Вадим Эдуардович у себя? – Василий Андреевич продолжал приветливо улыбаться, но от его по-настоящему ледяного взгляда девушка совсем потерялась и не знала, что говорить или делать. - Или отцовское место согревает?
Она лишь слабо кивнула на дверь напротив своей стойки.
- Благодарю! – Василий Андреевич приветливо улыбнулся и без стука вошёл в кабинет.
Сидящий за огромным столом смуглый, черноволосый молодой человек, сначала вздрогнул, увидев в дверях человека в погонах. Он кинулся быстро водить мышкой по столу, явно что-то закрывая, как подросток, едва не застуканный за просмотром порно. Потом, взяв себя в руки, встал и протянул руку.
- Вадим Эдуардович. Вы к отцу? Боюсь, его пока нет.
Василий Андреевич пожал протянутую ему руку, пока Юля закрывала за ним дверь, и сел за стол.
- Василий Андреевич. Я знаю, что его нет. И знаю, почему его нет. Я к тебе. Да садись ты, нечего стоять.
Вадим Эдуардович неуверенно опустился в кресло. Он был едва ли старше Влада, но старался держать себя уверенно, подражая «большим дядям». Дорогие часы на руке и толстая золотая цепь на шее, выглядывающая из вульгарно расстёгнутой на 3 пуговицы рубашки выдавали в нём человека, совершенно лишённого вкуса, но считающего себя до невозможности стильным.
- Я человек занятой, - сказал Василий Андреевич, посмотрев на наручные часы. Это были видавшие виды «Офицерские» с потёртым кожаным ремешком коричневого цвета. - и на твою обаятельную подружку я потратил всю доступную мне вежливость, поэтому скажу прямо – Я не хочу, чтобы ты виделся с моим сыном.
- Мы же просто дружим. Вам-то какое дело?
- Знаю я, зачем вы с кем-то дружите. Что ты, что твой отец. Я не знаю, чего ты хочешь поиметь с Влада. Сам ты это придумал или тебя отец надоумил, в любом случае – у него ничего нет - ни влияния, ни знакомств, ни вообще желания чем-либо подобным заниматься. Деньги – и те мои.
- Вы не вправе запретить наше общение.
- Хочешь проверить? – В глазах Василия Андреевича не было вызова, но он впился глазами в глаза Алексея Эдуардовича.
- Нет, – парень выдержал взгляд прокурора, но немного вжался в кресло.
- Не знаю, как во всём этом замешана твоя прекрасная подруга, но и её перестань подкладывать под Влада. Не разрушай семью.
- На неё у меня влияния нет. Если Влад разведётся, то точно не из-за нас. – Зря он сейчас ухмыльнулся, ой зря.
- Ещё хоть раз увижу тебя рядом с Владом – посажу. Поверь, я найду за что. Папа не отмажет.
- Но я ничего не сделал…
- Ты меня понял?
- Он сам мне звонит! Не нахер же его посылать? Как все вы его шлёте…
Алексей Эдуардович вскочил со своего места, но умолк под взглядом Василия Андреевича.
- Я понял. – тихо ответил он.
Василий Андреевич встал из-за стола и направился на выход.
- Посмотрим, - сказал он тихо, выходя за дверь.
- Так подожди, не тараторь. – Николай Фёдорович устало потёр переносицу.
Виктор Викторович терпеливо ждал.
- Этот Саенко, что он сделал? – Николай Фёдорович опять заглянул в дело, словно ожидая там увидеть что-то новое.
- А какая разница? – с улыбкой ответил прокурор.
- Вить, я знаю, что ты парень весёлый. Но давай посерьёзнее. Ты у меня сегодня такой пятый.
- Ого! Поляну расчищают? – Виктор Викторович продолжал улыбаться своей почти телевизионной улыбкой, даже не думая становиться серьёзнее.
Николай Фёдорович не ответил, желая вернуть разговор в продуктивное русло.
- Короче – я не знаю. Нужно его помуровать с месяцок.
- Ты мне придумать для него статью предлагаешь?
- Придумать я и сам могу. Нужно найти., за что притянуть.
- Тогда иди к Михаилу Сергеевичу, - Николай Фёдорович закрыл папку и протянул её прокурору.
- Если бы его можно было притянуть за налоги, меня бы тут не было.
