Пашка

мне и будем жить семьёй, девчонки большие, справятся сами, да и она поможет, бегать недалеко. Не ему же к ней перебираться, это как-то будет выглядеть не по-мужски.
- Свет,- начал он   разговор,- как ты считаешь, где нам с тобой будет  лучше жить, у тебя, или у меня?
- А везде всем тесно, - отозвалась та, - и у тебя одна комната, да чулан, и у меня  две крохотные. Как ни крути, просторно одной семьёй не получится.
- А что если нам построиться? - продолжал фантазировать Пашка.
– Где?- не поняла Светлана.
- А вот приедем, я председателя и озадачу, - загорелся идеей Пашка.- Пусть дом на меня оформляет, я его быстренько подниму, расширю, и заживём не хуже других. А? - Он с улыбкой притянул её к себе.
Светлана прижалась к нему, и молча обняла за шею.
- Попробуй, может и получится что, - сказала она почти нараспев.
 В последний день их пребывания в пансионате раздался звонок. Это была Анютка, она, буквально срывая голос, кричала, что мать вернулась домой, вся больная и несчастная, что она находится в очень плачевном состоянии, практически лежит.  И сейчас они все вынуждены  мучиться в этой двушке.  Она,  не переставая плакала, и просила отца приехать к ней незамедлительно.  Пашка был ошарашен, и не сразу сообразил, что сказать дочери. Немного помычав в трубку, он всё-таки собрался с мыслями и обещал быть, домой Светлана возвращалась одна.
Лидка вернулась и, как выяснилось, серьёзно   больная. У неё  выявили туберкулёз, к тому же она давно и серьёзно выпивала.  Дочь, не переставая, плакала и не знала, что  делать. Теперь ей предстояло  ухаживать сразу за двумя больными.  К тому же она сильно  опасалась жить с ребёнком  в одной квартире с  больной матерью, та громко и надрывно  кашляла. Снимать молодым частную квартиру не было никакой возможности, она уже второй год не работала, и Игорь один  тянул  семью. Увидев  бывшую жену, Пашка ужаснулся, от прежней  орастой и задиристой Лидки не осталось практически ничего. Перед ним предстала состарившаяся, сильно исхудавшая женщина.  Поговорить с ней о чём-то серьёзном тоже  было невозможно,  она лежала, молча уставившись в потолок, и не реагировала ни на что происходящее вокруг. Так ничего толком и не решив, Пашка уехал домой, пообещав приложить все силы,  чтобы  помочь дочери решить этот вопрос.
Увидев потемневшего с лица Пашку и выслушав его рассказ,  Светлана не сразу нашлась, что ему посоветовать.  Он был в таком отчаянном состоянии, что  та незамедлительно перебралась к нему и занялась хозяйством. Через пару дней к  ним зашёл председатель.
- Привет отдохнувшим,- начал он с порога.- Наслышан, наслышан о городских делах,- вздохнул он. Что делать думаешь?
-  А что делать? - отозвался Пашка. - Не знаю,  в какую сторону податься. К себе дочь забрать, да кто с этими двумя останется. Считай две лежачие, а  Лидка  ещё и пьющая. Дочь плачет, не переставая, её понять можно, всё равно, они ей - мать и бабка, как ни крути.
- Вот и я об этом всем говорю,-  рубанул председатель.
- Внук ещё  совсем мал,  без матери нельзя, - взволнованно продолжал Пашка,- к себе  его не возьмёшь.
-  Да,-  соглашался  председатель.- Во бабы, сначала двоих детей тебе скинули, теперь и пацанёнка,  того гляди, сюда привезут. Широкая у тебя грудь, как я погляжу, все  ревущие умещаются. А с другой стороны, если серьёзно посмотреть, так они там все такие несчастные, что ты тут напротив них в сплошном шоколаде пребываешь.
Пашка молчал и курил одну сигарету за другой.
- А Светлана что говорит? – поинтересовался  председатель.
- А что Светлана? Она сама двух девчонок одна поднимала, ей ли не знать, каково это, и потом, это же не её вопрос.
