Солдаты Правосудия книга первая Аваддон.

голова и гудела как чугун. Одно неверное движение головой и в виски вонзалась тупая игла мучительной боли.  Он попытался вспомнить, что было накануне. И всё что он помнил, это беседа с интуристом Вагнером, потом кто-то напал на него. Естественно ни в каких вампиров Терентий не верил и с похмелья  решил, что на него напала собака. «Ну, покусала и чёрт с ней, главное дело что живой», - думал парень, пытаясь подняться на ноги. Наконец ему удалось встать, тупая игла снова ударила в виски. Он тяжко простонал и сел на асфальт, казалось ещё немного и голова его треснет, разлетится на сотни кусочков. Он, пересиливая головную боль, поднялся, держась за забор.  Тяжело вздыхая и пошатываясь, парень зашёл домой, где его встретила жена. Она сидела в углу на табурете. Взгляд Тани был встревожен, в них застыла не остывающая слеза. Красные ямочки под глазами судили о том, что она не спала. После скандала на премьере спектакля она всю ночь ждала мужа. Она переживала за него.
- Бонжур Танюша, - грустно усмехнулся муж.
Он бросил  на пол пиджак и сев за стол,  залпом выпил минеральной воды из бутылки.
- ох тяжко мне, ох моя голова сейчас треснет, проклятое похмелье, ох не могу. Ну, чего сидишь, сука?! Вставай! – он ударил кулаком  по столу, - дай пожрать и  водки, быстро!
- Где ты был всю ночь, а? – спросила Татьяна вся в слезах
- Гулял…
- Посмотри на себя, совсем ведь на бомжа уличного стал похож, ты ведь так молод, зачем губишь молодость свою? зачем? Зачем мучаешь меня? – в истерике рыдала девушка, утирая слезу, - а позавчера проснулся на улице, спал в обнимку с Шариком…
- Лучше спать с псом, нежели с тобой, - сгрубил Терентий, не подумав над тем, что его слова задели женское самолюбие Татьяны.
- Подлец! – выругалась жена, - да как ты смеешь.
Она вскочила и, схватив со стола скалку, ударила мужа по спине. И удары эти полны были отчаяния и горьких слёз обид.
- Ты чего делаешь, с ума сошла что ли? – вскрикнул Терентий и отскочил назад.
- Сведёшь ты меня в могилу своими каждодневными пьянками. Ты же всю жизнь мне искалечил, мерзавец! Ах, судьба моя, судьба! Знала бы, эх знала бы…
- Танюшка успокойся, ну же…ай, ты что одурела, ты же меня убьёшь…
- Уходи! Чтоб глаза мои тебя не видели, - прорычала жена, бросив скалку на пол.
Терентий поглядел на неё и, пошатываясь, ушёл в зал, где обессиленный упал на диван. А, в дальней комнате ещё долго было слышно, как рыдает обездоленная жена. Жена алкоголика. А Терентий был глух к её словам и слеп к её  слезам. Водка – дьявол в стакане, стала смыслом жизни парня, и никак он не мог побороть своего алкогольного демона, а может, просто не хотел? Одинокий страдалец – мученик, мучающий и себя и жену, находивший утешение лишь в объятиях Зелёного Змия.
  Проспал Терентий весь день. Проснулся он со странным чувством голода – организм желал не борща, ни водки. Дикое сумасшедшее  желание отпить глоток человеческой крови наполнило его сознание. Парень испугался не на шутку, когда почувствовал резкую боль в области шеи, куда ему вонзила клыки «собака». Всё внутри горело и пылало дьявольским огнём, организм требовал крови и только крови.
- Что за наваждение, - тихо прошептал Терентий, - но вампиров не существует, а вдруг?
Терентий вскочил на ноги и подбежал к зеркалу. Но едва взглянул, как вдруг застыл в немом оцепенении. На него смотрела пустота, никакого намёка на отражение, словно его и существовало вовсе. Крик замер на дрожащих губах Терентия. Похмелье растворилось мгновенно в пожаре страха. И тогда он вспомнил о Боге, которого он проклял. Варламов хотел, было перекреститься, но рука парня онемела на лбу, словно некая мистическая сила овладела им, не позволяя  окрестить свою душу крестным знамением. Неожиданно парень с ужасом почувствовал, как  растут его зубы, превращаясь в звериные  клыки, лицо становилось восковой бледности, мёртвый, остекленевший взгляд замер на пустом зеркале, где отражался зал освещенный луной.
