наблюдаемый даже у простых животных. Это – первое, что усваивают дети. Но с развитием механизмов адаптивности она становится все более изощренной.
В своей основе ложь имеет определенную цель в передаче неких неадекватных реальности сведений (представлений) другим лицам (непосредственно или косвенно) или самому себе - дезинформирование (попытка принуждения к неадекватному восприятию-действию). Т.е. у лжи есть мотивация, осознаваемая или скрытая (в сформированных автоматизмах эта мотивация была на уровне осознания). На стадии осознаваемой мотивации ей сопутствовало волевое усилие (которое всегда есть конфликт привычного представления - с необходимостью нового (fornit.ru/5309), требуемое для преодоления конфликта с новым вариантом поведения с целью дезинформирования.
Хотя, чаще всего, в толкованиях утверждается, что ложь - заведомое несоответствие истине, т.е. осознаваемое, намеренное искажение истины, это неоправданно ограничивает определение, потому что лгущий человек может сам временно верить в свои слова (прием убедительности) или просто умалчивать, а не искажать, или внушать желаемый ход мысли. Это порождает выгодные для лгущего действия поверившего ему.
Свободное, без воздействия лгущего выполнение поведенческого акта, провоцируемого ложью, не привело бы к тому, что делает поверивший в ложь: воспринимаемое на самом деле получило бы не тот смысл (значимость), а действие привело бы не к тому результату. В этом плане ложь имеет цель внушить желаемые обманщиком действия.
Для осуществления цели лжи необходимо, чтобы переданные сведения (вербальные и невербальные) казались бы достаточно уверенными в качестве прогностического варианта возможного поведения (распознавания смысла воспринятого или оценки результата действия). Если прогноз выработан кем-то другим, то это проявляется как ложь по отношению к другому, если прогноз собственный и он имеет уверенность, достаточную для исполнения в актуальный момент (с приходим пускового стимула), то это - самообман. Предельный уровень уверенности сведения называется верой, и может быть обусловленным или предельно высокой значимостью чего-то или высокой авторитарностью источника.
Впервые воспринимающий с доверием ложные сведения всегда делает это осознанно (fornit.ru/5325), - как нечто наиболее важное в данный момент и новое по отношению к его автоматизмам в данных условиях (условие перевода фокуса сознания). Затем данная ложь, если она не приводит непосредственно к негативным последствиям, которые могли бы блокировать неадекватное поведение, оказывается встроенной в неосознаваемые автоматизмы, что проявляется как результат "зомбирования".
И систематически лгущий, и систематически следующий этой лжи, делают это уже без корректирующего участия сознания.
И это касается как лжи с четко определенной целью дезинформировать (другого или себя), так и добросовестных заблуждений, которые по какой-то причине выполняют принципиально ту же роль лжи. В самом деле, любой предполагаемый, прогнозируемый поведенческий акт (как понимание воспринимаемого с определенным смыслом, так и действие с определенным желаемым результатом), может оказаться удачным или не удачным (в зависимости от этого такое поведение будет опять совершаться или же блокироваться). До оценки реального результата такого поведения (соответствия результата предполагаемому) возможность действия определяется лишь уверенностью (или ее предельной силой - верой), но его адекватность реальности неопределенна - нет еще личного опыта (знания). Поэтому передача такого прогноза в виде сведений - уже в этом смысле дезинформация. Но даже, если передающий сведения имеет личный опыт и оценку адекватности таких действий и добросовестно передает сведения другому, то они для другого все еще не будут знаниями (личным опытом) и их адекватность неопределенна. В условиях другого набора стереотипов поведения, других характеристики тела, других внешних условий, сведения могут привести к нежелательному результату, т.е. окажутся ложью. Грубый пример: если кто-то уверенно говорит: "Да прыгай же ты, канава совсем не широкая!", передавая свой совершенно уверенный опыт, то другой может попытаться, доверившись, но не перепрыгнуть.
Ложь постоянно и во всем сопутствует передаче сведений от одного другому (и даже во многом и самому себе в самоубеждении). Но она может быть заблуждением, а может быть направлена на причинение вреда или пользы другому.
Так, придание своей внешности повышенной привлекательности, которая модифицирует отношение окружающих и самомнение, является неосознаваемой, но намеренной ложью, которая может причинять вред.
Попытка как-то не допустить передачу ложных сведений (включая передачу неполных сведений, что обеспечивает их неверную интерпретацию) возможна лишь при условии предшествующего обучения в форме терминологически корректных утверждений (fornit.ru/1315). Во всех других случаях ложь совершенно неизбежна. Поэтому, для обеспечения адекватной адаптивности с использованием преимуществ передачи личного опыта так же должны нарабатываться личные навыки избегания вреда от лжи, желательно во всех ее проявлениях. С другой стороны, параллельно так же неизбежно развиваются навыки лжи с целью большей эффективности воздействия в коммуникациях. Это - естественные элементы формирования коммуникативных поведенческих стереотипов всех существ, обладающих системой личной адаптивности.
