приняться за уборку, она обзвонила всех своих, чтобы приняли меры, предполагая, что бандиты наведаются ко всем организаторам сопротивления. «Убить, может, и не убьют, но запугивать будут», - размышляла она. Ход ее мыслей прервал звонок в дверь. «Не слишком ли много для одного дня?», - обреченно подумала Лидия. На пороге стояли два молодых, ничем не примечательных, человека. Они предъявили красные корочки, и, зайдя в дом, попросили хозяйку подробно рассказать о дневном происшествии, причем в общих чертах они уже о нем знали. Под их диктовку Лидия Васильевна написала заявление о нападении, и в конце визита они уверили ее, что больше подобного не повторится, что Азимин и компания уже арестованы, а их хозяева и вдохновители не сегодня, завтра лишатся своих постов. Они ничего не сказали прямо, но по каким-то косвенным признакам Лидия поняла, что их появление здесь обусловлено вмешательством высокого столичного руководства. «Толик постарался!», - с благодарностью подумала она.
Через несколько дней в город приехала представительная комиссия. Лидию Васильевну и ее подруг стали регулярно приглашать на беседы, больше напоминающие допросы. Внешне проверяющие вели себя очень корректно, но каждый раз женщинам давали понять, что они зря раздули такое событие из-за незначительного происшествия. Нервы у всех были на пределе, но они продолжали отстаивать свои позиции. Однажды после очередного раунда бессмысленных разговоров с власть предержащими подруги вышли из здания милиции, на улице было беспросветно серо и как-то безысходно. Александра Александровна позвала всех к себе. С продуктами было плоховато, а спиртное и вовсе можно было купить, только отстояв длинную очередь в нетрезвой толпе. Но у Саши нашелся медицинский спирт, они поджарили картошку, достали заготовленные летом соленые грибы и огурцы, и остались, вполне довольны застольем. Это напомнило им военные и послевоенные годы их молодости. Выпили они немного, но всех как-то сразу развезло, наверное, сказалось величайшее напряжение последних недель. - Каких же скотов мы все-таки воспитали! - сказала, ни к кому не обращаясь, Лидия.
- Это не мы их воспитали, а родители, - тут же отозвалась Зинаида Петровна.
- Ага, если б ты у Азиминской мамаши презенты не брала, может быть, он бандитом-то и не вырос! – парировала Лидия.
-Ну да, я ж не то, что ты. Фамилией не вышла. Хорошо быть гордой, когда тебе и так все на блюдечке с голубой каемочкой поднесут, - задыхаясь от возмущения, зашипела Зина.
Теперь уже Лидия покрылась красными пятнами и выкрикнула:
-А я за все заплатила, и все отработала, и ты это знаешь!
Молчавшая до сих пор Александра Александровна, ударила ладонью по столу, так, что зазвенела расставленная на нем посуда:
-Разошлись, старые курицы! Я вот, Лида, с тобой тоже не согласна. Мы просто хотели жить хоть чуть-чуть лучше, и чтобы дети наши лучше нас жили. Разве это предосудительно? Что мы в молодости видели? Войну, голод, труд непосильный. Ну, имели же мы право на какое-то, может, и убогое материальное благополучие? А то, что не воспитали мы идеально нравственных людей, так это и невозможно, инстинкты еще никто не отменял.
Лидия вспомнила свой давний разговор с Великим, он тоже не верил в человечество, и как выяснялось теперь, был абсолютно прав. Ну что ж, на то он и Великий.
-Простите меня, девочки, что-то я, правда, не то несу. Давайте споем что ли?
Они запели свою любимую «То не ветер ветку клонит», и в этот раз у них получилось плохо, потому что все задыхались от нахлынувших на них рыданий, они всхлипывали, глотали слезы, но продолжали вести мелодию, и все-таки допели до конца.
По итогам работы комиссии сняли прокурора города и начальника милиции. Но как стало известно позже, их не посадили, а перевели на службу в другие города. Это было чудовищно несправедливо, и единственным утешением Лидии Васильевны и всех, кто ее поддерживал, было то, что наглая торговля наркотиками прекратилась, а люди стали бдительней следить за своими детьми. Неожиданной ее настоящей победой стало то, что Данила выполнил свое обещание и перестал употреблять. Первые месяцы были очень тяжелыми и для него, и для нее. Саша, как могла, помогала медикаментозно, Лариса, постоянно консультируясь с коллегами, применяла к нему новейшие психологические методики. Совместными усилиями они вытащили парня. И если девятый класс он закончил с большим трудом, то выпускные экзамены сдал почти все на «отлично», и легко поступил на журфак МГУ. Все-таки в городе давали прекрасное образование. Лидии Васильевне было чем гордиться, но она не испытывала ничего, кроме чувства усталости и недоверия к внуку, и была рада, когда он уехал в столицу.
