а серьёзная дама, так долго слушавшая других, всё не могла остановиться и, прямо глядя на Ольгу Тимофеевну большими чёрными глазами, которые, казалось, мерцали из-под шляпы, отражая тусклый вагонный свет, продолжала и продолжала рассказывать о несчастном парне и его матери, которые никогда прежде не могли подумать о том, что жизнь может закончиться в девятнадцать лет, даже если тебя не похоронили…
Изменники родины
-…Рановато, Серёг, выехали. Теперь городские спозаранок на базар не ходят. Отоспятся, дела переделают, а ближе к обеду – за продуктами. Чтоб, значит, цены упали…
- Торговать – рано, а чтоб Волчий угол проскочить – в самый раз.
- Что, могут уже ждать?
- Надеюсь, проскочим. Вчера Колька, мой сосед, уже потемну возвращался – а ты знаешь: он с техникой аккуратен и за рулём не выпьет – так раскулачили на пять сотен.
- На пятьсот рублей?!. Не может быть! За что?
- За «проезд по российским автомобильным дорогам». Сначала было двести. Он сказал: «Через сберкассу». Тогда выросло до пятисот.
- Ничего себе!.. Уж лучше через Петровки ездить, хоть и дальше.
- Да, не ближний свет. И дорога раздолбана. Опять же пост на трассе стоит. Крутые ребята пролетают мимо без проблем, а нас, простых людей, всегда тормозят. Там попробуй права качать – поставят на арестплощадку, и езди на телеге…
- И с телеги сдерут…
- Сде-эрут…
Собеседники исчерпали тему для разговора и молча уставились каждый в свою сторону. Сергей смотрел прямо перед машиной, ёжился и мысленно угадывал, через сколько времени печка нагреет воздух в кабине его старенького «Москвича» и ногам станет теплее. Его знакомый, Виктор, повернул голову вправо и с радостью ловил взглядом зелёные полянки первой пробивающейся к свету травы: весна идёт.
Дорога была разбитая, и водителю без конца приходилось петлять и
142
притормаживать. В посветлевшем воздухе можно было угадать змейку-колею, вьющуюся вокруг ям и промоин, которой доверять, впрочем, можно было с большой осторожностью: объехать все препятствия не получилось бы даже на велосипеде.
- Подъезжаем, - объявил Сергей минут через десять. – Ну, молись, чтоб проскочили…
- Вон там кто-то стоит, на самом перекрёстке.
- Значит, всё, попали. Лучше б я в три часа утра выехал… Плохо день начинается.
На Т-образном перекрёстке, Волчьем углу, как говорили жители окрестных сёл, стояли два субъекта в форме милиционеров. Чуть дальше, на обочине уткнулись в дорожный знак разукрашенные в бело-голубое «Жигули» с большим малиновым колпаком сверху.
Один из гаишников, низкорослый и чернявый, сделал движение жезлом, остановил деревенских и пошёл навстречу, помахивая каким-то маленьким пакетиком. Второй, словно прикрывая напарника от возможного нападения, остался на месте. Он был выше среднего роста, полнотелый и доротный настолько, что машина за его спиной казалась игрушечной в сравнении с таким богатырём. Левой рукой он лениво покручивал верёвочку с милицейским свистком.
- У тебя всё в порядке? – спросил Виктор.
- Шутишь… - усмехнулся его земляк. – В этой стране мы виноваты уже за то, что посмели родиться.
- Здравствуйте, - ответил он на приветствие маленького.
- Ну, что, ребята, десять баксов и торгуйте на здоровье?.. Сами понимаете, я на этом драндулете насчитаю столько нарушений, сколько он весь с грузом и вашими душами не стоит. Ну, и самый веский аргумент… - он показал пакет.
- Триста рублей! – выдохнул поражённый Сергей. – Бога побойтесь! Я что, свинью везу?
- За свинью беру шестьсот. Зря удивляешься: цены прошлогодние. Плюс инфляция, плюс НДС.
- Какой НДС?
- НДС – надо детей содержать. Женился я… Теперь к работе отношусь серьёзнее.
