медленнее развивались. Сейчас на объекте работали Юрик, Гоша и чертёнок Фунтик (250 кг). Фунтик передними лапами давил на рычаг, потом возвращал рычаг на место. Валки при этом проворачивались и дробили зёрна пшеницы. Очень примитивная машина.
- Лидочка Дзержевская девушка серьёзная, спортсменка, не замечена, не привлекалась, - закидывая в бак дробилки очередную партию из зёрнышек пшеницы, величиной с огурец, произнёс Гоша. – Она талантливый химик. А ты кто такой? Ты своей ротовой полостью только и умеешь, что создавать всякие звуковые волны, которые складываются в глупые слова. Правда, Фунтик?
Фунтик, радостно хрюкнув, надавил на рычаг: очередное зёрнышко в дробилке сказало «Хрррясь». Фунтику нравилось работать с такими смешными людьми.
- Слушай откровение от дяди Гоши, - объявил Кашанкин. – Если что-то воняет, то там работают химики. Если зелёное растёт или бегает – это благородная биология. Моя биология отрицает законы твоей математики: при делении происходит умножение. А где всё ломается и плохо работает – то физика.
- Где это у нас физиков что-то плохо работает и ломается? – насупился Юрик.
- Вот-вот, - огорчённо кивнул Гоша. – Вот кто тебя, гондурасца, заставлял придумать этот агрегат. Он даже не ломается. И кто тебя тянул за язык заявить начальникам, что будем на нём работать непрерывно. «Тестовые испытания, тестовые испытания….» передразнил друга Гоша. Уже вторые сутки возле твоего дурацкого агрегата корячимся…тестовые испытания, мля. Ни в бассейн сходить, ни культурно отдохнуть: вот такой несрастон. Как же меня занесло на эти галеры? Забудь про свою Лидочку. Она себе другого найдёт. Умненького. А мы здесь, на этом агрегате и состаримся. Должен тебя огорчить Юрик: жить тебе осталось недолго, до первого моего нервного срыва. Наивность, глупый коллега, сократит твой жизненный путь. Нет такой большой и сложной проблемы, от которой нельзя было бы сбежать. Надо было решительно придержать такого азартного тебя за хлястик, но дядя Гоша, вот незадача, отлучался на выполнение важного правительственного задания. А он тут без моего пригляда – раз и аппарат сочинил! Не досмотрел я тебя, бестолочь. Не я бестолочь, а ты бестолочь.
Ничего не попишешь, Гошак чуточку прав: все люди как люди, а я как одинокий хрен на блюде. Великий физик немного лоханулся, пообещав начальникам провести испытание агрегата в непрерывном режиме. Начальники с уважением посмотрели на Юрика, этим всё и ограничилось. А Юрику теперь вкалывай «в непрерывном режиме» и выслушивай оскорбительные реплики Гошака. Даже пожаловаться ему нельзя, что уже спина болит таскать эти зёрнышки пшеницы. А их ещё осталось переработать две огромные телеги. Урожай какой-то огромный. Хоть бы его мыши съели. Так не едят – боятся курочек, а те обожают ловить мышек и есть их. Всех грызунов в округе извели, хоть в Красную Книгу грызунов заноси.
Юрик подтащил к установке очередную корзинку с зёрнышками. Не говорить же Гошаку, что он изобретал этот агрегат (чтоб он сломался!) для повышения рейтинга социальной значимости. С большим рейтингом, как осознал Будницкий, имеешь больший вес в научных кругах. К твоему слову прислушиваются, для твоих исследований выделяют больше ресурсов. Сейчас Юрик имел индекс равный 4,5 единиц, а Гошак 4,0 единицы. Может, это он злой такой, что Юрик его обогнал? Вообще-то, как оказалось, У Юрика и Гошака почему-то приличные индексы социальной значимости. Даже родичи стали посматривать на Юрика с неким удивлением. Как так-то, что их обалдуй вдруг поимел такой большой индекс. Сам себе Юрик поставил бы отрицательную значимость в обществе, но Закон – есть Закон. Учёный Совет учёл, что Юрик пару раз побывал на «той стороне», растения-монстры опять-таки из-за него растут, даже учли, что Юрик и Гоша приволокли сундук с золотыми изделиями, которые очень пригодились обществу в трудное для него время.