- О как. – он снова заглянул в папку. – Ну да, какие у студента налоги… Тогда по-классике – двести двадцать восьмая.
- Всё бы Вам двести двадцать восьмую, Николай Фёдорович, - Виктор Викторович улыбнулся. - В план не укладываетесь?
- Так тебе надо его посадить или нет?
- Нет. Я же сказал – помуровать. В СИЗО, там, подержать, условку или административку какую-нибудь. В общем – припугнуть, чтобы энтузиазм поубавить.
- Вить, чего ты мне тут мозги делаешь? Скажи конкретно, чего ты от меня хочешь?
- Можно его привлечь по двести восемьдесят второй?
- А не жёстко Вить?
- Да мы чуть-чуть – он игриво улыбнулся.
- Это только через Москву.
- Хреново.
- Учитывая его общественную деятельность, можем попробовать триста восемнадцатую или триста девятнадцатую.
- Ты его видел? Какая там триста восемнадцатая…
- Тебя триста восемнадцатая устроит?
- Было бы идеально.
- Будет тебе триста восемнадцатая. С тебя половина.
- Половина чего?
- Вить. Ты дурочку не включай. Я не знаю, как вышли на тебя, минуя нас с Василием Андреевичем, и что тебе пообещали, но отдашь половину.
- С какой это стати? – Виктор Викторович нацепил самую самодовольную из своих улыбок.
- Потому что полез вперёд паровоза. И если ты считаешь себя самым умным, то вспомни судьбу Петра Семёновича Суханова. Не думаю, что ты хочешь составить ему компанию.
- Не хочу – от улыбки Виктора Викторовича не осталось и следа, - Я Вас понял.
- Ещё бы ты не понял! И на будущее – Если бы ты пошёл через на, как делают все, то отделался бы десятью процентами.
В дверь неуверенно постучали.
- Могу войти, Василий Андреевич? – В приоткрывшейся двери появилось лицо Сергея Кондратьева. Выглядел он взволнованнее обычного.
- Да, проходи, присаживайся. Слышал про твою маму. Соболезную тебе, правда.
- Спасибо… Василий Андреевич – Сергей смутился ещё больше.
- Ты как? Держишься? – Василий Андреевич положил ему руку на плечо.
- Да… Спасибо… Василий Андреевич, я к Вам по делу, если у Вас время есть. Не хотелось бы отвлекать.
- Время есть. Говори, чем могу тебе помочь?
- Я не могу найти дело отца. Может, вы подскажете, может, его перевозили куда.
Василий Андреевич медленно опустился на своё место и долго смотрел в окно.
- Зачем оно тебе? – не поворачивая головы спросил он.
- Хочу найти отца. Сказать ему, что мамы больше нет. Мне кажется, это было бы правильно.
- Ты его не найдёшь, - Василий Андреевич посмотрел ему прямо в глаза.
- Почему? – голос Сергея совсем ослаб.
- Прошу, не заставляй меня нарушать слово, данное твоей покойной матери…
Сергей какое-то время сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой, что-то обдумывая.
- Он тоже умер, да? – наконец не столько спросил, сколько констатировал Сергей своим тихим голосом.
Василий Андреевич сделал глубокий вдох, достал из нижнего ящика стола пару широких стаканов. Бутылка дорогого Хеннесси, несколько лет стоявшая украшением в шкафу за его спиной, лишилась своей крышки и чуть подрагивая в руке разливала своё содержимое. Василий Андреевич придвинул стакан к Сергею, а сам не дожидаясь его, в один глоток осушил свой. Всё это было сделано очень медленно, почти ритуально.
- Ты помнишь своего отца? – вдруг спросит Василий Андреевич.
- Не очень, если честно. Лица совсем не помню. Помню только как он меня воспитывал, - Сергей не сводил глаз со стакана, в то время как Василий Андреевич уже наливал второй.
- «Воспитывал»? - горькая ухмылка едва скользнула по его лицу. Ты это так называешь?
- Это папа так говорил постоянно: «Уж я-то воспитаю из тебя мужика! Научу уму-разуму».
- Он бил тебя, Сергей. До синяков и крови.
Рука Сергея потянулась к стакану и уверенно схватила его, но Сергей приказал себе остановиться.
- Я был достаточно глупым ребёнком, если говорить откровенно, - голос Сергея чуть дрожал. Рука держала стакан. – По-другому я не понимал.