- Какая это на хрен работа: людей обирать!
- Поосторожнее с выражениями, гражданин. Не забывайте: вы – потенциальные преступники, - милиционер показал руку с пакетиком и продолжил более миролюбиво. – Моя работа – защита интересов государства. Например, от того, чтоб такой пылесос не отравлял воздух в ближайшем городе… Соглашайтесь. Ещё пара минут, и я обижусь. Тогда проезд значительно подорожает. Кстати, вы не пили?.. Вчера, позавчера, месяц назад? Мой аппарат очень чувствителен к самому слабому намёку на алкоголь.
143
- Что, и месяц назад нельзя было пить? – вмешался Виктор. – Это что за новый закон?
- Погоди ты! – махнул на него хозяин машины. – Давайте хотя бы сто пятьдесят? Триста мне не по карману. Ещё ж не торговал. Выгоднее домой вернуться. Сами посмотрите, сколько у меня товару. А ещё бензин купить…
- Ладно, последняя цифра – двести пятьдесят. Меньше не могу.
- Почему не можете? Это же нигде не учитывается. На двухстах сойдёмся?
- Не могу. Уважение к себе потеряю. Я – российский милиционер и…
Подошёл толстый гаишник и опёрся на капот, отчего вся машина просела.
- Ты что так долго разговариваешь? Сейчас ещё кто-нибудь поедет. Не хотят платить – обувай по полной программе!
- Подожди. С людьми надо уметь работать. Это крестьяне, кормильцы наши… Ладно, давай двести и вали. Не забудь столько же на обратную дорогу отложить. А то, небось, жена на целую тысячу надавала распоряжений, что купить.
- И назад двести?! – возмутился Виктор.
Но приятель, не слушая его, молча протянул гаишнику две сотенные бумажки и быстро тронулся.
- Шиш им на обратном пути! – сказал он со злостью, когда немного отъехал и перешёл на вторую передачу. – Назад по старой дороге поедем.
- Застрянем…
- Не, уже сухо. Дождей нет, а что от снега было, давно высохло. Налегке проскочим, думаю. Эх, говорила мне жена: сдай перекупщикам. С осени Витальке всё сдавали. Невыгодно, конечно, но сейчас, если на обратном пути снова платить, у меня никакой прибыли не будет.
- Ну, ладно, давай через лес. Подтолкну, если увязнешь. Чем такие деньги платить… - Виктор, очевидно, чувствовал себя неловко: ехали продавать оба, а заплатил за проезд один, и потому постарался болтовнёй затушевать неприятные мысли. – Слушай, а они хоть раз применяли свой пакетик или, может, это всё туфта? Как они в суде докажут, что это я вёз? На фига мне, пятидесятилетнему семейному мужику, такая гадость?
- Никто не проверял… По крайней мере, из нашей деревни. Чужие – не знаю…
- Этак можно всё что угодно сунуть. Надо взять и попробовать послать их подальше. В конце концов, у нас вся деревня может подтвердить, что они всем этой ерундой угрожают.
- Их пакет, ё-моё, за полгода уже весь замусолился, а всё суют… Хоть бы целлофан сменили, скупердяи… - Сергей презрительно усмехнулся.
- Вот именно. Да хороший адвокат такую глупость в пух и прах разнесёт. Опять же свидетели…
- Какие свидетели на дороге?
- Дома. Соседи, знакомые. Все ж подтвердят, что я такими делами не занимаюсь.
144
- Не знаю. Многие и занимаются. Я не про тебя, конечно… Я таких не оправдываю, но делать-то в деревне сейчас нечего. И в городе нашу молодёжь не очень-то ждут… Фу, слава Богу, кончилась наша Дорога смерти. Если б в Ираке были такие дороги, хрен бы американские танки там прошли. Так что нам внешний враг не опасен. И то хорошо…
***
На обратном пути Сергей, как и собирался, свернул с трассы на дорогу, ведущую в родное село через лес, и осторожно двинулся в объезд Волчьего угла. Сначала колея была ровной и сухой, без больших ям с водой: видать, накатали городские грибники, которые любили эти места за подосиновики и боровики. Но через пару километров стали попадаться валежины, молоденькие осинки, выросшие прямо на дороге, и Виктору то и дело приходилось выпрыгивать из кабины, чтобы убрать в сторону сухой ствол. Однако Сергей был настроен решительно, и даже когда дорога пошла низиной и машина начала пробуксовывать, он и не заикался о возможности вернуться.
