Впрочем, все современные постройки: казармы, пирсы, пакгауз, краны, эллинги, капониры и прочие военно-хозяйственные сооружения словно корова языком слизала. Торчали одни фундаменты да покореженные балки. Склон горы даже был украшен сторожевым катером, заброшенный взрывом почти на самую вершину.
Однако за спуском в лощине сохранился шлагбаум и покосившийся КПП, над которым развивался обгоревший Андреевский флаг. Из будки появился матрос в белой грязноватой робе, с автоматом в руках, который взял на перевес, выставив вперед ногу, тем самым давая понять, что дальше проезда нет.
Лука затормозил, не доезжая метров тридцати, и вышел, поправляя форму.
– Сынок! – крикнул он. – Я полковник российской армии!
И хотя после всех приключений Лука в своем мундире выглядел слегка помятым, а фуражка с золоченой кокардой была вымазана в чем-то белом, матрос опустил автомат, Лука подошел к нему, а потом вернулся и сказал:
– Здесь никого нет, на считая этого парня. Отсюда уйдем на нашу базу.
– Каким образом? – ехидно полюбопытствовал Леха.
По-моему, ему срочно нужно было опохмелиться. Без водки он плохо соображал.
– Пока не знаю. Но найдем что-нибудь. Тем более, что среди нас есть летчик, – Лука посмотрел на Федора Березина, который приосанился и выпятил грудь.
Я решил, что сейчас он сядет на своего любимого конька – Красные звезды, но Федор Березин предложил:
– Давайте возьмем его с собой, – и кивнул на матроса.
Действительно, матрос выглядел жалко: на его лице застыло выражение человека, который привык быть в команде и которого бросили.
Лука подогнал машину к КПП, не заглушая двигателя, высунулся и сказал:
– Поехали с нами.
– Не могу… – глядя куда-то поверх “токсуя”, с тоской ответил матрос.
– Почему?
– Я штрафник…
– Какой штрафник? – удивился Лука.
– Обыкновенный… рядового состава…
– Сколько отсидел?
– Девять месяцев и двадцать один день…
И мы узнали, что матрос отбывал год штрафных работ, а на базе подметал территорию, то есть занимался хозработами и, вообще, был на подхвате. Три дня назад его “забыли” на гауптвахте. Бригаду, которая здесь размещалась, перебросили куда-то на север в горы. Двое суток он просидел без воды и пищи, пока “губу” не развалило взрывом, а подразделение моряков, которое осталось охранять базу, то ли погибло, то ли разбежалось. Матросу еще повезло, потому что гауптвахта находилась в самом неудобном месте – в расщелине скал, и ее зацепило лишь отчасти.
– Какая у тебя специальность? – спросил Лука.
– Матрос второй статьи Григорий Кутуз, – приставив к ноге автомат, вытянулся штрафник. – Моторист!
На его бескозырке красовалась надпись: “Варяг”.
– Молодец! – оценил Лука. – Нам как раз нужен такой человек. Что ты натворил?
Матрос замялся.
– Ну?..
– Извиняюсь, упал за борт…
– Как это?
– Извиняюсь, нажравшись был...
– Ну и что?
– Извиняюсь, вместе с боцманом…
– Боцман цел?
– Цел…
– Понятно, – спрятал улыбку Лука. – Я снимаю с тебя судимость под свою ответственность.
– Не пойдет, – встав в позу вольно, возразил матрос.
– Почему?
– Прокурор не поверит.
– Временно, – предложил Лука Федотов, – пока идут боевые действия? Потом вернешься в свой карцер.
– А пост?.. – кисло осведомился матрос.
– Насколько я понимаю, ты его сам принял?
– Так точно, – снова вытягиваясь по стойке смирно, ответил матрос.
– Я тебя освобождаю как старший по званию.
– Так точно!
– Базу эту потом отобьем. Куда она денется. Все равно она наша.
– Так точно! – обрадовался матрос.
Вдруг к равномерной работе “токсуя” добавились еще какие-то нарастающие звуки.
– Ну решайся! – крикнул Лука, с тревогой бросая взгляд то на воды фьорда, то на небо.
