Гостья не должна выглядеть намного красивее невесты.
На работе он снова позвал к себе Короткова и тот сказал, что его родители и родители жены после свадьбы не общаются друг с другом уже пять лет. Такие вот подводные течения. А на свадьбе все мило улыбались.
Коротков поглядывал на Усольцева и отвечал на его вопросы, но тактично не задавал их ему в ответ.
К своему удивлению Усольцев видел, что Женя прониклась его уверенностью и на свадьбе Зойки и Сашки вела себя достаточно свободно. Конечно, она ни на шаг не отставала от него, и отпускала его только, когда он здоровался с мужчинами и обнимал знакомых девушек и женщин. Но он сам тут же вновь находил ее руку и ощущал, что Женя вполне спокойна. Он отнес это к тому, что она все-таки росла как обожаемая дочка своего отца. Ведь тот ни в чем ей не отказывал и считал ее самой красивой и умной. Если бы не его отношение к ней, вряд ли она справилась бы так быстро со своей неуверенностью, которую ощущала из-за сестры Усольцева. Именно Зойка являлась всему причиной. Но тут уж ничего нельзя было поделать, она не могла простить Жене то, что та отняла у нее брата.
В понедельник он созвонился с одной знакомой, и она помогла ускорить их регистрацию, поэтому уже в среду сразу после работы он заехал за Женей. В машине она сидела задумчивая.
-Ты не рада тому, что уже сегодня мы станем мужем и женой? – спросил ее Усольцев.
-Я очень рада,– сказала она и поперхнулась, – Что-то горло сжало.
-Почему пытаешься скрывать от меня свое волнение? Мы ведь уже одно целое.
-До слёз меня хочешь довести? – спросила она и отвернулась. Он пожал ее руку и снова взялся за руль.
Однако иногда она умеет не выдавать своих чувств, подумал он, и, значит, я должен быть вдвойне внимателен к ней. В ее возрасте попытки что-то скрывать могут отрицательно влиять на эмоциональное состояние. Она и так все последнее время находилась в напряжении.
-Почему ты так хорошо понимаешь меня? – словно услышала его мысли Женя.
-Потому что я старше, но главное, потому, что люблю тебя. Женя! Пожалуйста, не плачь?! В загсе могут подумать, что я силой тебя заставляю.
-Прости, не буду. Просто все ночи мечтала об этом, а ты взял и все ускорил. У меня это инерция.
Процедура прошла быстро и буднично, но когда Усольцев достал кольца, которые купил в обеденный перерыв, Женя чуть сознание не потеряла. Он едва успел подхватить ее.
-Ну почему ты так переживаешь? Ведь всё хорошо, я теперь полностью и окончательно твой. Ты же хотела этого и ждала? Разве не так?
Но ему еле-еле удалось успокоить свою новоиспеченную женушку, слезы крупными каплями катились по ее лицу.
Дома он открыл шампанское, и только после этого Женя успокоилась. Оглянулась вокруг, всё ли убрано. Она очень старалась с утра, чтобы вечером их ждал порядок, и пыталась копировать Усольцева, который, не задумываясь, на автомате, всегда и все раскладывал по местам. В отцовском доме ее не заставляли заниматься уборкой и готовкой, хотя и учили всему этому. Но отец считал, что учеба должна находиться на первом месте.
***6
Перед тем как лечь, Усольцев о чем-то думал и даже что-то читал в интернете. Женя уже давно ждала его и терпеливо смотрела передачу по телевизору, даже не вникая в ее содержание. На экране мелькали какие-то сюжеты, но она думала о своем. О том, что все изменилось, хотя они просто поставили свои подписи в каких-то бумагах. Возможно, если бы они сыграли традиционную свадьбу, она ощущала бы себя иначе. Но с другой стороны так даже романтичней, никто пока не знает о том, что они уже стали супругами. Ей хотелось поскорее прижаться к Усольцеву и почувствовать его желание. Он всегда передавал ей свое вожделение, притягивая к себе поцелуями и ласками. Для нее пока только это являлось настоящим подтверждением его любви к ней. Заботу и слова она воспринимала как нечто само собой разумеющееся. Папа тоже о ней заботился. Такую любовь она, конечно же, понимала и привыкла к ней. А вот телесной связи никогда раньше ни с кем не испытывала и потому только ее считала чем-то особенным. Ей хотелось, чтобы Усольцев всегда желал секса с ней. Правда, удовлетворение она получала именно от этого, а вовсе не от каких-то физических ощущений, о которых много читала. Но он, раздевшись и обняв ее, вдруг сказал:
-Мы стали супругами, и сегодня наша первая брачная ночь.