- Но этого не может быть! – произнёс Терентий дрожащими губами и сполз по зеркалу на пол, - господи, неужели, я и вправду встретил вчера Дьявола. Но это невозможно, невозможно…
  Он приложил ладонь к зеркалу. С ужасом он глядел на  пустоту. Татьяна зашла совершенно неожиданно и когда увидела то, что видел муж, тихо вскрикнула. Она перекрестилась:
- Свят…свят…чур меня, чур меня… - она попятилась назад.
Парень поднялся на ноги.
- Он наказал меня, Танюшка за грехи, за пьянки, за твою исковерканную жизнь, обратив в чудовище…
- Кто…кто это он? – не поняла молодая жена, не сводя своего напуганного взгляда с пустоты в зеркале, где стоял муж.
- Дьявол…
- Но никакого Дьявола не существует, - сказала Татьяна.
- Как видишь, существует, - ответил Терентий, указав на зеркало, - разве может человек божьи не отражаться в зеркале, это проделки беса…
  - Допился алкоголик, продал душу Сатане, продал да…
  - Но я…
- Изыди, лукавый чёрт! – вскрикнула жена.
Грустно взглянув на жену, Терентий выскочил в открытое окно. С ужасом он осознал, что волей Сатаны, превратился в настоящего вампира…

                Глава седьмая
                От судьбы не убежишь.
Проспал Морган в домике лесника всю ночь и полдня. Проснулся он под вечер. Одежда успела подсохнуть. Он не стал задерживаться.  Первым же делом он решил пойти в церковь исповедаться, и быть может, наконец,  его мечта осуществилась бы – избавится от лукавого и стать на службу Богу. Таковы были намерения монаха, но от судьбы не убежишь…
  Морган медленно шёл по лесной тропе, едва заметной в темноте. Многовековые деревья, образуя сплошной покров, закрывали лунный свет. Лишь изредка средь лесного шалаша мелькал бледный лучик света. Лес молчал странной пугающей тишиной; ни волков вой, ни ухали совы, ни пение сверчка. Только звуки собственных шагов Моргана зловеще звучали в тишине. В такие жуткие минуты согласитесь, так и жаждешь услышать шорох за спиной, но только не эта проклятая тишина.
    Время от времени ему казалось, будто за ним кто-то постоянно наблюдает. Это чувство проснулось в нём ещё тогда, когда он покинул секту. Мрачное предчувствие кого-то иного не покидала его мыслей ни на минуту…
  Вскоре дорога вывела его на лужайку. Он решил сделать привал.  Морган набрал сухих ветвей и разжёг костёр. Когда весёлый огонёк побежал по дровам, пожирая древесину, монах немного успокоился. Октябрьский остался позади, а впереди новое и неизведанное. Моргана мучили голод и жажда, но, несмотря на это в душе беглеца царил покой.
  Он сидел и тяжело вдыхал запах древесины, когда из-за ближайшего дерева неожиданно показался силуэт незнакомца.
- Эй, кто там? Покажись!
  Ничего  не говоря, странный субъект направился к Моргану. Ночные краски огня и луны смешались в танце ночи и открыли истинное лицо неизвестного. Им оказался молодой  высокий брюнет, крепкого телосложения.
  Неизвестный  был одет в серую рубаху, тёмные брюки, в туфлях. Незнакомец тихо и вяло поздоровался, и устало сел на бревно у костра, рядом с Морганом. Весьма подозрительным показался монаху этот таинственный  незнакомец; молчалив, в глазах тоска. На лбу кровавая  ссадина, видимо кто-то его ударил. Красные ямочки  под глазами говорили о том, что он давно не спал. От парня пахло сыростью и потом. Немытые волосы космами торчали в разные стороны.
- Кто вы? – спросил Морган странного парня, который взялся неизвестно откуда и нарушил покой души монаха.
- Илларион Громов, - представился парень, - а кто ты, священник что ли?
-  Морган Фред Даркин, - представился монах.
