"Изнасилованная страна"

           ***

  -… А это что?
  - Завод.
  - У Николая Николаевича на даче целый завод?
  - Три. Здесь на территории у него три заводика. Так надёжнее: охрана, сигнализация… На этом штампуют диски с фильмами. Кстати, неплохое качество, мои иногда покупают. А на двух других – оба там, за домом, в самом углу участка, - производят водку и лекарства.  А вот этого употреблять настоятельно не советую. Приличные люди в нашем городе привозят себе лекарства из заграницы. Глава и сам как-то предупредил на совещании: «Все лекарства в городе – мои, поэтому ничего не берите». Я раньше покупал в соседней области, но потом в здравотделе сказали, что там тоже липа. Во всей России липа. Так что теперь – только ОТТУДА. По крайней мере оно действует…
  Некоторое время собеседники шли молча, наслаждаясь хвойным воздухом и красотой аллей, с ювелирной точностью обсаженных где ёлочками, где соснами, где одного сорта лиственными деревьями. Даже небо сегодня, словно подчиняясь какому-нибудь постановлению, выглядело ярко-сине, насыщенно, а для разнообразия разместило повыше горизонта пять круглых облаков.
  Музыка стала тише: мужчины зашли в дальнюю часть парка. Один из них, заложив руки за спину, улыбался, выражая удовольствие. Другой – помладше – всё время вырывался вперёд, а приостанавливаясь, задевал плечом колючие ветки.
  -… Так о чём мы говорили? – спросил старший.
  - Вы, Виктор Викторович, объясняли мне правила, по которым живут в этом городе.
  - По которым и ты, дорогой мой, будешь жить. Вновь назначенному прокурору важнее, чем кому бы то ни было знать эти правила, потому что ты – закон. Например, простой человек может жаловаться только на простого. На сантехника можно, на начальника управляющей компании нельзя, на продавца можно, на владельца магазина нельзя. Тогда будут порядок, законность и стабильность. А иначе можно таких дров наломать… Вот как этот наш знаменитый Иваньков, который попытался подменить собою все городские органы власти.
  - Да-да, Виктор Викторович, расскажите, пожалуйста, что тут была за история…с печальным концом.
  - Не печальная, а поучительная!.. Этот Иваньков свою странную, вызывающую деятельность начал уже давно, лет десять назад. То на Новый

                                                      121
год накупит конфет и фруктов для детского дома, то какому-нибудь садику подарит телевизор. У власти недостаточно бюджетных средств на такую ерунду, а он как бы назло. Но раньше он это вытворял один раз в год, не чаще. Видать, денег не хватало на большее. А в последнее время, и как раз когда Николай Николаевич стал главой города, Иваньков будто с цепи сорвался. Школам компьютеры дарит, часовню строит, памятник Великой Отечественной реставрирует…
  - А на что? Он ведь не был бизнесменом?
  - В том-то и дело. Это для всех загадка. Вообще-то, он ветеран и инвалид. Был ветераном и инвалидом… Да, вспомнил. Почти что в центре города, около седьмой школы, у нас располагался пустырь, который давно уже превратили в свалку. Так Иваньков с сыновьями расчистил его, и кто-то из его детей сделал там автостоянку. Возможно, оттуда и средства. В результате человек настолько обнаглел, что без всяких на то разрешений и согласований попытался заасфальтировать отрезок дороги возле своего дома. Что-то около пятидесяти метров.
  - И все работы – за свой счёт?
  - Да. Он даже сослался на то, что эта дорога тридцать лет не ремонтировалась. Контролёр нашёлся…
 - Отчего же он умер?
  - Отчего… Старый был. К тому же воевал. Наверняка, был ранен. А Николай Николаевич просто поставил его на место. А как же иначе? Если ты ветеран – езди в санатории – власть даёт тебе такую льготу, - обучай молодёжь патриотизму, а не занимайся дорожно-строительными работами. И без тебя справятся… Когда он всё это затеял с дорогой, в нашей местной газете написали, что Иваньков задумал после самовольного ремонта сделать эту дорогу платной… Тот даже в суд обратился: обвинил газету в клевете, но умер, и никакого суда не было.
  - Не выдержал, значит…
  - А что ему выдерживать? На фашистов надо было свои силы тратить, а не Николая Николаевича позорить. А то начались разговоры: глава бездействует, а старики-инвалиды дороги ремонтируют. Куда это годится?.. Кстати, похоже на то, что ещё один такой вот иваньков появился. Только меньшего масштаба…
  - Что, тоже асфальтирует?
  - Нет, к счастью. Тут что-то другое. Вот сейчас и узнаем подробности. Добрый день, Пётр Петрович. Как здоровьице?
  Собеседники, обойдя одну из частей парка, приблизились к дому хозяина и встретились с семейной парой, которая также прогуливалась перед обедом, лениво перебрасываясь фразами и глубоко вдыхая целебный загородный воздух. Обоим было около сорока пяти, оба были среднего роста, средней комплекции, только он брился, а она носила на шее лёгкий летний шарфик, у которого получалось скрывать полтора подбородка из трёх.

