собираюсь перед тобой ни в чем оправдываться. Потому, что мы больше не подруги!
- О, как! – Жанна с интересом подняла брови. – Что ж так резко-то? Не соответствую твоим идеалам?
- Да. Вот именно!
- Ах, глупышка Рен! Ты думаешь, у Чернышова ты – свет в окошке? Да я тебе столько могу рассказать!
Это была дуэль. В которой победителем должен был оказаться тот, кто первым выведет соперника из себя. Поэтому я как могла, вольготнее расположилась на стуле с высокой спинкой и растянула губы в улыбку.
- Не стоит обо всех судить по себе, Жанна. Если ты не способна на настоящую любовь, то это еще не значит, что ее вообще не существует.
- Конечно, существует. Но не такая, как ты думаешь. Без розовых соплей и обета вечной верности!
- Это верно. Какой уж тут обет! Сегодня выходишь замуж за одного, завтра – уже за другого. Надеюсь, ты предупредила Пашу, что и от него можешь слинять в любой момент? Впрочем, он, конечно, не слепой, и понимает, что с твоей стороны эта игра в новую семью – всего лишь старое желание поразвлечься. Значит, ваши желания совпадают…
- Как ты… как ты смеешь?! – почти прошипела Жанна, но я не собиралась уступать.
- А я теперь могу сказать тебе все, что хочу! И очень этому рада! Ты никогда никого не любила, кроме себя. И твой «конфетный мальчик» прекрасно понимает, что ты с ним – не надолго. Ваши отношения – не более, чем игра двух актеров. Жаль ребенка, который рождается, не зная, что он – часть сценария. Театральный реквизит для своих родителей!
Я видела, что задела ее, и говорила не переставая. До тех пор, пока Жанна не вскочила в ярости с места и не схватила меня за плечо.
Стащив меня с лестницы с неожиданной силой, она распахнула входную дверь и скомандовала:
- Убирайся!
- С удовольствием! – Я поправила прическу.
Жанна хотела захлопнуть дверь, но, видимо, сдали нервы. Она выпустила мою руку и внезапно разразилась рыданиями.
- Как ты можешь… как ты можешь так говорить о моем ребенке?! Да у него будет идеальная семья, чтобы ты знала! И Паша меня любит! Любит!!! Он замечательный! Егор… да Егор был просто эгоистом! Он никогда меня по-настоящему не понимал, он просто делал вид! Как и Чернышов твой, как и ты! Мне никто не нужен, кроме Паши! Даже не смейте больше являться ко мне! Даже не звоните! Паша будет для моего малыша идеальным отцом! Идеальным!
Трясясь от всхлипываний, она присела прямо на порог. Не выдержав, я бросилась утешать ее.
- Жанна… Жанночка, ну, не надо! Прости меня, пожалуйста, хорошо? Забудь все, о чем я говорила, выкинь из головы. Я это не серьезно, понимаешь? Я так вовсе не думаю! Это просто… это просто все этот мерзавец, Валера, со своими дурацкими советами!
Она не отвечала. Словно не слышала меня.
«Господи, а если что-то случиться с ребенком?» - отчаянно подумала я. – «Я же никогда в жизни не смогу себе этого простить!»
Наконец, среди рыданий стали прорезаться слова.
- Паша хороший… благородный… добрый!
- Да, да.
- Он… он меня на руках носит. Все для меня делает! Таких, как Паша, больше нет!
- Конечно, нет. Успокойся!
- Он… он такой…
- Самый лучший, я поняла!
- А я… я…
- Ты тоже очень хорошая!
- Я… Я не люблю его, Рен!
- Да, да… - Поддакнула я по инерции. – Все будет хорошо! Не надо пла… Что?! Жанна… ты что сейчас сказала?!
Она молча плакала. Я машинально села рядом. Глупо мы, должно быть, выглядели в тот момент. Счастье еще, что никого не было на лестничной клетке!
- Жанна… Что же это такое?... – Лепетала я растерянно. – Я уже ничего не понимаю.
- Я сама ничего не понимаю! – Шмыгнула она носом.
- Так… давай-ка, продолжим разговор в более удобном месте. Здесь, на полу, нас запросто продует, а мы с тобой беременны.
- Что значит «мы»? Ты тоже?!
- А что так тебя удивляет?
- Какая… какая же ты счастливая, Рен!
