кавалерии и всего несколько тысяч пехоты и двадцать семь тысяч кавалерии.
Армия Петра насчитывала более пятидесяти тысяч пехоты и двадцати одной тысячи кавалерии, отряд калмыков и несколько отрядов донских казаков. Русская пехота зарылась в несколько рядов редутов. На флангах располагалась кавалерия, а за редутами артиллерия. Петр послал своего слугу Меньшикова с отрядом донских казаков захватить гетманскую резиденцию город Батурин, так как в ней почти не осталось войск для обороны. Меньшиков захватил Батурин, донские казаки вырезали все население и сожгли город. Батуринские события нашли отражение в народной думе «Семен Палей і Мазепа»:
[…]А в городі Батурині
Мужиків да жінок
У пень сікли да рубали,
Церкви палили, святості да
Ікони під ноги топтали[…]
Тарас Шевченко в поэме «Великий льох» («Большой погреб», 1845г.) целый раздел уделил событиям в Батурине
[…]Цареві московському
Коня напоїла
В Батурині; як він їхав
В Москву із Полтави.
Я була ще недолітком,
Як Батурин славний
Москва вночі запалила,
Чечеля убила,
І малого, і старого
В Сейму потопила.
Я меж трупами валялась
У самих палатах
Мазепиних…Коло мене
І сестра, і мати
Зарізані, обнявшися,
Зо мною лежали[…]
Московский царь Петр так отомстил гетману Мазепе и его войску за нежелание предавать свой народ. Екатериной Второй это преступление было разведено во времени с битвой под Полтавой.
Несколько дней войска стояли, не решаясь начать сражение. Мазепа не мог атаковать противника без достаточной поддержки артиллерии, а Петр, зная высокую боеспособность краинской кавалерии, боялся потерпеть поражение, если его пехота выйдет из редутов. Петр использовал свое преимущество в артиллерии, постоянно обстреливая позиции краинской армии. Краинское войско несло большие потери от артиллерийского огня противника.
Мазепа собрал военный совет, чтобы решить, что делать. Рассматривалось два предложения, отступить или атаковать противника. Вначале большинство склонялось, что бы принять предложение об отступлении войска, так как атаковать противника было равнозначно самоубийству. Во время совета прибыл гонец, который сообщил о побоище, которое устроил Меньшиков с донскими казаками в Батурине. У большинства командиров, присутствующих на военном совете в Батурине, остались семьи и они воспылали гневом, требуя немедленно атаковать противника, чтобы отомстить за гибель своих родных. Подавляющим большинством членов совета было принято решение о подготовке к атаке утром следующего дня.
Краинское войско с радостью восприняло принятое решение об атаке, так как информация о Батуринской резне им была уже известна, и они рвались в бой. Одновременно все воины понимали, что это будет, скорее всего, их последняя в жизни атака. Все воины переоделись в чистые одежды и попрощались друг с другом.
Мазепа разработал план атаки. Атаковать решено было по центру, где Петр меньше всего мог ожидать удара краинской кавалерии, так как там находились несколько оборонительных линий редутов с пехотой, а за редутами располагалась артиллерия, за позициями артиллерии находилась ставка царя Петра, которую охраняли донские казаки и отряд калмыков.
Это был очень дерзкий план, рассчитанный на неожиданность и стремительность кавалерии. Но лазутчики Петра обнаружили подготовку краинского войска к атаке и предупредили царя. Петр знал о намеченной на утро атаке, но он не знал, в каком месте будет эта атака и Петр приказал всей своей армии не спать, а готовится к отражению утренней атаки.
Кавалерия краинского войска состояла из тяжеловооруженной и легковооруженной конницы . Тяжеловооруженных всадников было около пяти тысяч, а легковооруженных двадцать две тысячи.
Мазепа построил все войско в виде боевого кавалерийского клина. Тяжеловооруженные всадники стояли в первых рядах острия клина. Сразу за тяжеловооруженными всадниками находился гетман со своим штабом и казной, а дальше были выстроены все легковооруженные кавалеристы. Мазепа понимал, что как только начнется атака, им в тыл могут ударить русский гарнизон, находившийся в Полтаве и драгуны, находившиеся на флангах русской армии. Для защиты от подобных ударов Мазепой было оставлено прикрытие – вся имеющаяся артиллерия (четыре пушки) и вся пехота (три тысячи). Задача была поставлена простая и понятная – пройти сквозь армию Петра, нанеся при этом, как можно больший урон противнику. Задача простая и одновременно очень сложная. Все воины понимали, что противник их встретит шквалом пушечного и ружейного огня, что обязательно приведет к огромному числу раненых, которых не будет возможности забрать с поля боя. Именно поэтому все кавалеристы привязывали себя к своим лошадям, чтобы при ранении удержаться в седле и не остаться на поле боя. Все понимали, что главное - не останавливаться и идти вперед, невзирая на потери. Мазепа перед атакой сказал воинам: «Дети мои! Мы свой выбор сделали. Теперь у нас только один путь – вперед и только вперед! Там ждет нас воля или смерть! Пусть нас ждет воля, а наших врагов смерть! Мы гостеприимные хозяева и найдем место для не прошеных гостей в нашей земле».
Атака началась на рассвете. Выстроенные клином двадцать семь тысяч кавалеристов не спеша двинулись на вражеские позиции, постепенно ускоряя свой ход лошадей.