- Ты про какое это правительственное задание хвастался? - прервал Юрик выступление Кашанкина. – Почему я не знаю?
- Не знаешь, потому что эта информация не для средних умов.
- Да, ладно, Гошак, колись, - миролюбиво стал допытываться Будницкий.
- Сам колись, а я лучше курну, да некогда, - ехидничал товарищ. – Приходится по твоей милости вкалывать.
- Значит, ерундой маялся, - провокационно заключил Юрик.
- Я ерундой!? – вскричал Гоша. – Это ты ерунду изобретал, а я работал в лаборатории самого Савелия Петровича. Там мы подготавливали материалы для научного эксперимента.
- Что за эксперимент?
- Ты всё равно не поймёшь, но внимай откровение. Можешь записывать. Очень важным делом мы занимались. Науку двигали. Прикинь Юрик: мы исследовали состав различного мяса. Вот. Мясо, доложу тебе Юрик, штука сложная. В основном мясо состоит из мышечной ткани, а также соединительной, жировой и нервной. Главное – это мышечная ткань. Она состоит из воды – 77 процентов, белков, липидов, экстрактивных и минеральных веществ. Белков в мясе до 22 процентов. Основные белки – это миозин, миоген, актин, актомизин, миоглобин, глобулин, коллаген и эластин. Ещё в мясе есть жиры, холестерин и углеводы.
- Ага, глобулинный холестерин. Понятненько всё с вами. И что вы делали с мясом? Жарили?
- Сам ты …жарили. Мы его высушивали в специальных печах. Потом толкли в ступках. Взвешивали на лабораторных весах, добавляли чуть масла и прессовали в формочку. Получалось, как шоколадка. Потом заворачивали плитку в бумажку и на ней писали чьё это мясо: говядина, свинина, курятина, утятина, гусятина, индюшатина.
- Зачем вы это делали?
- Говорю ж тебе бестолковому – для научного эксперимента.
Юрик внимательно посмотрел на биолога: скорее всего, Гошак сам не понимает, что они творили в лаборатории. Вот только Юрика посетила интересная мысль, связанная с таким издевательством над мясом. У него в мозгах опять щёлкнуло и стала выкристаллизовываться мысль, как опять повысить свой индекс и круто оторваться от Гошака в социальной значимости.
- А плитки из сухого порошка мякоти фруктов, яиц и сухого молока делали? – скучающим голосом произнёс Юрик.
- Откуда знаешь? – поддался на провокацию Гоша.
- Физики всё знают, - навёл тумана Юрик. В душе он ликовал: этот лошара даже не понимает, какой золотой жилы он касался своими прихватками. Юрик своего случая не упустит: осталось только довести до сведения Савелия Петровича, что посещать иные реальности лучше Будницкого никто не сможет. В мыслях физик уже видел себя на вершине общественного признания. Вот он, даже не глядя на Гошака, отдаёт тому приказ резко, кабанчиком, куда-нибудь метнуться и что-нибудь сделать полезное для общества. Например, самую грязную помойку привести в порядок. Из сладких грёз Юрика вывел резкий пинок Гошака.
- Ты, что заснул на работе, тормоз всей нашей науки и ошибка цивилизации? – орал на него Кашанкин. – Неси зёрна бегом. Твой агрегат простаивает. Спит он на работе, видишь ли, ещё и улыбается. Небось, Лидочка приснилась: пришла к тебе ночью и спросила, не нужна ли соль.
И чего Гошаку орать так, будто из него Сатану изгоняют. В натуре он берега попутал, как Колумб.
- Ты бы ещё сдуру дробилку для кукурузы придумал, - продолжал разоряться Кашанкин. – Там зёрнышки вообще неподъёмные.
