Грязь. Продолжение

солнечного рая!
- Кто бы сомневался! – зацвёл Влад, как июньская роза, - И тёлок рядом будет – целое море! Точнее, река и озеро…
- Ага, кому-то река с озером, а нас с пацанами будут пасти́ наши пассии, - расстроился Кирилл от упоминания об этом факте.
- Чуть не забыл. Оружие надо полностью разобрать, а запчасти завернуть каждую в отдельную тряпочку вперемешку с завёрнутыми продуктами, и разбросать всё это по рюкзакам. Это относится к тем, кто пойдёт на дело. И пусть каждый сам для себя выбирает путь! – напомнил Антон ускориться с принятием решений, - Рейсовый автобус будет через два часа на конечной остановке.

Ничто так не отвлекает от повседневности, как выезд на пикник! Когда перед взглядами, торчащими внимательной хорью из окраины леса предстаёт поле, уходящее вниз, к реке и небо с бело-синими бровями облаков. Когда на раскалённых угольях в адском невидимом пламени жарятся свиные шашлыки, предстающие вскоре в готовности перед голодным взором, рядом с бутылкой пятилетнего коньяка.
- Два пузыря на четверых не помешают! – вздыхал командир отряда Руберовский, томясь в ожидании прожарки мяса, а так же возвращения с дачи разведгруппы в составе двух рядовых – Плетнёва и Домбровина.
- Шашлыки находятся в готовности номер один! – доложил зам пом ком повара взвода Козырев.
- Кирюха, сил уже нет терпеть этот ад рычащего желудка! Давай уже опрокинем по сто наркомовских и осчастливим-таки себя парой-тройкой кусков отменной свинятины!
- Полностью согласен! Но босс, почему мы взяли-таки свинятину, ведь мы же совсем недавно находились в объёмном образе еврейских негодяев!
- А потому, Фима, что в нашем совковом магазине, ничего нет, кроме этой проклятой свинины, будь она не ладна!
- Тогда предлагаю-таки снова примерить на себя амплуа чистых славян, раз уж вышел такой коленкор. А то жрать шибко охота!
- Так наливай!
- Чувствую, по окончании всего этого концерта, кому-то придётся бежать ещё за одним булькающим аргументом!
Когда была опустошена всего лишь одна бутылка коньяка, из дальних кустов неслышно появилась разведгруппа в полном составе.
- Тоха, ты был прав! – в нетерпении орал Владилен ещё за́ сто метров до стоянки, - Не зря мы сходили! Слушайте и не говорите, что вы не слышали!
Лазутчики, проникнув на дачный дом будущего союзника, обнаружили там семейную фотографию Шемякина. На ней была запечатлена вся его небольшая семья – он, его покойная жена и дочь.
- Аляша – дочь Шемякина?! – Руберовский, выброшенным на берег со́мом хватал воздух быстро пересыхающей глоткой.
- Авария… А что, ежели не родная? А ежели подлог? Но в этом ли суть?
- Суть в том, что теперь понятно, откуда у неё столько самонадеянности! - начал приходить в себя Руберовский, - Это очень многое объясняет и многое меняет. Идя «на вы», нужно держать ухо в остро и оружие под полой! Хотя может и не особо-то Шемяка переживает по поводу посадки предполагаемой падчерицы. Как знать, может быть, даже напротив – он несказанно рад этому обстоятельству. Значит, мой план таков. Перед тем, как я начну вести переговоры, вы должны спрятаться где-нибудь рядом, возможно в кустах или за забором. Если меня начнут убивать, условным сигналом к атаке будет… я просто чихну – вот так – апчхи! – чихнул Антон.
- Будь здоров!
- Спасибо. А вы быстро повыпрыгиваете из кустов и зава́лите гадов на месте к хренам собачьим!
- Слушай, командир, вы тут сколько без нас с Кирюхой выпили? – хитро прищурившись,  поинтересовался Роман.
- Как видишь, мало! – отмахнулся Руберовский, - Наливай, а то чё-то развезло с непривычки. Клин – клином, блин – бли́ном!
- Ясно. Зря мы в разведку сходили…
- Ты это брось, старина – у нас всё под контролем! Не родился ещё тот мистер случай, который познакомил бы Антона Руберовского с госпожой неудачей!
- Счастливчик…
Цыганский посёлок, находящийся в километре ходьбы от костра, стал коньячной подпиткой для разгульной компашки, веселящейся в ожидании сатилитов, полагающих, что они являются доминантным объединением.
- Первый раз сходил гонец за бутылкой – не берёт! Второй раз сходил гонец за бутылкой – не берёт! В третий раз сходил гонец за бутылкой…

