выгодных условиях. Мы полетим туда своим самолётом (тоже мне новость). При этом кроме автотранспорта мы берём с собой повара и полуфабрикатов на неделю (что же это за договор такой, что его целую неделю надо мусолить?). Мне необходима полная защита от прослушивания не только в самолёте или автомобилях, но, и чтобы никто не мог прослушать наши переговоры между собой. Это возможно?
- Гер Дитрих, в нашем бренном мире нет ничего невозможного.
- Так обеспечьте меня такой защитой.
- Жаль времени у меня маловато. Придётся полностью заменить все рации (рация Baofeng не подходит, я не смогу в такой короткий срок в них вмонтировать защиту или перепрошить, лишь моторолла), которыми пользуются охранники. Всем, кто будет лететь, нужны мобильники Nokia последней модели, но сборка только финская. Всё, что необходимо для скремблирования сигналов я закуплю, спаяю и прицеплю к мобильникам сам. Устройства для подавления прослушек тоже я куплю. Кроме того, мне нужен допуск не просто на ваш самолёт, а допуск к электронике самолёта. Это возможно?
- Как вы сказали: нет ничего невозможного. Хельмут, вы запомнили, что надо для ваших подопечных?
- Яволь, гер Дитрих!
- Тогда действуйте, - Хельмут испарился, - гер Ник, но это ещё не всё. Вы тоже летите с нами. Во-первых, вы сразу заметите сбой в защите. А во-вторых, я прошу вас побыть на этих переговорах моим личным телохранителем. Все начисления, которые вам полагаются по вашей непосредственной работе вас не затронут. А за эту работу можете называть любую цену.
- Неужели всё так опасно?
- Гер Ник, опасности не больше, чем в других местах. Но я уже стал забобонным. Все переговоры, в которых вы меня сопровождали в качестве телохранителя, заканчивались на выгодных для меня условиях. В Дании с этим клиентом я подписал уже три соглашения. И все они подписаны с выгодой клиенту, а не мне.
- Так подпишите с другим, выгодным клиентом.
- В таком количестве нужные мне материалы есть лишь у него. Так что мне договор с ним нужен, как глоток воздуха. Поэтому и подписывал даже на таких грабительских условиях.
- Хорошо. Я согласен. Но вместо платы, я попрошу лишь одно условие: возвратившись из Дании вы больше меня не привлекаете в качестве телохранителя.
- Гут, зер гут, - на удивление быстро согласился Дитрих.
Следующие двое суток пролетели, как в угаре. Понимая, что времени не хватит, решил прибегнуть к помощи своих коллег. Многие из них умели паять и собирать схемы. Охранники Дитриха развозили комплектацию по другим городам, операторы паяли, а мне оставалось лишь подключать к рациям. Мобильники я даже не перепаивал, а лишь делал перепрошивку. Кстати Нокию взял лишь потому, что я уже с ней работал, прекрасно знал все схемные решения.
Прилетели в Данию. Как рак в улитке: всё своё вожу с собой. Получили категорический приказ даже воду пить только свою. Хотя я не видел ничего опасного. Разговоры проходили спокойно, с дежурными улыбками. Три дня с пустого в порожнее. То Дитрих, то датчанин не соглашались с каким-то из пунктов договора. Кроме их двоих, переводчик (с каждой стороны свой) и по телохранителю. Я не прислушивался к сути переговоров, а мучительно пытался вспомнить, почему этот альбинос (телохранитель датчанина) мне показался знакомым. Потом вообще забил на эти попытки и принялся думать о Юле. Задумался и чуть было не пропустил, когда Дитрих начал подниматься с кресла.
Вышли к своим. Дитрих вытирал платочком вспотевшую шею. (Ему жарко? Я одет потеплее и то не отказался бы от того, чтобы накинуть на плечи ещё что-то).
- Гер Ник, вы согласитесь провести бой с телохранителем клиента?
- С какого перепугу?
- Его телохранитель утверждает, что он сильнее вас. Он вас уже побеждал и сможет победить и сейчас, - теперь я вспомнил альбиноса, которому проиграл в юности на чемпионате Европы.
