Исход евреев из Египта

"широкорукий", он "простирает руки и даёт свет" (49-2. с395;100.). В "Махабхарате" и "Пуранах" Савитар изображён одноруким. Индийская традиция рас-сматривает Савитара как образ бога восходящего и заходящего солнца (аналогия соответственно с Хепри и Атумом). В "Ригведе" Савитару посвящено одиннадцать гимнов, сопоставление которых с гимнами Эхнатона выявляет дополнительный ряд элементов сходства образов божеств. Так, "мудрей-ший из мудрых", Савитар ("Порождающий") - может принимать любые формы и образы (как Атон); он также и "господин творения и господин мира". Савитар заполняет собой всё воздушное пространство и мир (как Шу), членит время. Ему подчиняются Солнце и Ветер, он удерживает Небо и указывает путь водам. Солнечный бог Савитар (подобно Атону) пробуждает по утрам весь мир и богов, охраняет людей, даёт им силы, определяет (назначает) жизненный срок, забирает грехи и изгоняет болезни.
И в то же время, однако, следует подчеркнуть, что изображение лучей-рук можно увидеть уже на стеле из Гизы, которая датируется эпохой Аменхотепа II (1450-1420 гг. до н.э.). До нас также дошли тексты, посвященные Амону-Ра (в ипостаси бога Солнца) в которых говорится: «Ты - Единственный со многими руками; ты протягиваешь свои руки к тем, кого любишь» (папирус Булак 17); «Золото (солнечных) лучей его струится к ноздрям фараона, принося ему радость и счастье» (Берлинский папирус 3056). Следовательно, не исключено, что использование Эхнатоном этой старинной (уже и для него) египетской солярной символики, могло быть стимулировано митаннийскими впечатлениями.
По всей вероятности, будущий фараон Аменхотеп IV был отозван из Митанни непосредственно после безвременной кончины старшего брата Тутмоса, примерно на 36 году правления Аменхотепа III (письмо Тушратты по поводу брака Эхнатона и Тадухены), и, как представляется, в течение последнего года жизни фараона Аменхотепа III он (Аменхотеп IV) считался (был назначен) соправителем своего тяжело больного отца. Подтверждением этому может служить сцена на каменном блоке из Атрибиса, где изображены фараоны Аменхотеп III и Аменхотеп IV, совместно приносящие жертву божеству (К. Жак. «Нефертити и Эхнатон». 2006). После того, как Аменхотеп III умер (второй год царствования Аменхотепа IV), царь Тушратта писал (ЕА27): "Напхурия [Аменхотеп IV], его старший сын, теперь учится управлять вместо него"; и это письмо свидетельствует о малом опыте соправления Аменхотепа IV. Уместно отметить и мнение некоторых египтологов, основанное на трактовке писем Тушратты и царя хеттов Суппилулиумы I (Амарнский архив (86.с449)) как о том, что Аменхотеп IV взошёл на престол без обычного (многолетнего) соправления. Так, в своём письме Суппилулиума I поздравил Аменхотепа IV с взошествием на престол (а соправление (казалось бы) - уже царствование). Однако это проявление вежливости и добрососедства "братьев" вполне можно расценивать и как поздравление по поводу обретения соправителем («младшим фараоном») статуса самодержца.
Известно, что после кончины Аменхотепа III, царица Тийе, опытная в делах управления страной, некоторое время помогала сыну, исполняя при Эхнатоне роль «регента» (письма из Эль-Амарны). Благодарный Эхнатон относился к своей матери с величайшим почтением, на что  указывает  обожествление её ещё при жизни: она носила под громоздким париком царицы головной убор богини Хатхор (скульптура Тийе).
