изобразите свой детский рисунок, укажете точное количество столбов от вашего дома до этого офиса, с точностью до запятой напишете текст любой прочитанной некогда книги… Это для нас аксиома. Наше подсознание напрямую связано с глобальным вселенским смысловым пространством, разумом, ноосферой, богом…называйте это как вам понравится, смысл один. Существует так же и маленькая оперативная память – наше сознание, интеллект, мозг, хотя мы не склонны думать, что этот замечательный орган вмещает в себя информацию…скорее всего он лишь приёмник определённых видов этой самой информации из глобального всеобщего поля. Наше сознание избирательно и ограничено в своих возможностях, или некий фильтр на его границе настроен на пропуск определённых видов информации вовнутрь. Подсознание, как горячее ядро земли через вулкан, постоянно выбрасывает в сознание продукты своей деятельности. И если ваше ближайшее активное подсознание полно запретов, страхов, ограничений, то и на выходе из вулкана будет то же самое. А когда вы боитесь, не уверены в себе, чувствуете вину, вам тяжело жить и творить свою жизнь. На первом этапе наша система призвана убрать из вашего ближайшего активного подсознания всё негативное и заменить его позитивным. – оратор улыбнулся. – Вот этим вы и попробуете заняться. Потом последуют другие задачи. Хочу лишь сказать, что те деньги, которые мы обещаем вам заплатить за вашу работу, совсем не деньги для людей, спонсирующих эту программу. Поэтому не думайте о том, что в случае вашего выхода из программы, по любым причинам, к вам будут предъявляться какие-то претензии. Скажу по секрету. – снова хитро улыбнулся Сан Саныч. – Те богатые, важные дяди, которые дали средства на это мероприятие, не так счастливы, как может показаться…скорее наоборот. Огромные деньги не наполнили их жизнь радостью, спокойствием, гармонией, любовью, здоровьем и прочими прелестями полноценного бытия...эта программ ещё и их шанс почувствовать себя не бесполезными существами, а со творцами нового грандиозного мира. И если уж быть до конца откровенным, то в долгосрочной перспективе вы всё же должны хорошо зарабатывать как для себя, так и для организации. Друзья. – торжественно произнёс оратор. – Я сейчас не смогу в несколько минут вместить всё то новое, прекрасное и интересное, что вас ожидает на этом пути…это не нужно, да я этого, признаться, и не знаю. Занимайтесь! Развивайтесь! Дерзайте! Не думайте постоянно о результате и в один прекрасный момент вы увидите, что результат пришёл! Мы будем надёжно поддерживать самых добросовестных из вас. – он поднял палец, указывая, что вспомнил нечто важное. – И вот что я хочу сказать вам напоследок. Не нужно лицемерия и самообмана! И мы тут не наивные глупцы! Вы пришли сюда за деньгами, вы хотите иметь хорошую одежду, машины, путешествовать по миру, любить, заниматься сексом, радоваться, веселиться…а я тут вам рассказываю про кропотливое преобразование себя, мира и про ответственность! На первый взгляд может показаться, что мы хотим ограничить вас в ваших естественных молодых желаниях, что тут есть некоторое противоречие…но противоречия нет! У вас прекрасные, нормальные человеческие желания! Мы и хотим снять с вас груз запретов и ограничений, чтобы вы заработали много денег, получили всё, чего только пожелаете, но через радость, партнёрство созидание и единение! В том-то и дело, что раскрепостив себя и с лёгкостью получив от жизни желаемое, вы страстно захотите поделиться своим опытом с другими! Путь же ваш лежит не через титанические усилия и нечеловеческое напряжение, а через расслабление, доверие жизни и своим глубинным потенциалам и силам! Когда-то давно мудрецы заметили, что желание секса, материальных благ, власти и прочих прелестей жизни приводит к конфликтам, что всего