- Гер Дитрих, не буду я драться.
- Гер Ник, я очень прошу вас, - он вынул с внутреннего карманы две пачки, - здесь сто тысяч евро. Они ваши. Выиграете, получите ещё столько же.
- Гер Дитрих, я не гражданин Германии и имею полное право отказаться, а вы имеете полное право меня уволить со всеми отсюда вытекающими последствиями.
- Гер Ник, значит вы действительно слабее. Неужели вы не желаете реванша? Тем более с полным применением силы.
- Фулконтакт?
- Я не знаю, как это у вас называется, но я так понимаю, что вы согласны. Сейчас сообщу о согласии, - повернулся к выходу.
- Стойте! – Дитрих удивлённо остановился, - хрен с вами. Я согласен. Но лишь при некоторых условиях. Только один раунд. Никаких реваншей. Второе условие: я буду драться сразу против пяти охранников вашего датчанина.
- Вы с ума сошли! Это же явный проигрыш!
- Гер Дитрих, я свое решение озвучил. Лишь с пятью! При иных условиях я на бой не выйду.
Некоторое время Дитрих стоял, переваривая информацию, потом в отчаянии махнул рукой и почти выбежал. Переводчик и один из охранников поспешили за ним.
-Хельмут, что за фигня происходит? – но тот лишь отвел взгляд.
- Ник прошу тебя, будь осторожен.
Вскоре вернулся Дитрих. Радости он не выражал, но сказал, что все условия другой стороной приняты. Я понимал, что бой будет скоротечный. Одно из двух: либо я через несколько секунд после начала боя отдам Богу душу, либо датчане разлегутся на полу. В памяти всплывали все моменты того проигрышного боя. Тогда датчанин несколько раз проводил запрещённые на соревнованиях приёмы. Получал штраф, но из-за того, что моя скорость после такого приёма снижалась, он набирал несколько очков на разрешённых ударах. Но мне сейчас важно было вспомнить, как он двигался, какой стойке отдавал предпочтение, с какого положения проводил фейки, а с какого, атаки на результат.
Я недаром решил проводить бой против пятерых. Главный соперник один. А остальные ему помеха. Фишка в том, что ему придётся отвлекаться на них, чтобы не травмировать. Через полчаса вышел в спортзал. Дитрих и датчанин уже удобно расположились под одной из стенок. Перед ними стоял столик, но не с напитками или жратвой, как обычно, а со стопками пачек с банкнотами. При том перед датчанином таких пачек было в пять раз больше, чем перед Дитрихом.
- Тотализатор суки устроили, - подумал со злостью, - но это в последний раз, даже если выживу.
Вышли, поприветствовали друг друга и датчане окружили меня. Прозвучал хлопок датчанина в ладоши, оповещающий о начале боя. В тот же миг я резко толкнул того, кто был слева от альбиноса (прямо на него) ибо вспомнил, что тот был левшой. Одновременно, используя датчанина, как опору (пока он лишь начинал движение к своему альбиносу), метнул своё тело в горизонтальном положении в направлении главного противника.
При этом придал своему телу ещё и вращение. Это позволило мне не получить прямого удара, а лишь скользящий. Его ступня прошлась по моему левому предплечью, зацепила ухо и устремилась в пустоту. Так же, как я уже не мог в воздухе изменить траектории своего тела, так и он не смог увильнуть от моего тычка. Не обращая внимания на ноющую боль в плече и ухо, которое горело огнём, на приземлении вырубил ещё двоих. Около секунды понадобилось на оставшуюся пару. Датчанин (клиент) сидел бледный, как полотно.
- Гер Дитрих, могу я побеседовать с соперником? – Дитрих только сделал малозаметное движение, и переводчик мгновенно перевёл.
- Делайте, что хотите, - вскочил датчанин, и показав в сторону лежащих охранников, процедил, - вы все уволены. Гер Дитрих, я от своих слов не отказываюсь. Подпишу всё на ваших условиях, - и пулей вылетел со спортзала.
Наш переводчик по инерции перевёл громко всё, что сказал датчанин.
