пельменями разлетаясь вверх-вниз, и по сторонам друг от друга. Эта пытка продолжалась уже двадцать минут. "И какого чёрта Устрица так легко позволил подсидеть себя этому ничтожеству, маразматику и стукачу? Не иначе, как "наверху" так захотели..." – раздражённо думал Кедров и конвейерно улыбался, снова и снова делая вид, что с интересом слушает начальника. Подкопытин, этот богатый, но глуповатый владелец институтов и психбольниц, шумно требовал немедленного возмещения ущерба, грозясь судебно-полицейским разбирательством. Злоумышленники поклялись до завтра перевести на счёт бывшего главврача главбольницы, каждый по круглой сумме - 10 000 долларов. И под честное слово были отпущены восвояси.
- И вот это нечто теперь будет нашим руководителем?! - неприязненно сказал Кедров, спускаясь по лестнице, - Этот жадный параноик только и может, что обвинять всех вокруг или в мошенничестве или в крайнем случае – в сумасшествии! Подумаешь, я на спор с паном Лиссински взломал их хвалёный бестолковый пароль! Хм, тоже мне, программисты нашлись!
Плотное кольцо кавалерии иномарок сжималось вокруг высокого треугольного здания. Стая ворон, словно недоброе предзнаменование, кружа над зданием, закрашивали чернилами своей чёрной липучей массы карнизы крыш. Людей на улице почти не было. По временам из подъезжающих машин выскакивали два-три человека и быстро скрывались в высоком доме... Сегодня академия наук провела внеочередной съезд по обсуждению текущих научных проблем. У входа в здание института нетерпеливым пчелиным ульем гудел и роился разрозненный отряд журналистов. Улей, дождавшись какого-нибудь пробегающего мимо учёного, резво набрасывался на свою жертву, тыча в лицо несчастному жалами микрофонов и звукозаписывающих устройств. Отряд был немногочислен, но хорошо подготовлен, нагл и силён. Он профессионально нападал на слабо и неумело защищающихся кандидатов и срывал с них защитную оболочку аур, разрывая в клочья их астральные тела. Кедров, свесив голову с плеч, мелкими перебежками двигался к спасительному входу в институт. Он часто останавливался, приседая и уворачиваясь от видеокамер и летящих в его голову лимонок чёрных классически пухлых микрофонов.
- Вольдемар Альфредович, ЕЗНМ - Еженедельная Замоскворецкая Научная Мысль! - кричал пухлозадый розовоухий хлыщ в киберпенсне, - Как вы считаете, почему прессу не пускают внутрь здания?
- Вероятно закрытое… - не останавливаясь, растерянно бормотал Кедров.
- Вольдемар Альфредович, всего только один вопрос! СИ-ЭН-ЭН - Свершенно Невероятные Новости, корреспондент Мануйлов! - человек со встроенным в очки диктофоном и длинным Греческим носом, монолитной статуей преградил ему путь, - Скажите, правда ли, что, как утверждает ваш извечный оппонент академик Лошадинский, все ваши изобретения в кавычках и открытия в скобках, неизбежно ведут к апокалипсису и концу света?
Здоровенный верзила-охранник тяжёлым взглядом пригвоздил к земле бесцеремонного матёрого циничного журналюгу и быстро задвинул в проём двери остывающее тело Кедрова.
- Скажите, что за вопросы будут обсуждаться на симпозиуме? - орал Мануйлов в задвинувшиеся перед его носом створки дверей.
Не менее чем через полтора часа осады, отряд беспрепятственно проник в здание. По указу президента. Демократия всё-таки.
- ...таким образом, ещё совсем недавно перед нами стояла проблема отсутствия быстрого перемещения космических аппаратов даже в пределах Солнечной системы. Теперь же, чтобы достигнуть любой точки нашей Галактики, совершенно не нужно Время. Если не считать «время» на разгон, разумеется! Сегодня уже доказано, что Гиперпространство – это, мне, мнэ, символическое, так сказать, гипотетическое измерение, существующее лишь за сверхсветовыми скоростными пределами, не имеет временных разграничений. Это ещё так мало исследованная наукой область...