Петр знал о намеченной на утро атаке, но то, что он увидел, привело его в ужас. Необъятная бронированная конная масса с развернутыми знаменами и с криком, вырывающимся из десятков тысяч глоток: «воля или смерть» приближалась к русским позициям. Царя затрясло от страха, и он потерял дар речи. Петр пришел в себя от артиллерийской канонады и отдал приказ всей кавалерии, находящейся на флангах, атаковать краинцев и попытаться их окружить, но сразу понял, что окружить не получится.
Артиллерия стреляла картечью, и краинское войско несло огромные потери. Не взирая на эти потери, кавалерийский клин двигался вперед и ничто не могло его остановить. Краинское войско без труда, но с очень большими потерями от пушечного и ружейного огня преодолело первую линию обороны и приближалось ко второй линии обороны. Пехотинцы, обороняющие переднюю линию обороны, при приближении краинской кавалерии, сделав залп из ружей, падали на дно траншеи, чтобы не получить удар палашом. Если кто-то замешкался, то моментально получал удар клинком. Были и такие, кто в панике выскакивал из редута и бежал ко второй линии редутов. Всего было три линии редутов.
Царь Петр стоял и молча наблюдал за сражением, но когда краинская кавалерия подошла ко второй линии редутов, у царя начался припадок страха. Он начал орать на окружающих его донских казаков и требовать, чтобы они остановили продвижение краинской кавалерии. Один из казачьих атаманов со своим отрядом, численностью в несколько тысяч человек, бросился навстречу кавалерийскому клину, но хоть как- то помешать его продвижению казаки не смогли, так как все они моментально были порубаны краинскими воинами. Только около сотни казаков, находившихся в задних рядах, развернули своих лошадей и помчались обратно, подальше от своей неминуемой смерти.
Петр наблюдал за действиями своих казаков в подзорную трубу и когда увидел, как погибли его казаки, а те, что не погибли, кинулись наутек, нервы его не выдержали и он бросился к первой попавшейся лошади, вскочил на нее и, понеся прочь от места сражения. Охранявшие его казаки и калмыки бросились вдогонку за своим царем.
В это время в краинском лагере шел ожесточенный бой между трехтысячным отрядом пехоты, оставленной Мазепой для прикрытия и десятитысячным отрядом русской кавалерии под командованием А. Меньшикова, прибывшего с правого фланга русской армии, который намеревался по приказу царя ударить в тыл краинскому кавалерийскому клину. На помощь к Меньшикову подошел вышедший из Полтавы русский гарнизон.
Невзирая на огромное неравенство сил, краинская пехота не отступила ни на один шаг от своих позиций и вела бой, пока последний воин не был убит. Пусть ненадолго, но краинские пехотинцы все же задержали русскую кавалерию, и дали возможность своей кавалерии вклиниться, как можно глубже в оборону противника. Эта задержка не позволила кавалерии Меньшикова нанести удар в тыл краинскому войску, так как его конница попала бы под обстрел собственной артиллерии.
Краинское войско, хотя и с большими потерями, но уверенно прошло вторую линию редутов и подошло к последней, третьей линии обороны русской армии. Во время взятия третьей линии редутов, картечью был в ногу и шею ранен гетман Мазепа, но благодаря тому, что был привязан к своему коню, как и все его воины, Мазепа удержался в седле и продолжал руководить атакой своего войска.
Третья линия обороны была пройдена и перед краинской кавалерией оставалась только русская артиллерия, оставшаяся без какой-либо защиты. При приближении кавалерии, все канониры и приданные им солдаты разбежались и попрятались. Краинская кавалерия выполнила поставленную задачу пробиться сквозь оборону противника.
Гетман приказал войску остановиться и посчитать свои потери. Потери оказались огромными. Самые большие потери понесла тяжеловооруженная кавалерия, которая находилась на острие атакующего клина. Из пяти тысяч воинов в строю осталось меньше одной тысячи. Эти кавалеристы приняли на себя главный удар русской артиллерии и ружейных залпов пехоты. Большие потери понесла и легкая кавалерия, составляющая основную массу краинского войска. Потери легкой кавалерии составили пять тысяч воинов из двадцати двух тысяч. Сюда следует добавить три тысячи пехотинцев, погибших прикрывая тыл краинского войска. Практически все лошади имели ранения от картечи. Очень много раненых было среди кавалеристов, которых спасло только то, что они были привязаны к своим лошадям. Было много случаев, когда именно привязывание к лошадям приводило к гибели всадников, так как смертельно раненая лошадь, падая, увлекала за собой и привязанного кавалериста, который не мог выбраться из- под своей лошади.
Мазепе доложили, что приближается Меньшиков с десятитысячным отрядом кавалерии. Гетман приказал своей кавалерии построиться в боевой порядок. Но Меньшиков уклонился от боя с краинской кавалерией и поспешил на помощь своему царю, который ускакал вместе с донскими казаками в направлении Днепра.
У краинской кавалерии не было сил преследовать Меньшикова, тем более что надо было быть готовым к подходу еще одного десятитысячного отряда русской кавалерии с левого фланга русской армии, которая по приказу царя спешила на помощь своим пехотинцам. Попрятавшиеся пехотинцы постепенно покидали свои укрытия и занимали брошенные при наступлении краинской кавалерии редуты.
Мазепа понимал, что его войску необходим отдых, чтобы подлечить лошадей и раненых воинов. Гетман выставил заслон из более- менее боеспособных кавалеристов, а сам с остальными воинами медленно двинулся в сторону Слобожанщины.
Увидев выстроенную и готовую к сражению краинскую кавалерию, русские не осмелились атаковать, а решили дожидаться возвращения своего царя. Вместо атаки был отдан приказ добивать раненых во время
