Грязь. Продолжение

Домбровский.
- В любой дэзе есть доля истины, мой простоватый друг! – расцвёл весенней улыбкой Антон, сам не понимая, почему ему вдруг сейчас вспомнилась дежурная медсестра в больнице, которой он подарил сто рублей, нежный поцелуй в пальцы рук, и шоколадку, - Эврика! – воскликнул он, - Моё ассоциативное мышление и интуиция никогда не дают сбоев! Я всё время думал – почему я вспоминаю про эту смазливую сестричку из больницы, когда речь идёт о Шемякине! Черты лица! Они похожи. Это либо его племянница, либо дочь. Когда мы «навещали» Бочку, я бросил мимолётный взгляд в журнал дежурств, лежащий на её столе, там была фамилия на «ше»! Кажется Люда или Лида Ше... Шем… наверное Шемякина! Нужно срочно как-то пробить это или, снова проникнув в больницу, заглянуть в журнал дежурств. И ещё одно. Узнайте у господина Комиссарова, не снята́ ли прослушка с моей хаты. Если нет, то нужно немедля придумать что-то ласкающее слух нашего славного сыщика, похвалить что ли или жёстко покритиковать его предполагаемых врагов в отделе. То есть, как вы понимаете, вербовка продолжается! Временные и сильные союзники нам сейчас нужны! Хорошенько подумайте над этим. Репетировать будем у Кири. Всё равно его родоки на даче живут, а Анжелка всё время на новой работе зависает. Если он не против, конечно!
- Я всегда – за.
- Так и скажи – она тебе понравилась, - промямлив, обиженно отвернулся Владилен в сторону.
- Тебе я вижу – тоже! Ну, уж так и быть, я уступлю её тебе, займись…
- Ага, какой находчивый! А потом не тебе, а мне иметь дело с монстром русского сыска – господином Шемякиным!
- Тебе не угодишь! Так да или нет?
- Вы на руках потягайтесь, - посоветовал Роман.
- Лучше в рукопашку. В зале, у Сани!* - выдвинул предложение Влад.
- Кто больше выдержит на своём горбу бросков и ударов в исполнении гуру Сан Саныча?* Тоже вариант! Только потом обоим в бессрочный отпуск придётся отправляться!
- Давайте о деле, - предложил Антон и вздрогнул от резкого звонка на мобильный телефон, - Председатель кооператива «Гробовая доска» вас внимательно слушает! – весело представился он, - Что? Как уехал в Китай?! Сянь уехал в Китай?! Нет, этого не может быть! Кто же теперь будет вести секцию? Его лучший ученик? Как я понимаю – это, вероятнее всего, Антон Руберовский? Кто? Вова Ковыряйкин? Этот длинноногий лопоухий мозгляк! Куда катится страна! Да я же его на первой минуте размажу по матам, как дерьмо по совкововму гальюну! Что? Я и пробовать не буду, просто вобью ему голову в плечи, как Пересвет Челубею! – Руберовский нервно отключил телефон и с напускным страданием на лице посмотрел на удивлённых парней: - Поцики с зала звонили, – пояснил он интонацией гопника, - Сказали, что Сянь уехал в Китай! – уронив, словно тяжёлую гирю на землю фразу безысходности, он тут же взял себя в руки: - Ну и чёрт с ним, пусть катится в свою Поднебесную! Обойдёмся без него!
- Вот это неожиданный поворот…
- Что, со спортом у нас теперь – швах? – озадаченно спросил Роман, - А то когда я не занимаюсь, меня бухать тянет.
- Нашёл о чём переживать – можно и самим начать заниматься! – успокоил его Кирилл.
- Но так, как у Сянь Синя – уже ни у кого не позанимаешься! – торжественно выдохнул Влад.
- Так, как от Сянь Синя – уже ни от кого звездюлей не отхватишь! – поправил его Роман под скрежет сдержанного смеха.
- Насколько я понимаю – никто по этому поводу от горя вешаться не собирается? – удовлетворённо ухнул Руберовский, - А что касаемо спорта… Мы в состоянии возвратить в наши стройные ряды элементы социалистических реалий – хоть сегодня можем начать на стадионе ОФП и сдачу норм ГТО! А также по совету великого китайского мандарина Сянь Синя, можно начать освоение Татарской борьбы Куреш на криминальной окраине города! Кончайте ржать, полезная вещь, между прочим!
