неспроста приходит в голову утверждение Гегеля, - помните такого? - я поинтересовался у Асилисава и он молча кивнул мне в ответ, - так вот, он полагал, что за спиной людей действует дух, абсолютный дух или дух как таковой, чтобы добиться своего, внушая им, что они это делают сами для себя, - в этом и проявляется так называемая «хитрость разума». Это общее место послегегельянской философии. Что в этом увидел Маркс и его последователи уже моего времени? Такой спекулятивный ход мысли Гегеля, детерминирующий в его сознании в перевернутом виде ход вещей, был обусловлен тем, что практика общественной жизни находилась в угнетенном состоянии общественных условностей, заставлявших одних людей, которых было большинство, «пахать» на других, на меньшинство, управляющее большинством. Является ли таким же, точнее, подобным положение вещей в настоящее время или это только измышление моего «больного сознания»?
- Знаете, товарищ Сергей, у нас нет эксплуатации человека человеком. Это непреложный факт.
- Разве я сказал об эксплуатации человека человеком применительно к нашей ситуации? Принцип здесь общий, но субъекты не те же самые. Эксплуататором здесь выступает не человек, как у Маркса, а дух или некто ему подобный, как у Гегеля.
- Неужели Маркс был не прав в идеологической оценке «хитрости разума» гегелевского духа?
- Это трудно место: здесь идеология подменяет философию, и она выступает средством разоблачения идеологии класса, с которым воевал Маркс на бумажном фронте пропаганды. Это был его «бумажный тигр». Кстати, были ли у вас такие же умные мыслители, как Гегель и Маркс?
- Я вот о чем сейчас подумал. После ХХ века такая порода людей вообще перевелась. Нечто подобное мы нашли и у инопланетян. Нет, не так. Мы как раз не нашли у них того же самого, потому что не искали это; у нас не было уже того, чем можно было искать.
- То есть, вы хотите сказать, что после XX века люди перестали размышлять?
- Нет, они продолжают думать до сих пор, но так как думают их органические аналоги: руками, языком и прочим в этом смысле, но не самим умом.
- Тогда я могу вас поправить, - этот процесс мышления всем чем угодно, но только не своим умом, начался, точнее, вошел в активную фазу уже у всех, а не только у большинства считающих, читающих и пишущих, что было всегда, уже в XX веке.
- Выходит без ума не разобраться с разумом?
- Только так. Но ум не работает без воображения. Без него он не выдумывает и не находит подобное вне ума. Воображение же подхлестывают мечты, фантазии. Фонд таких фантазмов удерживает коллективное бессознательное разумных существ. Они являются нам из бессознательного в виде снов.
- Так кто же перекрыл канал трансляции фантазмов из коллективного бессознательного в общественное сознание?
- Неужели не ясно? Это сделало самосознание разумных существ.
- Как это?
- Возможно таким образом: началось все с унификации людей на уровне самосознания. Что такое самосознание?
- Абстракция сознания, предметом которого является оно само.
- Вот таким образом и было перекрыто движение к разуму. Самосознание абстрактно общее, тогда как разум конкретно-всеобщий. Разумные существа, как правило, «спотыкаются» на самих себя. Большинство из них не проходят через этот фильтр. Те, кто проходят, остаются в подавленном большинством меньшинстве. К тому же они разделены, ибо являются коллективными или социальными существами. Они растворяются в большинстве чаще всего без остатка. Как можно сообщаться друг с другом поверх других?
- Абстрактно?
- Так точно. Что и требовалось доказать. Конечно, возможно сообщение друг с другом посредством всеобщей инстанции разума. Но для этого необходимо преодолеть характерную для самосознания абстрактность общего значения в личном виде. Скорее всего самосознание есть мнимая структура сознания, которая на первом уровне является самосознающему в виде его гиперболического Я. Человеку кажется не то, что в нем является универсум, а он сам становится им. Но такой человек на самом деле внутренне пуст. Он не может заполнить самим собой сознание, потому что он есть пустое место. Так вот, чтобы освободиться от собственной пустоты, он наполняет ее призраками сознания, его паразитами, «глистами сознания». Они роятся у него в мозгу, и у него создается впечатление, что его «водят за нос» враги, которые злоумышляют против него. Человек, бегущий от абстрактной истины самосознания, – от пустоты, неизбежно оказывается в плену не самого разума, но его иллюзорных, идеологических представлений.
- Так какую роль играет самосознание?
- Роль фильтра сознания. Оно оставляет на поверхности сознания только то, что не травмирует его, за что оно может зацепиться и найти уверенность в себе. Однако если прежде самосознание цензурировало деятельность коллективного бессознательного, «выпуская пар» во снах большинства или в творческих проектах меньшинства, то, начиная с XX века, оно тотально его перекрыло.
- Почему же тогда котел социального бессознательного не взорвался?
- Потому что некто нашел другой путь канализации психической энергии.
- И таким путем стали путешествия во времени из настоящего в прошлое?
- Примерно так, включая путешествие со сверхсветовой скоростью в космосе.
- Вы ведь понимаете, надеюсь, всю надуманность вашего предположения? – спросил меня с неожиданной неприязненностью Асилисав.
- У вас есть лучшее объяснение происходящего?
Асилисав ничего не ответил.