Звуки усилились. Их источник был не понятен.
– А пожрать у вас есть?
– У нас все есть, – лихо вмешался Леха. – Даже водка!
Матрос полез в машину и уселся рядом с Федором Березиным, почтительно покосившись на его летную форму и капитанские погоны.
Из-за горы вынырнул “бонга” – средняя боевая машины черных ангелов, но мы как раз находились в низине, да еще и под скалами, и прежде чем “бонга” развернулся над заливом и заметил нас, Лука свернул в какой-то туннель, в котором, к счастью, была выбита одна половинка створок огромных ворот. Внутри было темно и сыро. К тому же оказалось, что гора от взрыва осела, и вместо проезда мы увидели каменную осыпь.
Лука заглушил двигатель. Шумело море, и кричали чайки.
Мы с Лехой поспешили на разведку. На этот раз Лука не отпустил меня одного – кабы не сотворил чего такого, что не укладывалось в общепринятые рамки логики.
“Бонга” как раз заходил из-за старой крепости. Солнце светило вдоль бухты, и нам все хорошо было видно. Он плавно перевалил через гору, миновал старую башню або, на вершине которой росло сухое дерево, повертел носом, как бы поискав нашу машину, и взял пеленг точно на пещеру, в которой мы сидели. Ну да, куда еще мог деться “токсуй” красного цвета?
– Момент… – самоуверенно произнес я.
Леха вылез на свет божий следом за мной. На лице его было написано любопытство – ведь он же видел, как я разделался с “гирвасом” и “пирсом”. А мне по глупости не терпелось испытать себя еще раз.
Как только “бонга” оказался над водами фьорда, я выбросил перед собой руку, не особенно о чем-то думая, вернее, совсем не думая, а еще меньше – что мне надо сбить эту штуковину. В результате вышло то, что вышло: я дематериализовал те первые ракеты, которые он выпустил, а уже на самого “бонга” мне энергии не хватило. Хорошо хоть, “бонга” не использовал нибелунши. Я не знал, как действует чоппер на подобного вида энергию, и может ли альдабе защитить нас с Лехой от нее. А вообще, все это была большая авантюра.
Похоже, пилот был удивлен не меньше, чем я, потому что едва не врезался в склон горы, но в последний момент отвернул и пошел на новый заход. Должно быть, он решил, что ракеты не вышли из сопел.
“Бонга” так быстро сделал круг над фьордом, что мы с Лехой и глазом не успели моргнуть.
– Давай еще раз! – крикнул, оглядываясь, Леха.
Но я едва держался на ногах. Я знал, что в таком состоянии не то, что сбить “бонга”, мухи не смогу обидеть.
Леха посмотрел на меня и сообразил – подставил плечо.
– Бежим! Бежим!
Думаю, что у нас было не больше двадцати секунд. Пещера в данном случае была ловушкой, потому что ударная волна и огонь в закрытом помещении производят огромные разрушения.
Возникла маленькая паника. Один матрос Григорий Кутуз не растерялся – мигом нашел нужную дверь, и мы посыпались куда-то вниз по бесконечным лестницам и переходам, не забывая однако закрывать бронированные двери, наваливаясь на них все скопом. Благо еще, что в туннелях еще горел свет. Поэтому когда ракеты попали в пещеру, мы были далеко внизу, там, где были пришвартованы подводные лодки и плескались волны цвета бутылочного стекла.
Гора вздрогнула. Свод прогнулся. Фонари под потолком мигнули. В воду упало несколько камней, и все стихло.
– Слава богу! – вздохнул Лука, – теперь мы официальные покойники.
– Что б я так жил… – мрачно произнес Леха, с опаской разглядывая туннель, по обе стороны которого тянулись пирсы, а вдоль стен были проложены толстые кобеля и трубы.
От воды тянуло холодом марсианской Балтики.
– Может, наконец от нас отстанут?! – риторически воскликнул Федор Березин, притрагиваясь ко лбу, ссадина на котором все еще кровоточила.
– А сухой паек выдадут? – спросил матрос и сглотнул слюну.
Лука достал фляжку, но не из брюк, а к Лехиному удивлению из кармана кителя и протянул матросу.
