грудь. Она никак не ожидала, что способна на такие витиеватые речи.
Монахи, испуганно глядя на чёрную ведьму, забормотали молитву. Вдруг голова одного, который это делал без должного усердия, раскололась под мощным ударом. На подобный удар женские руки неспособны.
– Вы молитесь усерднее, если ваша молитва не убьёт меня, то я убью вас, гнусные обманщики! Я не ставлю под сомнение существование Бога, Творца нашего и Создателя всего живущего на земле, на всех её двенадцати уровнях. Я преклоняюсь перед Его величием и мудростью! Но я уверена в том, что вы – жалкие создания, обманом присвоили себе звания, на которые не имеете ни права, ни способностей.
Не можете бессильными, ничего не значащими словами привлечь к себе силы Господни! Именно поэтому вы подлежите смерти, и пусть ваши перекормленные тела едят черви, а души не ведают покоя, ибо ваша нынешняя смерть не внесена в книгу судеб! Отныне будете вечно прятаться в подвалах, ибо в вас нет смелости, умереть в лучах солнца. Те женщины, которые могли рожать детей, дабы в новорожденные тела селились души, освобождённые от оболочек, убиты вами. Вы - мерзкие твари, обрекли бессмертные души на долгие века ютиться в тёмных местах, ожидая новорожденное тело. Так умрите мерзкие ненавистники и убийцы женщин, и пусть ваши души не ведают покоя!
По пиршественному залу чёрным вихрем пронеслась женская фигура, и безголовые тела обмякли за столом. Она промчалась по всему монастырю в поисках живого тела, но такового в этих стенах не нашлось. В одной из стен обнаружила неприметную дверь.
Не обращая внимания прочность дубовых досок, Марта вырвала дверь из каменной стены и обнаружила за ней спуск в сокровищницу. В большой комнате стояли сундуки наполненные драгоценностями, которые были отобраны у несчастных, отправленных на костёр.
– Да судя по сокровищам, можно догадаться, сколько несчастного народа уничтожили эти борцы за чистоту веры! – Эта мысль внесла успокоение в размышления Марты.
Выйдя за ворота монастыря с сундучком драгоценных камней, Марта почувствовала невыразимую боль во всём теле. Янг понял, что его новая оболочка ещё не привыкла к таким нагрузкам. Но он не позволил телу расслабиться, и Марта, стеная от боли, быстро добралась до дома. Она хотела одного, упасть, не раздеваясь, в постель. Но Янг тут же пресёк эти устремления.
Пока в углублении под камином не был спрятан сундучок, а в камине не сгорела одежда, на которую могла упасть хоть капля крови, он не позволил Марте уснуть. Заставил сжечь обувь и тщательно вымыть кочергу. Только после этого Марта получила желанный отдых.
Наутро город гудел, как растревоженный улей. Кто-то из церковной службы зашел в монастырь и увидел ужасную картину. Все, кто в эту ночь находился в монастыре, были на своих местах, но с расколотыми, как гнилые тыквы, головами. Весь состав Святой Инквизиции мёртв. Каждый брат сидел на обычном месте, как это принято уставом монастыря. Монахи приняли смерть за вечерней трапезой. Никто даже не пытался встать, чтобы оборониться. Под сводами веяло чем-то древним и страшным. Похоже, что в монастырь прилетели Драконы, или Ангелы смерти и в один миг отобрали жизнь у достопочтенных служителей Католической церкви. Пиршественный стол весь забрызган тем, что еще недавно было содержимым этих голов. Воздух трапезной постепенно обретал запах смерти и тлена, заглушая собой аромат изысканных яств, которыми за долгие годы пропитались балки, мебель и гобелены с ликами святых покровителей, монахов-доминиканцев.
Марта проснулась. Всё тело кричало от боли, каждая мышца жалела себя, хотела затаиться и не подчиняться командам Янга. Но не тут-то было. Янг сдёрнул с постели вновь обретённое тело и заставил двигаться по комнате. Он знал, что боль отступит, а лишняя жалость только вредит телу. Да и забежавшие с новостями соседи могут заподозрить неладное в поведении Марты.
Наверняка кто-то из соседей видел, как Марту уводили инквизиторы, а от них ещё ни кто домой не возвращался. Придётся придумывать, что либо, похожее на правду. Но, горожанам было не до Марты.
Непонятная смерть навела страх на весь город. Жители затаились, ждали приезда из столицы следственной комиссии братьев Инквизиторов. Привычные костры на центральной площади города перестали пылать. Запах горелой плоти постепенно выветрился. Жители занимались своими делами.
Шайка воров, которая чистила кошельки и карманы зевак, увлечённых созерцанием страданий умирающих женщин, из-за безработицы, покинула город.
Комиссия не приехала, а из столицы пришёл указ: тела убиенных монахов предать земле на монастырском кладбище. Монастырь закрыть до особого распоряжения. Всем горожанам молиться о душах святых защитников города, которые приняли смерть в борьбе со слугами Дьявола.
Заставляя Марту постоянно двигаться, преодолевая боль тела, Янг постепенно опустошал сокровищницу монастыря и все перенес в подвал, который обнаружил под домом Марты. Видимо отец Марты построил дом на древних развалинах и не ведал о тайном подвале.
Заодно сливался с воспоминаниями, опытом и знаниями, накопленными молодым, женским телом, ему начинала нравиться вновь обретённая оболочка. Он вживался в образ и старался проникнуться чувствами и желаниями женщины. Но собственная память постоянно напоминала, ему, что он дракон, глава клана Валиф.
