–сказки записывать. Все, задолбали! Марш в кроватку. Еще раз ты или Унзури высунетесь сегодня из своей комнаты – отдам вас, к чертовой матери, бомжам на свалку. Вот завтра поеду туда, вас отвезу, а забирать не стану.
– Папа, мне скучно. Пойдем, поспишь возле нас, – попросил малыш.
– Оганио, тебе одиннадцать с половиной лет. Через шесть лет уже в школу, а ты все с папой спать хочешь!
– Ну, папа. Ну, хоть пять минуточек, – взмолился сын.
– Ладно, черт с ними, с этими сказками. Посижу возле вас, пока не уснете. Запишу сказку про бабушку в другой раз. Иди, не стой голыми ногами на холодном полу.
Так и пролежала открытой до самого утра тетрадь, у которой на первом листе была заполнена ручкой всего одна строка с названием сказки. А когда по будильнику Джефри проснулся, чтобы сделать пробежку, то он закрыл толстую тетрадь, выделенную им для записи своих произведений для детей, и положил в полку письменного стола.
Унзури и Оганио посапывали в своих кроватках, когда Клиан, надев на себя кроссовки и спортивный костюм, выбежал на улицу. Моросил дождь. Если быть точным, то он не прекращался со вчерашнего дня: то заканчивался, то возобновлялся снова. Джефри подумал, что он выбрал не самое подходящее время для занятий физической культурой. «Нет, возвращаться не стоит. Нужно бегать в любую погоду. Дождь – это только отмазка для слабых», – решил Клиан, поднял воротник толстовки, извлек из кармана тонкую трикотажную шапочку, натянул ее на голову и побежал легкой трусцой по тротуару улицы Деривативов.
Под ногами мокрый асфальт. Он перемещался, зигзагообразно обминая лужи. Метров за сто до магазина «Бидхаа» Джефри, как обычно, свернул во дворы, укоряя себя: «Ненавижу себя за это. Каждое утро тут бегу, а пробежать около магазина не могу». «Да нет, я не боюсь тех пьянтосов, с которыми тогда подрался и угодил в комиссариат, – успокаивал сам себя Клиан. – Мне за детей… То есть я боюсь за детей, если попаду снова в полицию, а малыши останутся дома. Я буду бежать около магазина, а эти уроды или им подобные существа будут стоять и гавкать вслед. Они там постоянно околачиваются. Они ж не понимают, что такое здоровый образ жизни. Они бухло жрут по три раза на дню, и обязательно вякать станут, как увидят бегущего хомо. Я не выдержу, дам в харю. Приедут быки, загребут в комиссариат. А учитывая, что сейчас в стране одни разговоры о грядущей войне с Инсайдом и полно на каждом углу карабинеров, полиции и резервистов, то загребут в два счета. Я буду находиться в камере, а Оганио и Унзури проснутся одни. Хватит мне того эпизода.
На всю жизнь запомнил. Кстати, о здоровом образе жизни и о том дне… Это ж уже через два месяца, как десять лет минет.
Точно! Прошло почти десять лет, как я ни грамма спиртного в рот не беру. Э-э-э-э! Хе-хе! Надо будет окончание обета трезвости, данного Бэквордации, обязательно отметить бутылочкой хорошего винца».
Джефри пробежал между домом и зданием магазина и начал двигался с тыльной стороны «Бидхаа». Он обогнул стоявший на разгрузке у рампы фургон, доставивший продукты питания для розничной торговли. Впереди, чуть правее, остановились две легковые машины черного цвета с затемненными стеклами. Почти все двери у этих транспортных средств были разухабисто распахнуты. Из салона одного из седанов доносилась громкая музыка. Из чрева другого – смех молодых девиц. Двое парней семидесятипятилетнего возраста стояли в темных очках чуть в сторонке, ближе к маршруту Джефри, и, жестикулируя растопыренными пальцами, обсуждали, наверно, чрезвычайно важную для них тему.
