стандартной двери без опознавательных знаков. Дверь бесшумно открылась. Мы вошли в большую комнату размером с футбольное поле. Левая сторона комнаты была заставлена большими креслами, в которых можно было уснуть под бормотание лектора, который мог стоять за кафедрой на пьедестале в ее центре. В правом нижнем углу комнаты стояла силовая установка, соединенная с целой батареей сигарообразных прозрачных капсул в человеческий рост, которая покоилась на мраморном полу, разделенном в шахматном порядке на черные и белые квадраты. Перед установкой располагался пульт управления с овальным диваном.
- Для чего предназначена такая просторная комната? – невольно вырвался у меня сам собой вопрос.
- Для демонстрации возможностей машины времени, - проинформировал меня техник Джонни 11457.
- Вон там, в углу… это и есть машина времени? – поинтересовался я.
- Нет, это не сама машина времени, а ее вещественная объективация для демонстрации.
- Значит, машина времени есть виртуальная машина? – так я решил показать свою ученость.
- Совершенно верно, - ответил Джонни, сделав удивленное лицо от моей догадливости.
- Я правильно думаю, что машина времени есть «матчасть», так сказать, или программное оборудование, обеспеченное материальным оборудованием?
- Совсем нет, - разочарованно сказал техник, убедившись в ограниченности моих знаний в области будущей техники.
- Тогда каким образом она устроена? – упавшим голосом спросил я.
- Машиной времени являемся мы сами. То же, что вы назвали программой и оборудованием есть приложение к нашему телу. Программа индуцирует способность нашего интеллекта управлять телом во время перемещения во времени. Оборудование снимает телесную локализацию в обычном трехмерном пространстве за счет активизации или распаковки свернутого четвертого измерения, - снисходительно объяснил мне Джонни основы техники времени.
- То есть, в машине времени мы оказываемся в чистом пространстве?
- Не совсем так. Мы сами являемся машиной времени, когда попадаем в четвертое измерение.
- Хорошо, в путешествии во времени есть свои правила?
- Конечно, есть. Первое опытное правило, которое никак нельзя нарушить, как бы мы не экспериментировали со временем: будущее для нас закрыто, если не считать то настоящее, из которого мы отправились в прошлое.
- Но как же так: если человек отправится в прошлое, то он тем самым может изменить будущее, ведь они связаны друг с другом настоящим?
- Верно. Поэтому чтобы не исчезнуть в своем настоящем, которое является будущим для прошлого, присутствие в прошлом следует ограничить только наблюдением. Это второе правило опыта существования не в своем времени.
- Получается, в путешествии во времени путник ограничен прошлым, в котором является посторонним. Так?
- Не совсем так. Но, в общем, так.
- Сергей Сергеевич, давайте продолжим нашу беседу в прошлом, чтобы познакомиться воочию с путешествием во времени. Вы согласны? – поспешила предложить Василиса, вероятно, с целью предупредить мою болтливость.
- Но как же мы будем беседовать? Как я вижу, в комнате нет никого помимо нас. Кто тогда будет сидеть за пультом, и управлять таким путешествием?
- Не беспокойтесь, Сергей Сергеевич, мы поставим установку времени на автоматическим режим работы, - насмешливо, подражая Василисе, пояснил Джонни.
В ответ Василиса так строго на него взглянула, что он драматически поднял руки вверх и предупредил меня, чтобы я лежал в капсуле совершенно неподвижно, закрыв глаза, до тех пор, пока он не скомандует пошевелиться и открыть глаза.
Следуя указаниям специалиста по путешествию во времени, я подошел к капсулам времени и наугад выбрал одну из них, прилег в нее и стал наблюдать через отверстие и прозрачные стенки капсулы за тем, как Василиса опустилась в капсулу рядом. Она взглянула на меня и с улыбкой кивнула головой, приглашая меня в путешествие во времени. В это время Джонни настраивал аппаратуру; прошло время и он сел в третью капсулу; через минуту капсулы герметически затянулись прозрачным покрытием, и я непроизвольно закрыл глаза. У самого моего уха раздался внезапно голос Джонни, предупредивший меня о том, чтобы я не шевелился и не открывал глаза, пока он не разрешит. Чтобы отвлечься, я стал считать секунды. Досчитав до тысячи, я не выдержал и открыл глаза. Моему взгляду предстала картина света, переливавшегося всеми цветами радуги и обволакивающего мое тело. Меня растревожило то, что мое тело покоилось в этой атмосфере живописного света вне капсулы, которой было не видно. Вдруг я услышал издалека голос Джонни: «Какой вы не послушный»! И тут из света выплыли две фигуры, по очертаниям похожие на человеческие, и подошли ко мне. Я узнал в них Василису и Джонни.
- Сергей Сергеевич, с прибытием! – поздравила меня Василиса. - Теперь вы можете встать, - добавила она.
- Где мы? – только и мог, что сказать я в изумлении.
- Мы находимся в межвременном пространстве, если можно так сказать.
- Можно, можно, - подтвердил условное утверждение Василисы техник времени и уверил, - здесь можно говорить все, что придет в голову.
- Я не понимаю, кого именно вы боитесь? Почему опасаетесь проговориться? Подозрительность – опасная вещь. Вот и я уже заразился ею. Кто вас подслушивает? У вас ведь нет государства, а, значит, нет и его недреманного ока.
