третьей лишней в их теплой встрече, я совершенно случайно обнаружила открывающийся в стене тайный проход. И когда спасение оказалось так близко, драка закончилась. Основательно покусанный Гаристидис вышел победителем, и теперь зло смотрел в мою сторону, готовя справедливое возмездие. Прежде чем он успел что-нибудь придумать, я с помощью телекинеза пустила в него серебряный кинжал, основательно напитанный магией смерти... Гаристидис такого не ожидал, как и я того, что случилось сразу после соприкосновения оружия с телом магистра...
Где была я на той лекции по теоретической магии, где говорилось о том, что разрушение сильных проклятий почти всегда сопровождается мощнейшим всплеском магии, который невозможно контролировать. Хорошо еще, что мне не приспичило колдовать – спалила бы ауру под чистую. Сейчас же я отделалась жутким визгом и новыми синяками, провалившись в открывшийся проход. Ну, еще, немного обожгла ладони, потому как злой волшебник в лучших сказочных традициях вспыхнул огромным факелом синего цвета.
Когда я опомнилась от испуга и смогла свободно дышать, я окончательно заблудилась. От удушающего запаха гари я уползала-убегала-телепортировалась в направлении, характеризуемом как наугад. В общем, когда я смогла остановиться и вспомнить, что боевые маги, даже во все более туманной перспективе далекого будущего не поддаются панике, было самое время поддаваться панике.
Первым делом я снова произнесла диагностирующее заклинание, поблагодарив всех своих покровителей и защитников за тот факт, что пара новых царапин и синяков не несут в себе ничего более страшного, чем то, что уже со мной случилось. Затем я создала Знак Света. Что вперед, что назад – сплошная темнота, но смиренно ожидать, когда найдут мой скелет, поросший незабудками, я не собиралась. И раз уж как-то уцелела в сражении с оборотнем и некромантом – живой непременно выберусь...
После двадцати минут более или менее осознанных блужданий моя решимость начинала медленно опускаться до истерики на тему: хочу домой к маме. И безумные идеи, вроде как прорубить лаз наверх или телепортироваться на большое расстояние, полагаясь исключительно на удачу, начинали мне казаться достойными попыток их осуществить... В этот самый момент я снова почувствовала магию смерти...
Это заставило воспрянуть духом. Значит близко либо замок некроманта, либо местное кладбище. Только плохо, что магия смерти начинает подавлять, вызывая головокружение, тошноту и потерю ориентации в пространстве. В голове неприятным шепотом звучали чьи-то голоса, сначала это был непонятный гомон, позже переходящий во вполне узнаваемые наречия...
«Магия рождается и умирает... Она разливается великой рекой, перегороженной Великой Королевой. Ворвется Кровью Тигров, утонувших в музыке и Лилий, став зеленым туманом, ослепленным в сиянии дочери Кочевников... И восстанут три свергнутых бога, дабы сеять Тьму и Разрушение... Подчинившись только магии смерти и силой Черных риборитов либо погубит, либо спасет... Тени и отражения, воздвигнут стены и древний бог отдаст жизнь и сердце...»....
Шагов через двести, упав на землю, я вдруг осознала, что сама постоянно повторяю эту фразу. И еще тот факт, что магия смерти отступает. Я устало привалилась к холодной каменной стене, пытаясь привести в порядок мысли и безумное сердцебиение. И тут я услышала голоса, приглушенные каменными стенами, но знакомые и понятные. Экскурсия в замке некроманта! И первый же камень, до которого я дотронулась, тот час же поддался мне, после чего я вывалилась из тайного хода перед удивленными и шокированными лицами малочисленных посетителей музея...
Все они столпились за экскурсоводом, вооружившимся поломанным копьем с посеребренным наконечником. Что же, я бы на его месте и пульсаром пустила в нечто, запутавшееся в гобелене и что-то кричащее на языке троллей. И еще я с ног до головы была перепачкана грязью, паутиной, гарью и кровью оборотня... В общем, сама испугалась, когда увидела собственное отражение...
События следующих дней пронеслись красочной каруселью, не оставив каких-либо определенных воспоминаний. Была парочка осторожных допросов в присутствии моей мамы, несколько уточняющих вопросов, после которых меня вежливо поблагодарили и пожелали скорейшего выздоровления.
Мама сюда приехала сразу после моего триумфального возвращения в музей. Но сообщили ей о моей пропаже за пару часов до этого, справедливо рассудив о моей бесславной гибели в сражении с оборотнем. Впрочем, тот факт, что я отделалась лишь легким испугом, откликнулся долгими чтением моралей и серьезными внушениями. Что ж, вполне заслуженно, если учитывать, что пламя Гаристидиса горело еще две недели после моего удачного разрушения проклятья. Я бы не отказалась еще и от приличного наказания, вроде разборов того, что я наворотила... Но мама предпочла отделаться только словесными баталиями. Или некроманты просто испугались, что я сотворю нечто более грандиозное...
В любом случае это все закончилось моим возвращением с практики раньше практически на две недели. И, если признаться абсолютно честно, мне было жаль уезжать. Если не считать истории с оборотнем, мне здесь нравилось – прекрасная природа, отличные люди...
В Аллор я возвращалась вместе с мамой. Мы почти не говорили ни о событиях, произошедших на моей практике, ни о пророчествах, узнав о которых я на эту практику ехала. Всю дорогу мы провели в тишине... Впрочем, меня это не угнетало. В какой-то степени, мне даже необходимо было подумать в тишине. Разобраться с собственным могуществом, которое открывала магия смерти. И еще проклятое пророчество, все еще звучащее в моей голове...