– Пару глотков, не больше.
– Сколько у него еще фляжек? – риторически спросил Леха и тут же встал в очередь и, когда Лука Федотов стал забирать у него фляжку, искренне возмутился:
– Уйди! Я еще не опохмелялся!
Лука Федотов сказал:
– Тебе не положено по уставу, – и спрятал фляжку в карман.
– Я думал, у нас демократия… – проворчал разочарованный Леха.
– Петух тоже думал, – заметил Лука. – Знаешь, чем это кончилось?
– Знаю, – мрачно отозвался Леха.
– Так, – скомандовал Лука, – будем уходить на подлодке.
– Можно мне здесь отсидеться? – не очень уверенно предложил Леха, вглядываясь туда, где и фонари не горели. – Жратвы навалом, и выход на поверхность наверняка есть.
Но его даже не стали слушать. Федор Березин усомнился:
– А справимся?
Ему не терпелось блеснуть своим мастерством. Усесться в “стикс” и распылить пару десятков черных “инделей”. И вообще развернуться во всю ширину души русского офицера, недаром он зубрил ночи напролет матчасть и тактику вместе со стратегией. Но разве на военно-морской базе бывают “стиксы”? От силы совсем маленькие дирижабли. В общем, Федор Березин разочаровался. Его усы жалко повисли. Он стал шмыгать и ковыряться в носу, что было признаком душевного расстройства.
– Справимся – молодцы. Не справимся – утонем героями, – изрек Лука Федотов, с деловым видом оглядывая пирс, вдоль которого выстроились субмарины.
– Смертью храбрых… – иронически добавил Леха.
Хотя в ходу все еще был анекдот: “Подводная лодка в степях Марса”, на самом деле военно-морские подлодки существовали, и даже незабвенный Юра Дронский когда-то стажировался на них.
– Выберем эту, – ткнул Лука в крайнюю из них.
– А она поплывет? – удивился Леха.
По-моему, выбор именно этой подлодки был обусловлен тем, что она находилась как раз под фонарем и была ближе к выходу из подводного туннеля. И все. Больше никаких других достоинств. Размеры сомнительные – я бы на такой подлодке даже в блюдце побоялся плавать. Вид поносный – какой-то рыже-зеленый. Рубка ободрана до металла. Зато на ней красовалась гордая надпись “Ижора” и двуглавый орел.
Оказалось, “Ижора” – одна из трех подлодок, которая была более менее готова к выходу. Уж не знаю в какой степени. Об этом сообщил матрос, которого послали на разведку. Но если Лука рассчитывал с помощью ее вести боевые действия, то задумка эта не самая лучшая. Во-первых, никто из нас, за исключением матроса-штрафняка, не имел никакого отношения к военно-морскому флоту, а во-вторых, по-моему, лучше было бегать по суше, чем пробираться под водой. Где эта таинственная база в Кронштадте? Куда нас тянет Лука? И вообще, кто он такой? Я видел, как Лука Федотов нырнул с двадцать пятого этажа в раскаленное газовое облако. Сомнения до сих пор грызли меня. Я не находил ответа.
– Ты идешь, или нет? – Федор Березин высунулся из рубки.
Оказывается, они уже вовсю обживали подлодку. Леха нашел паек моряка и втихую пожирал шоколад, обеими руками заталкивая его в рот. Из нагрудного кармана торчала вобла.
– Дай парню, – сказал я.
– М-м-м… – давясь, пробурчал Леха и полез через узкий лаз на нижнюю палубу, откуда струился свет и доносились звуки, когда закручивают гайки и передвигают тяжелые вещи. Удивительно еще, как он туда проскользнул со своими габаритами.
В этот момент из отсека управления появился довольный Лука и спросил:
– Так, где Круглов? Гоните его в аккумуляторную на подмогу Кутузу.
– Он уже там, – сказал я и тоже полез вниз.
Они возились с источниками питания, без которого невозможно было запустить ПГ – плазменный генератор. Оказалось, что на лодке некомплект. Не хватало трех батарей. Мы сняли их с ближайшей лодки и установили в цепь,