- Трудно вот так прямо ответить. Действительно, мы не знаем никого, кто превосходил бы нас в интеллекте, включая гуманоидов и не-гуманоидов. Кстати, они тоже опасаются лишний раз развязывать свои языки или то, что у них есть для коммуникации, - разоткровенничался Джонни.
- Но мы доподлинно знаем, что те, кто публично сомневается в сложившемся порядке вещей и распространяет идеи, противоречащие основаниям цивилизации, бесследно пропадают из нашей жизни. И что не менее странно, - их близкие и знакомые не проявляют ни малейшего беспокойства относительного их исчезновения так, как будто их никогда не было, - ответила с болью в голосе Василиса, что у меня создалось впечатление, что она так говорит, опираясь на собственный опыт забвения близких.
- У нас такого нет. Правда, при сталинизме в Советском Союзе имела место практика отказа детей от своих родителей, если они были врагами родины. Но они делали это под угрозой жизни со стороны конкретных лиц из карательных органов.
- Вот видите. И как нам на это реагировать? Мы были вынуждены составить тайное общество. Собираемся мы в чужом времени или на границе разных времен, как например, теперь.
- Этот вопрос мы все равно здесь не решим сей же час. Давайте обсудим другое, - то, что вы со слов Василисы называете «сновидением», - перевел Джонни разговор на знакомую тему для меня.
- Хорошо. Что вы хотите знать? – ответил покорно я.
- Что это такое? Вы можете внятно пояснить?
- Вы хотите, чтобы я дал определение сновидению, показал, как работает его понятие, чтобы вы поняли, что это такое в действительности?
- Да, - односложно ответил Джонни.
- Извольте. У меня всегда были проблемы со временем. Мне никогда не хватало его. Я не мог довольствоваться малым, - только настоящим. Оно тут же превращалось в прошлое. Поэтому для продолжения собственного существования требовалось брать займы у будущего. Как теперь я пониманию, сновидение необходимо человеку для того, чтобы выйти из обычного течения времени. Он окунается в сон как в альтернативную реальность иного времени, одновременно или синхронно, но параллельно сосуществующую с повседневностью. Чтобы понять, что такое сновидение как видение или греза во сне, лучше сравнить его с созерцанием.
- Это не то же самое, что созерцание? – вступила в разговор Василиса.
- Можно сравнивать сновидение с созерцанием, но было бы ошибкой полагать, что они одинаковы. Между ними есть общее: они связаны с представлением. Разница между ними заключается в том, что созерцание есть представление нечто, а сновидение есть его представитель. Казалось бы, медитативное созерцание предполагает отождествление представленного с представляющим в представлении, в котором представляющее проявляет активность в том, чтобы быть пассивным, - это так называемая «активная пассивность», - так как целью медитации является слитость с созерцаемым. Эта слитость и есть сознание. Сновидение же есть пассивная активность, то есть, соучастие спящего в деятельности сознания в бессознательном состоянии. Когда ты видишь сон, то ты видишь то, что делаешь как бы со стороны, как посторонний. Во сне ты являешься «своим иным», как говорили древние, ‘alter ego”. В медитации же ты являешься «иным иному» или самим собой.
- Если я правильно вас понял, что продолжая вашу мысль, можно сказать, что путешествие по времени есть прогулка по своим местам вне себя?
- Да? Пожалуй. Тогда медитация есть путешествие по не своим или чужим местам в самом себе. В сновидении мы бываем там, где еще не были, - в будущем, или уже никогда не будем, - в прошлом. Следовательно, в случае с медитацией мы имеем дело с абсурдным или неуместным субъектом, которому нет места в объекте, который он созерцает, ибо не он находится в объекте, а объект находится в нем. Это объект его сознания в том смысле, что таким объектом является само сознание. Есть самосознание, то есть, сознание отличает себя как объект в качестве субъекта. Субъект, находя себя в себе, узнает себя, а не объект. В случае же со сновидением мы имеем дело с абсурдным или неуместным местом объекта созерцания без субъекта. Субъект заторможен. Он поглощен объектом созерцания, следит за ним, но ни в нем, ни за ним не может найти себя. Почему? Потому что во сне нет настоящего, с которым отождествляется Я, но есть прошлое как будущее и будущее как прошлое. Медитация возносит человека в вечно настоящее. Сновидение погружает человека во время преходящего.
- Ребята не отвлекайтесь от темы. Конечно, умные разговоры полезны для развития интеллекта. Но мы здесь находимся не для философских дискуссий о природе снов, а для решения конкретной задачи по перемещению во времени, - вернула нас в настоящее Василиса.
- Василек, для того, чтобы решать конкретные задачи, необходимо уточнить границы применения тех средств, которые могут быть использованы для нахождения путей такого решения. Чем мы собственно сейчас и занимаемся, пробуя установить значение терминов времени сна, - попробовал Джонни 11457 поставить на свое место Василису 3709.
- Никакой я тебе не Василек, - рассердилась Василиса, притопнув от гнева своей стройной ножкой.
- И в самом деле, Джонни, - решил я поддержать Василису.
- Если бы я нуждалась в адвокатах, то сама бы обратилась к вам, - поставила меня на место моя покровительница во времени, тем самым дав понять, что она независимая личность и сама может постоять за себя.
- И что это было? Товарищи, избавьте меня от душевных сцен. Давайте займемся делом. Здесь не то место, чтобы выяснять отношения.
- Это я то, выясняю отношения? – продолжала гнуть свое Василиса.
- Сергей, можно так к вам