  Они пожали друг другу руки.  Холодна была рука парня, как лёд. Морган вздрогнул, ему вдруг показалось, что он пожал руку мертвецу.
- Послушай Морган, - обратился к нему ночной знакомый, и вдруг махнул рукой, - тьфу ты, кто тебе дал такое странное имя? Мама? Папа?
- Я чёрный монах сектант  Ордена Тьмы. Моё имя Максим Петров. Морган это псевдоним. Но я к нему привык с годами…
- Стало быть, ты колдун, - перебил Илларион.
- Нет, я сектант. Мы сатанисты и черные маги.  Могу послать порчу, приворожить, вызвать духа, излечить от тяжёлой болезни...
- Ах, вон оно как, послушай Морган, далеко ли до ближайшего посёлка?
- Если бы я знал, думаешь, я бы здесь сидел, - буркнул Морган.
- Значит, тоже заблудился?
- Да. А как ты стал пленником леса?
Илларион задумался и солгал:
-  Я сбежал из Октябрьского, я ну словом я…
- Это можно выразить одним  словом – бомж, - перебил Морган, глядя на неряшливый вид парня.
- Да, наверное.
  Помолчали. Подумали.
- Что же за причина заставила тебя покинуть секту? – поинтересовался  Илларион.
  Вопрос оказался  неожиданным и, весьма удивил монаха. Подбросив дрова в костёр, он ответил парню:
-  Я сбежал, чтобы пожить свободой птицы…
- А что же в секте, ты не был свободен? – не понял Илларион.
- Там я жил, словно преступник в темнице сырой, - отвечал Морган, - связанный по рукам и ногам, лишённый всякой надежды на свободу мыслей. Все мы сектанты  марионетки в руках Дьявола.-Понимаешь Илларион, я не могу объяснить вам состояние своей души. Эту боль нужно почувствовать самому. Я игрушка в руках Сатаны. И я не в силах противостоять Его Величию. Он Всемогущий повелитель человеческой души овладел, мною с рождения…Я сбежал от проклятых сатанистов, ибо нет больше сил, превозносить Сатану, выше Бога. Я хочу служить Богу.
  Морган замолчал. В его словах Илларион уловил нотку обиды и разочарования; казалось, монах хотел высказаться  глубже и более вдохновенно. Но так и не смог передать свою боль души, которая уже давно терзала его сердце. Илларион молча выслушал Моргана. Он не сводил с него свой холодный взгляд, который пугал монаха своей тайной и завораживал глубиной мысли.
- Морган, стало быть, ты веришь в существование Дьявола? – тихо спросил Илларион, монаха.
- Почему ты спрашиваешь об этом?
- Простое любопытство, - скромно  отвечал ночной гость.
- Да, Илларион, я верую в Дьявола, верую…ай, чёрт возьми! – неожиданно выругался монах, схватив себя за руку.
- Что случилось? – забеспокоился Илларион.
- Хотел подбросить дров, да не заметил в темноте осколки битой бутылки, порезался, чёрт возьми! Не страшно, повода для паники нет…
  Так говорил Морган, зажимая кровавую ладонь рукой, не обращая внимания на своего нового знакомого. И зря! Илларион, тяжело вдыхая запах крови, глаз не сводил с кровавой руки.  Снова им овладело дикое желание напиться человеческой крови.  Внутри всё горело огнем, и разрывала плоть, пересохшую от жажды крови. И любовь, сгорая в дьявольском огне, обращалась в пепел. В памяти невольно всплыл призрак мёртвой Даши, в бреду безумия Илларион видел, как она идёт к нему и тянет свои костлявые руки, пустой холодный взгляд сводил вампира с ума, синие губы тихо шептали несвязные слова. И гнусил над ухом интурист Вагнер, толкнувший его на жуткое преступление. Союз с Дьяволом, скрепила печать бессмертного страдания…
Илларион склонился над Морганом и, обжигая тёмную кожу дыханием вечности, вонзил клыки в нежную плоть. Кровь хлынула рекой, заливая рот вампира. И никто не стал свидетелем этой жуткой сцены.
  Утолив голод, Илларион оттолкнул от себя сектанта. Он без сознания упал на траву возле костра. Громов  решил дождаться его пробуждения, чтобы взять его с собой в свои скитания «Он