- Вот там нас точно, как дерьмо по ковру размажут, - прогудел из туалета Плетнёв.
- А это что ещё за глас из пустоты?
- Я тут что-то… про Сашеньку вспомнил… - виновато буркнул Антон, уводя собеседников от пустой болтовни, - Ведь он не сдал нас, хоть это и грозило ему не малыми бедствиями. Благодаря ему мы имеем возможность сливать дэзу работникам эм-вэ-дэ… Получается, менты не зная того, сами себя подставили. Я к тому, что может быть нам с Сашенькой мировую обсудить? – показал он оттопыренные большой палец и мизинец.
- Очевидно, что это так, - с готовностью согласно кивнул Кирилл.
- Окей, чувак! – показал пальцами козу Влад, - И рассказ его пусть дальше в журнал пече́нят. Мировуха, словом!
Вскоре нудным необузданным вибрационным треском снова зазвонил телефон.
- Что же это сегодня за день такой – всё время кто-нибудь трезвонит! – прошипел Руберовский и взял в руки трубку, - Але! – заранее подстраховываясь от вражеских ухмылок, самодовольным голосом мяукнул он, - Да, это я, Антон. А, здрасьте, тёть Лида! Это Сашина мать! – шепнул он, отведя руку в сторону.
- Долго жить будет! – ничего толком не расслышав, выпал из туалета Плетнёв, - Надо же, вот только что про него чесали!
- Да, ага. А что случилось? Что?! - следующую минуту Руберовский молчал, медленно сходя с лица. Пообещав матери Саши вскоре навестить их, он в сердцах бросил телефон на кресло. Понимая, что ничего хорошего его побледневшее лицо не сулит, все молча ожидали, что он скажет.
- Не будет нам покоя на этом свете, - рухнувшим голосом оповестил он, - У меня две новости – плохая и очень плохая. С какой начать?
- Давай, что ли с очень плохой, - немного поразмыслив, неуверенно попросил Роман, - Всё равно скоро подыхать…
- Ты чего, Рома? – серым волчонком вскинулся на него Влад.
- У меня какое-то плохое предчувствие. Как на войне, перед боем. Только там были обученные солдаты, а здесь с кем идти в атаку?
- Ты чего Рома? – как испорченный винчестер ещё раз глюкнул Влад.
- Что ты заладил – чего да чего! У тебя что, система зависла? Давай Тоха, выливай на наши головы два ушата говна! – казалось, у Плетнёва вновь «поехала крыша», но очевидно, что на сей раз все были трезвы и никто рассказывать про войну не собирался.
- Дайте мне ещё секунду – прийти в себя, - сказал Антон и зашипел своим коронным вздохом, - Позавчера Шемякин затолкал Сашеньку в камеру к уголовникам. Методы раскалывания свидетелей у него такие. Падла замоскворецкая, - губы Руберовского мелко затряслись, на лбу выступила испарина.
- А почему замоскворецкая? – задал наивный вопрос Домбровский.
Антон отвечать не торопился. Не глядя ни кому в глаза, он думал о чём-то своём.
- Был я там, в суде. После чего четыре года в столичной тюрьме парился, - сказал он, наконец, словно выталкивая из себя признание.
Никто, кроме Романа не знал об этом факте биографии лидера компании. Все молча уставились в его глаза, но никто пока не решался вести дальнейшие расспросы.
- А какая же тогда просто плохая новость?
- Тётя Лида говорила сбивчиво, рыдая, - объяснял он, - Я лишь понял, что они с Лерой вчера купили в цыганском посёлке несколько доз героина. Что вы смотрите? Потом укололись! Один лежит в отключке, а вторая – в ванной с перерезанными венами. Опять эта тупая соска за старое взялась! Сдала позиции – нервишки не выдержали. Лере вызвали скорую, а этот упёртый… литер-ратор  дома на диване без чувств валяется, как выброшенное на пустынный берег бревно. Ну, вы догадались, что с ним в камере сделали? Произносить эту мерзость не хочу. Мать сказала, что он, типа, жить теперь не хочет и всё такое… В общем, не люблю я обсуждать все эти грёбаные сентиментальности – мне легче кого-нибудь завалить, да и дело с концом!
