проходит Ваш завтрашний маршрут. Утром, непосредственно перед отбытием, я сам все еще раз осмотрю.
- Риск не больше, чем на войне.
- Это и есть война, мой господин.
- Ты как всегда прав, мой верный друг. Вопрос только в том, насколько она объявлена. На рассвете жду тебя здесь же. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи нам всем.
С этими словами Тень, замерев в поклоне, удалился.
Наутро окрестности дворца заволокло туманом. В воздухе царила промозглая сырость. Вокруг было тихо.
Руководитель операции в одиночку отправился на разведку. Он старался быть незамеченным среди деревьев за пределами владений того, чей маршрут он проверял в последний раз. Все было неестественно тихо, и возникло предчувствие чьего-то присутствия. Верноподданный насторожился, но постарался оставить напряжение в стороне. Никого по-прежнему не было заметно, но что-то явно было не так.
Вдруг за спиной послышался еле уловимый шорох. Тень замер, как вкопанный и прислушался. Шорох возобновился. Круто развернувшись, разведчик увидел перед собой человека.
- Кто ты?
- А ты меня не узнаешь?
- Нет.
- Подумай хорошенько, может, все-таки вспомнишь старого приятеля.
Неожиданно в памяти всплыл забытый образ.
- Ты! Предатель! Чего тебе здесь нужно?!
- Узнал все-таки. Мне твое лицо тоже никогда не было симпатично. Мне нужна твоя жизнь. Я пришел забрать ее у тебя.
- Почему сейчас, а не тогда, когда я был не один?
- Тогда мне нужно было другое, и я этого добился.
- Попробуй, добейся своей цели еще раз.
- И добьюсь.
Не говоря больше ни слова, узнанный незнакомец выхватил меч и набросился на противника. Тот, не растерявшись, обнажил свое оружие и парировал удар, второй, третий…
Напор исходил уже с другой стороны, и теперь Тень в наступающем маневре демонстрировал свое умение. Атака сверху, снизу, с боку: одного, другого…
Опять инициатива перехвачена. Приходиться безудержно защищаться, уходить от роковой стали вправо, влево; прыжок, следом удар ногой…
Враг сильно ударился спиной о ствол дерева, отлетел в сторону и вскинул голову. Изо рта текла струйка крови.
- Неплохо, совсем неплохо! Но все же недостаточно для победы.
Бой возобновился снова. Каждый из них понимал – один неверный шаг, одно неверное движение, малейшее сомнение в своих действиях, и все закончится не в его пользу.
Плачевный исход все же был неизбежен. Пока поединок продолжался, он выбирал жертву, играя их судьбами, оставляя жизни суровое возмущение, вызванное его азартом.
Оба израненные и измученные противника не уступали друг другу в искусстве владения мечом. Оставалось только ждать, кто же промахнется, сделает ошибку и проиграет на радость жестокому року.
Но схватка не исчерпала еще своей ярости. Никто не хотел уступать. Ставки жизни и смерти обоих вояк росли с каждой секундой. В конечном итоге выигрыш будет поделен на равные части. Вся интрига происходящего заключалась в том, кому кто достанется. Именно этот вопрос стал причиной самой яростной драки.
Если бы кто мог видеть это злосчастное выяснение отношений, замер бы в шоке от восхищения и того ужаса, который был частью свирепства двух воинов для случайного зрителя. Но свидетелей по близости не оказалось – им повезло.
Истекая кровью, один из дерущихся в неистовстве ринулся в отчаянную атаку, собрав по крупицам остатки последних сил.
Сокрушительный ответный выпад другого не оставил ни малейшего шанса. Смерть, оставив победителя, ушла к побежденному, проявив завидное милосердие к умирающему.
Оставшись один на один с жизнью, которую он забрал у врага, убивший проклял эту встречу, раздосадованный на свою самонадеянность.
«Кто знал, что так получиться. Зачем я пошел один? Ну да ладно, дело сделано. Чего уж теперь сокрушаться. Переоценил я свои силы или недооценил его? Какая теперь разница. Главное, что я жив. Немедленно во дворец. И так слишком задержался».
Мысли переполняли раненую голову: «Следует ли предстать перед главой дома сразу по прибытии или стоит привести себя в порядок?»
Этот вопрос отпал сам собой, когда кое-что прояснилось.
Дверь в приемные покои отворилась. В зал, еле держась на ногах, ввалился Тень.
Зрелище, представшее пред взором господина, предназначалось не для слабонервных. Все тело человека в черном было украшено запекшейся кровью, кроме отдельных участков, где алая жидкость постоянно обновлялась, просачиваясь сквозь одежду, которая оказалась изрезана в клочья. Одна только маска, скрывающая лицо сидела на положенном ей неизменном месте. Из-под нее горел испепеляющий взгляд изрядно потрепанного вояки.
Увидев своего слугу в таком состоянии, хозяин с горечью в голосе произнес:
- Зачем ты вышел за территорию дворца в одиночку?
- Бррл… лррл…
Попытался ответить провинившийся, но из груди вырвалось лишь бурлящее клокотание. В итоге разум возобладал над организмом и подчинил его себе.
Стоя напротив того, кто с жалостью смотрел на его изуродованное тело, он боролся с отчаянным желанием обнажить меч и предать клинок плоти. Смерть после такого поступка была бы оправдана перед ним и сослужила бы ему хорошую службу. Однако этого не случилось. Рука, было, потянулась к рукояти, как вдруг сработала другая и, схватив первую за кисть, сжала ее до такой степени, что побелели костяшки пальцев. «Не сейчас, еще не время. Я хочу взглянуть напоследок ему в глаза. Не могу расстаться с ним, не попрощавшись. Мне необходимо заглянуть в самую глубину его души».