Он вдруг застыл на месте и покосился на Юрика. Тот почему-то притих и не разинул свой рот и не начал апеллировать, как всегда, а наоборот задумался. Задумчивый Юрик – это страшно. Гоша сообразил, что сболтнул лишнее.
Савелий Петрович даже не удивился, когда прочитал записку Будницкого, направленную в Учёный Совет с предложением направить Юрика в «командировку» с целью проверки некой гипотезы о трансформации некоторых органических веществ. Эк Юрик красиво завернул. И правильно сделал, так как не все члены Учёного Совета были в курсе того, что некоторые вещества проходят непонятную трансформацию при переходе через межмировой барьер. Не через все барьеры, только через некоторые. В записках деда практически ничего о порталах и иных мирах не говорилось. Скорее всего, старик хотел, чтобы Сева осваивал эту тему самостоятельно и без подсказок. Следовательно, надо экспериментировать. Это хорошо, что Будницкий, назначенный Севой падшим ангелом, сам предложил свою кандидатуру для рискованного эксперимента. Надо, пока он не сообразил, что это дело крайне опасное, отправлять его на другую сторону с набором порошкообразных плиток, изготовленных из мяса, яиц, рыбы, молока, сыра и фруктов. Этот набор плиток следовало отправить «туда» в первую очередь. Остальной большой перечень веществ может и подождать. Например, всякое какао и кофе.
Эксперимент должен показать, какой конкретно иной мир и на какие именно вещества он воздействует. Людей, могущих осуществлять переходы, технологии Высших защищают, но на незначительные расстояния от тела человека. Своеобразный силовой ореол.
Решено: отправим Будницкого с особой миссией. В мир, куда его отправим, с ним в прошлый раз ничего не случилось. Может и сейчас Юрик останется живым. Ну, а если нет, то….поставим ему красивый памятник и скажем проникновенные слова. Севу больше беспокоило то, что для перехода в мир, где мясо меняет свои свойства, Юрику придётся дышать испарениями от серьёзного, малоизученного вещества. Это С21Н23NО5, Диацетилморфин, Papaver somniferum, модификация номер 17. Ничего, пару раз ему придётся подышать этой гадостью: Юрик и не такое нюхал. Плохо, что Севе надо покопаться в лабораторных книгах и заново изготовить модификацию номер 17, ибо тот пузырёк с этим веществом ещё в джунглях спёр вороватый Кашанкин прямо из под носа Кузьмы.
- И чего сидим, - спросил сам себя Сева. – Надо идти и варить наркоту. Потом снаряжаем на подвиг подопытного кролика, то есть героического Юрика, инструктируем его до слёз и вперёд: или грудь в крестах, или голова в кустах.
Юрика инструктировал лично Савелий Петрович. Инструктаж проходил в одном из пустых подземных сооружений лабораторного комплекса. На инструктаже присутствовал только волхв, подопытный кролик, вернее героический Юрик и топтался гигант Кузьма. Роль Кузьмы была большая, учитывая его огромную физическую силу.
- Ещё раз повторяю, - внушал волхв, кивающему, как китайский болванчик, Юрику. – Проникаешь в открывшийся портал, отходишь от него на пару метров, ставишь сумки с плитками на землю. Потом отходишь от сумок метров на десять в сторону и спокойно ждёшь несколько минут до тех пор, пока иное пространство не начнёт тебя отторгать. Тут же хватаешь сумки, прижимаешь их к себе, как родную женщину и даёшь по тапкам обратно домой. Понятно? Хорошо, что понятно. Если вдруг встретишься с аборигенами, то подари им фляжку с самогонкой. Имей в виду, что содержимое сумок может увеличить свой вес в тридцать раз, но думаю, что шестьдесят килограмм ты потянешь. Надеюсь на тебя Юрий Николаевич.
О, как! Юрик даже загордился: Савелий Петрович впервые его назвал по имени отчеству. А то раньше он даже смотрел на Юрика матом. Да, для Юрика эта