- Не её, а за тебя просит, - добавил он, немного погодя,- приходила тут мою жалобить, обе на весь дом охали, да вздыхали. Теперь и моя вся в раздумьях, на меня насела, день и ночь пилит. Ну, ничего, может, всем миром,  что и придумаем,- обнадёжил он. - Моя говорит, старух  в деревне много, может, кто и возьмётся твоего внука понянчить, пока мать там, в городе с больными определяется.
- Да как она определится-то? -  сокрушался Пашка, -  за ними ведь уход нужен каждодневный. Что же,  Анька своего ребёнка сюда чужой бабке спихнёт, а сама будет там за двумя  больными день и ночь ходить? За какие такие грехи? Да и муж её как на это всё посмотрит? Кому такие мытарства нужны?
- А у тебя есть другие варианты? - председатель  удивлённо смотрел на Пашку. - Тогда пользуйся ими, и закроем тему.
Пашка осёкся и испуганно замолчал,  понимая, что перечить председателю сейчас, против ветра плевать, не иначе. Да и что с ним спорить, человек здраво рассуждает и во всём прав, к тому же к чужой беде боком не поворачивается.
В дом зашла Светлана.  
-  Слушайте, -  начала она с прихода, увидев рядом с Пашкой председателя, -  соседка моя, Тимофеевна,   согласилась  до лета с ребёнком  посидеть,  будем ей немного платить.  Ещё и Валюшка с Мишкой помогут,   да и другие ребята повозятся, без присмотра дитё не останется. А дочь твоя пусть в городе  разгребает, может, матери какое направление на лечение выбьет, всё-таки туберкулёзников должны лечить  не в семье.   Отправит мать на лечение, и мальца  домой заберёт, не чужому же человеку оставляет, ты же ему дед. Другого решения не вижу, лучшего варианта ей не найти,  нельзя отказываться. Как ещё соседка согласилась, еле уговорила.
Пашка смотрел на неё благодарными глазами, и не знал, что сказать.
- Дело говорит,- поддержал её председатель.-  Какой никакой, а вариант, пока пусть хоть так,  дальше видно будет. На всё время нужно, что-то, да придумаем, не можем не придумать. Всё, решено.
Он ободряюще похлопал Пашку по плечу, и засобирался уходить.
Анютка привезла сына сразу, даже уговаривать не пришлось. Такой испуганной и растерянной Пашка никогда её не видел. Она проплакала  весь день, и вечером  с опухшим лицом  уехала домой.
С Васяткой взялась сидеть чуть ли не вся деревня. Светлана пользовалась большим уважением в каждом доме, и помочь ей вызвались многие. Даже  Тимофеевна громко сокрушалась, что иной день она  мальчонку и не видит.  Светлана терпеливо хлопотала то у себя в доме, то у Пашки. Предполагаемые Пашкой тяготы  потихоньку растворялись, и жизнь текла ничуть не хуже, а даже веселее и теплее.
- Тебе пора дом расширять,- шутили соседи. -  Народу вокруг насобирал, за стол присесть негде, наплодил, понимаешь,  а сюда приехал таким ли тихоней.
-Ваша правда,-  соглашался Пашка, - к лету  начнём думы думать, а пока так поживём.
Соседки понимающе кивали головами и довольные удалялись. Теперь  каждый день  в его доме крутились обе дочери Светланы, и вечером за столом собиралась вся их  большая семья. Они ужинали, делились новостями, потом все разом разлетались по своим делам, и в доме снова становилось тихо.
Засыпая, Светлана прижалась к Пашке  и тихо сказала, положив голову ему на грудь:
- А ведь хорошо нам всем вместе, правда же? Как ты считаешь? И дети у нас хорошие, да и ты за молодого отца сойти можешь. Ваську с рук не спускаешь, своих  не нянчил, вот теперь тебе это в охотку, вижу, как к нему прирастаешь. Смотри, потом отдавать будет тяжело, и ребёнку будет трудно. Не подумай только, что я тебя от него  отговариваю, просто к  не своему сильно прикипать нельзя, боком это потом всем выходит. Постарайся понять, хотя бы ради маленького.