Э-эй, ухнем! Э-эй, ухнем!
Ещё ра-а-аз, е-ещё-о ра-аз!
Э-эй, ахнем! Давай жа-ахнем!
Ещё-о ра-аз! Е-ещё раз!

- Эх, Владуха, какой ты всё-таки молодец, что гитару взял! Дай я тебя расцелую, братан!
- А мне же моя, предъявы стала выкатывать! – возмущённо икнул Кирилл, - Я тебя, говорит, почти не вижу! Я хочу тебя видеть дома и всё тут!
- А ты ей скажи – дел по горло и – в колодец!
- Я так и сказал – отстань, говорю, не видишь, что ли – я мир спасаю, дура! А она мне скакалкой по башке!
- Может, скалкой?
- Нет, скакалкой. В смысле – ногой! Научили их махать своими «скакалками» на свою голову, в прямом смысле этого слова.
- Слушай, а может она у тебя беременная? – спросил несведущий Влад.
- А чёрт её, дуру знает! Может быть… - лицо Кирилла побагровело.
- А моя мне нынче ещё круче выдала – отходи, говорит, от дел, а то я от тебя отойду!
-У-у-у!
- А мне никто ничего не говорит…
- Слушайте, вы что – все сговорились что ли! Достали со своими бабами! Моя знает, если она чего не так ухнет, то скандал будет до небес… - сказал, как отрезал Антон и переключился на другую тему: - А вообще, Кирюха, ты знаешь, я тебе полностью простил, что ты с Янкой замутил тогда… Потому что ты мой друг и я тебя люблю. Кто-нибудь ещё, кроме меня, так смог бы?
- Но ты тоже был тогда немного не прав...
- Пойду-ка я вздремну, а то ч-чё-то как-то всё не так… Пр-роклятое бух-хло… - Руберовский неровной походкой поковылял к кустам, где был уже заранее приготовлен спальник…

- …Эй, Тоха, вставай! Время уже пятнадцать минут первого! – дребезжал над ухом чей-то назойливый бас, - Просыпа-айся-а! – отдавалось эхом в перелеске, - Нам ещё два километра топа-ать!
Насмерть перепуганный лидер подпрыгнул вверх вместе со спальным мешком. Во тьме догорали уголья умирающего костра, в ушах заезженным диском отдавались звуки недавнего мальчишника, проходившего в режиме долгого ожидания. Крутясь быстрым водоворотом, в голове быстро восстанавливались все события последних часов. Опрокинув кружку холодной воды и немного взбодрившись, Антон стал быстро трезветь. Наспех побросав вещи в рюкзаки, сообщники собрали оружие и поспешили в сторону дач.

