Получается, что обувь - это «идущие птичьи гнёзда»! Как это понимать?
Если мы обратимся к санскриту, то результат нас не очень обнадежит. Для слова «обувь», «башмак» там существует великое множество синонимов, но все они по смыслу связаны либо с ногой (ПАДА), либо с сосудом или мешком (КОША). Попробуем найти слова, близкие по произношению с оригиналом.
- птичья клетка
Странно, чем похож ботинок на птичью клетку? Ботинок, видимо ничем. Но так уж популярна была закрытая обувь в древнем Египте и древней Греции? Гораздо более в таком жарком климате носили сандалии! Это была более практичная обувь. На Руси аналогом служили плетеные лапти. А вот эти виды легкой летней обуви уже вполне можно сравнивать с птичьей клеткой!
В свою очередь слово КУЛАЙИКА произошло от слова:
- тканая структура, сеть(ткань), гнездо (птицы), сосуд, дом, тело(орган) как живущее место души.
Таким образом латинская и греческая обувь имеет в качестве изначального «предка» санскритское слово КУЛАЙА – птичье гнездо! Семиглавый мышиный король, который символизирует помимо меноры ещё и чернильный галл (с семью личинками орехотворки) поражается оружием подобным – птичьим гнездом (аналогом галла орехотворки). Птичье гнездо, этот своеобразный «птичьий галл» действительно имеет много общего с чернильным орехом. И птичье гнездо и галл орехотворки служит своеобразным инкубатором для летающего потомства. Разница лишь в том, что личинки орехотворки питаются соками самого растения, а птенцов выкармливают птицы родители. Но с другой стороны два этих «галла» являются полными антогонистами, так как птицы, (в частности дрозды), всегда были искоными врагами орехотворки и её личинок. Ну и конечно имеет место некоторое сходство по форме чернильного галла и птичьего гнезда.
Полагаю, что именно этот фактор был определяющим при выборе Гофманом обуви, как наиболее эффективного оружия против Мышильды и семиглавого наследника.
Обратим также внимание на следующую фразу из приведенного фрагмента:
Ее злодейство не осталось безнаказанным: молодой Дроссельмейер крепко ударил ее по шее острым каблуком, и ей пришел конец.
На немецком языке в оригинале:
Ihre Bosheit war nicht unger?cht geblieben, denn der junge Dro?elmeier hatte sie mit dem spitzen Absatz seines Schuhes so derb in den Hals getroffen, da? sie sterben mu?te.
Буквальный перевод:
Ее злость не осталась не неотомщенной, так как молодой Дроссельмейер поразил её с острым каблуком его обуви так крепко в горло(шею), что она должна была умирать.
Если мы поддержим гофмановскую игру словами и символами, то можем получить примерно следующее: « Молодой Дрозд – фермер поразил её острым клювом (каблуком) птичьего гнезда (обуви) в Галл (Hals – шея горло на немецком), что она должна была умирать.» Заметим, что орудие убийства Мышильды – каблук (на английском Heel), также созвучно слову Галл.
Продолжим чтение сказки.
На молодого Дроссельмейера никто не обращал внимания. Однако принцесса напомнила отцу его обещание, и король тотчас же повелел подвести к Пирлипат юного героя. Но когда бедняга предстал перед ней во всем своем безобразии, принцесса закрыла лицо обеими руками и закричала:
— Вон, вон отсюда, противный Щелкунчик!
И сейчас же гофмаршал схватил его за узкие плечики и вытолкал вон.
Король распалился гневом, решив, что ему хотели навязать в зятья Щелкунчика, во всем винил незадачливых часовщика и звездочета и на вечные времена изгнал обоих из столицы. Это не было предусмотрено гороскопом, составленным звездочетом в Нюрнберге, но он не преминул снова приступить к наблюдению за звездами и прочитал, что юный Дроссельмейер отменно будет вести себя в своем новом звании и, несмотря на все свое безобразие, сделается принцем и королем. Но его уродство исчезнет лишь в том случае, если семиголовый сын Мышильды, родившийся после смерти своих семи старших братьев и ставший мышиным королем, падет от руки Щелкунчика и если, несмотря на уродливую наружность, юного Дроссельмейера полюбит прекрасная дама. Говорят, что и в самом деле на святках видели молодого Дроссельмейера в Нюрнберге в лавке его отца, хотя и в образе Щелкунчика, но все же в сане принца.