- Надо пробивать объездную. Надо пробивать. Вся деревня будет пользоваться, - повторял он всякий раз, сталкиваясь с каким-нибудь препятствием.
Наконец, добрались до самого опасного места. Дорогу здесь пересекал ручеёк, заваленный толстым слоем жердей, а после «мостка» сразу же шёл глинистый подъём, ещё недостаточно высохший из-за густо стоящих и плохо пропускающих солнце деревьев.
- Выход один, - бодро сказал Сергей после первой – неудачной – попытки выскочить на бугор. – Надо так завалить ручей, чтобы был разгон, а потом не попасть в ту тракторную колею. Видно, кто-то по осени ездил за дровами… Ты пройди дальше, посмотри, как там дорога, а я займусь переправой.
- Думаешь, проедем?
- Да мы уже проехали! Метров через двести лес кончается, дальше – полевая, никаких проблем не будет. Здесь дорогу пробить – пара пустяков. Приехать с лопатой, воду отвести… А летом и так будет сушь, даже этот ручей исчезнет. Можно будет спокойно ездить вдоль поля.
Сергей принялся за мостик, а его спутник ушёл на разведку. Минут через двадцать настырный владелец «Москвича», переложив старые жерди и выбросив треснувшие и истлевшие, любовно доделывал последний слой из сушняка, который наломал поблизости. Вся конструкция была укреплена камнями так, чтобы машина при переезде через мостик, не снижала скорости и по инерции могла въехать на возвышение.
- Бросай заниматься ерундой! – раздался в этот момент с кручи голос Виктора. – Там, на краю леса, дорога перекопана экскаватором.
- Не может быть! Кому это надо?! – не поверил Сергей.
145
- Хочешь – сам сходи посмотри… Свеженькая траншея. Наверное, осенью сделали.
- Объехать можно?
- Сейчас нет. А когда подсохнет – можно, если спилить под самый корень или ещё лучше выкорчевать штук семь-восемь деревьев…
- Бесполезно, бесполезно. Что я врать буду? – прибавил он, спустившись к машине. Лучше думай, как здесь разворачиваться будешь. А «таможне» заплатим вместе. Пополам. Объясню своей, что иначе в город теперь не проедешь…
- Зачем кому-то рыть в лесу окопы? – всё ещё не мог смириться с необходимостью возвращаться Сергей. – Может, степановские, чтоб мы в лес не ездили?.. Но им сюда далековато за дровами. Да и нам тоже. Есть места поближе…
- Бог его знает. Какая разница?.. А в тебе, я смотрю, пропадает талант архитектора. Хотя нет, не пропадает: во дворе много чего настроил. Ну, поехали?
- Поехали… А как остальная-то дорога, нормальная?
- Да, просунуться можно было. Хочешь, проскочим туда и обратно. Кстати, метрах в пятидесяти отсюда – удобное место, чтоб развернуться.
- А!.. – Сергей махнул рукой. – Я и здесь.
До самого милицейского поста они больше не разговаривали, расстроенные предстоящей потерей денег. К тому же плохое настроение водителя передалось машине, и в двух местах серьёзно побуксовали. Добавлявший к лошадиным в моторе свою человеческую силу Виктор сильно измазался грязью.
Дэпээсовский «Жигулёнок» увидели издали, и Виктор полез в карман, подтверждая своё обещание разделить с приятелем потери.
- Подожди ты! – грубо заметил Сергей. – Поговорим ещё. Нашли дурака. Полдня стоять на базаре и не наторговать себе на неделю на хлеб.
- Да, я тоже прикидываю, что так ездить невыгодно… Эт я ещё без машины… Конечно, перекупщик наберёт в деревне молочного на несколько тысяч и
