О российской истории болезни чистых рук

чисто же поверхностно прилизанной цивилизованности, а никак не о чем-либо внутреннем и сколь безупречно так главном.
И все это никак непросто праздные и пустые слова — вот оно им вполне наглядное и более чем до чего объективно твердое подтверждение.
Рыбас «Сталин серия ЖЗЛ»
«Но дело не во Врангеле, а в том, что генерал не был самостоятелен в своих решениях. Он был вынужден, прежде всего, отстаивать интересы Франции, которая выстраивала свою стратегию на Востоке. Чтобы получить поддержку Франции, Врангель подписал договор, по которому обязался признать дореволюционные российские долги, предоставлял французам в управление железные дороги в Европейской России, взимание таможенных и портовых сборов во всех портах Черного и Азовского морей, получение всех излишков хлеба на Украине и Кубани, три четверти нефти и бензина и четверть добычи донецкого угля.
Подписав колониальный по сути договор, Врангель фактически подвел итог нерасчетливой политике Российской империи, начавшейся с Русско-японской войны, вступления в Антанту, огромных долгов французским банкам. Это и была тогдашняя трагическая панорама — с одной стороны, мировые революционеры, с другой — западные наемники, а патриотам не оставалось места».

270
А впрочем, дело-то ясное, все те любые иные (не коммунистические) правители России, в конце концов, непременно бы умерили - французский уж сколь и впрямь до чего еще совсем нездоровый аппетит, а кроме того и сама по себе экономика пошла бы тогда вполне же естественно разом вот в гору.
Ну а так из-за всего того абсолютно нежизнеспособного своего экономического обустройства та страна и должна была лишь нищать и нищать все больше и больше, а путы сковывающих ее мертворожденных идей становились при этом все крепче и крепче…
Марксизм — это само по себе никакое не учение, а прежде всего до чего бескрайнее всеобщее великое мучение…
Причем во всем как он есть, невообразимо широком российском своем воплощении в ту уж ныне весьма так как есть только нелепую жизнь он-то и послужил одному лишь разве что только суровому торжеству озверелого лика капитализма, да и главное в самом том наиболее наихудшем его империалистическом облике…
И вот ведь оно тому самое, что ни на есть прямое и на редкость вполне конкретное же доказательство.
Рыбас «Сталин серия ЖЗЛ»
«Но в наступающем 1930 году западные рынки вообще стали превращаться в узкие щели. А требовалось срочно выплатить американской фирме «Катерпиллер» 3,5 миллиона долларов за оборудование для Челябинского и Харьковского тракторных, для Ростовского и Саратовского комбайновых заводов. Всего же в течение пяти лет СССР должен был выплатить американским фирмам 1,75 миллиарда золотых рублей (350 миллионов долларов) плюс семь процентов годовых за кредит».

Причем эту сумму ориентируясь на наши сегодняшние цены надо бы преумножить минимум, разом еще не менее чем в семьдесят пять.

271
И ведь — это именно Советская власть и расшвыривала направо и налево все те будто бы до чего только несметные богатства всей уж своей и впрямь сколь баснословно плодороднейшей родины.
Ну, а заодно, и делала она все — это совсем уж безо всяческой тени сомнения и именно тем значительно худшим образом, нежели чем, это когда-либо вообще посмели бы осуществить буквально-то любые иностранные и вовсе так безмозгло алчные завоеватели.
Причем в том уж числе — это было именно так и потому, что в отвалах переработанной руды при советской системе добычи полезных ископаемых, истинно полезного оставалось значительно поболее, нежели чем его бы там могло хоть как-либо вполне еще оказаться при том самом как есть только проклятущем капиталистическом строе…
Но при всем том довольно-таки многие западные империалисты вовсе и близко не были в тех еще ослепительно белых одеяниях…

То есть, те, кому данный строй в России в те времена был сколь однозначно вполне ведь как есть, весьма на редкость бессовестно выгоден…
Нет, уж поистине сладостно все эти крайне-то несусветно сытой осоловелости холеные господа на всяком чужом несчастье ручки свои до чего беспардонно некогда разом еще нагло нагрели.
Нет, вообще-то как оно и понятно при той самой полностью прямой вассальной зависимости, те же люди нажились бы на России, куда явно во всем лишь явно так только поболее, да вот, однако и близко не стали бы они выгребать из личных крестьянских закромов именно все до самого последнего зернышка.
Раз — это одни лишь те пролетарские вожди и могли именно ту самую распоследнюю краюху хлеба у своего народа сколь еще смело своей-то волосатой лапищей сходу так разом отнять, как то всецело именно уж свое, причем все — это чисто поскольку, что им-то надо было всеми своими силами до чего смело разжигать и разжигать весь тот их осатанело праведный общемировой пожар.

272
Белые те были гораздо честнее и благороднее, да только вот, совершенно не было у них никакой твердой идеи государственности, а разве что давно поблекшее знамя, да и навеки попранная честь всей былой империи.
Ну, а она столь еще хорошо была вполне изрядно знакома и прежде всего своим гнетом, а потому и не нашло Белое движение какой-либо более-менее настоящей поддержки со стороны всего своего народа.