- Да нормальным ты был! – Бросил Василий Андреевич, но чуть успокоившись, продолжил. – Таким же как другие пацаны во дворе. Я вас всех помню.
Василий Андреевич выпил. Опустив стакан, он посмотрел в глаза Сергею.
- Твоя мама тоже глупая была? Она тоже по-другому не понимала? – Спросил он неожиданно тихо. – Или ты этого тоже не помнишь?
- Она… - Сергей хотел ответить, но уже падал в бездну собственных воспоминаний. Крики за стеной, которые внезапно прерываются хлёстким ударом и падением чего-то тяжёлого на пол. Парализующий страх и чувство собственного бессилия. Сменившее его чувство отрешённости.
Василий Андреевич видел перед собой застывшую фигуру, смотрящую куда-то перед собой. Минут через пять он начал переживать и уже собирался звонить в скорую, как взгляд фигуры прояснился, и она снова превратилась в Сергея Кондратьева. Он выпил содержимое стакана одним глотком и прокашлялся от неожиданной крепости напитка.
- Зачем Вы мне всё это рассказываете? – недовольно спросил Сергей.
- Чтобы ты понял, почему я это сделал. – стаканы снова ритуально наполнились.
- Что сделали?
- Я тогда был совсем молодой. Всего ничего проработал в прокуратуре и горел чувством справедливости… - Начал Василий Андреевич, но видя недовольный вид Сергея, перешёл к сути. – Я слышал, что происходило в вашей квартире. Все слышали. И синяки видел. Лиза никогда не жаловалась, не вызывала милицию. Было невыносимо. Он ведь однажды мог вас с ней убить! Нужно было что-то делать.
Василий Андреевич молчал, собираясь с мыслями.
- В ту ночь твой отец особенно напился и продолжал буянить даже после полуночи. По моей просьбе приехал Коля и мы вдвоём его увезли. Но до отделения мы не доехали.
Каждая новая фраза давалась Василию Андреевичу всё тяжелее, но он продолжал.
- Вывезли на окраину. Там ЖК «Белые дни» сейчас стоит, тогда там был пустырь. Выкинул его из машины и очень долго его бил. Лицо превратилось в месиво. Хотел там его и бросить прямо в наручниках, но Коля не позволил. Мы долго с ним спорили. Коля предложил его застрелить, но не смог взять грех на душу.
Василий Андреевич опрокинул стакан. Он долго молчал.
- Пока спорили, он умер. Отвезли тело на реку и выбросили в воду. Через два дня его выловили, и мы закрыли дело, мало ли пьяных в реке тонет?
Андрей сидел с бледным лицом и пустыми глазами.
- Мама знала?
- Я не хотел говорить, но она умоляла меня, на коленях стояла. Она и так в постоянном унижении жила, а тут ещё такое… Когда она узнала, она долго плакала.
- Почему?
- Наверное, любила его. Несмотря ни на что.
Андрей посмотрел на стакан и убрал уже тянувшуюся к нему руку.
- Спасибо, что рассказали. – Он был на удивление спокоен. – Мне нужно было это знать.
- Ты не держишь на меня зла за это?
- Нет. Мне просто… Жаль, что всё случилось так.
Василий Адреевич поднял свой стакан.
- Лиза была хорошей женщиной. Она не заслужила всего того, что на её долю выпало. Надеюсь, сейчас она обрела покой.
Он выпил последний стакан и подождал, пока Сергей закончит со своим.
- Наверное, это было лишним, - Сергей чуть пошатнулся, вставая со своего места.
- Ничуть. Езжай домой.
- У меня ещё два часа до конца рабочего дня.
- Езжай домой. Петрович справится. – Василий Андреевич набрал кого-то по телефону и дождался, пока ответят. – Марина, как дела?.. Мой у себя?.. Отлично! Зайди ко мне… Ничего не случилось. Зайди буквально на пару минут.
Он положил трубку, достал из стола конверт и протянул его Сергею.
- Что это? – спросил он.
- Приглашение.
Сергей непонимающе смотрел на него.
- У меня юбилей через месяц. Я хочу, чтобы ты был на торжестве.
- Но…
- Из уважения к твоей маме. Она всё-таки для меня не последний человек. Да и с Владом помогала, когда приглядеть за ним было некому.
- Я не