- Тот, кто это сделал, лишил разумные существа последнего испытания разумом – соблазна абсолютной свободы. В пространстве разума как такового нет тех, кто контролирует, и нет тех, кого контролируют. Это пространство риска существования по преимуществу. Поэтому в нем могут жить лишь духи. Кто проходит сквозь этот узкий фильтр, тот становится духом, конкретно всеобщим во всем. Быть человеком, то есть, разумным существом привходящим образом, и одновременно духом невозможно. Можно сказать, что человек может стать собственно разумным существом, но только при условии своей универсализации. Последнее возможно только в размере мирового разума целиком. Но тогда человек уже не будет человеком. А так, чтобы быть отдельно взятым человеком, да еще в среде себе подобных, остается только опустошать себя или утешать себя иллюзиями.
- Неутешительную картину настоящего рисует ваше грезящее мышление: оказывается, мы живем во сне без сновидений. Мы только спим, так как когда мы считаем, что не спим, а бодрствуем, на самом деле мы тешим себя иллюзиями, или как вы выразились, «глистами» сознания, ибо потолком нашего сознания является пустое самосознание, герметически закрывшее нам социальное бессознательное, чтобы путешествовать в прошлое. Мы что, грезим прошлым? Прошлое – это наши сны?
- Вы знаете, Асилисав, это верно. Я очень рад, что среди вас есть такие умные люди, как вы. Но у вас не хватает воображения, чтобы в это поверить.
- Не является ли ваша теория уже организованной иллюзией прошлого в будущем, похлеще наших иллюзий будущего в прошлом?
- Надо подумать. По-моему, нормальный человек должен не только спать, но и видеть сны; иначе сама его жизнь в бодром состоянии сознания превратится в сон наяву.
- Хорошо, - пусть будет по-вашему! Как нам научиться снова видеть сны?
- Научиться можно, если прежде вы разучились. Но разучились ли вы? Или вас заставили от них отказаться? Вот, в чем вопрос.
- Тогда как снять блокировку со сна?
- Единственно возможным способом возвращения к первоначалу сновидения является положительное разрешение проблемы понимания вами народа и народа вами. Вы, избранные, должны устроить «хождение в народ». Нужно открыть двери своего тайного общества всем желающим и не знающим. Для этого необходимо заняться интеллектуальным просвещением тактильного населения. Вам же лично я настоятельно рекомендую вернуться обратно в цивилизацию.
И еще, нужно, по возможности, воздерживаться от вмешательства в прошлое или даже просто от непосредственного наблюдения за ним.
- Дорогой товарищ Сергей, вы говорите банальности. Об этом мы и сами знаем и по возможности разбираемся с нашим наблюдением.
- Тогда зачем вы живете отшельником? – парировал я обидное для себя замечание собеседника.
- Интересный вопрос. Это мой собственный способ борьбы с наступающим хаосом. У меня встречный вопрос: пока вы у нас, вас самого посещают сновидения?
- В первые дни у меня не было с ними проблем. Но теперь я не вижу снов.
- Да, странно. Выходит, сапожник оказался сам без сапог. Если придерживаться вашей теории сновидения, то активный туризм во времени вам противопоказан.
- Если не считать первоначального прыжка во времени, закинувшего меня в будущее, и разговора с Василисой и Джонни в нулевом времени у меня не было больше вояжей во времени.
- Не забудьте еще путешествия по пространству Вселенной, которые также ускоряют время вашего существования.
- Вот поэтому, я думаю, мне следует остаться в вашем времени.
- Вполне логично для вас, вы ведь не хотите исчезнуть.
- Пользы от моего исчезновения вам уж точно не будет.
- Вы так думаете? – риторически спросил Асилисав, усмехнувшись, и добавил, - не знаю-не знаю. Все может быть.
- Все может быть, но не всегда и не везде, иначе нас бы не было.
- И что вы предлагаете?
- Оставить меня в покое. Может быть, я еще что-нибудь надумаю, только уже не здесь и не сейчас.
- Вас тянет назад на свой насест в Институте Времени? Извольте. Я уже послал сигнал о вашей доставке на Землю.
- И что вы решили?
- Вы меня поставили в тупик. Не знаю, что сказать. И все же скажу: я не на стороне ваших противников.
- Так, значит, у меня есть противники. Плохая информация – это тоже информация. Большое спасибо. Но вы и не на моей стороне.
- Мое дело – сторона. Для этого вас и направили ко мне.
- То есть, все, что я надумал и наговорил не в счет? Я просто сотрясал воздух, что ли?
- Конечно, нет. Вы развлекли меня. Знаете, здесь бывает довольно скучно. А так поболтал с человеком с «Большой Земли». И еще, вас же не затруднит передать весточку моей дочери?
- За кого вы меня принимаете, - ответил я, горько разочарованный моим пребыванием в гостях у отца Василисы. – Разумеется, передам.
- Скажите ей, что ее календы скоро дадут всходы. Не забудете передать слово в слово мое ботаническое послание?
- Я еще не жалуюсь на память. Всенепременно передам.
- Хо-ро-шо, - членораздельно сказал Асилисав и любезно показал мне на лестницу, как в подобных случаях другие, менее вежливые, хозяева указывают гостям на дверь, - не переживайте, днем на улице безопасно: с минуты на минуту за вами прилетят.
- До свидания, товарищ Асилисав. Мне было приятно с вами познакомиться и побеседовать, - решил я задеть своей вежливостью равнодушного ко мне человека и помахал ему рукой, когда спустился с лестницы на влажный песок песчаной отмели после прилива.
- Пока, - лениво протянул Асилисав, уперев свои загорелые