Глава IV
Первые несколько месяцев Лидия Васильевна наслаждалась покоем после пережитого стресса. Все-таки одно хорошее дело для нее Данила сделал, привел в дом Фросю. Подруги посмеивались над тем, как волевую, непреклонную Лиду подчинила себе маленькая собачка. Ей было позволено все. Она рыла в саду ямы, разоряя клумбы и грядки, постоянно вымогала самые лакомые кусочки, и о, ужас, Лида вполне могла обнаружить ее у себя в постели. Если хозяйка начинала ворчать, Фрося смотрела на нее большими коричневыми глазами, в уголках которых собирались слезы и катились по наглой узкой морде. Дворняжка была великой трагической актрисой! Лида понимала, как нелепо смотрится ее привязанность к собаке на фоне прохладного отношения к внукам, правнукам и к людям вообще. Но она была уже в том возрасте, когда могла себе позволить любить только того, кого хотела, без всяких оговорок и оглядки на мнение других. Ее дни проходили спокойно, но наполнено. С утра она шла на местный, недавно открывшийся, рынок, чтобы купить недорогих продуктов для себя и собаки. Потом варила очень простую еду, без всяких изысков, поев, они с Фросей отправлялись в парк и долго сидели на берегу озера, любуясь скалистыми берегами, то полыхающими алыми рябиновыми кустами, то скованными причудливыми ледяными глыбами. В то время в стране начался настоящий книжный бум, стали доступными книги, о которых раньше ходили только отрывочные слухи. И Лидия Васильевна с упоением читала и детективы, и любовные романы, и Блаватскую с Костанедой, и даже учебник по квантовой физике. С годами ей все больше хотелось понять природу своих отношений с Великим, но истина, всегда ускользала от нее. Сначала ей, казалось, что это нервное расстройство, потом она думала, что все ее видения, по сути, разговоры с самой собой, но иногда она сталкивалась с материальными доказательствами его присутствия. Например, они могли вместе выпить чаю, и, придя в себя, Лидия обнаруживала две грязные чашки, или она совершенно четко знала, что кресло в ее спальне стоит у окна всегда, но после некоторых его визитов оно оказывалось в изголовье ее кровати. Конечно, это мог быть сомнабулизм, но она прочла много научных статей, посвященных этому явлению, и по ряду признаков не могла считать себя лунатиком. Удивительно, но чем старше она становилась, тем интереснее делалась для нее жизнь. Возможно, это помогло ей пережить уход подруг. Сначала тихо угасла Саша от подхваченной где-то пневмонии, потом долго и мучительно от диабета умирала Зинаида. Лидия Васильевна всегда боялась того момента, когда на земле уже не останется людей, бывших с ней на одной волне, но наступившее одиночество скорее было грустно – приятным, чем страшным. Она смотрела на постаревшую дочь, полностью растворившуюся во внуках и правнуках, и задавала себе вопрос, почему она не могла жить также? Не могла. Видимо, каждому в жизни отмеривается своя норма любви, слез, страха, горя, счастья. И у нее была не маленькая норма, но вся ушла на Глеба. А Лариса сумела как-то поделить себя между всеми, и это, наверное, было правильней. Но Лидия Васильевна научилась принимать себя такой, какой она была. Несмотря на уже очень преклонный возраст, она не хотела, чтобы возле нее кто-то суетился, и держала всех на почтительном расстоянии. Она была очень благодарна своему организму, который для ее лет очень исправно функционировал, но не давала ему расслабляться. В это время главным ее девизом стало: «Не смей!». «Не смей долго валяться в кровати, не смей неприбранной ходить по дому, не смей ныть, даже если что-то разболелось!». Ежедневно, в любую погоду, она гнала себя на улицу, а если уж совсем плохо себя чувствовала, делала обязательные пятьсот шагов, держась за подоконник. Она давно приняла свои морщины, пигментные пятна и складки на теле, но чего она боялась, так это запаха старости, поэтому даже в суровые морозы форточки в доме не закрывались, а единственным желанным подарком для нее стали хорошие духи. Семья ее собиралась вместе нечасто, и всегда по инициативе Ларисы, считавшей, что надо хоть минимально соблюдать традиции. А Лидия Васильевна всегда думала: «Зачем все это? Я же для этих детишек сущий динозавр». Она удивлялась, как много произошло за время ее существования на земле, как менялась эстетика, мода, отношения между людьми. И она была не только свидетелем, но и участником всех перемен, это было здорово, но непостижимо. И она хорошо понимала, что внуки ее совершенно другая порода людей, что их проблемы совсем не похожи на проблемы ее поколения, и меньше всего ей хотелось, чтобы они тратили свое время на вынужденные визиты к ней, но дочь считала это необходимым, и Лидия Васильевна не протестовала. В восемьдесят пятый день ее рождения внуки подарили ей компьютер с интернетом, что поначалу привело ее в полный восторг. Во-первых, она была рада убедиться, что ее мыслительные функции находятся в совершенном порядке, и она очень быстро научилась управляться с новой игрушкой. Во-вторых, она оценила удобство получения практически любой информации. Но довольно скоро она остыла и вернулась к привычным и любимым книгам. От прикосновения к бумажным листам, от особого книжного запаха она получала почти физическое удовольствие. Компьютер же стал раздражать ее навязчивой рекламой, частой сменой картинок, а когда она несколько раз зашла на женские форумы убогость и примитивность общения окончательно убедили ее в неприемлемости этого изобретения. «Раньше, - думала она, - в публичное пространство попадали только люди интересные, чего-то добившиеся в жизни, а теперь любая домохозяйка считает себя вправе не только учить суп варить, но и давать оценки всему подряд. А ведь пророчества Великого Физика начинают сбываться. Вот уже и стирать руками не надо, и самодвижущиеся пылесосы появились, и рыться в словарях и энциклопедиях не приходится. Но на что люди тратят свое время? На бессодержательные беседы в сети, на глупые, а порой страшные фильмы, на игры? Нет, это все не для меня», - решила Лидия, и больше не прикасалась к чудо - машине.
Не забывал ее и Данила, что несказанно удивляло Лидию Васильевну. После окончания университета он стал журналистом и ездил по всему миру. Почти каждый месяц в ее почтовом ящике оказывались открытки из разных стран с видами достопримечательностей или просто смешными картинками. Она не отвечала, потому что не знала куда писать, а еще, потому что воспоминания о правнуке и связанных с ним