Клиан бросил взгляд на этих двоих и продолжил свое движение по направлению к их автомобилям. По-другому невозможно было обогнуть магазин. Один из них, у которого солнцезащитные очки были в квадратной оправе, толкнул другого локтем и выдал, покрутив у виска пальцем: «Глянь, придурок бежит. Каким надо быть тупарем, чтобы в такую рань в дождь бегать?» В ответ его товарищ усмехнулся и махнул ладошкой, мол, больных на голову хватает.
Клиан плохо разобрал сказанное первым, поскольку расстояние, разделяющее его и этих парней, было довольно большим, но смысл понял по жестам. Джефри ничего не ответил, когда поравнялся с этими двумя, только недружелюбно замотал головой, глядя на них. При этом Клиан отвлекся и угодил ногой в выбоину дорожного покрытия, заполненную дождевой водой. Разлетевшиеся брызги окатили его левый кроссовок грязью. Часть воды полетела и в сторону двух молодых парней. Однако ни одна капля не долетела до них.
– Э, ты, поосторожней тут бегай по двору! – предупредил тот, что в очках с квадратной оправой, видимо, считая эту территорию своей негласной собственностью.
– На тебя что-то попало? – Джефри замедлил бег.
– Если бы попало, ты бы уже пил грязь из этой лужи.
– Пока Опцион с Фьючерсом еще только встали, – Клиан пальцем указал на двойную звезду, лишь появившуюся из-за горизонта, – а ты уже очки темные напялил. Сними их, протри глаза. До тебя ни капельки не долетело.
– Может, разберемся? – предложил парень в очках с квадратной оправой.
– Я тороплюсь. И не могу сейчас разбираться, – ответил Клиан, вспомнив о детях и эпизоде десятилетней давности.
Тот, который был в очках с овальной оправой, подошел к Джефри, сорвал у него с головы шапочку и сказал:
– Мы подождем тут тебя. Мы еще тут будем целый час наши дела тереть. Придешь за своим тряпочным презервативом, –он потряс в своей сжатой ладони шапкой. – Можешь кого угодно с собой приводить. Или давай сейчас разберемся?
– За час могу не успеть. Отдай шапку.
– Не отдам.
– Почему? – поинтересовался Клиан.
– Потому что я так захотел, а ты – никто. А если ты захочешь ее забрать, то я живу в этом доме, и моя тачка всегда стоит во-о-о-о-н возле того дерева, – парень в овальных темных очках указал в направлении соседнего двора. – Ты можешь подойти к ней и легонько (я повторяю, легонько) постучать по ее колесу. Сработает сигналка, я выйду, и ты сможешь высказать мне свои претензии. Ты всосал? Я – Гвхел. Меня тут все знают.
Из машины показалась голова третьего парня, но в отличие от двух первых более походящего по возрасту на студента.
«Ладно. Ждите», – произнес Клиан и продолжил бег без головного убора. В ответ ему бросили оскорбление.
Джефри забежал в арку дома и прекратил утреннюю пробежку, направившись домой и рассуждая: «Гуси-лебеди, ну откуда в этой стране берутся такие моральные уроды? Тут земля в Деривативах такая, что родит такую мерзость, или как? Бегу, никого не цепляю. Нет. Обязательно появятся на пути такие недоноски. Короли квартала, блин! Не стану ж я опять драку затевать. Дети дома одни. С другой стороны, и плевок в лицо нельзя пропустить. Я понимаю, что они могли и курнуть чего интересного перед этим, и ножик достать из бардачка машины или биту из-под сидения. Суки, испортили все настроение. Козлы вонючие! А чего мне каких-то салаг в черных очках бояться после того, как я завалил трех палачей Страшного суда? Чего мне бояться ножа или биты, если в рыцарском клубе я два раза в неделю сражаюсь на мечах?
Железный, пусть и с тупым лезвием, метровый меч – это не двадцатисантиметровый ножик-жабокол. Я – тренированный мужик, разве должен бояться трех задротов, которые и пятьдесят метров без одышки не пробегут? Решено: отвожу детей в садик и иду разбираться с этими пачулаками, если, конечно, они не смотаются. А если полиция меня заберет, то малыши в детском саду не пропадут. О них воспитатели позаботятся».