Да только кто — это в то совсем нелегкое и переходное время и вправду так мог про то самое на самом-то деле действительно ведать…
Нет никто ведь не мог некогда даже и предположить, что та новая власть, куда лютее прежней до чего сходу именно в силу всей своей по-пролетарски  беспородной породы уж вполне еще разом вполне еще на деле явно окажется.
А, кроме того, отчасти — это именно та подчас разом столь откровенно бьющая совсем через край изуверская жестокость белых и стала сущей предтечей всего их грядущего поражения в той и без того немыслимо бесчеловечной Гражданской войне.
Да только разве уж белые ее со всем тем пламенностью души и впрямь до конца сколь еще зверски всячески культивировали?
Нет, наиболее весомым фактором тут было именно то, что и их войско тоже было, как есть без царя в голове, как и во главе, а между тем жить по-иному, было и близко никак вовсе так не приучено.
Ну, а к тому же еще и свою законную власть кнутом назад возвращать - тоже ведь дело, как есть, более чем бесспорно, весьма и весьма явно так вовсе уж совершенно абсурдное!
И разве только тот еще полный идиот ни черта не смыслящий во всех гражданских делах будет сбежавшую от него жену назад кулаками спешно зазывать, и это при том, что с нею надобно было быть хоть сколько-то отныне поласковей, да и скрепя сердце клясться божиться впредь уж вести себя несколько осмотрительнее и деликатнее.
Да вот, однако, те господа для чего-либо подобного были явно не в меру слишком спесивы, а именно потому никак ненадолго вернувшись, они всех тех бунтующих мужиков, безо всякого разбора сразу так и пороть безо всякой устали стали.

273
А между тем всякая та до чего безалаберная, как и безнадежно тупая жестокость лишь тем более весьма большее жестокосердие само собой никак не вскользь разом затем еще породит.
Ну а впрочем и создаст она самую вящую апатию, как к своим, а уж тем более ко всяческим тем совсем ведь чужим страданиям.
И как оно более чем явно вовсе никак не иначе, а нечто подобное когда-то вполне и имело же свое место и время…
Гражданская война, чисто так враз сделала людей и впрямь как есть бесцветно равнодушными, апатичными, причем подобное их отношение отныне уж стало самой весомой меркой буквально ко всему на всем этом белом свете. 
Да и вообще время тогда было именно таковое, когда уж только и допускались одни разве что те еще чисто извне внушенные штампы.
Ну а самому так тому самому простому человеку было сколь милостиво разрешено ныне всесильной же властью любить или ненавидеть разве что именно своих ближних…
Причем еще, когда все — это только зачиналось, простые обыватели должны были сделать для самих себя строгий выбор, под чьи знамена им теперь вполне следовало становиться, а затем уж вперед и с песней куда-то идти…
То есть граждане доселе единой страны были попросту тогда загнаны, словно лошадь в хомут одной из воюющих сторон, причем подчас и под той самой непримиримо прямой угрозой буквально всякому их дальнейшему существованию.
А между тем подобного рода «бравый солдат» он ведь ныне и не солдат, а одно лишь его более чем во всем объективно весьма уж жалкое подобие!

274
Хотя, конечно, царские офицеры, всецело охотнее (если действовали добровольно) выбирали белое движение, а рабочие значительно чаще становились на сторону вроде бы истово и доблестно отстаивающих их наиболее кровные интересы товарищей красных.
Да только вовсе не было тогда абсолютно никакой суровой борьбы идей, а имела место одна истая борьба двух отчаяний, до чего искрометно устремившихся поскорей бы со всем тем спешно разом покончить, ну а затем и вернуться ко всей той прежней нормальной жизни.
Или явно уж искренне и безгрешно сколь еще непосредственно сходу покончив с прошлым весьма незамедлительно затем вот следовало перейти к тому самому немыслимо доблестному построению всего того поднебесного свода ранее и небывалого идейно нового общественного житья…
Причем как оно разом понятно в одних только
розовых мечтах до чего привольно существовавшее самое уж безмерное «людское счастье» так и останется блеклым сном, а действительность будет исключительно пестрой и яркой одними искрами пожарищ…
И это ведь сама жизнь в тени беспрестанно разжигаемых костров столь усердно сжигающих все вот то доселе минувшее и будет ныне объявлена чем-то вовсе-то совсем небывалым с тех, как еще есть вовсе уж незапамятных времен…
А между тем речь тут тогда безо всякой в том тени сомнений шла как раз о той лишь некогда затем более чем помпезно возникшей СТАЛИНСКОЙ действительности.
Причем само то как оно есть ласковое предощущение исключительно так чудодейственно наилучшего грядущего или наоборот неодолимо тягостное желание сколь незамедлительного возвращения к былым и праведным временам, включало в себя хоть какие-либо настоящие человеческие чувства только когда — это касалось неких разве что именно ведь тех еще только своих людей.
В то самое время как все те чужие отныне стали, куда явно похуже проклятых интервентов, а именно той еще мерзостью, которую и впрямь надобно было весьма уж спешно стереть с лица земли, причем даже, коли среди них и брат твой родной ненароком же затесался.

Завтра до чего еще непременно по всех нашу душу незамедлительно грядет чудесное и светлое будущее, а ради него вполне можно было сходу переступить через буквально любой, чей только угодно труп!
Причем совершенно во всем равнодушно, словно бы через полено или как, то было у белых «все вокруг неистово рушится, так что нынче вовсе не до всяких глупых сантиментов» и все это в точности том же собственно духе.

275
Писатель Андрей Платонов в его повести «Сокровенный человек» приводит на редкость наглядный пример именно этаких донельзя выбеленных сединой времени сколь еще вполне беспристрастных эмоций.
«На это место с бронепоезда сошел белый офицер, Леонид Маевский. Он был молод и умен, до войны писал