где транслировалось изображение левого борта, Сарасота увидел чёрные провалы раскрывшихся отсеков. В космос выплыли бесформенные куски металла, пучки продолговатых гильз от использованных снарядов, какие-то крупногабаритные детали - старый неликвид от давно списанных, но не снятых с корабля механизмов.
К перехватчикам потянулись красные трассы выстрелов. Засев на артиллерийской палубе канонир честно отрабатывал поставленную перед ним задачу, отстреливаясь бронебойными снарядами из полуавтоматической пушки сто восемьдесят пятого калибра. Он бил прицельно, кромсая попавшие под смертоносные подарки вражеские суда. Несколько "Грейхаундов" вспыхнули, и превратились в огненные шары, из которых вылетели обломки.
Ловушки образовали плотный заслон. Вопреки ожиданиям капитана ракеты, наткнувшись на преграду, не взорвались, они просто поменяли траекторию или пробили металл насквозь, развалившись при этом на части.
"Да это болванки!" - догадался Сарасота, продолжая маневрировать кораблём.
- Сеймур, активируйте нагнетатель лазера главного калибра! - приказал он, переключившись на волну старпома.
Корабли противника закончили перестроение, роем двинулись к "Тирпицу", на ходу стреляя из маломощных лазеров. В защитном поле заряды вспыхивали маленькими облачками, а по сотам от места попаданий кругами разбегались волны как от брошенного в воду камня.
Две ракеты чудом миновали парящий вокруг дредноута мусор. С разницей в несколько секунд, они врезались в корпус ниже вспомогательной надстройки технического отсека, где защитное поле имело малую толщину.
- Что вы там возитесь, Сеймур?! Почему пробило защиту? - закричал капитан, щелкая кнопками и считывая с мониторов отчёты о повреждениях.
- Сэр! Я запустил нагнетатель, он забрал на себя большую часть энергии реактора. Заметив падение мощности, я подключил автономные твердотопливные генераторы. Видимо удар пришёлся на момент накачки энергией защитной матрицы.
- Понятно. Почему не стреляете из главного калибра? Альберт уже уничтожил три перехватчика, а вы ещё ничего не сделали.
- Сэр! Генераторы дают меньше энергии. Готовность семьдесят пять процентов.
- Мы так и будем беззубо огрызаться?! Пушка Альберта скоро перегреется. Пока он добежит до следующей, мы будем беззащитны. Приказываю немедленно открыть огонь!
- Накопленной энергии хватит на один выстрел. Вероятность повторного использования основного калибра слишком мала!
- Сам знаю! Выполняйте приказ! - рявкнул вице-адмирал, глядя на шкалу мощности силовых установок. Разделённый на равные промежутки синими полосками, светящийся зеленью столбец медленно сползал вниз. Главный двигатель грозил отказать в ближайшее время, в этом случае, лишившись подвижности и энергетического поля, дредноут превратится в лёгкую цель для пушек стервятников.
"Где боцман, почему он медлит?"
Дудкович первым выскочил из навигационного отсека, почти не касаясь ногами ступеней, спустился по трапам на палубу технического этажа и теперь накручивал педали. На каждой палубе в специальных нишах хранились велосипеды, всего сто штук на весь корабль для быстрого перемещения между отсеками. По палубам "Тирпица" пешком не набегаться, выдохнешься после первой пробежки, их за время обычного дежурства набиралось до тридцати за смену, чего уж говорить о боевом столкновении с противником.
Стальные рёбра шпангоутов освещал дежурный свет контрольных ламп, конец длинного коридора терялся вдали, сужаясь до размеров игольного ушка. Отделение вспомогательных двигателей приближалось с каждым витком педали. Ещё немного и пробудившиеся "малыши" дадут дредноуту так нужную ему манёвренность.
И вот на пределе видимости показалась стальная переборка с овальной дверью. Дудкович поднажал, справа раздался громкий гул, будто кто-то с размаху ударил по судну гигантским молотом. Велосипед вильнул в сторону, врезался в трубы магистрального маслопровода.
Боцман вытер выступившую из носа кровь, осмотрел погнутое колесо. Ничего, ехать можно.
"Тирпиц" содрогнулся от нового удара. Броневые листы обшивки вогнулись внутрь, толстые трубы маслопровода лопнули, из них фонтаном хлынуло горячее масло.
Ужасный вопль заметался под потолком технической палубы. Барабаясь в дымящейся луже, разбрасывая по стенам чёрные брызги, боцман с трудом перевернулся на живот, отполз на метр в сторону, покрасневшей рукой с лохмотьями облезшей кожи ухватился за отверстие в шпангоуте.
Превозмогая боль Дудкович подтянулся, встал на ноги. Дрожащими пальцами потёр ослепшие глаза, шатаясь, побрел к машинному отделению, щупая воздух перед собой. За ним тянулась неровная цепочка тёмных следов.
Масло по-прежнему било из трубы шипящей струёй, огромная лужа на полу всё увеличивалась в размерах. Неотрывно следуя за боцманом, она почти догнала его, но тот ступил на сетчатый фрагмент пола. Лужа разделилась на три потока, одна часть масла проникла сквозь дырки на нижнюю палубу технического отсека, а две других обогнули перфорированный участок по флангам и растеклись перед Дудковичем.
Запинаясь носками ботинок о неровности пола, тот ступил прямо в ловушку, подкатился, сильно ударился затылком об острый угол воздухоочистной шахты и замер в неестественной позе посреди расширяющейся лужи.
А в это время в главном двигательном отсеке механик Деррик Пирс суетился возле основного агрегата системы охлаждения реактора - огромной вытянутой в длину махины преимущественно полукруглой формы. Различные "выросты" придавали ей странный вид, гайки диаметром с голову скрепляли составные части. Толстые жгуты проводов вместе с гнутыми трубами шли по всему корпусу, ныряли в отверстия оболочки, выходили из машинного нутра и скрывались в полу.