Держаться на ногах с каждой минутой становилось все труднее.
«Что же он медлит и не подходит ко мне, неужели верный слуга стал не нужен на смертном одре?» Мысль судорожно билась о невидимую границу разума.
Господин наблюдал за несчастным. В тот момент, когда предательская мысль врезалась в стену разочарования человека в черном, сильные руки потянулись к нему, чтобы поддержать.
Их взгляды встретились.
Вместо того, что ожидал увидеть человек в маске, его вниманию предстали суровые искры, высекаемые внутренним огнивом крайнего возмущения в налитых кровью зрачках.
Подсознание среагировало первым, заставляя руку взяться за меч. Пальцы уже коснулись гладкой поверхности, но…внезапно соскользнули. Твердая кисть подоспевшего на помощь крепко сжала в своих объятьях рукоять, молниеносно обнажила сталь короткого клинка и вонзила его острие в истекающего кровью.
По злой иронии судьбы взгляд господина проник в самую суть душевной бездны умирающего.
- Мой верный друг носил оружие с другой стороны!
Убитый через несколько мгновений рухнул на пол.
Отвернувшись от трупа, хозяин выбежал из приемной и, отдав распоряжение убрать останки из зала, взял двух человек в сопровождение и отправился на поиски Тени.
Бездыханный слуга лежал средь деревьев, и колыхающаяся листва шептала в такт ветра прощальный реквием».
Голос рассказчика умолк на этой печальной ноте повествования.
Монах сидел и внимал впечатлению, захватившего его мягкое сердце.
- Пора собираться в дорогу, мой друг. Ближе к утру мы снова поставим шатер и в последний раз отдохнем с дороги перед завершающим отрезком пути к городу. Там я обменяю кое-какой товар, и мы двинемся дальше.
Глава 5
«Если пребудете во Мне, и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам». (Ин 15:7).
Солнце клонилось за горизонт, когда перед путешественниками возникли городские стены. Вечернее зарево украсило древние возвышения красно-розовым обрамлением. За ними виднелись верхушки мечети и богатых домов.
Друзья прибавили шагу. До города оставалось совсем немного. Они успели дойти до вечерних сумерек. С наступлением темноты тяжело определить нужный путь, и звезды, порой, не спасают положения. Но они успели увидеть город в одеянии уходящих лучей.
Ворота выросли из глубины древних времен, в таинственной тишине преграждая путь. Верхушки их закруглялись, соприкасаясь в месте соединения двух створок в острый шпиль, образовывая рисунок, подобный куполу храма. Незатейливые узоры волнистых линий украшали края, придавая им сказочную красоту восточных мотивов. Огромные железные кольца правильной формы, скорее для придания монументальности, нежели для практического применения, свисали из ноздрей гигантских голов двух джинов: по одному на каждой створке. Дерево, из которого были сделаны ворота, и без того мореное, оказалось покрыто каким-то лаком, благодаря чему становилось практически вечным. Крепость и непоколебимость такого материала не оставляла никаких сомнений, тем паче, что петли, на которых сидели исполины, и их усилители выкованы из стали высокого качества с искусством кузнеца, коему не было равных в своем мастерстве.
На вершине стены показался человек. Его голос вселял некоторый трепет.
- Кто вы?
Ответ не заставил себя долго ждать.
- Три удара кольца джина справа не терпят лишних вопросов.
Через несколько мгновений послышался сильный гул. Ворота медленно начали открываться наружу.
Это было неслучайно. Закрыть створки изнутри было легче, когда они открыты во внешнюю сторону. Таков был механизм.
Перед друзьями распахнулся вход в городские пределы.
В такое время людей на улицах было мало. Большинство находились у себя в домах, отложив будничные дела на утро. Те, кто остались на свежем воздухе, тоже не собирались долго пребывать без крыши над головой. Одни тихо брели по узким улочкам, другие, о чем-то споря между собой, размахивали друг перед другом руками; третьи бежали куда-то в спешке. В общем, жизнь шла своим обыкновенным обыденным чередом.
Друг монаха, по всей видимости, знал куда идти, поэтому поступь его была твердой и уверенной.
Идя между домов, а шли они довольно длительное время, двое путников наблюдали заметные изменения: чем дальше к центру, тем богаче дома и чище улицы.
Если бы странник мог подняться над городом, подобно птице, он бы увидел с высоты полета огромную лампу, похожую на заварочный чайник, закрытый крышкой с шарикообразной ручкой. Где носик лампы венчали сказочные ворота; горлышко – небогатые улочки с простенькими домиками; сама лампа – огромную базарную площадь, вкруг которой собрались солидные постройки состоятельных хозяев; ручка у основания – гордость и символ процветания – финиковые пальмы, окружавшие великолепный сад; венчающий крышку шарик – городская мечеть; крышка – территория мечети.
Выйдя к базарной площади, друзья на минуту остановились.
- Здесь завтра будет многолюдно. Кто-нибудь захочет обменять свой товар на мой, у кого-то я захочу обменять свой. Главное сойтись во мнениях. Но это будет завтра, а пока необходимо устроиться на ночлег и выспаться перед завтрашними торгами.
Недалеко от площади оказался дом, где монах со своим другом благополучно разместились до утра. Верблюды легли спать в специальном загоне.
Наутро площадь постепенно начала оживать: торговые места заполнялись всяческим товаром; повсюду суетился люд; выкрикивая всевозможные предложения и завлекая покупателей, старались продавцы. Вскоре весь торговый ряд оказался битком набит разнообразным продуктом: в первых палатках предлагали экзотические фрукты и ягоды; затем шли посуда с ювелирными украшениями; оружие искусных мастеров, а также ковры, пестрящие радужными, спокойными, необычными