Мы переместились в небольшую уютную гостиную, и я наконец-то спросила у Жанны:
- Почему ты назвала меня «счастливой»? Разве, мы не в одинаковом положении?
- Нет, Рен! Ты ждешь ребенка от любимого мужа...
- Так и вы с Лактионовым скоро поженитесь.
- С Лактионовым... Да... Знаешь, я имя для мальчика уже придумала! Сказать, какое?
- Ну, скажи.
- Галактион! Понимаю, сейчас оно не в моде. Но зато, как звучать будет! Галактион Лактионов! А? Как?
- По-моему, ужасно! – призналась я.
- Ну, ты скажешь! Оригинально, и в русских традициях! Дома можно будет звать Локтиком!
- Ага. Как собачку!
- Рен, ну, что ты все время придираешься?
- Потому, что ты все время уходишь от темы!
Жанна -молчала. И тут мне в голову пришла мысль, заставившая похолодеть
- Жан... А, может быть, ребенок, которого ты носишь, не Пашин? Может, его отец Тимирев?
- Нет! – резко ответила она.
- Значит, он Пашин?
- Не знаю...
- Как это?
- Ты не знаешь, что я пережила, Рен! – заговорила она после терпеливо выдержанной мной паузы. – Егор так часто оставлял меня одну, что мне начинало казаться, что я соломенная вдова. Он не приезжал месяцами. Даже на мой последний день рождения ограничился всего лишь телефонным звонком!
- У него были проблемы по работе.
- Верно. И, пока он их решал, вокруг меня было столько мужчин... Ты знаешь! Но я ни с кем... никогда... А знаешь, почему? Думаешь, мне было неудобно перед Тимиревым? Мимо! Думаешь, я дрожала за нашу общую репутацию? Тоже нет! Просто... они все меня покупали! Именно так. Им хотелось быть рядом не со мной, а с именем, которое я сделала. Хотелось хвастаться такой любовницей перед друзьями и коллегами по бизнесу. За это, а вовсе не за любовь, они предлагали мне бриллианты, яхты... и даже целые острова. Но они просчитались! Лазаревская не продается!
Она говорила с такой болью, что я вдруг решила, что ничего не знаю о Жанне. Я-то думала, слава – это ее идол. Для того, чтобы о ней говорили и писали, она готова на что угодно, на любой эпатаж...А вот теперь выясняется, что Жанне просто не хватило любви. Не любви поклонников к кумиру, а нормальной, человеческой попытки понять и поддержать ее. Может, Егор и впрямь забросил жену? Я впервые мысленно упрекнула его.
- А тут появился Паша... – продолжала тем временем Жанна. – И я впервые за долгие годы почувствовала, что небезразлична кому-то. Что в меня, такую смешную, «странную» как ты говоришь, и даже уже немолодую, можно влюбиться с первого взгляда наповал. И полюбить на всю жизнь!
- За жизнь не ручайся, она может быть еще очень долгой! – предупредила я. – Ну, хорошо. Я понимаю, почему ты увлеклась Пашей.
- Я потеряла голову...
- Ясно. Ну, а потом? Когда приехал Егор, твоя голова нашлась?
- Конечно. Я уехала с ним во Францию. Мы неделю без устали бегали по магазинам. Я готова была заниматься прическами, Дашкой, ремонтом дома... Не важно, чем, только бы с ним! Понимаешь? Я забыла о Паше! Но... как раз после возвращения в Москву я узнала наверняка, что беременна... Подсчитала сроки...
- И что получилось?
- Ерунда получилась! Точно определить невозможно!
- То есть... может быть...
- В том-то и дело! Быть может все! Все, что угодно. А я не могу поступить так с Егором, во второй раз!
- Жанна..., но если отец все-таки Егор?
- А если все-таки нет? – задала Жанна встречный вопрос. – Ну, вот что. Решение я приняла, отказываться от него не собираюсь! Это будет наш с Пашей малыш. Он так его ждет, так любит нас обоих, что вполне заслужил право стать отцом! Кстати, если ты хоть кому-то расскажешь о том, что сейчас слышала, я заявлю, что это все вранье! Ты у нас фантазерка, тебе ничего не стоит выдумать такое!
- Так нельзя, Жанна. Ты сама страдаешь!
- С чего это ты взяла? – нервно удивилась Жанна. – Да с таким мужем, как Паша... как можно быть несчастной?