                                                     122
  - Здравствуйте. Ничего, ничего.
  Все взаимно поприветствовали друг друга, и Виктор Викторович, узнав, что мэр-именинник ещё не приехал, а гости продолжают прибывать, спросил:
  - Скажите-ка, Пётр Петрович, что там такое произошло с нашим Хорьковым-младшим? А то я, знаете ли, слышал звон, да не знаю, где он.
  - С Колей Хорьковым? – уточнил Пётр Петрович. – Ничего особенного. Вчера явился к нам в отделение гражданин Гаврилов, пенсионер, с заявлением: молодой человек по фамилии Хорьков сначала едва не сбил его на пешеходном переходе, а потом вылез ил машины и нанёс телесные повреждения.
  - Откуда же этот Гаврилов узнал фамилию молодого человека? Таких машин, как у сына главы, в городе ещё три.
 - А тот и не скрывал. По крайней мере, так написано в заявлении Гаврилова. Пенсионер сказал молодому человеку, что его найдёт милиция, а он ответил: «Чё меня шукать? Я Колян Хорьков, меня тут каждая собака знает».
  - Да?.. Так прямо и сказал? И как же вы отреагировали?
  - Вот и я уже полдня упрекаю мужа, что никак не отреагировали, - вмешалась супруга Петра Петровича. – Молчи, Петя! То, что вы порвали заявление и выгнали этого жалобщика из милиции – это не реакция. У Николая Николаевича сегодня день рождения, а ты ему такой подарок приготовил.
  - Да откуда он узнает? Прогнали и прогнали.
  - Узнает. Не такой у нас большой город. По телевизору, конечно, не сообщат, но… Кстати, Виктор Викторович, вы видели, какое мы с женщинами поздравление отхрохали главе по местному телевидению? Нет?.. А Петя всё испортил.
  - Я, к твоему сведению, ещё с утра послал участкового, чтобы приструнил этого Гаврилова.
  - Послал участкового… А если он не найдёт твоего Гаврилова? Если тот уже скрывается?
  - Ерунду говоришь, - досадливо отмахнулся Пётр Петрович. – От нашей милиции честный человек никогда не скроется.
  Пары разошлись, продолжив прогулку, а Виктор Викторович спешно достал мобильный телефон.
  - Евгения Евгеньевна? – обратился он после недолгого ожидания. – Вы где сейчас?.. Придётся сходить на работу. Отыщете по компьютеру некоего Гаврилова. Знаю только, что он пенсионер. И дадите дежурной бригаде команду отключить в его доме воду… Завтра скажу: надолго или нет… Не думаю, что у нас в городе двадцать пенсионеров с такой фамилией… Да, отключайте всем, если несколько. Всё, до свидания!
  - Вот так, - сказал он своему собеседнику, пряча телефон в карман. – А то сначала они на наших детей жалуются, а потом улицы асфальтируют.
  - Ну, прям уж улицы. Рядовой случай…