Сказано – сделано. И вот уже дети находятся под присмотром сотрудников дошкольного учреждения, а Джефри в мощных шнурованных ботинках с высоким протектором шагает к месту, где его обидели. В руке он несет тонкую высушенную палку из дерева твердого сорта. Такую обычно в рыцарских клубах применяют при обучении новичков технике владения мечом. В отличие от стального меча, палка намного меньше весит, но ее сложно перерубить, поскольку ее сушат по определенной технологии. «Даже если они свалили, то моя совесть будет чиста, что я не испугался», – думал по пути Клиан.
На прежнем месте никаких черных машин Джефри не обнаружил. Он огляделся по сторонам и заметил, что автомобили Гвхела и его приятеля действительно стоят под деревом в соседнем дворе в том месте, которое указал парень с очками в овальной оправе.
«Хорошо, сделаю, как они просили. Не жить же вечно рядом с теми, кто тебя унизил, не ответив им», – рассуждал Клиан, направляясь к их авто. Он ударил два раза по двери одной из машин. Дверь слегка деформировалась, но никакого сигнала сирены он не услышал. «Чмошники. Еще себя к неким бандитам причисляют, а даже не нашли денег и не удосужились ревун с датчиком удара поставить», – хмыкнул Джефри и нанес удар по крылу второго автомобиля. На этот раз звуковой сигнал сирены сообщил на весь двор, что кто-то чужой потревожил автотранспортное средство. Клиан оперся на палку и стал ожидать хозяина.
Дождь продолжал лить с неба, а ни один из парней в черных очках не вышел из подъезда. Джефри повторно пнул машину, и она завыла снова. В двух окнах многоэтажного дома жильцы, потревоженные ревом, выглянули в окно. Убедившись, что их авто никто не трогает, они задернули занавески.
Клиан ожидал Гвхела и его товарища подле их машин, но те не появлялись.
«Что ж, – размышлял отец Унзури и Оганио, – мой двор от этого находится далековато, меня здесь никто не знает. Погода отвратительная. Те два хомо, что отобрали мою шапку, еще более отвратительные. Пойду я». Джефри еще раз огляделся вокруг – никого. Тогда он со всей силы ударил палкой по лобовому стеклу той машины, у которой отсутствовала сигнализация. Стекло приобрело многочисленные трещины, но устояло. «Ты смотри!» – удивился Клиан и врезал по переднему стеклу второго авто с такой силой, сто оно частично провалилось в салон. После всего он плюнул в лужу и ушел прочь.
Но далеко отойти не успел. Где-то спустя минуту он услышал крики и увидел, как три фигуры, осмотрев поврежденные места своих железных коней, неслись вслед за ним, изрыгая проклятья.
Это был Гвхел все в тех же темных не по погоде очках в овальной оправе, его товарищ в очках в квадратной оправе и третий молодой парень в спортивном костюме и черных туфлях.
Джефри вышел на открытую местность и взял палку в обе руки. Когда Гвхел первым настиг его, Клиан, не проронив ни слова, со всей силы ударил того палкой по голове. Гвхел после удара присел на корточки, схватившись руками за голову, из которой начала капать алая кровь.
Подбежавший парень, у которого очки в квадратной оправе, выругался матом и добавил, обращаясь к обидчику своего друга:
– Ты – покойник! Ты хоть знаешь, кто он такой?
– Гандон, – коротко ответил Джефри.
– Ты сегодня последний день живешь на свете. Гвхел работает у дона Джам Бази. Тебе сегодня отрежут твой член и заставят его сожрать, – прокричал парень, доставая нож.
Он нажал на кнопку и выпустил у ножа лезвие, наставив холодное оружие на участника рыцарского клуба «Нумбани».
Гвхел продолжал сидеть на корточках. Он смотрел на свои окровавленные ладони и ничего не соображал. Третий из нападавших стоял чуть поодаль. Клиан сделал шаг вперед и ударил врага палкой по лицу.
С уважением, Эмми!