Представляется, что дипломатия никогда не была сильной стороной Аменхотепа IV. Так, Тушратта просит о заступничестве царицу Тийе (ЕА26): "…Я всегда проявлял любовь к твоему мужу (и наоборот)…Пусть твой сын… не ввергает меня в нищету… Пусть он поступает со мной… лучше, чем поступал его отец", "дело моего брата [Аменхотепа IV] сделалось теперь причиной для осуждения" (письмо Тушратты). Из письма Суппилиумы I (ЕА42): "что касается таблички, которую ты мне прислал: почему ты поставил своё имя выше моего имени? И кто же теперь разрушает хорошие отношения между нами, пристойны ли такие поступки?"
Фараон Аменхотеп IV Эхнатон в течение всего семнадцатилетнего периода своего правления  упорно и последовательно проводил в жизнь широко задуманную им религиозную реформу. Отменяя традиционные, привычные, устоявшиеся божественные законы и миропорядок, эта революционная реформа, так же, как и во времена смены лунного государственного культа на солярный, изменяла и разрушала мир прежних верований и представлений. Принято полагать, что рассмотрение реформы Эхнатона лишь в качестве орудия борьбы с Фиванским жречеством, это (96.с31) - «вульгарная социологизация истории». В настоящее время такая точка зрения, как правило, не рассматривается. «Упрощенный, модернизированный образ… Эхнатон, вступивший в открытую борьбу со жрецами Амона... невозможно увязать с египетскими реалиями», - твёрдо убеждён Кристиан Жак.
Поскольку "квазирегент" царица Тийе не слишком доверяла Фиванскому жречеству (вероятно, в свете "утробного права" высказывались обоснованные претензии о правомочности престолонаследия сыном Тийе; и, возможно, поэтому Тийе - "великая супруга царская", не являлась верховной жрицей бога Амона, "супругой бога" (в Карнаке игнорировали Тийе (Н. Ривз)), то церемония ритуальной коронации царя Аменхотепа IV была проведена не как обычно, в храме Карнака, а в небольшом городе Фиванского нома Гермонте. Такой выбор, по-видимому, не был случайным: Гермонт считался «Юж-ным Гелиополем», соответствующим (близким по значимости) величественному городу Солнца на севере (т.е. в обряде коронации жрецы бога Ра-Горахти (и брат Тийе) приняли существенное участие).
В начале своего царствования Эхнатон, несомненно, стремился наладить хорошие отношения с могущественным фиванским жречеством. Так, в надписях из фиванской гробницы вельможи Херуефа Аменхотеп IV именуется «избранником Амона-Ра». Однако даже все его постройки в честь великого Амона в Фивах не смогли устранить сильную неприязнь к нему "святых отцов" и всех их привержен-цев: уже на первом году правления между верховным жрецом Амона и Аменхотепом IV неоднократно возникали конфликты (Ю. Перепёлкин). И молодой фараон был вынужден противостоять фиванскому жречеству, необходимо было также ослабить, а затем и «свести на нет» влияние старой, потомствен-ной, служилой знати, весьма недоброжелательно относящейся к нему.
Итак, через год после воцарения фараон Аменхотеп IV добавляет к своему тронному имени наименование «Единственный для Ра», провозглашает бога Ра единственным источником истинной веры («Ра-отец, пришедший как Атон») и объявляет себя самого проводником его откровений. В гроб-нице визиря Рамоса, в Фиванском некрополе, сохранилась следующая надпись, сделанная в начале его (Аменхотепа IV) правления (судя по тексту, вложенному в уста визиря: «Ты  - единственный у Амона...»): «Слова Ра, - вот они... Мой августейший отец (бог Ра) объяснил мне их суть и открыл мне их... Они понятны моему сердцу и открыты моему взору... Я знаю...». Молодой фараон принял титул «Великого ясновидца», который обычно носил верховный жрец бога Ра в Гелиополе. После чего Аменхотеп IV модифицирует традиционный пышный титул фараона: если содержание первой, основ-ной части титула ещё обычно: «Могучий бык с длинной шерстью, возлюбленный двумя богинями, великий царь Карнака; золотой Ястреб, венценосный владыка в Южном Гелиополе (город Гермонт), царь Верхнего и Нижнего Египта, Прекраснейший из созданий Ра, единственное воплощение Ра; сын Солнца, угодный Амону (Амон доволен), Божественный правитель Фив, Вечноживущий; Возлюблен-ный Амона-Ра, Владыки небес»; то его заключительная часть составлена в соответствии с состоянием учения Эхнатона на тот период: «Верховный жрец Ра-Горахте, торжествующего на горизонте под именем подателя тепла Атона» (А. Вейгалл. «Эхнатон. Фараон - вероотступник». 1922).