- Этот посёлок, что близ Новосельского, давно уже, как бельмо в глазу у народа, - сквозь зубы процедил Роман. Его лицо побелело от злости, - Разворошить бы прямо сейчас это воронье гнедо!
- Не беги впереди колесницы смерти, Романыч! – осадил его Руберовский, - Наломаешь дров – потом мы и пожалеть не успеем! Всё у нас будет. Всё, но не сразу!
- Посёлок на герыче поднялся круто, это мы в курсе, - поделился «инфой» Козырев.
- Ну, ты прямо капитан очевидность! – оценил его уведомление Плетнёв.
- Вон какие за́мки мафия отгрохала на родительские деньги разных тупых избалованных оболтусов! – продолжил сбор материалов Домбровский.
- Ещё один, бл-л…
- Так чего с Шемякиным то делать? – снова абстрагировано заблажил откуда-то сбоку голос Владилена.
- Ты что, спишь? – едва не поперхнулся Плетнёв, уставившись на Домбровского.
- Втираться к нему в доверие и заставить его полюбить нас! – повернулся в его сторону Антон.
- Я думал, мы его валить, типа, за Сашеньку будем!
- Завалить его мы всегда успеем. Сначала идём к Сашеньке, затем – в больницу к Лере, затем – ко мне, лить бальзам в уши доверчивым провинциальным сыскарям! Будем говорить только то, что они желают услышать. То есть тешить их долбанное профессиональное честолюбие!  

31 глава

- …затем я пришла в милицию и высказала всё этому негодяю, майору Шемякину, - плакала Лидия Павловна, дородная тётка средних лет. Школьная учительница Русского языка и литературы выглядела полностью опустошённой, - Я собираюсь подавать на него в суд, хочу, чтобы этот человек сел в тюрьму. Мне больше терять нечего. И пусть такие же, как он, им там самим пользуются, как захотят!
- Не сто́ит Лидия Павловна, он скажет на суде, что проводил расследование убийства, а ваш сын был подозреваемым. Они докажут, что имели право посадить его на пару суток. Ну и всё такое прочее, - отговаривал её Антон, понимая, что если состоится суд, то гарью может повеять и в их сторону, - А этих уродов, что были в камере предварительного заключения, мы найдём, обещаю вам.
- И сделаем их коленками назад, вообще… - влез со своими непродуманными эмоциями Влад.
- Да? – с надеждой в голосе спросила Тётя Лида, воззрившись на Владилена. Его сознание автоматически цеплялось за любую возможность ме́сти, - Только осторожнее, ребята, - сказала она, утирая лицо платком, - А то и сами проблем не оберётесь.
- Одна лишняя проблема ничего не решает, - влез Козырев, непонятно к чему упорно кивая головой и глядя в одну точку. Сразу становилось ощутимо заметно, что ни он, ни Влад не умели себя вести в подобных ситуациях.
- Нам пора идти, - махнул головой Антон, бросив на Кирилла бешеный взгляд, - Дел ещё – выше Эйфелевой башни.  Он напоследок посмотрел на распластанное на софе неподвижное тело Саши и быстро заспешил к выходу.

- Чевой-то мы гор больницу стали посещать чаще, чем наш новый супермаркет, - многократным эхом перекатывался в подъезде голос Влада, - Знал бы я, что эта Лера здорова, как колхозная тёлка, ни за что бы туда не пошёл!
- При чём тут здоровье? Просто ей сейчас требуется моральная поддержка! - возражал ему Кирилл, - Человек пытался покончить с собой! Да и к тому же, ты ведь хотел замутить с дочкой господина Шемякина! Или забыл?  
- Да не забыл я, просто её там сегодня не было!
- Чего вы орёте на весь подъезд, как потерпевшие! Вот же бараны! – заметил им Роман, вертя головой по сторонам.
- Тихо, Плете́нь на измене! – приложил Влад палец к губам.
- Я тебе щас дам Плентя́!
- Внимание! Входим в зону акустической турбулентности! Всем сохранять режим вторичной тишины! То есть, говорить чётко и только по делу! Короче, будьте собой, но только не до такой степени, чтобы нас всех спалили! – раздавал последние