Вот вам, дети, сказка о твердом орехе. Теперь вы поняли, почему говорят: "Поди-ка раскуси такой орех! " и почему щелкунчики столь безобразны…
Так закончил старший советник суда свой рассказ.
Мари решила, что Пирлипат — очень гадкая и неблагодарная принцесса, а Фриц уверял, что если Щелкунчик и вправду храбрец, он не станет особенно церемониться с мышиным королем и вернет себе былую красоту.
ДЯДЯ И ПЛЕМЯННИК
Кому из моих высокоуважаемых читателей или слушателей случалось порезаться стеклом, тот знает, как это больно и что это за скверная штука, так как рана заживает очень медленно. Мари пришлось провести в постели почти целую неделю, потому что при всякой попытке встать у нее кружилась голова. Все же в конце концов она совсем выздоровела и опять могла весело прыгать по комнате.
В стеклянном шкафу все блистало новизной — и деревья, и цветы, и дома, и по-праздничному расфуфыренные куклы, а главное, Мари нашла там своего милого Щелкунчика, который улыбался ей со второй полки, скаля два ряда целых зубов. Когда она, радуясь от всей души, глядела на своего любимца, у нее вдруг защемило сердце: а если все, что рассказал крестный — история про Щелкунчика и про его распрю с Мышильдой и ее сыном, — если все это правда? Теперь она знала, что ее Щелкунчик — молодой Дроссельмейер из Нюрнберга, пригожий, но, к сожалению, заколдованный Мышильдой племянник крестного Дроссельмейера.
В том, что искусный часовщик при дворе отца принцессы Пирлипат был не кто иной, как старший советник суда Дроссельмейер, Мари ни минуты не сомневалась уже во время рассказа. «Но почему же дядя не помог тебе, почему он не помог тебе?» — сокрушалась Мари, и в ней все сильнее крепло убеждение, что бой, при котором она присутствовала, шел за Щелкунчиково королевство и корону. «Ведь все куклы подчинялись ему, ведь совершенно ясно, что сбылось предсказание придворного звездочета и молодой Дроссельмейер стал королем в кукольном царстве».
Рассуждая так, умненькая Мари, наделившая Щелкунчика и его вассалов жизнью и способностью двигаться, была убеждена, что они и в самом деле вот-вот оживут и зашевелятся. Но не тут-то было: в шкафу все стояло неподвижно по своим местам. Однако Мари и не думала отказываться от своего внутреннего убеждения — она просто решила, что всему причиной колдовство Мышильды и ее семиголового сына.
Позднее мы ещё вернемся к вопросу о заколдованных «неподвижных куклах», Щелкунчике и его армии, когда я дам комментарий к известному советскому мультфильму. Там режиссёры решили проблему «неподвижности кукол» весьма оригинальным способом, - Мышильда просто замораживает королевство Щелкучика. Вспомните заклинание «Quiek!» Мышильды и ей семиголового наследика.
Похожее Quiesce - это «приостановка, замораживать» (англ.). О том, что это означает, более подробно поговорим во второй части комментария.
— Хотя вы и не в состоянии пошевельнуться или вымолвить словечко, милый господин Дроссельмейер, — сказала она Щелкунчику, — все же я уверена, что вы меня слышите и знаете, как хорошо я к вам отношусь. Рассчитывайте на мою помощь, когда она вам понадобится. Во всяком случае, я попрошу дядю, чтобы он помог вам, если в том будет нужда, своим искусством!
