Дьявол-хранитель

особенно прекрасен в радужных бликах. Музыканты играли великолепную музыку, которая не могла оставить слушателей равнодушными. Она лилась просто из самой души.

  Бесам в этот вечер был подарен человеческий облик и они обратились в шикарных дам и галантных кавалеров. Люцифер решил устроить маскарад, и все были наряжены в карнавальные костюмы, а лица скрывали маски.

  На улице был накрыт огромный стол, на котором расположились яства и напитки во всем своем изобилии и разнообразии. Погода здесь всегда была замечательная, поэтому, ничто не препятствовало тому, чтобы застолье устроить прямо в саду, перед замком, возле огромного фонтана. 

  К замку подъехала карета. Дверца открылась, из кареты вышел человек, лицо которого наполовину было прикрыто маской. Свет луны осветил его правильный и красивый профиль. Это был архангел Гавриил, тайно приглашенный на бал Люцифера. Лакей проводил архангела к столу, во главе которого сидел сам Люцифер на своем троне. Рядом восседал Крис. Они держались за руки. Гавриил приветствовал хозяев легким поклоном. Демон благосклонно кивнул, приглашая Гавриила сесть напротив.

  Крис даже не заметил присутствие архангела, он был увлечен созерцанием Люцифера и не спускал с него глаз, в ожидании, когда же получится улучить момент, чтобы наконец-то его поцеловать. Не в силах больше сдерживаться, Крис повернул к себе голову Люцифера и приник губами к его губам. Гавриил, еле заметно улыбнувшись, сделал вид, что ничего не заметил (ибо обладал хорошими манерами) и принялся за трапезу.

  Раздались завораживающие звуки скрипки.

  — Пойдем?  — оторвавшись от Криса, но не выпуская его руки из своей, проговорил Люцифер.

  Крис опустил глаза.

  — Я не умею,  — честно признался он.

  — Это неважно,  — ответил Люцифер и они вышли к танцующим, закружившись под чарующие звуки вальса. Крис чувствовал, что по кругу его ведет какая-то сила. Он танцевал так, будто был самим богом танца, смотря в бездонные глаза Люцифера.

  Даже Гавриил залюбовался этой парой, так грациозно танцующей под звуки вальса. "Залюбовался" ею и Господь, закончивший наконец-то создание нового мира и отправив души грешников за тридевять земель. Когда он прожевал свое яблоко, его посетила идея, как можно отомстить Люциферу.

  — Такой шикарный бал, а меня не пригласили,  — захохотал Господь, попав огрызком яблока по голове одному из херувимов.  — Хоть подарок ему пошлю! Звездочку...

  Снова мерзко захихикав, Господь сорвал с неба звезду, послав ее в самый Ад, целясь  прямо в Криса. В это время парень танцевал с Люцифером, смотря в небо. Что-то летело прямо на него.  Крис подумал, что это салюты, но салютов уже давно не было. Его накрыло чем-то непонятным и он потерял сознание. 

  Крис опустился на руки Люцифера. Последний пытался привести его в чувство, музыка смолкла. Но парень находился в беспамятстве всего несколько минут, а потом пришел в себя и казался абсолютно здоровым. Только глаза поменяли привычное выражение, появилось в них что-то недоброе.

   — Что с тобой случилось?  — спросил Люцифер.

   — Ничего со мной не случилось,  — с раздражением ответил Крис.  — Отпусти меня, я тебе не кукла, чтобы меня на руках таскать. А вы что замолкли?!  — он обратился к музыкантам.  — Музыку! Хочу продолжения банкета!

  Люцифер в первый раз видел Криса таким и очень удивился. Крис бесцеремонно сел на свое место и налил себе вина.

  — И вообще, я тут главный! Без меня бы ты сейчас не на балу пировал, а где-нибудь в Палестине подбивал народ на очередные войны, раб божий!  — последние слова Крис произнес с особой иронией.

  — Что ты такое говоришь!  — возмутился Люцифер.

  — Что хочу, то и говорю,  — ответил Крис, закусывая, и даже не глядя на него.