Резко дёргая "трещоткой" Деррик один за другим выкручивал толстые болты, что удерживали на месте выпуклую пластину, под которой находилась крышка маслоналивной горловины. На полу возле жёлтых ботинок Пирса уже валялось восемь болтов, осталось всего два, но они намертво прикипели и никак не хотели выкручиваться.
Лампочка давления масла моргала, стрелка манометра стремилась к нулю, противные звуки ревуна резали слух. Механик бросился к стеллажу, сдёрнул на пол ящик с инструментами, вытащил из рассыпавшейся кучи зубило с тяжёлым молотком. Несколько точных ударов и срубленные головки пулями пролетели по воздуху, отскочили от стены и закатились под прямоугольный выступ осевой стойки, на которую опирался средний ярус стальных мостков. По ним ходили бригады техников, обслуживающих силовую установку. Правда, сейчас в огромном зале никого не было кроме старшего механика и подвывающего от нехватки масла двигателя.
Деррик спрятал ставшую ненужной "трещотку" в карман, подсунул пальцы в щель между краем защитной пластины и кожухом агрегата, дёрнул. Гнутая скорлупа крышки грохнулась на пол.
Пирс бросился к стене, где рядом с пластиковой воронкой висело остроконечное ведро, схватил то и другое, воткнул чёрное жало в маслоналивную горловину и, громыхая ведром, побежал к запасной бочке.
Сирена ревела не затихая.
Вскоре масло закончилось, а давление продолжало падать. Механик уронил ведро, оно, громыхая, прокатилось по рифлёным плитам пола, оставляя за собой светло-коричневую дорожку.
Деррик подбежал к трубчатому ограждению, за которым стоял колёсный погрузчик с маленькой кабиной жёлтого цвета и чёрным вилочным захватом. Кнопки кодового замка ответили дружным писком на касания пальцев, раздался щелчок, замок отомкнулся. Деррик оттолкнул ограждение, заскочил в кабину, повернул флажок стартёра. Погрузчик фыркнул маломощным движком, затрясся и покатил к складу, где хранились двухсотлитровые бочки с машинным маслом.
Двери из цельных листов металла загромыхали, отъезжая в сторону. Механик вернулся в кабину, толкнул переключатель хода вперед. Погрузчик вкатился в полутёмное помещение с рядами гофрированных бочек. Пики вилочного захвата воткнулись в отверстия одного из поддонов, сняли его с вершины штабеля. Дизельный кар ловко развернулся на месте, потрусил обратно, тарахтя движком.
Совершив пять рейсов, взмыленный механик сбил крышки с первых шести бочек, постоянно оглядываясь на указатель давления масла. Лампочка возле манометра уже не моргала - она горела тревожным светом, предупреждая о скорой катастрофе. Главный агрегат охладителя заработал с перебоями, из его нутра донёсся скрежещущий звук. Деррик подумал, что всё - заклинило, но скрежет внезапно сменился противным воем.
Пирс быстро вычерпал вскрытые бочки, сбил крышки с остальных и продолжил снабжать смазкой воющий двигатель.
Кончился первый привоз, Деррик снова отправился на склад, скормил прожорливому чудовищу масло, покатил за новой партией и мотался так, пока не истощились запасы. Опрокинув последнее ведро в ненасытную пасть воронки, он опустился на пол рядом с подыхающим двигателем, опёрся спиной на бочку, провёл грязной ладонью по лицу. Тёмные полосы перечеркнули и без того чумазую кожу, Деррик прикрыл глаза и только сейчас почувствовал как сильно устал.
Йокогиро сдвинул вверх ползунок тяги вспомогательных установок. Ничего не произошло. Столбик по-прежнему опускался и уже почти достиг красной полосы, отмечавшей критическое состояние основного агрегата.
Давление масла быстро падало, видно ракеты повредили магистральный маслопровод. Если в ближайшее время не включить дополнительные механизмы, "Тирпиц" ждёт неминуемая гибель.
Капитан переключился на волну боцмана:
- Дудкович, запускайте движки! Что вы тянетесь?!
Не дождавшись ответа, вице-адмирал глянул на экраны. Как он и предсказывал, скорострельная пушка перегрелась и замолчала. Осмелевшие перехватчики закончили очередное перестроение и бросились на затихший корабль. Они сконцентрировали огонь на защитных сотах возле надстройки нагнетателя. На пульте заморгал индикатор критического состояния энергетического поля. Ещё немного и шакалы добьются цели.
Внезапно пронзительно-яркая вспышка разорвала черноту космоса. Длинный сгусток энергии вылетел из орудия главного калибра, ворвался в центр надвигающейся эскадрильи и распылил большую часть кораблей на атомы. Уцелевшие перехватчики, кувыркаясь, разлетелись прочь, взрывная волна докатилась до дредноута, ударила в борт и растеклась по задрожавшей защите.
За время короткой передышки Альберт добежал до соседнего каземата, уселся на сиденье оператора, нацепил на голову наушники с микрофоном и визирную маску. Несколько щелчков клавишами и питание хлынуло по армированному световоду. Лазерный дальномер вывел на покрытый светящейся сеткой прозрачный дисплей расстояние до удиравших кораблей. Канонир поймал в прицел вспыхнувший красным перехватчик, открыл огонь.
Горячие гильзы дымной цепочкой вылетели из ожившего затвора пушки, запрыгали по ребристому полу, раскатились, позвякивая блестящими боками. Бронированное помещение заполнилось грохотом орудия, едким дымом и запахом сгоревших газов. С небольшим запозданием загудели мощные вентиляторы, серые жгуты ядовитых примесей потянулись
