обманчивый в океане мираж.
- Скучаете? - я услышал за своей спиной женский негромкий голос.
- Что? - я произнес думая, что мне послышалось, и обернулся.
Передо мной стояла своей собственной персоной сама биолог и океанолог профессорша Френсис Варшавски.
- Я спросила вас, скучаете ли вы или как? В своем гордом одиночестве? -произнесла Френсис, и оперлась своей пышной полненькой в белом врачебном халатике о широкий поручень бортового ограждения правого борта.
Она взялась своим руками за бортовой это т поручень и прогнувшись как дикая хищная кошка в гибкой своей женской талии, раскинула по поручню свои те руки и свесив свою с забранными как всегда темно-русыми волосами на затылке волосами голову над большими отходящим от идущего по океану корабля волнами, повернула ее в мою сторону. Френсис Варшавски была без своих тех в золотой оправе очков.
- Да не, дорогая - я произнес этой лет сорока молодой ученой стервозной, но жутко сексапильной красотке.
Было видно и очевидно желающей, такого же стервозного секса.
- Вот стою и сам не знаю, чего хочу - я произнес еще Френсис.
- Вот как? - она произнесла мне и пододвинулась ближе.
Было, похоже, эмансипированная до крайности женщина сама пошла на штурм мужчины. Френсис сама положила свою правую женскую в белом рукаве больничного халата, руку мне на левую. Полностью голую. В бронзовом отливе солнечного загара. Раскачанную в тренажерных спортивных военных армейских залах и здесь в тренажерке на этом корабле. С большим красивым бицепсом и трицепсом, лежащую на широких поручнях оградительных перил правого борта.
Френсис оценила все это, проведя потом той же правой рукой и указательным своим утонченным женским пальцем сексуально по моей этой голой руке и вверх по плечу и полуголой мужской загорелой штабного военного моряка спине. В черной облегающей красиво ее и саму грудь майке. Это я знаю на женщин и особенно, таких как эта Френсис Варшавски, не зависимо от лет или национальности действовало безотказно.
Френсис прижалась ко мне всем телом и позволила мне обхватить ее за гибкую женскую талию. Все было в тот же миг решено. Она была моей.
***
Секс с этой Френсис Варшавски был в два приема.
Вечером и ночью. Как говориться после выпитой между этим чашечки черного вкусного кофе и бутылочки хорошего ихнего ликера, что принесла с собой, сбегав в свою каюту Френ. Засадив все это и покурив в оконный корабельный открытый иллюминатор, мы снова взялись за свое.
Тот тогда снившийся мне сон был просто в руку. Один в один. Френ призналась мне, что видела точно такой же, как и я. Как она сношалась со мной в ту ночь. Да так что при крике Ивашова, сильно ворочаясь и готовая во сне кончить, упала с постели.
Тогда мы оба, да и все здесь подверглись какому-то сильному гипнотическому во сне воздействию. Да и на судне был кто-то. В гостях у Владимира. Из-за чего его пришлось тогда просто ловить на бегу и чуть ли не вывалившегося за борт идущего судна в сам океан.
Но сейчас не о нем, а о Френсис Варшавски.
Френ, как я стал после этого звать между нами, пропала на весь день с глаз своих подчиненных.
- Я сказала им, чтобы меня не искали. У меня разболелась голова и, возможно температура. Я ушла отдыхать до утра – произнесла она мне, когда я потащил ее к себе в каюту. Так что меня не будут беспокоить, любимый.
- О, дак, ты еще, любимая моя врунишка - я ей произнес, целуя оголенные Френсис Варшавски молодые женские кофейного отлива плечи.
Она промолчала, и лишь играя своим влюбленным взором синих глаз, присосалась своими сладострастными губами к моим губам.
Эта молодая стерва ученая так изголодалась, похоже, без мужика и в ожидании подходящего ей мужчины, что теперь отрывалась по полной.
И все было именно так как в ту ночь, только сейчас было все по-настоящему.
Эта Френсис Варшавски скакала на мне как на резвом жеребце. Без передышки весь вечер и всю ночь. Я оценил в этом деле по достоинству этой достаточно привлекательной и красивой ученой молодой сорокалетней американки. Я думал ей, как женщине большего было и не нужно. Тем более с таким стервозным диким характером. С натурой командира и организатора, что командовал даже на корабле всеми учеными мужиками. Даже этим своим подручным Лари Брауном. И ей это даже шло. Это понравилось ей и во мне. Что меня эти два военных НАТОвца выбрали на роль тоже командира, да еще, доверив свой американский научный исследовательский корабль на какое-то время. Теперь на корабле были два главных командира. Я и сама Френсис Варшавски. Мне доверили командовать всей командой судна вместе с капитаном его, Джек Тернер. А Френ своими этими мучеными изучальщиками океанов и всяких там необычных загадочный феноменов. При этом при всем набраны были именно такие, кто в потустороннее вообще практически не верил, как и сама Френсис. Но после случившегося недавно. Все стали понемногу верить во все на свете. Даже в Бога.