- Спасибо тебе,- сказал Пашка, - если бы не ты, ещё неизвестно как бы я с   ним справился. На работе целыми днями, да и вообще, ты за  Васькой не меньше моего приглядываешь.  Вот только бы Анютка с зятем здесь  жить не надумали, приткнуться будет негде. А как откажешь, если запросятся, не от хорошей же жизни убегают.
-  Ничего,- успокаивала Светлана,- ещё и мой дом есть, на крайний случай, конечно.
- У тебя самой две невесты,-  противился Пашка.
- Да, но они скоро в город учиться уедут только и будут, что в гости наведываться, а для гостей места хватит. Главное у нас  с тобой всё решено,- сказала она.
- Что?- не понял Пашка.
- Ты с выбором определился,- она ещё плотнее прижалась к нему, и он почувствовал, как по телу побежала дрожь.
Анютка таяла на глазах. Когда она, измученная, бессонными ночами приезжала в деревню,  Пашка не мог без боли смотреть на дочь. Они оба с Игорем похудели до неузнаваемости. Анютка, не переставая, жаловалась и  плакала, Светлана успокаивала её, как могла, Игорь угрюмо курил на крыльце. Васятка, видя отца и мать в таком состоянии, капризничал и не слезал с Пашкиных рук.
- Сил нет,- жаловался  Игорь,- даже смотреть нет сил. Домой идти не хочется, и Аньку жалко. Так долго продолжаться не может, ну, должно же быть хоть какое-то решение.
 Они все вместе, прикладывали  большие усилия, чтобы определить Лидку на лечение, но  дело продвигалось медленно. Правда, надежда всё-таки была,  к лету обещали выделить место.  Наконец, оно было получено и сильно ослабевшую Лидку увезли  за триста километров от дома. С машиной опять же помог председатель, денег  у Анютки не было совсем. Срочно кое-как подремонтировав квартиру своими силами, дочь забрала  Ваську домой, в  деревне облегчённо вздохнули.  Все сочувствовали Пашке и Светлане, жалели их, пока они стойко растили малыша, старались поддержать и словом, и  делом.  Добродушная  баба Груня   держала корову, и два раза в неделю сама носила им молоко и творог. Понимала, что Светлане с её занятиями в школе даже забежать к ней время не всегда хватало. Сосед Степаныч  приносил  свежие яйца и соленья, пока у ребёнка не начался диатез.
- Вот тебе, городские дети, - сокрушался он, узнав об этом,- даже деревенскую чистую пищу уже есть не могут, болеют с неё. До чего их тела к химии привыкшие.
Пашке порой даже казалось, что он родился и всегда жил в этой деревне, настолько она была своя. За всеми нервными  переживаниями он совсем упустил из вида экзамены сына. Во всём положился на Светлану, и та занималась этим одна, не отвлекая Пашку от нескончаемых городских проблем.
На радость им и всем сельчанам Валюшка и Мишка успешно сдали экзамены, и поступили в институт, и тут же  сразу собрались играть свадьбу. Молодых  еле отговорили, они  хотели быстрее занять отдельную комнату в общежитии, а так им  предстояло жить на разных этажах.
- Да у вас всё впереди,- уверял сына Пашка. - Чуток подучитесь, и мы вам такую свадьбу отгрохаем, вся деревня нагуляется. Куда торопиться? Не время сейчас, ну, совсем не время, денег в обрез, у Анютки никак не наладится. Да и мне надо с домом разобраться, повернуться уже негде.
Светлана старалась всячески поддерживать  его. С началом учебного года  в обоих домах наступила тишина. Старшая дочь Светланы к большому их огорчению провалила экзамены и, вернувшись домой, устроилась  работать в школу библиотекарем. Снова засела за учебники, и была твёрдо настроена поступать на следующий год. Светлана и Пашка допоздна пропадали на работе, жизнь текла размерено и тихо. Вечерами они собирались все вместе, делились новостями, ужинали и строили планы на будущее. Два раза в месяц приезжали студенты, и тогда в доме не кончались  хлопоты и беготня с самого утра. Они настойчиво стремились  пожениться, а родители стойко сдерживали их натиск.
- Да что вы их держите?-  удивлялся председатель,- хотят, пусть женятся. Не первый год бегают, как привязанные. Отгуляем  свадьбу и гора с плеч, не ровен час разлюбятся, да   найдут других,