этого на всех не хватает. И они не придумали ничего лучше, чем объявить всё это злом, недостойным истинного предназначения человека. Но провозглашение табу не искоренило раздор, а перевело его на другой более глубинный уровень. Запреты стали мощным орудием в руках тех, кто узурпировал средства для реализации своих естественных человеческих желаний, а подчинённые народы сшибались лбами в борьбе нескольких опьянённых вседозволенностью и развращённых властью людей. Эти глубинные табу гнетут всех нас и сейчас через общественное и индивидуальное подсознание и мешают полноценно жить. С одной стороны все эти желания толкают нас на поиски путей их реализации, с другой - устаревшие установки портят настроение и препятствуют этой самой реализации. – Сан Саныч засмеялся, как ребёнок. – Секс прекрасен! Деньги, заработанные праведно, – это радость! Власть, полученная по праву – большое благо! Вы, желающие всего этого, - молодцы! Удачи! Настойчивости! Терпения! В добрый путь! – наигранно помахал он рукой и тут же выставил вторую ладонь, словно останавливая аудиторию и не давая ей свершить некое нежелательное действие. – Я сейчас уйду. – округлил он глаза. – А вы не вздумайте мне хлопать или превозносить. Мы должны покончить со всем этим восхвалением, дружными овациями, торжественными приёмами…я лишь первый среди равных. Пока первый. В этом зале наверняка уже сидят замечательные открыватели законов бытия и новых смыслов…мы партнёры. Нам не нужно восхваления и почестей, это всё не от большого ума. Слушайте окружающих, воспринимайте сказанное и услышанное, но не останавливайтесь на авторитетных мнениях, не создавайте кумиров, не обожествляйте достигших больше вас. Принимайте к сведению, бесстрастно перерабатывайте и смело идите дальше. – он хитро подмигнул. – Удачи…и никаких оваций.
5. СИЯНИЕ
Жизнедеятельность мозга организована
по законам красоты.
К. Сельчёнок
- Димон! Братан! Я поначалу думал, что попал в ад. Давай выпьем за встречу, потом расскажу.
- Давай. За твоё возвращение!
Двое парней устроились на тесной кухоньке обычной хрущёвки. Одну половину стола занимала нехитрая закуска и бутылка водки, вторая была завалена стопкой холстов без рам с изображениями природы и животных.
Артур отмечал дембель третий день. Он успел выпить почти со всеми друзьями и из близких остался только Димон, однокурсник по худграфу, вернувшийся с зарисовок и притащивший свои работы.
- Так вот, ты прикинь. – Артур вытаращил красные глаза, и узкое лицо его перекосила гримаса отвращения и злости. - Это свиное рыло! Животное! Мразь весом в сто килограммов! Абсолютно без мозга! Тракторист!
- Из деревни?
- Да! – дембель с отвращением фыркнул. – И этот скот получил надо мной неограниченную власть. Представь!
- А командиры? – Дима с трудом узнавал друга. Лицо почти не изменилось, но вот мимика, жесты, голос… Казалось тот стал каким-то диким и даже страшным. Из волчонка, выгнанного со второго курса института за драку, он превратился в молодого волка… В нём была некая дерзость и решительность, появляющаяся в людях после непростых испытаний. Оказавшийся в жестокой замкнутой стае, щенок быстро загрубел и научился кусаться.
- Пьют беспробудно…командиры. – отрезал Артур. – Снег кругом. Пол года день, пол года ночь. Изредка прилетает вертолёт. Жопа полная, братан! Только ракеты и пятьдесят человек – всё!
- Радио было.
- Да, было! – он махнул рукой. – Это неважно. Я хочу, чтоб ты представил… Я, мальчик со второго курса, студентик, мамин сынок, понимаешь?
- Ну да.
- И вот я, весь такой красивый после дикой учебки, где за неделю пять килограммов скинул. – он показал растопыренную пятерню. – Я оказываюсь в вагончике. Кругом снежная пустыня, круглые сутки темно, и два сержанта, два скота деревенских развлекаются. Знаешь как развлекаются?