- Ты права. – Подумав, сказала я. - В принципе, можно ко всему привыкнуть. Паша будет к тебе внимательнее, чем мог быть Егор. Так что, все к лучшему, в конце концов!
- Что-то быстро ты это поняла! – прищурилась Жанна.
- Нет... Я всегда это понимала, просто мне было жаль Тимирева. А теперь, когда я знаю, что ты просто хотела уберечь Егора от страданий, а не превращать его жизнь в ад, все встает на свои места...
Пришел Паша. Мы еще часа два просидели за обеденным столом, болтая о всякой ерунде. Я пообещала им, что завтра Егор сам привезет к ним Дашу. И обсудит с Жанной дальнейшие аспекты ее воспитания.
Паша порывался проводить меня, но я отказалась. Мне было неловко смотреть в глаза этому, в сущности, очень честному и доброму человеку. В том числе и потому, что я точно знала: сегодня же нарушу данное Жанне слово – не рассказывать Егору об ее словах.
***
- Вернулась!
Этой фразой, в которой слышались и облегчение, и усталость, и начинающий затухать гнев, и затаенная радость, меня встретили Чернышов и прильнувшая к отцу Яна.
- А что со мной может случиться? – нарочито беспечно улыбнулась я, бросая сумочку в кресло. – Как вы тут, любимые? Как прошел день у Егора?
- С нашей стрекозой – великолепно. – Заметил Миша.
- Да?
- Я сам бы не поверил, но Тимирев уверяет, что она ничем его не достала!
- Па-ап!
- Да ладно, я шучу!
- Рен, а где ты была? – с любопытством спросила девочка, но я проигнорировала вопрос.
- Никитка не звонил?
- Звонил. Велел поцеловать «мамочку». Сказал, что ждать их можно не раньше ужина.
- Вроде, его мама далеко... – растерялась я.
- Это он тебя так называет!
- Меня?! Интересно, за какие заслуги?
- Тебе лучше знать! – пожал плечами Мишка.
- Диагноз ясен! – кивнула я с серьезным видом. – Наследственный приколизм!
- А у тебя – индивидуальная дурь! – Не остался в долгу мой любимый. Янка залилась радостным смехом.
- Еще одна с ума сходит! – Поднял брови Чернышов. – Ты-то чего, а?
- Не могу…Вы с Рен такие классные! Вы все время прикалываетесь! Когда-нибудь серьезно разговариваете?
- Бывает, случается с нами такое! Ну, расскажи, Снегурочка, где была?
- Твоего оленя кормила, дедушка! – Улыбнулась я, захлопав ресницами.
- Во-первых, олени – у Санта-Клауса, образованная моя!
- Да ну! – Я сделала вид, что очень заинтересована этим сообщением. – А на чем Дед Мороз ездит?
- Пешком он ходит, как всякий нормальный русский мужик! И, во-вторых, ты мне мозги Морозами не пудри! Где тебя три часа носило?
- Ты знаешь, где!
- И каковы результаты переговоров?
- Очень даже ничего!
- Сомневаюсь! – Дернув бровью Чернышов.
- Вечно ты скептически относишься к моим дипломатическим талантам! – Не удержалась я от веселого упрека. – Жанна согласилась встретиться завтра с бывшим мужем, и обсудить вопросы, связанные с Дашей.
- Здорово! – Кивнул Миша. – Хотя… какой пример ожидает девочку, родителей которой настигла семейная трагедия? Боюсь, Дашка все время будет подсознательно бояться того, что ее семья тоже когда-нибудь рухнет. Муж ее бросит, или…
- А ее муж – это наш Никита? – вставила Янка. До чего же внимательный ребенок!
- Об этом рано пока говорить, малыш. Никита – ее первый парень. Вряд ли единственный. Я говорю абстрактно, в общем. У нее психологическая травма. А Жанне плевать!
- Дошло, наконец? – Встрепенулась я.
- Да мне это с самого начала понятно было. Я избегал об этом говорить, чтобы ты не лезла, куда не надо.
- Поздно, Мишка!
- Да, я уже вижу. Хоть не крутись там завтра, пока они будут разговаривать.
- Зачем мне это надо?! – Возмущенно фыркнула я. Хорошо знавший меня Мишка только головой покачал, а Яна прыснула.
Мишка был абсолютно, на все сто, прав! Жанна думала только о себе, и совсем забыла, что на свете есть еще Егор и Даша. Что у них свои чувства и свой взгляд на вещи. Как Даше создавать свою семью, когда