  — А что, неправду я сказал? И вообще, не хочу тебя больше! Я Гавриила хочу. Нынче в моде белый цвет. А что, пойду к Гавриилу. Он такой прекрасный...

  Люцифер едва не прирос к стулу от таких слов. Он не знал, что сказать. Да и говорить ничего не нужно было. Он молча наблюдал. Пошатываясь от выпитого вина, Крис подошел к архангелу и сел рядом.

  — О, Габриэль, ты так прекрасен, что я не могу сдержаться, хочу поцеловать тебя...  — он прикоснулся к холодным губам архангела. 

  Люцифер молча встал из-за стола и вышел. Никто не знал, куда он пошел. Гавриил гневно оттолкнул от себя Криса:

  — Да как ты смеешь! Что за манеры! Кем ты себя возомнил!

  — Не забывайся, ты в гостях!  — дерзко бросил Крис.  — Не накручивай себя, Габриэль, ты мне и не нужен был, это я так, Дьявола своего позлить,  — он издевательски рассмеялся.

  — Отвратительно!  — сказал Гавриил.  — Я был о тебе лучшего мнения,  — он показал лакею жестом, чтобы тот подал карету.

  — Ну и к черту тебя,  — махнул рукой Крис.

  — А тебя теперь даже черт не примет,  — сказал Гавриил напоследок.

   Внезапно Крис остался совсем один. Музыка смолкла. Гости исчезли. Остался только стол с небрежно разбросанной посудой, как воспоминание о сегодняшнем бале. Наступила осень. Ветер печально кружил листья в меланхоличном вальсе. Крис съжился от холода, ветер трепал его волосы. Он остался совершенно один. Даже луна укрылась за тучей.

  Двери замка были настежь открыты и ходили ходуном, из стороны в сторону, терзая слух своим скрипом. Свечи погасли от внезапно ворвавшегося света. Розы увяли, их лепестки осыпались. Крис закутался в плед и присел на пороге. Он глубоко задумался.

















                                      

                                                                      

                                                                        12





  Бог катался по полу от смеха, дрыгая коротенькими ножками. Одна его сандалия слетела и едва не попала в голову тайно прибывшему с бесовского бала Гавриилу. Гавриил брезгливо поморщился.

  — По какому поводу столь бурное веселье, Господи?  — поборов в себе отвращение к полоумному старикашке, спросил Гавриил.

  — Люцифер отпустил всю свою силу, и та носится сейчас в бездне мрака. Как ничтожный человечишка пошел по миру,  — Господь покатился со смеху пуще прежнего.

  — Уж лучше бы выпустил силу в стадо свиней, как я в легенде выдумал, вот бы смеху было.

  Гавриил, застывший, как статуя, молча наблюдал за катающимся по полу мудаком.

  — А ведь это я наслал чары на мальчишку,  — продолжал хохотать Господь.  — И величайший непобедимый Люцифер теперь обычный человечишка!  — он снова задрыгал ножками, толкнув случайно свой незаменимый хрустальный шар. Шар с грохотом упал на пол, разлетевшись на мелкие осколки.

   — Ой...  — в предвкушении непоправимого промолвил Господь.  — Что мне теперь делать...

   — Может пора оставить уже в покое Ад, Землю и другие миры?  — с нескрываемым злорадством спросил Гавриил.

   — Ах ты ж Иуда!  — озлобился Бог.  — Думаешь, я не узнал тебя на бесовском балу? От моего ока ничего не укроется (если только я этого захочу). Я все видел!

   — Как хорошо, что ты больше ничего не увидишь!  — рассмеялся ему в лицо Гавриил.

   — Еще один Люцифер?!  — ожесточенно воскликнул Бог.  — Ну уж нет! Я тебя породил, я от тебя и избавлюсь. Низвергну тебя в бездну!

  Бог схватил архангела за плечо, пытаясь столкнуть вниз.

   — Давно хотел сказать тебе, Господи, что ты  — полное ничтожество!  — сказал Гавриил.  — Существа, подлейшего, чем ты, я не встречал еще ни в одном из миров.