34 глава

- Ну, наконец-то, наконец-то господин Руберовский вы осчастливили нас своим явлением! – начал Шемякин свой обличительный спич, - На первую встречу и сразу с таким опозданием! Впрочем, чего ещё можно было ожидать от столь «высокой» персоны? Вежливости? – добавил он в свою приветственную речь частицу грубейшего сарказма, бестактно намекая на далеко не светское происхождение гостя.
- Да и вы-то не шибко королевских кровей, чтобы делать мне подобные замечания, господин майор! – сходу рубанул Антон, вваливаясь во двор нарочито без приветствия, давая противнику возможность посомневаться в том, кто здесь хозяин положения. Брать сходу своих оппонентов в виртуальные ежовые рукавицы, было основой его поединков.
Хорошо освещённая летняя кухня находилась во дворе под лёгким навесом из штакетин, обшитых сверху лёгкой пластиковой черепицей. Антон, чуть покачиваясь, предстал в длинном чёрном плаще перед развалившимся за столом майором Шемякиным.
- О-о, да вы ваше благородие, нарезались! – самодовольно протянул майор, стремясь, во что бы то ни стало чётче обозначить пока ещё размытые границы своего доминирования над Руберовским, - Ваш плащ напоминает мне персонажа известного диснеевского мультфильма: «о-о, я ужас, летящий на крыльях ночи»! – частым свистящим смехом закудахтал он.
- Давайте сразу перейдём к делу, уважаемый Григорий Полиграфович! Иначе я вас отправляю на хер и, не оборачиваясь, ухожу домой! – теряя риторику, злился Антон. Не полностью протрезвевший честолюбец также не желал сдавать своих превалирующих дипломатических позиций, - И употребляйте, пожалуйста, в речевых оборотах собственную фразеологию, а то эти «бородатые» киношные афоризмы на мой взгляд смотрятся как дешёвые, банальные и устаревшие. Они как костыли, на которые в своей речи опираются малограмотные и косноязычные прохвосты!
Шемякин, привыкший к абсолютному господству и преимуществу над своими собеседниками, почти полностью стушевался от шквала настолько уверенных и чётко поставленных слов и обвинений. Он громко заскрежетал зубами, а белки́ его глаз стали коричнево-жёлтыми. Такого он, конечно же, простить Антону не мог.
- Поликарпович, - тихо сказал он, распаляя огонь в печи́ своей головы, - Меня зовут Анатолий Поликарпович, сукин ты сын!
В ответ Руберовского понесло ещё дальше, и остановить его уже не представлялось возможным. Разумеется, с этого момента, ни о какой сделке уже не могло быть и речи.
- Да по мне хоть «хреноглотович»! – подрагивая от ярости, заметил он, - Только если ты, мерзавец, ещё раз назовёшь мою маму сукой, я всажу тебе в твой царственный зад заряд дроби, перемешанной с поваренной солью, а потом подивлюсь, как ты будешь нарезать круги по участку, окучивая своей сраной жопой прорастающую картошку!
- Ты хоть знаешь, с кем ты говоришь, подонок! – взбеленился Шемякин, доставая из стола пистолет.
- Я говорю с трупом, если ты не заткнёшь свою вонючую пасть, и не прижмёшь задницу к стулу!
Шемякин вскинул руку для выстрела и напоследок почти с ненавистью рявкнул:
- Сдохни, щенок! Мне за тебя только премию дадут!
Руберовский, чуть наклонив голову в бок, с интересом наблюдал за майором. Сухие щелчки раздавались один за другим, однако ни одного выстрела так и не случилось. Антон с пафосом мессии протянул руку вперёд, показывая ему горсть патронов «макарова». Округлые металлические пули, падая из худой ладони Антона, забарабанили по столу.
- Эх, никуда не деться от этих дешёвых киношных пассажей! – с сожалением вздохнул он, - Просто скука смертная… Даже я отличаю по весу заряженный пистолет от пустого! – бросил он ему в лицо обвинение в профессиональной некомпетентности.
Шемякин, глядя, как сыплются вниз его патроны, с размаху врезал по столу кулаком и за его спиной резко обозначился некий предмет «бэ». Предмет передёрнул затвор пистолета, наводя оружие на шокированного Руберовского. Антон от нервного перенапряжения громко чихнул, едва успев заметить различимые черты его бывшего однокашника Колмагорова, как у лейтенанта взорвалась голова от заряда картечи, посланной Домбровским точным выстрелом из кустов малины. Взорванное тело Колмагорова продолжало пальцем давить на курок, хаотично отправляя град пуль в сторону Антона. Из кустов малины, вслед падающему лейтенанту летели и летели частые пистолетные хло́пки… Колмагоров снопом пересушенного сена свалился прямо на колени своего начальника, обильно окропив кровью его белый летний костюм.
- Что? – задал Шемякин беспредметный вопрос, с ужасом глядя на фигуры, восстающие из полумрака кустов.
- Искусство быть невидимым заключено в защите! – произнесла одна из сумрачных фигур.
- Возможность победы есть в атаке… засадного полка! – процитировала некий афоризм вторая.
- Самая большая радость для мужчины — это побеждать врагов, гнать их перед собой, отнимая у них имущество! –