Иджтихад в исламе и марксизм

были довольно развитые товарно-денежные отношения) чистым «докапиталистическом» обществом.
Бунтарь вопрошает:

«если с практической точки зрения для революционеров имеет значение только уровень доходов, производный от классового положения, может быть с самого начала не надо было городить огород со всякими там "классами", "собственностью на средства производства" и т.д.? Если ставка марксистов на пролетариат обусловлена исключительно его бедностью, а следовательно озлобленностью против системы, то может быть, следует вообще отбросить марксистскую терминологию: "пролетариат", "буржуазия", которая только усложняет и запутывает дело, и говорить просто о "богатых и бедных"?»

Г-н Бунтарь, Вы снова опошляете мою точку зрения. Вообще-то я говорю о современном пролетариате не просто как о бедноте, а как о бедноте крупных городов, мегаполисов. Я писал ещё в 2005г. в «Что делать?», что на место концентрации пролетариата на крупных предприятиях, как было во времена Маркса и Ленина, пришла концентрация пролетариата в крупных городах.
Здесь я хотел бы обратить внимание ещё вот на какой важный момент, на который раньше обращал мало внимания (да, я уже признавал в своей работе «О материализме в исламе», что материализм мой в статьях ещё 5-10-летней давности был в чём-то механическим, грубоватым). Фактором, отрывающим часть пролетариата (а именно – сельский пролетариат, пролетариат мелких предприятий) от классовой борьбы, 100 лет назад, во времена Ленина, была обособленность, разрозненность. Сегодня таким фактором является варение в соку среднего класса, когда пролетариат – лишь жалкие 20-30% в населении сверхдержав. Эти беднейшие 20-30%, чьё существование колеблется около уровня прожиточного минимума, т.е., грубо говоря, около уровня нормального физиологического минимума (плюс, разумеется, наличие телевизора, сотового телефона, расходы на сигареты и т.д. и т.п.), являются пролетариатом не вполне, подобно сельскому пролетариату (или подобно не фабрично-заводскому пролетариату) у классиков марксизма-ленинизма, т.к. в культурном, в языковом плане они привязаны к своей нации, т.е. к угнетающей нации – вспомним, что и Маркс писал на примере Англии: «паразитизм накладывает отпечаток на ВСЮ нацию». Т.е., американские маоисты в чём-то правы: пролетариат сверхдержав плетётся в хвосте у рабочей аристократии.
Как говорил Маркс, чтобы выступить против буржуазии, нужно встать на точку зрения её антипода, т.е. пролетариата. Но ведь пролетариат сверхдержав является антиподом буржуазии лишь отчасти, а отчасти – её придатком уже в силу национальной принадлежности, культуры, традиций (это – тоже материальный фактор, который, как и уровень бедности, тоже нельзя не учитывать).
И ещё один важный момент. Сегодня я, пожалуй, вынужден признать, что даже уже в 2000-е гг., когда я порвал со сталинизмом и признал наличие в России немалого слоя рабочей аристократии, мои взгляды на процесс обнищания в России и вообще в богатых нациях был слишком «оптимистичными» - обнищание в России в период кризиса 1990-х гг., которое было лишь кратковременной фазой внутри одного 20-30-летнего экономического цикла, я спутал с долгосрочной тенденцией к обнищанию, к пролетаризации. Но «нулевые» годы вскрыли эту мою ошибку. Сегодня вряд ли можно с уверенностью говорить, что прослойка среднего класса в российской нации меньше, чем была во время позднего советского процветания – возможно, она даже ещё и побольше (о подобной ошибке западных левых в отношении кризиса 1930 г. писал западный ленинист Х. У. Эдвардс [H.W. Edwards, Labor Aristocracy, Mass Base of Social Democracy (Stockholm: Aurora, 1978)]). И, хотя сегодня западные экономисты и заявляют, что «величайшему завоеванию 20-го века – среднему классу – приходит конец», я бы не стал торопиться с выводами. Запад сегодня в кризисе, как Россия в 1990-е гг., и эти западные экономисты, возможно, повторяют ту самую ошибку. Судя по всему, открытый Марксом закон обнищания проявляется не в увеличении доли бедноты в богатых нациях, а в уменьшении доли этих самых богатых наций в населении Земли.  
Да, на Западе, как и в России, есть бедность, но эта бедность, к сожалению, во многом застойная (не во всём, конечно, но во многом), подобная сельской бедноте 100 лет назад, в отличие от бедности в 3-м мире, которая за последние десятилетия сильно урбанизировалась. Разумеется, вывод отсюда – не тот, что мы должны опустить руки, а тот, что мы не должны ограничиваться рамками России и вообще цивилизованных наций, а должны уделять намного большее внимание связям с 3-м миром, с угнетёнными мусульманскими народами. Иначе, как я уже не раз писал – пустопорожняя болтовня, трата времени на удовлетворение эмоций вместо реальной работы, увязание в болоте «цивилизованного», «европейского» варварства, и революция пройдёт да-алеко мимо нас.
С другой стороны, что касается классовой структуры в 3-м мире, в угнетённых мусульманских нациях. Здесь классический марксистский подход подвергался критике со стороны исламистов. Тот же Набхани пишет, что и крестьяне, и горожане в равной мере составляют социальную базу исламского возрождения. Верно ли это? Формально это противоречит марксизму, является народничеством (в своё время, лет 6-7 назад, я принял эти взгляды за народничество), но что на деле?
Как я уже сказал, фактором, отрывающим сельский пролетариат от классовой борьбы, является его обособленность, разрозненность. Но, благодаря развитию транспорта, средств связи деревня сегодня стала «ближе» к городу – т.е. она уже не такая оторванная от города, как раньше. С другой стороны, очевидно, есть факторы, отрывающие и городской пролетариат 3-го мира от классовой борьбы – потому что в 3-м мире города, мегаполисы ещё со времён старого колониализма являются средоточием также и мещанства, сильно подверженного влиянию империалистической культуры (точнее бескультурья). Учитывая, что такие факторы, отрывающие пролетариев от своего класса, присутствуют, пожалуй, почти в равной мере и там, и там, можно согласиться с Набхани.
Можно ли сказать про такой подход Набхани, что он бесклассовый, народнический? Пожалуй, нет. Классовость его проявляется, во-первых, в том, что он апеллируют не к людям вообще, а к мусульманам, т.е. к угнетённым нациям, а, во-вторых, в том, что Набхани подчёркивает, что связи с «элитой», с «интеллектуалами» («ян боко» - см. выше) не должны быть для партии более предпочтительны, чем связи с «простыми» мусульманами, с «не элитой». Также Набхани пишет о том, что буржуазные партии, в том числе компартия, ищут связи именно с элитой.
Революция на Украине даёт нам в этом отношении немало пищи для размышлений. Вспомним пример фашиста Шапинова (кстати, ещё несколько лет назад наш Бунтарь был довольно близок к таким как Шапинов, Батов – нынешним ярым сторонникам ДНР-ЛНР). Чем он занимался? Чем, вообще занимаются такие как он «коммунисты» (на деле – агентура российского империализма) в угнетённых нациях – хоть на Украине, хоть в Нигерии, хоть в Палестине? Как раз выискивают, прощупывают связи с местными элитами, «интеллектуалами», участвуют во всевозможных конференциях, форумах и т.п. Помню, лет 6 назад, когда Бунтарь с Торбасовым обсуждали меня в Интернете, яростно критикуя, Шапинов, вмешавшись в спор, воскликнул: «Почему ему столько внимания, кто он вообще такой? Так, обычный графоман!». Т.е., если человек – «никто», т.е. не представитель элиты, если знакомство с ним ничего «осязательного» не даёт, если за ним не стоит никакой могущественной организации, никакого капитала, то о нём, по мнению Шапинова, и говорить не нужно, и не важно, прав он или нет.
Чем ещё занимался политтехнолог (как его верно называют честные украинские левые) Шапинов на Украине? По признанию другого шовиниста, Ихлова (если не ошибаюсь), он «работал» в трудовых коллективах крупных предприятий (в том самом классическом «пролетариате»!), возбуждал забастовочное движение в целях того, чтобы предприятие перешло от одного владельца к другому. Вообще, мы видим, что империалисты зачастую используют забастовки и вообще недовольство на экономической почве в колониях как инструмент для свержения неугодных правительств (в своё время советские империалисты признавали это в отношении американского империализма, устраивающего подобные провокации в Чили при Альенде, сегодня российский империализм действует по той же схеме на Украине). Т.е., очевидно, официальные коммунисты, эти агенты империалистов в угнетённых нациях, как раз потому и делают упор на этот классический «пролетариат», что его удобно использовать как такой инструмент в этих провокациях.
Читаем Бунтаря далее:

«Но если на классовое сознание принципиально влияет только уровень доходов, остается непонятным, почему Ленин в своих письмах к Молотову писал, что подлинно пролетарскую психологию усвоить невозможно без многих лет пребывания на фабрике, и возмущался, что за "рабочих" часто принимают махровых мелких буржуа (выдержки из этих писем уже приводил в свое время Максим Кувалда в статье "Малооригинальные откровения Гачикуса")? Видимо, у Ленина был немного другой опыт "хождения в народ". Гачикус пишет о "восприимчивости бедняков к революционным идеям", о "революционности" вообще. Но что вкладывает Гачикус в понятие "революционности"? Только лишь "нигилистическое", "бунтарское" отношение к существующему строю? Действительно, у беднейших слоев общества, независимо от того, являются ли они наемными работниками, лишенными средств производства, или индивидуальными предпринимателями, есть больше всего поводов ненавидеть существующую систему и желать ее ниспровержения. Здесь Гачикус прав. Но ведь "революционность" "революционности" рознь. Есть революционность политическая, а есть социальная. Есть революционность коммунистическая, а есть буржуазно-индивидуалистическая. "Отрицалово системы" может принимать различные формы, в том числе и крайне реакционные, вплоть до откровенно человеконенавистнических, которые иногда внешне могут выглядеть даже более "революционно", чем коммунизм (примером такого "революционаризма справа" могут служить движения нацистов-пиплхейтеров и радикальных "нео-белогвардейцев", вроде "Непримиримой колонны" Русского Марша, мечтающих о разрушении России в ее современном виде и истреблении населяющих ее "совковых унтерменшей" бомбами НАТО). Так вот, пролетариат, чтобы быть субъектом коммунистической революции, должен быть готов к усвоению не каких-либо "революционных вообще" идей, а именно идей коммунистических. Коммунистическое, коллективистское сознание, дух дисциплины и организации, вырабатывается у пролетариата совместным фабричным трудом. "Именно фабрика, которая кажется иному одним только пугалом, и представляет из себя ту высшую форму капиталистической кооперации, которая объединила, дисциплинировала пролетариат, научила его организации, поставила его во главе всех остальных слоев трудящегося и эксплуатируемого населения" - писал Ленин в работе "Шаг вперед, два назад" (В. Ленин, ПСС, изд.4, т.8, с.379). Именно