                                                     123
  - Эти рядовые случаи могут привести к очень нерядовым последствиям. Прежнего главу города наши депутаты пытались отстранить от должности. Представляете?.. Если б им это удалось, некоторые газеты могли растрезвонить по всей стране, и началась бы цепная реакция: здесь отстранили, там отстранили. Разве можно такое допустить? Это же разрушение государства. Когда Николай Николаевич занял пост, он первым делом внёс изменения в устав города: если главе выражает недоверие один депутат, срок полномочий главы автоматически продляется на один год. Если группа депутатов, то глава остаётся на второй срок. И, наконец, если рядовой гражданин или несколько граждан… О чём это вы так громко рассказываете, Валентин Валентинович? Опять на какое-нибудь сафари летали?
  Руководители прокуратуры и коммунальной службы вышли на большую лужайку, обрамлявшую дом с трёх сторон, и оказались рядом с беседкой, в которой расположилась целая мужская компания. Большинство держало в руках стаканы с минеральной водой или пивом, но в ту минуту, когда Виктор Викторович со спутником поравнялись с беседкой, никто в ней не охлаждал себя напитками. Наоборот, все дружно хохотали.
  - Какое там сафари, Викторыч! Я уже полгода никуда не ездил! Только к дочке в Москву! И по городу не буду ездить, пока Сергеич не выделит мне машину ДПС для сопровождения! Машину куплю сам! Зарплату гаишникам сам назначу!
  - А что?! У нас в городе тоже сафари случаются! Слышали про младшего Хорькова и пенсионера Гаврилова? - Виктор Викторович перешёл на шутливый тон, чтобы поддержать весёлый разговор приятелей.
  - Гаврилов?!. Это тот самый, чьи фотографии я с утра раздал по своим магазинам, чтоб не обслуживали?!
  Ему кивнули.
  - Ну-у, этот ещё легко отделался! В соседнем городе председатель суда недавно сбил двух человек! Так вот те попали. Когда их подлечат, первый будет оплачивать стоимость лобового стекла и, возможно, пойдёт по статье «покушение на жизнь государственного деятеля»! А второй – после того, как заплатит за фары – будет привлечён за попытку скрыться с места преступления: когда судья въехал в остановку, тот отлетел в сторону, в кусты, и, наверное, уполз бы, если б не перелом позвоночника!
  - Валентин Валентинович, не отвлекайтесь, - напомнили ему.
  - Да-да! Значит, бабы в этой клинике, пардон, женщины, в основном изменяют себе формы задниц! Под какую-нибудь модель, актрису, певицу! Увеличивают, уменьшают, тут увеличивают, тут увеличивают! Тьфу ты, на себе показываю! Мне здесь не надо было!
  - А на каком месте тебе надо было?
  Все засмеялись, но рассказчика это не смутило.
  - Да подождите! Дойдём и до меня! Вот вы слышали, что подмышки можно

                                                      124
вырезать, чтобы не потели?!
  - А не проще принять душ или попрыскать дезодорантом? – возразил кто-то.
  - Зачем проще?! Дезодорант – сто рублей, а тут две-три тысячи долларов за операцию! И ходи, хвастайся!
  - Ты, Валентинович, не крути, давай о главном, ради чего ездил.
  Сергею Сергеевичу поддакнули, и весёлый рассказчик махнул рукой:
  - Значит, захожу я в кабинет! Так мол и так – о цели визита! До каких, спрашиваю доктора, пределов можно увеличивать?! Приятелю моему – это я про Агапкина – пару лет назад прибавили три сантиметра, но ведь наука не стоит на месте! Наука развивается, отвечает доктор! Особенно такая! Нужная состоятельным людям! Только ваш приятель, видать, ещё застал неорганизованные времена, когда простой спекулянт металлоломом мог увеличить больше, чем нефтяной магнат! Сейчас не так! Всё строго расписано! Вот, пожалуйста! И подсовывает мне прейскурант!
  - Меню! – поправил кто-то.
  Валентину Валентиновичу шутка не понравилась:
  - Это, брат, в твоих кафешках меню! И цены, что даже мне