Женя удивленно посмотрела на него:
-Разве не в первую брачную ночь я потеряла девственность? И после этого мы ни дня с тобой не пропустили. Я думала, что у нас уже давно медовый месяц. Это что же, наш секс был не настоящим?
-Не совсем. Сегодня ты поймёшь это.
Он как обычно рядом с нею испытывал сильное возбуждение, но приказал себе не торопиться и применить все свои умения на практике, чтобы заставить Женю почувствовать реальное наслаждение от секса. Хорошо, что она даже не подозревала ни о чем таком, поэтому привычно расслабилась под его поцелуями, которые пока приносили ей больше удовольствий, чем собственно физическая близость. Она с удивлением ощутила действия его пальцев и даже напряглась, но Усольцев был слишком опытен, чтобы не добиться желаемого. И хотя она инстинктивно пыталась вывернуться, он не отпускал ее и продолжал, пока она не вскрикнула и не застонала. Его самого накрывала практически неуправляемая волна. Он уже не справлялся, потому наконец-то вошел в нее резким движением и сразу почувствовал, как ее лоно продолжает ритмично сжиматься и разжиматься. Это было то самое, чего он добивался, поэтому отпустил тормоза и дал выход своему возбуждению. А Женя впервые не смогла открыть глаза после всего, и держалась за него цепко, не отпуская от себя.
-Тебе хорошо? – спросил он шепотом.
-Твои пальцы…. как током меня прошили. Почему ты раньше так не делал?!
Он засмеялся и нежно ее поцеловал:
-Теперь поняла, что такое оргазм? Никогда не испытывала раньше?
-Всегда так делай, – сказала она и впилась в него поцелуем.
-Хватит, хватит, дай отдышаться, – смеялся он, – Вот же глупая девчонка.
-Я читала о таком, но не могла поверить. А проверять на себе было как-то стрёмно. Своей рукой туда….нет уж. Я могу парней понять, но уподобиться лесбиянкам не хотела, поэтому даже не пыталась. Мне нравилось трогать свою грудь, но это вообще очень чувствительная часть тела. После разговоров с подружками на эти темы я считала себя равнодушной к сексу.
-А теперь?
-Ну-у-у, теперь даже не знаю. Может, это случайно получилось.
-Ничего случайного. Обычная физиология. Отдохнем и проверим еще раз.
-А сразу?
-Вот же дурочка. Нам обоим нужно немного восстановиться. Пошли, поедим и вина выпьем. Имеем полное право, мы ведь теперь муж и жена!
-Голые?
-Почему голые, в простыню завернись, а я халат надену.
-Вот! Сам как аристократ в халате, а меня, бедную несчастную – в простыню.
-Иди ко мне на колени, бедная-несчастная любимая девочка.
До пятницы Усольцев пребывал в мини-отпуске по поводу регистрации брака. Его поздравило руководство из головного офиса, но больше никто ничего не знал, кроме только его заместителя. Да и сам Усольцев в понедельник вел себя как обычно. Правда, когда в обед ему позвонила Женя, он, смеясь, сказал ей:
-Прекрати меня дразнить. Я на работе.
Но она не угомонилась и сказала, что хочет еще и еще.
-Терпи, и хорошенько учись, – сказал он притворно-строгим голосом. А потом совсем тихо наговорил ей кучу интимных нежностей.
Его радовало то, что черная дыра пропала. От этого настроение находилось на подъеме. Даже звонок сестры не выбил Усольцева из колеи.
-Вовчик, мне нужно кое-что забрать у тебя дома. Я забыла косметичку, а без нее как без рук.