- Мы едем не домой? – оторвалась я от созерцания скучных столичных пейзажей, заметив, что мы проехали нужный поворот.
- Мне надо кое-что захватить на кафедре, это ненадолго, - ответила мама.
- Может быть, я одна поеду домой – не маленькая уже, - предложила я, не желая засыпать в мамином кабинете, пока она решает большие и маленькие проблемы кафедры. Этих проблем всегда немереное количество...
- Не стоит. Я на самом деле ненадолго, - повторила мама.
- Ты же не отдашь меня на суд магистра Женевьевы? – с притворным испугом спросила я. Мама бросила в мою сторону скептический взгляд.
- Нет, хотя следовало бы, - сказала мама с самым серьезным видом. Да, кем-то уважаемая Жаба Ева не дала бы спуску моей капризной натуре. Впрочем, рычагов воздействия на меня у нее никогда и не было...
- Я подожду тебя здесь. Не хочу подниматься наверх, - честно ответила я. На самом деле хотелось прийти в свою комнату и проспать до завтрашнего утра, настолько сильно я устала.
- Ладно, я быстро, - уточнила мама, скрываясь в здании Университета. Я тем временем подошла к самому краю набережной. Университет красиво отражался в темной воде Орра, кольцом обвивающего город магов.
Лето еще не окончилось, но уже по-осеннему холодно. И воды Орра настолько же печальны, как и мои пасмурные думы. Как-то все слишком и сразу навалилось, не дав толком разобраться в собственных чувствах и мыслях. На самом деле мне не хотелось возвращаться ни в Аллор, ни в Университет, я жаждала спрятаться где-нибудь подальше от шума больших городов, моих знакомых и родных, и также от нежити... Впрочем, все это неважно, просто минорные отступления... А мама, на самом деле, быстро вернулась...
- Элейн! – мой радостный визг был услышан всеми соседями, а бедная сестра едва не стала жертвой приветственных объятий.
- Анна! – мне вторили не менее громким визгом и не менее крепкими объятьями. Несмотря на тот факт, что в детстве я всегда была ближе с братом, Элейн продолжала оставаться моим самым близким другом. Мы обе успели основательно соскучиться друг по другу, редко приходилось разлучаться на столь основательные сроки. И возвращение сестры было самым радостным событием за последние полгода.
- Когда ты вернулась? – спросила я, когда первые восторги утихли, и мы готовы были перейти от нечленораздельных радостных восклицаний к конструктивной беседе.
- За неделю до того, как маму к тебе вызвали, - ответила сестра вполне спокойным тоном.
- А почему ты с ней не поехала? – спросила я. Если бы я увидела сестру, не так бы на всех допрашивающих злилась. Да, и вообще, поверила, что в мире есть еще доброе, светлое, вечное...
- Мама произнесла долгую речь на тему оборотней, некромантов и твоего непосредственного участия. Кроме того, она никогда не брала нас с собой в свои загадочные командировки, - Элейн озвучила вполне логичные выводы.
- Ладно, оставим меня и мои проблемы в покое. Как Норо? – спросила я, все же несколько опасаясь вызвать у Элейн неприятные воспоминания о причине заключения.
- Сначала я, конечно, злилась. Но потом успокоилась, даже признала тот факт, что для меня это было полезно. Своеобразное излечение от юношеских грез и разбитых сердец, - сестра ответила с явным нежеланием продолжать беседу на эту тему.
- Это по поводу женитьбы твоего жениха? – аккуратно уточнила я. Не то, чтобы я с ним подружилась, но была в курсе событий, происходящих в его жизни. Но Элейн я о последнем не сообщала, впрочем, уверена, что мама все донесла в самом неприглядном свете.
- Нет. Эрик хороший парень, который совершенно не заслуживал знакомства с миром магии в лице нашей мамы. И я сама слишком форсировала события Мы любили друг друга, но это было не то чувство, ради которого стоило рисковать всем. Думаю, что он тоже понял. И я желаю ему всего лучшего, надеюсь, и меня в дальнейшем не постигнет разочарование, - Элейн ответила ровным тоном, но было в этом затаенная грусть и надломленность.
- Мама все равно была не права, - ровным тоном, не обремененным излишними эмоциями, ответила я. Может быть, любовь Элейн и того парня, на самом деле не была чем-то вечным, но не имела мама никакого права так бесчеловечно комкать и ломать судьбу собственной дочери. Ведь, она лучше меня знает, что Элейн не оправилась и никогда не оправиться от подобных решительных мер, и вряд ли сестра решиться хотя бы раз полюбить...
- Я не хочу думать над причинами ее поступков. Давай, оставим все в прошлом, - Элейн отвернулась, скрывая слезы. Странно, обычно я никогда не знаю ее истинных эмоций, а сейчас мне не составляет труда читать их как раскрытую книгу, даже не пытаясь прибегать к магии.
- Тебе в этом эльфийском монастыре случайно мозги не промыли? – перешла я к свойственному мне тону. Предельно ясно, что Элейн не хочет говорить о причинах своего заключения и о его последствиях. А я – не тот человек, который будет настаивать... Хотя, возможно, мама ошибалась, когда внушала мне, что со своими проблемами человек должен справляться сам, без посторонней помощи, от которой за частую только хуже...
- Нет. Лучше расскажи, что ты успела натворить, потому что по мамины комментарии и прадедушкины значительные хмыканья заставляют думать о самом страшном? – сестра неожиданно сменила трагическое выражение лица на радостную улыбку.
- Все как обычно. Один уничтоженный оборотень. Взорвавшийся от собственного проклятья некромант. Выпущенный демон. И все в моем неподражаемом стиле, не дающим забыть об этом годами, - легкомысленно