- Гер Ник, подойдите сначала сюда, - я подошёл к Дитриху, злой, как оса, - я вам обещал после победы сто тысяч евро, но вы дрались с пятью бойцами, поэтому эти деньги по праву ваши, он пододвинул ко мне обе стопки денег, которые были перед ним. Я, даже не поблагодарив его, взял оттуда четыре пачки и подошёл к альбиносу. Привёл его в чувство.
- Кannst du deutsch sprechen? – тот непонимающе смотрел на меня.
- По-русски понимаешь? – никакой реакции.
- Do you speak English?
- Yes talk, - дальше я продолжал по-английски.
- Ты крутой боец. Один на один я бы тебе проиграл. Это тебе за бой, на первый случай хватит, пока найдёшь другую работу. Прощай, - я протянул ему двести тысяч евро. Датчанин смотрел на меня и ничего не мог понять. Я повернулся и подошёл к сиротливо стоящему столику, возле которого уже никого не было, а на нём лежали лишь мои деньги. Забрав пачки, я вышел из спортзала и сразу же попал в цепкие объятия Хельмута.
- Ник, ты супер. Справился сразу с пятью.
- Пусти. Ты ни хрена не понял. Я слабак.
- Какой слабак?! Сразу пять! – не унимался Хельмут.
- Пять, потому что сам на сам я бы проиграл, - тот застыл от удивления, - хреновый с тебя начальник охраны. Ты же не выставляешь всех своих бойцов в сопровождение, а лишь столько, чтобы не мешали друг другу.
- Верно. Всё верно. Но всё равно дружище я за тебя очень рад.
Подождали ещё минут двадцать в джипах Дитриха и урвали на аэродром. Дитрих почему-то попёрся сразу же в кабину пилотов, а ко мне с плачем бросилась повариха:
- Ник, живой, живой, - сквозь слёзы повторяла она.
- Лучше приготовь нам поесть, - гаркнул на неё Хельмут. Она, рюмсая, поплелась готовить.
- Хельмут, я чего-то не знаю? – он перешёл на русский.
- Ник, прости, но я не имел права тебе говорить. Ты мог посчитать, что тебя подставили. Выставили на тотализатор. Возможно это и так, но похуже. Те ресурсы, что у нас в дефиците, у датчанина в избытке. Но он имеет монополию на них и выставляет грабительские условия. Кроме того, одно из условий, победа в тотализаторе (бой телохранителей). Победа вплоть до летального исхода. Вроде бы по условию на усмотрение бойца-победителя. Но контракт подписывался каждые три года. А этот альбинос убил уже троих наших телохранителей. Прости меня, друг. Я просил хозяина самому сразиться с ним, но гер Дитрих на разрешал.
- Не люблю, когда меня за болвана держат.
Когда уже немного успокоился, пережёвывая крупный кусок мяса, выкрикнул:
- По прибытию гуляем! Надо отметить победу! – все замерли, тем более что в это время с кабины пилотов показался Дитрих.
- Правильно гер Ник! Разрешаю дома отметить.
- Но без спиртного, - грозно возразил Хельмут.
- Гер Хельмут, за такую победу и выпить не грех. По пути купите пару ящиков пива.
Дитриху я не стал ничего высказывать, но про себя решил, что пора сматываться. Дни потекли спокойно, размеренно. Оставалось полмесяца и домой. Поехал на одно из предприятий лично проверить блоки (не дистанционно, а на месте). Я часто практиковал такие поездки. Блин. Ни пройти, ни проехать. На территории предприятия немцы что-то достраивали.
- Уже и сюда дошла эта безалаберность, хотя бы огородили, - со злостью подумал и обошел стороной небольшой подъёмник, использовавшийся в качестве подъёмного крана. Справился со своими делами и вышел на свежий воздух. Вдруг услышал отчаянный крик. Бетонная плита хоть и небольшая, но оборвала крючки с одной из сторон и придавила рабочего. Поднять полностью плиту подъемником не получалось. Рабочего начинало волочить краем плиты по земле. Он орал от боли, а остальные бегали вокруг, не зная, что делать. Я подбежал к ним.
- Скорую