- По-моему ваш подопечный Ивашов Владимир - произнесла мне перед нашим сексом Френсис - Не врет.
Особенно уверовав в тот наш взаимный секс во сне, как и сейчас. Один в один.
- Я думаю, толи еще будет – произнес ей я, когда мы рухнули в мою в жилой корабельной каюте расстеленную постель.
Было два часа ночи, а наша постель все скрипела и скрипела в моей каюте. Френсис, широко расставив свои ноги, насадившись своей женской промежностью на мой торчащий детородный орган, елозила на нем вверх и вниз, стеная достаточно громко, чтобы ее можно было услышать даже в корабельном трюмном между каютами коридоре.
Я в то момент не имел понятия, как были там дела у Ивашова Владимира за каютной стеной. Но Френсис сказала, что здесь можно заниматься любовью во всю катушку и в радость даже. Каюты и переборки так смонтированы и сделаны, что снаружи при закрытых дверях и оконном иллюминаторе, практически ничего не слышно. Что мы бы все тогда профукали бы и Ивашова, если бы у него не была, как и у многих открыта сама каюта. Дверь были приоткрыты в ту ночь здесь в жилом трюме.
Это подтвердил и сам капитан, и шкипер корабля.
- Случись что при закрытых дверях в каютах – он произнес мне - Вряд ли, кто вообще, что услышит.
Он назвал какой-то шумопоглощающий материал, о котором я вообще не слышал и не знал. Интересно было бы узнать вообще все. Например, из чего эта с красивым бортовым названием на английском языке «АТТICA» была крепко слеплена и красиво скроена. Я узнал, что ее корпус титановый достаточно прочный, чтобы вот так запросто затонуть при каком-либо ударе о рифы и скалы. Да и переборок внутри было пруд пруди.
- Нужно еще хорошо потрудиться, чтобы ее утопить – произнес Джек Тернер мне.
- А как же «ТИТАНИК»? - я спросил его.
- Это было, в каком столетии? – он вопросом ответил мне на вопрос.
***
Было уже 11:20, когда мы, натешившись друг с другом, просто лежали обнявшись. Мы оба курили сигареты, и время от времени целовали друг друга во все места на груди плечах и лице. Мы так вымотались, что уже не хватило больше сил не на что как вот так лежать друг рядом с другом голышом и говорить о всяком. Я о своей стране, об армии и флоте. Френсис о своей научной работе и о своих подопечных коллегах. Ну, там еще и о своей Америке. Институтах, кафедрах, там, студентах и научных диссертациях.
Мы тогда и не знали, что нас в скором времени еще ожидает в Тихом океане. Все еще было впереди. И мы неукоснительно по воле некоего трагического и неотвратимого рока, двигались в этом и плыли в южном направлении в стороне от Индонезийского островного огромного архипелага.
Конец 1 серии
БОРТ 556
ДОЧЬ ПОСЕЙДОНА
Серия 2. Каменные острова
07.09.2008 года. 12:25 на корабельных часах научного исследовательского корабля «АТТИКА». Прошли еще пара суток в долгом плавании.
Долго сверялись по картам и не могли найти нужное направление. Многое из рассказанного Ивашовым Владимиром совершенно не совпадало с его данными и данными морских карт Тихого океана. Но все же добрались до места.
Сейчас мы были в точности на том месте, что было указано нашим корабельным штурманом и самим капитаном и шкипером судна Джеком Тернером относительно всех карт и установленных высчитанных координат со слов Ивашова Владимира.
Само исследовательское научное судно уже стояло в глубокой скалистой бухте. Среди черных огромных истерзанных океанскими волнами штормовыми сильными ветрами утесов.
Стоял громкий крик чаек и альбатросов. Парящих над самыми волнами, и над нашим большим, стоящем на якоре кораблем. Что и разбудило меня, лежащего в постели вместе с мой возлюбленной американкой Френсис Варшавски.
Стоял уже день. И что самое интересное о нас словно тут все забыли. А может уже все знали и не хотели лезть в наши отношения.
Странно. Странно то, что на это никто из американцев, особенно из военных тех двоих наблюдателей из Пентагона не отреагировали совершенно никак. Все-таки русский военный офицер, плюс из ФСБ разведки.
За мной, вероятно, все равно следили, но как-то по-особенному. Не подавая вида и не мешая мне здесь спокойно жить и действовать. Но все равно все должно было измениться в итоге и в финале нашей экспедиции. Да и вообще в любое время. Но пока все было нормально и те два НАТОвских военных офицера , полковник ВМС США в прошлом летчик морских сил с именем Тобиас Старки и его коллега, офицер из Пентагона, полковник ВМС США в прошлом подводник Стефан Керби, были в принципе всем довольны. И