Академик Лошадинский усиленно жестикулировал руками, так, будто перед ним симфонический оркестр исполнял произведение Хачатуряна "Танец с саблями". В домашнем кинотеатре, проецирующем изображение прямо в воздухе, пропал звук.
- Опять эти проклятые взрывы на Солнце! - проворчала Клара Иголкина, - Когда же всё это кончится!
Теперь Лошадинский походил то на ловкого жонглёра-имитатора, то на нервного прораба пригородной новостройки, то на ушлого актёра немого кино... Наконец, звук появился. Академик произнёс ключевую фразу:
- Спасибо за внимание! – быстро растворился в воздухе и исчез.
Звук снова пропал, но теперь жонглировать начал Воля Кедров. Астронавт был взъерошен и зол.
- Тьфу ты, чёрт! - снова ругнулась Клара в сторону несуществующего экрана, - Ощущение, будто у них там состязания по пантомиме! Ну просто «Звезда на миллион» !
«Раньше можно было стукнуть кулаком по телевизору и всё восстанавливалось, - подумала Клара, скривив губы, - А теперь что? Прогресс, чтоб его!
Она запустила в экран чугунной пепельницей в форме башмака восточного чародея. Башмак пролетел сквозь изображение, и гулко загромыхал по полу. Звук в телевизоре появился, но... пропало изображение. За окнами мгновенно потемнело и очень высоко в небесах что-то ярко засверкало синими всполохами.
- В небе тоже пропал звук? – засмеялась Клара.
В динамиках телевизора, между тем, снова то появлялся, то пропадал прерывистый хрипящий звук.
- ...при пересечении ...рбиты ...ервой ...анеты Звёздной системы ...нтавра, наш ...бль попал в ...льный ...етео ...оток. Сби...сь показания ...боров, ...ошёл сб... всех ...истем ...ютера. В ...анде началось ухудшение само...ствия.
За стеной послышался гортанный смех соседских глоток.
- ...ло ли ...чиной тому...сомненно ...гативное воз... ...лияние энерг… ...отока.
Звук снова пропал, а Кедров на экране снова начал дирижировать оркестром, состоящим из сотен ушей внимательных слушателей – доцентов и академиков. За окном раздался такой грохот, что Иголкина, высоко взвизгнув, подпрыгнула в кресле. Но молний в стратосфере не наблюдалось.
- Ну вот, - засмеялась Иголкина, теперь в небе изображение пропало, а вот звук – появился!
Как бы в подтверждение сказанного снова задрожали окна. Экран, словно испугавшись небесного гнева, спрятал изображение, и вернул всё тот же прерывистый звук.
- ...формация ...зятая ...ми из чёр... ...щика, пока..., что ...тот ...мент не был... ник... маг... ...отока. ...оток ...ошёл ...раздо ...зже, ...гда "Небесный ...шественник" ...же ...оял на ...бите Зеды. Мы назвали ...анету ...роникой, но прав... её ...ящее ...мя всё же - ...еда...
Как только доклад академика дошёл до встречи с гуманоидами, и он предоставил к рассмотрению отснятое видео, по помещению пошёл лёгкий шёпоток, затем установилась гробовая тишина. Лица многих учёных побагровели, и в зале запахло паром. В это время в небе снова засверкали синие молнии, через несколько секунд до земли долетели акустические волны и начался такой грохот, что добрая половина испуганных зрителей залегли между рядами, вероятно решив, что начался вражеский авианалёт. Однако через минуту небесная канонада прекратилась, вернув миру относительную тишину. Тучи резко потяжелели, став густого свинцового оттенка и значительно приблизились к Земле. Потемнело так, будто наступил поздний вечер. Вопреки ожиданиям тысяч глаз, не пошёл даже мелкий дождь и совсем не дул ветер. В городе стало невыносимо жарко. Сильно ощущался недостаток кислорода. Клара пощёлкала переключателем – звук и видео были везде, кроме нужной программы. Цифра с девятью нулями, свидетельствующая о количестве просмотров репортажа заседания, мелькнула и новостийный сюжет закончился...