  — Умрешь в мучениях, никто о тебе даже не вспомнит,  — Богу теперь стало легче, потому что он мог сейчас говорить открыто, а не притворяться и лицемерить, как обычно, прикрываясь добрым и заботливым.

  Гавриил стоял уже прямо над пропастью, куда его пытался столкнуть Бог.

  — Господи, закончился помет для удобрения древа мудрости,  — затараторил ангел.

  — Что?  — обернулся Господь по привычке, да так и полетел в пропасть, вопя и скуля от ужаса и страха.

  Ангел с округлившимися глазами посмотрел на Гавриила.

  — Как же это... Бог теперь...  — заикаясь, проговорил ангел.

  — Бога теперь нет,  — спокойно проговорил Гавриил.

  — Теперь ты Бог?

  — Бога нет теперь вообще,  — сказал архангел.  — Конец диктатуре. Все будут жить мирно и свободно, не подчиняясь тиранам. Комедия окончена... Да, срубите древо мудрости. Пусть каждый живет своими мозгами. Может тогда не будет стадного мышления...





  Крис продолжал ждать Люцифера, но тот так и не вернулся. Чары быстро рассеялись, он был уже сам собою и не понимал, как мог поступить так, чтобы потерять свою единственную любовь.

  Крис ходил по пустому саду, листва с деревьев давно облетела, солнце появлялось на небосводе редко. Вся красота сада увяла. Здесь был глубокий ноябрь. Мучаясь, и не зная, что ему делать, Крис мрачно присел в беседке. Почувствовав на себе чей-то взгляд, он поднял глаза. Перед ним сидел Гавриил. 

  — Предсказанные перемены сбылись,  — заговорил архангел.  — Бога больше нет, а Люцифер стал простым смертным. Ищи его, если не хочешь потерять навсегда.

  — Где?!  — с надеждой посмотрел Крис.

  — Кто знает,  — загадочно ответил архангел.  — В мире много мест, куда он мог податься. Если любишь его, то найдешь обязательно, сердце подскажет.

  — Я найду его, найду обязательно,  — проговорил Крис.

  Архангел взял его за руку, чтобы перенести в мир людей. Он прекрасно знал, где находится сейчас Люцифер, но Крису ничего не сказал специально. Люциферу он тоже не рассказал о том, что Крис был под воздействием чар. Гавриил хотел проверить, действительно ли любовь этих двух сердец настолько сильна, или так кажется на первый взгляд. Он хотел проверить, сможет ли Крис, скитаясь по свету, найти и вернуть свою любовь и сможет ли Люцифер простить его. Ведь только самая искренняя любовь прощает все.

  Крис преодолел много трудностей, много дорог исколесил, но Люцифера нигде найти не мог. Бывало, он уже падал от усталости, стирал ноги в кровь, мучился жаждой и голодом, холодом и жарой, но поднимался все равно и шел. А Люцифера по-прежнему нигде не было.

  Тянуло его в одно местечко, в котором как-то раз он побывал. Крис вспомнил, что местом этим было старое кладбище. Здесь было темно, спокойно. Лишь волшебные трели соловья раздавались вокруг. Наверное, была уже весна. Соловьи всегда пели здесь весной, превращая старое кладбище в сказочный райский уголок. Повсюду здесь расцвели цветы, украшая кресты и плиты с древними надписями на непонятных языках. Деревья и кусты облачились в свежую густую листву. В любое время года место это было прекрасно: и в заснеженную зиму, укрытое снегом, под карканье воронья. И в марте, украшенное морем подснежников, которые позже сменялись фиалками, а затем нарциссами. В мае кладбище полностью утопало в зарослях сирени, сводящей с ума своим ароматом. Сирени росло так много, что из-за нее едва ли что-то было можно разглядеть. И летом цвет акаций не давал поблекнуть краскам. Распускались все новые и новые цветы. И осенью, кладбище, усыпанное пожелтевшей листвой, печально опадавшей с деревьев, казалось великолепным. Крис заметил, что снова произошла резкая смена времен года. Соловьи затихли, цветы увяли, деревья начали сбрасывать пожелтевшую листву, наступала осень.

  Крис услышал тоскливо-трогательную мелодию