Не позднее второго года местопребывание царского двора в Фивах получило название "Замок ликования на небосклоне". Этот этап развития учения Эхнатона связан с возникновением особого солнечного имени: «Солнце Вышнего (Горахти, Хормах) небосклона, ликующее на небе, ибо имя Его - «Свет» (Шу), пребывающий в солнечном диске (Атоне)» (вероятно, было обосновано существование триединого "Ра-Горахти-Шу", воплотившегося в Атоне).
И поскольку почитание бога Атона должным образом не могло проводиться без подобающего святилища, Аменхотеп IV посылает сообщение верховному жрецу бога Амона (начальнику всех храмов страны): «Фараон приказывает возвести новый храм в честь "малого бога" (Атона), более великий, нежели чем уже построенные где-либо в Египте, - на 400 жертвенных алтарей»; и возводится в Фивах, в саду Амона, между Луксором и Карнаком, величественный комплекс «Сияние Атона Великого». Храмовый комплекс содержал четыре храма: «Солнечный Диск (Атон) найден» (Гем-па-Атон), «Крепки памятники Солнечного Диска навечно» (Руд-мену-эн-Атон-эр-нехех), «Возвышены памятники Солнечного Диска навечно» (Тени-мену-эн-Атон-эр-нехех), а также «Двор первобытного камня» (Хут-бенбен), который (Бенбен) был одним из символов Гелиополя. Численность персонала храмового комплекса достигала, примерно, 6800 человек.
Установлено, что здание храма «Солнечный Диск (Атон) найден», было ориентировано на восток и имело прямоугольную форму (ок. 130х200 м). В открытом дворе, окруженном колоннадой, возвышались колоссальные статуи фараона. Они (статуи Аменхотепа IV), через одну, были увенчаны либо традиционной двойной короной, либо двумя высокими страусовыми перьями бога Шу. Как отметил Ван де Валле, два высоких пера, украшавших голову бога Шу, - символ светоносного воздуха, который в эпоху Амарны носили также царица Нефертити и её дочери-принцессы (сопричастность к триединому Атону). Заметим, что в одном магическом тексте о Шу говорится: «Ты прогоняешь непогоду после того как ты осветил тучи».
Следует отметить, что в пору реакции (после смерти Эхнатона) этот храм, как и другие постройки в Карнаке, связанные с культом Атона, был разобран на маленькие блоки (талататы), которые и сохранились, будучи использованы при строительстве пилонов Карнака (талататы аккуратно изыма¬лись при разборке стен и складывались рядами внутри второго и девятого пилонов, образуя заполне¬ние их внутренних полостей).
Заметим, что в Древнем Египте вообще бытовала практика разборки старых храмов на строительные детали. Так, при постройке пирамиды Аменемхета I были использованы блоки с рельефами из пирамидных храмов Хеопса и Хефрена (М.Э. Матье).
Примечательно, однако, что никаких видимых признаков отрицания старых богов всё ещё незаметно (в надписях комплекса упоминаются и Амон, и Сетх, и Упуат, и др. боги), а на скарабеях того времени фараон именуется возлюбленным Тота, бога мудрости. В конце третьего года правления Аменхотепа IV Солнце (бог Атон) изображалось всё еще в виде человека с головой сокола, увенчанной солнечным кругом - как Ра-Горахте Гелиополя. Показано (на пилоне), что в акте жертвоприношения фараон подносит богу какие-то растения.
В конце четвертого года правления отношение к Диску Солнца заметно изменилось (артефакты из храмов