Янг прекрасно помнил пещеру мамы, где он вылупился на свет в окружении более шустрых и резвых братьев и сестрёнок. Он не осознавал, почему? Но коллектив малышей постепенно уменьшался. Янг этого не понимал до тех пор, пока его молодого дракончика, весело бегающего на небольшой площадке у входа в материнское логово, не сбросили в пропасть! Янг едва не умер от страха. Ветер, на волнах которого так свободно плавала мама; её полёт казался Янгу таким лёгким и красивым; не держал его кругленькое, упитанное тельце. Дно ущелья, усыпанное острыми камнями и странно знакомыми костями, стремительно приближалось. Он зажмурил глаза, сердце замерло в ожидании: всё сейчас произойдёт, что-то страшное и непоправимое. Весь его внутренний мир воспротивился этому. Он страшно закричал, выставил вперёд лапки, ещё не успевшие покрыться настоящими чешуйками. Желая упереться ими в воздух и рвануться вверх, в голубое небо, как можно дальше от этого усыпанного костями его сородичей, чёрного дна, по которому бегает свора крыс в ожидании свежего мяса дракончиков. И тут, тот нарост на спине, который так мешал в играх, распахнулся, резкая боль в мышцах спины молнией ударила в мозг, но он победил эту слепящую боль. Тело как бы зависло над острыми камнями. Крича и плача от боли в спине, Янг судорожно махал крылышками, а они едва держали его раскормленное тельце. Хотелось сложить их, что бы избавиться от жгучей боли, но нечто гораздо большее, чем боль заставляло его, пусть неумело, но настойчиво цепляться за воздух и подниматься ввысь к голубому с оранжевым отливом, небу.
Когда он, как ему показалось, вечность, поднялся над краем обрыва, то его взору предстал весь клан Валиф. Все его родственники от мала до велика, пришли, встретить новорожденного дракона. Упав на площадку, Янг начал выказывать обиду, но его остановил старейшина клана:
– Мы все рады твоему рождению, именно сегодня ты родился, как дракон. Невзирая на боль, страх и ужас смерти, ты сумел раскрыть крылья, а на это способен не каждый птенец.
Гораздо позже Янг понял, почему из большой кладки в семьях появляются один, ну от силы два детёныша, способных к продолжению жизни как летающие драконы, а души, ожидающие младенца, остаются ни с чем. Если бы было иначе, то ползающие собратья заполонили бы весь уровень, а возможно когда-то так и было.
Янг вступил во взрослую жизнь. Каждый восход солнца, несмотря на то, что он ещё маленький и сладко спит, а тело ещё не отдохнуло от нагрузок прошедшего дня, будили, выталкивали из логова и заставляли взлетать. Каждая клеточка молодого организма молила о покое и отдыхе. Но его безжалостно, как это принято у драконов, заставляли летать и он с каждым днём становился сильнее. Вскоре у него получалось самому, без помощи взрослых приносить в логово Оленя.
Вот так и ныне, Янг, зная только одну методику воспитания, безжалостно поднимал Марту с постели с рассветом и заставлял заниматься привычными для неё делами. Боль отступала, тело становилось сильнее, а подвал наполнялся драгоценностями. Янг, в свободное от дел время, заставлял тело Марты носить тяжести и быть всегда в движении, если бы оболочка была мужской, то она обросла бы мышцам, как у статуй античных героев, а тут женщина и её тело приобретало естественную, непередаваемую красоту античной Богини. И наливалось силой, о которой не подозревали горожане.
Мужчины с вожделением, а женщины со злобной завистью смотрели вслед похорошевшей Марте. Одни желали обладать этим телом, другие желали этому телу смерти на костре. Но последнее время костры не горели и написанные доносы оставались без последствий, что вызывало неудовольствие в горожанах.
Обжившись в городе, Марта-Янг решила вернуть в собственное владение дом родителей, которым она по праву наследия должна владеть. Бургомистр города поторопился присвоить его, не дождавшись смерти Марты, он был уверен, что она умрёт от чёрной болезни так же, как умерли её родители и братья. Но Марту болезнь не тронула, этот факт весьма огорчил достопочтимого Бургомистра. Только по этой причине, к Марте пришли Инквизиторы. Она мешала вступлению во владение домом, который удачно расположился в центре города и стоил не малых денег. Марта в силу того, что она женщина, не интересовалась этим вопросом, а Янг быстро разобрался в ситуации и решил, восстановить справедливость.
Город жил по основам канонического права и как понял Янг, право Марты как наследницы грубо нарушено Бургомистром. В один из дней, когда мышцы тела перестали болеть от нагрузок, Марта направилась в Магистратуру, которая находилась у здания Ратуши. Но перед ней закрыли двери и объяснили через окошечко: вопросами права и управления должны заниматься мужчины, а женщина должна заниматься домашним хозяйством.
Не успел говоривший привратник отойти, как решетка, загораживающая оконце на двери, была смята, словно она откована не из твердого железа, а из тонкой, мягкой меди.
Нежная на вид, женская ручка стремительно проникла внутрь и уцепила привратника за ноздри. Чарующий женский голос ласково произнёс: господин, откройте дверь, мне необходимо повидаться с Бургомистром.
Привратник почувствовал, что нежные, тонкие пальчики всё глубже проникают в ноздри, он сейчас будет поднят над полом: а выдержит ли моя шея? Подумал он и поспешил отодвинуть засов. Пальцы исчезли, Марта вошла в магистратуру, вытирая пальчики о платочек. Погрозив пальчиком