Щелкунчик стоял спокойно и не трогался с места, но Мари почудилось, будто по стеклянному шкафу пронесся легкий вздох, отчего чуть слышно, но удивительно мелодично зазвенели стекла, и тоненький, звонкий, как колокольчик, голосок пропел: «Мария, друг, хранитель мой! Не надо мук — я буду твой».
У Мари от страха по спине забегали мурашки, но, как ни странно, ей было почему-то очень приятно.
Наступили сумерки. В комнату вошли родители с крестным Дроссельмейером. Немного погодя Луиза подала чай, и вся семья, весело болтая, уселась за стол. Мари потихонечку принесла свое креслице и села у ног крестного. Улучив минутку, когда все замолчали, Мари посмотрела большими голубыми глазами прямо в лицо старшему советнику суда и сказала:
— Теперь, дорогой крестный, я знаю, что Щелкунчик — твой племянник, молодой Дроссельмейер из Нюрнберга. Он стал принцем, или, вернее, королем: все так и случилось, как предсказал твой спутник, звездочет. Но ты ведь знаешь, что он объявил войну сыну госпожи Мышильды, уродливому мышиному королю. Почему ты ему не поможешь?
И Мари снова рассказала весь ход битвы, при которой присутствовала, и часто ее прерывал громкий смех матери и Луизы. Только Фриц и Дроссельмейер сохраняли серьезность.
— Откуда только девочка набралась такого вздору? — спросил советник медицины.
— Ну, у нее просто богатая фантазия, — ответила мать. — В сущности, это бред, порожденный сильной горячкой. — Все это неправда, — сказал Фриц. — Мои гусары — не такие трусы, не то я бы им показал!
Но крестный, странно улыбаясь, посадил крошку Мари на колени и заговорил ласковее, чем обычно:
— Ах, милая Мари, тебе дано больше, чем мне и всем нам. Ты, как и Пирлипат, — прирожденная принцесса: ты правишь прекрасным, светлым царством. Но много придется тебе вытерпеть, если ты возьмешь под свою защиту бедного уродца Щелкунчика! Ведь мышиный король стережет его на всех путях и дорогах. Знай: не я, а ты, ты одна можешь спасти Щелкунчика. Будь стойкой и преданной.
Любопытно, что в этом фрагменте присутствует серьёзный намек на то, что принцесса Пирлипат и Мари – одно и то же лицо. Но ранее мы уже выяснили, что Пирлипат имеет божетсвенную природу. Мы имеем серьезную причину считать, что и Мари также богиня. Впрочем, об этом я уже писал ранее. Намек Гофмана на тождество образов Щелкунчика – Дроссельмейера и Факкардина также дает основание считать Мари именно языческой богиней, поскольку дама сердца Факкардина – Госпожа носит одежды богини Дианы согласно тексту Гамильтона. Кроме того, фамилия Мари – Stahlbaum. Что это означает? Stahlbau на немецком – стальная конструкция. Если разложить слово на «Stahl+baum», то словосочетание можно перевести как «сталь+ взлетать на дерево». Целиком же слово переводится как «дерево стали» или «стальное дерево».
Как можно прокомментировать это? Очевидно, что на «дерево взлетают» чаще птицы. Возможно, природа Мари та же, что и Щелкунчика Дроссельмейера (Дрозда – фермера). Да и лист «стального дерева» едва ли сможет проколоть орехотворка своим яйцекладом.
Никто — ни Мари, ни остальные не поняли, что подразумевал Дроссельмейер; а советнику медицины слова крестного показались такими странными, что он пощупал у него пульс и сказал:
— У вас, дорогой друг, сильный прилив крови к голове: я вам пропишу лекарство.
Только супруга советника медицины задумчиво покачала головой и заметила:
— Я догадываюсь, что имеет в виду господин Дроссельмейер, но выразить это словами не могу.
ПОБЕДА
Прошло немного времени, и как-то лунной ночью Мари разбудило странное постукиванье, которое, казалось, шло из угла, словно там перебрасывали и катали