- …Пусть дают объяснения компетентная, называемая так ассоциация независимая космонавтики, по какому праву такому выпускают они на волю инопланетный биологический материал, глубоко чуждый земной фауне и земной природе вообще, - "гармонично" влился в поток словесной беллиберды Лиссински, начало которой дал небезызвестный здесь ведущий Чай Донгх Сингх, - Это обязательно плохо кончится! Осуществлял эту антигуманистическую затею, по некоторым данным младший научный сотрудник института космонавтики, протеже профессора Лошадинского, некий лаборант Пчёлкин! Я полагаю, он является лишь марионеткой в ваших ловких руках...
Зал снова загудел. Лошадински зло уставился на Тима Ежемировича, пытаясь пронзить его острым взглядом.
- Ложь! - дико закричал он, вскакивая на ноги, - Во первых на А. Ц.* просто не может быть никакой жизни! – профессор резко отошёл от темы, явно пытаясь увести разговор в сторону, - Эта желтоватая, едва греющий газовый шар со слабым коэффициентом светимости не в состоянии создать вокруг себя тёплый пояс, пригодный для углеродной биологической жизни! Попрошу вас не морочить больше головы научной общественности! - он замахал руками так, словно продирался вперёд сквозь заросли джунглей невежества и некомпетентности.
- А я вас попрошу не повышать на меня голос! - отпарировал Тим и повернулся, обращаясь уже к "общественности": - До каких пор дилетанты, подобные Лошадинскому будут хозяйничать в науке? Неужели в нашем мире при помощи денег возможно и это?! Кто вам позволил шарить своими грязными руками по тайникам, предназначенным только для настоящих профессионалов?! Ударим жёлтым грунтом* по маразму и потным волосатым рукам дельцов от науки, товарищи! - бросил он призывный клич в зрительный зал, но встретил лишь неуверенный рокот десятка голосов и удивлённые взгляды.
Тогда он повторил свои слова точь в точь, усилив интонации. В зале поднялся шум, и последние слова Лиссински прозвучали несколько приглушённо. Бакалавр Чай Донг Сингх с силой ударил молотком по столу. Лежащие на нём бумаги, встревоженной стаей белых птиц, взвились в воздух, молоток расщепился надвое, кусочек дерева, описав в воздухе дугу, попал в глаз Лошадинскому. Председатель сделал вид, будто не заметил этой не значительной трагедии и в очередной раз завопил в пространство коряво построенной фразой:
- Папрашу тишину-у!!
В этот раз реакция зала была адекватной. В воздухе повисла нетерпеливая тишина.
- Это так? - через полминуты спросил Сингх у Лошадинского и, не дождавшись ответ, задал ещё один вопрос, не трудясь делать уточнения, отчего вопрос казался беспредметным: - Тогда почему вы скрывали это от общественности?!
- Я протестую, - побледнев, застонал Лошадинский, ничего уже не соображая.
- Отклоняется! А вы, господин академик, оказывается, весьма популярная личность, - вдруг произнёс он совершенно правильным наречием, - Вас негативно знают не только здесь, - ткнул заседатель пальцем в пол, - Но и – там! – и его указующий перст театральным жестом взметнулся к небесам.
Лошадинский снова побледнел и, меряя зал широкими обиженными шагами, вернулся на место.
- Что скажете, господин Лошадинский? - сурово бросил ему вслед Бакалавр.
- То, что сказал бы любой на моём месте, - упрямо ответил профессор, часто моргая покрасневшим от щепки глазом, - Что это чушь собачья! А предположение, что у меня с ними была связь - выглядит чрезвычайно глупо, господин заседатель, - съязвил он, - Я ведь не могу с ними общаться телепатически, так сказать, без присутствия рядом материального тела, - закончил он, сильно ёрзая, будто