- Не.
- Они из меня телевизор сделали. Я им фильмы рассказывал, песни пел, анекдоты травил… А когда не нравилось, они программу переключали, кулаком по голове. Вообще, Димон, когда здоровый дебил над умным власть получает – он так мстит… За тупость за свою. Страшно, братан.
- Как же ты выдержал? – круглое детское лицо Димки с большим родимым пятном на правой щеке выражало искреннее сочувствие. – Давай выпьем ещё.
- А вот это-то и самое главное. – Артур опрокинул рюмку в рот. – Я это ещё никому не рассказывал. Ты первый. Отнесись серьёзно, я тебя очень прошу.
- Хорошо.
- Не. Ты только не подумай, что я бухой и что вру. Всё правда.
- Хорошо.
- Я сначала с тоски повеситься хотел, или застрелиться.
- Довели?
- Страшно. Так довели, что я ночами плакал, маму звал. – слеза покатилась по бледной щеке. – А они же видят это и прикалываются ещё больше.
- Подтолкни падающего?
- Типа того.
- Как же ты?
- Ты слушай. – Артур потёр лицо и тряхнул отяжелевшей головой. – Потом злость пришла. Я представить себе не мог, что такая злость бывает. Она мне жизнь спасла. Руки на себя наложить не дала. Я эту злость растить стал. Как уголёк раздувал. Такой огонь разжёг внутри! Решил завалить скотов этих! Как на скотобойне! – он перешёл на крик и ударил кулаком по столу.
- Как?
- Я тоже думал, как? Так ведь нужно, чтоб не сесть потом. Смысл из одного ада в другой попадать?
- И что? – слушатель проникся повествованием.
- А то. – подмигнул ему друг. – Придумал я градусник в санчасти подрезать и ртуть им в сапоги и еду закинуть. – он испытующе посмотрел на друга и прижал ладонь к сердцу. – Ну не мог я больше, поверь, братан!
- Верю. – кивнул тот. – Дальше-то что?
- Самое интересное дальше, самое интересное. – дембель задумался.
- Э. – забеспокоился Димон. – Не спи. Давай ещё по чуть. Арчи, не спи!
- Да я не сплю. – поднял он голову и улыбнулся. – Просто, братан, поверить не могу до сих пор, что такое бывает.
- Что бывает?
- Слушай внимательно. – дембель поднял указательный палец. – Довели они меня всего за две недели. И к концу второй недели я уже чётко решил, что завалю козлов. Стал к санчасти присматриваться… Посылают они меня раз на радиоузел за прогнозом погоды. А погода до этого пасмурная была. Вдруг, Димыч, небо вспыхнуло – я аж присел. – лицо Артура преобразилось, оно стало радостным и неожиданно добрым.
- Северное сияние?
- Да.
- Красиво?
- Димон, братан! Я жизнь свою делю на до, и после. Тебе надо это видеть. Я и предположить не мог, что в природе краски такие есть, великолепие такое! Что ж за люди-то на земле живут, которые молчат об этом. Туда же всех сгонять нужно, чтоб красотой этой заряжались.
- На что похоже?
- Ни на что.
- Ну приблизительно. – взмолился друг.
- Клубок змеев во всё небо. Всех цветов. Вспыхивает, меняется, переливается, играет, неожиданно гаснет, искрится… Трудно всё это словами описать. Это видеть надо. – Артур руками выводил узоры в воздухе, он глубоко вздыхал и закатывал глаза. – Когда полоса через всё небо извивается, из иссиня – фиолетовой становится, вдруг, изумрудно - зелёной, а другая рядышком отливает апельсиново – оранжевым…треск от него стоит, как от трансформатора. И снег искрится, Димон, и звёзды вокруг яркие, яркие, да на чёрном небе. А ветра нет. Тишина нереальная. Снег белый, белый… Я и сейчас душой там. Приехал домой, родителей обнимаю,
