этажа стоял большой и круглый трёхуровневый фонтан, из чёрного блестящего камня (возможно разновидность обсидиана). Первый его уровень выдавал по всей окружности небольшие струйки воды, всего лишь навсего заполняя  площадь вокруг основания. Подойдя поближе, можно было заметить внутри плескающихся рыб с перьевыми плавниками. Иногда они выпрыгивали из воды на доли секунд и ныряли обратно.
Второй уровень фонтана выдавал уже более длинные струи, которые светились различными цветами и порою, изменяли траекторию: то закручивая воду по спирали, заплетались в косы, то поднимаясь выше третьего уровня, образовывали огромный купол, который впоследствии распадался на мелкие капельки, оставляя после себя радугу.
На третьем уровне, из воды строились античные статуи древнегреческих богов в различных атлетических позах. Фигуре их тел, могли бы позавидовать даже самые искушённые атлеты древней Греции.
Засмотревшись на фонтан, я застал тот самый момент, когда все струи воды одновременно застыли в пространстве, а после непродолжительной паузы взорвались, разлетаясь по всему центральному залу, но никаких ощущений от их прикосновения к телу не было.
Сам этаж сочетал в себе светлые нежные тона и блестящий тёмный. Пол, как и фонтан был выстелен из чёрной плитки, только напольная была с белыми прожилками и маленькими беглыми сероватыми точками, создающими эффект зернистости. Поворот направо, поворот налево и везде современный и яркий дизайн включал в себя элемент древности. Например, любая внутренняя арочка или передвижные мосты между этажами, украшались мрамором, гранитом или бронзой. Каждый вход: будь–то бутик или кафе включал в себя неотъемлемую часть – колонны с рельефными углублениями в стержне.  Если я смотрел на окно, то непременно наталкивался на каменную гравировку с различным набором символов и пиктограмм. Если стеклянный лифт ехал вверх, то прозрачная шахта показывала, как вслед за платформой поднимается столб воды с бурлящей внутри него жизнью.
Кадры, кадры, кадры. Здесь не было суеты и столпотворений, а наоборот место оказалось весьма безлюдным. В тихой и  спокойной беседке одном из кафе сидела милая парочка, приятно проводя