-Я привезу ее тебе сам, – сказал он, на что она надулась:
-Даже прийти уже нельзя? Ты под каблуком у нее что ли?
-Нет. Зоя, я ведь сказал – сам привезу. А насчет каблука… я подумаю. Для любящего мужа это не такая уж плохая роль.
-Для мужа?!
-Да. Мы расписались в среду. Сашка тебе ничего не говорил?
-Ты всё-таки женился на ней?
-А ты думала, я шучу?
-Поверить не могу, что ты выбрал такую, как она.
-Зоя, мы с тобой сто лет не ссорились. Зачем ты так?
-Хочешь сказать, что из-за нее ты даже поссориться со мной способен?
-Да, способен. Вечером привезу тебе твою косметичку, а сейчас мне работать нужно.
Вот же неймётся ей, подумал Усольцев, могла бы наслаждаться медовым месяцем, так нет, нужно обязательно ревновать и злиться. Даже не поздравила меня, сестра называется. Следом, минут через десять, позвонил Сашка:
-Вовка, я поговорю с ней, не думай. Сам не понимаю, какая муха ее все время кусает.
-У вас все хорошо между собой?
-Да, все отлично. Такааая любовь, закачаешься.
-Я рад. Ну всё, до встречи.
Поехал к ним он уже из дома, где забрал злосчастную косметичку. Женя напряглась, услышав, что он уедет ненадолго. Усольцеву даже пришлось позажимать ее с поцелуйчиками и нежными словами на ушко. Хотя она все равно закрывала за ним дверь с грустным лицом.
Зойка встретила его мрачным взглядом, несмотря на то, что Сашка обнимал ее со спины. На косметичку, ради которой ее брат уехал из дома, она даже не взглянула. Сашка пытался шутить, но Зойка непреклонно молчала.
-Если будешь себя так вести, можешь забыть о частых встречах со мной, – сказал ей на прощание Усольцев, – Хватит и того, что мы из-за тебя свадьбу отменили.
-Из-за меня?! С какой стати?
-С такой, – отрезал он, – Сама подумай на досуге.
-Я думала, папа возражал.
-Папа? Очнись! Мне 33 года, папа давно мне не указ. И запомни – я женат и очень люблю жену. На этом всё.
-Мне забыть детство? Забыть, что я твоя сестра?!
-Как хочешь. Детство давно прошло.
-Вовчик… ты ведь ее без году неделя знаешь. Неужели ты можешь на наши родственные чувства наплевать?
-Я не плюю на наши чувства. И уважаю их. Но каждому нужна своя половинка. Я нашел свою. Почему ты против? Почему?!
-Не нравится она мне! Не верю в ее любовь! Ее твоя квартира и деньги привлекли. И внешность. Еще бы, такой красавец-мужчина.
-Квартира? Деньги? Да ее отец владелец процветающего бизнеса! А внешность – для меня она самая красивая и самая желанная. И хватит на этом!
По дороге домой Усольцев боролся с раздражением на сестру. Но стоило ему войти домой и обнять Женю, как всё иное испарилось. Он страшно соскучился, и поначалу не мог ни о чем думать, кроме того, чтобы скорее овладеть ею. Слава богу, в ней уже включилось какое-то интуитивное знание, она всем телом ритмично двигалась ему навстречу, выгибаясь словно кошка, так что в этот раз умения Усольцева не потребовались. Все происходило без участия его пальцев, по телу ее шла дрожь вожделения, и он отчетливо это ощущал. Женя словно уловила какой-то алгоритм получения наслаждения и действовала в соответствие с тайными требованиями своего тела. Однако Усольцев прекрасно видел, что для нее каждое следующее мгновение являлось открытием, и она, в очередной раз изумившись, двигалась так, что получала удовольствия в полной мере, настолько, что иногда непроизвольно вскрикивала. Он чувствовал ее спазмы и видел, как ее накрывает горячей волной. Она даже не пыталась сопротивляться, напротив, поняла, ухватила то самое, острое и сладостное ощущение восторга, которое испытала в первый раз с его помощью. Сейчас ему оставалось только попасть с ней в унисон, и оба они вдруг словно