Кстати, а когда уместно и когда неуместно использовать термины - словосочетания с точно заданным смыслом?
В квантовой хромодинамике есть понятия свойств кварков: цвет и очарование. Их можно пояснить более общими терминами КМ, но никак - простыми словами. Ученые, которые дошли до необходимости использовать свойства КМ, у которых нет никаких аналогов из обихода, просто взяли первое попавшееся слово и обозначили им точный смысл явления.
Если кто-то будет популярно излагать свойства кварков и применит термины цвет и очарование, то ему придется раскрывать их смысл в терминах, понятных данной целевой аудитории, иначе просто нет смысла пытаться. Школота прочтет и выпадет в осадок, что вот умный дядя не смог рассказать простыми для него словами. Для кошки вообще все это - белый шум.
Иногда очень хорошему писателю удается ловко выразить простыми словами сложное явление, у которого есть специальный термин, но это - тяжелый творческий труд, о котором стенал Маяковский.
Например, "вербальный коммуникативный акт", т.е. словесная попытка донести что-то другому, может быть выражена бандитским словом "предьява", но это обозначит только часть таких актов из всех возможных целевых назначений. Или "невербальный коммуникативный акт", пример - палец вниз зрителей на гладиаторской арене. Вот как простыми словами обозначить смысл этого явления? Что именно проделывают зрителя поднимая или опуская пальцы в более общем смысле, чем выражение своего судейства гладиатору? Попробуйте сказать просто, но чтобы не получился ложный смысл.
Ложь свойственна уже простым животным: отпугивающие или заманивающие расцветки и формы, поведение по внешним признакам, сулящее одно, а в результате - совсем другое. Ложь - естественная форма адаптивности (fornit.ru/2228), навыки которой начинают развиваться с самого раннего детства - как и любой другой жизненный опыт. Сама по себе ложь — это и не добро и не зло, потому что обманутый может получить как зло, так и добро (если его обманули для его же блага).
Даже этически восприятие лжи субъективно: обманутый склонен называть обман ложью, а обманщик - хитростью. Ложь - всегда - навязывающее действия обманщика к обманутому, "военная хитрость", агрессия по отношению к обманутому. Лидеры организованной религии применяют "военную хитрость" по отношению к пастве, оправдывая ее "во спасение".
Ложь - вид агрессии, способ оказать воздействие на другого, даже если цель - защитная, ведь дезинформация навязывается, и в результате хищник даже может погибнуть, например, от голода. Эта агрессия может быть осознанной в случае, если этот вид лжи только пробуется личностью или неосознаваемой, когда ложь вошла в стереотип реагирования. Если осознаваемая ложь приносит желаемый результат, то стереотип закрепляется, если нет, то на будущее такое поведение блокируется.
Ребенок учится плачем воздействовать на родителей, но и взрослая женщина может иметь тот же стереотип для специфических ситуаций. У мужчин, обычно, такой стереотип не развивается в силу негативных для него последствий из-за специфики отношения в социуме.
Все животные обладают таким инструментом агрессивной адаптивности, как ложь (fornit.ru/2579).
Множество выделяемых видов лжи, фактически, сводится к механизму описанного психического явления, и условные различия носят не принципиальный характер. Вот несколько традиционно различающихся видов лжи, демонстрирующие специфику адаптивного воздействия.
Сказки для детей - условно-игровой контекст, в котором ребенок наблюдает модель ситуаций, не рискуя при этом. Хотя, иногда в сказки начинают верить, и игровой контекст утрачивается, но при этом, обычно достаточно быстро реальность расставляет все на свои места. Сказки позволяют отзеркаливать в самых разных ситуациях правила поведения и получать опыт для выработки собственных поведенческих реакций.
Белая ложь (деликатная ложь, ложь «хорошего тона») - по убеждению лгуна приносит намного больше пользы, чем возможный вред. Белая ложь обычно используется, чтобы не обидеть кого-либо; например, не слишком привлекательной девушке сообщают, что она «очень даже ничего». Большей частью, белая ложь определяется местными обычаями, взаимопонимаемыми элементами общения, так что во многих культурах белая ложь считается благом.
Этот вид лжи служит социальной коммуникации, как и многие другие.
Шутливая ложь - нарочито неприкрытая ложь, являющаяся частью шутки, что обычно очевидно для всех участников общения.
Ложь во благо («благородная» ложь, «святая» ложь) - ложь, которая в случае её раскрытия принесёт слушателю или третьим лицам значительный вред, однако, в то же время представляет собой значительную выгоду самому слушателю либо обществу в целом. Примерами лжи во благо является обман умирающего человека, уверение его, что с его сыном всё в полном порядке, несмотря на то, что на самом деле у последнего сломана нога; введение в заблуждение преступника, и т. п.
В религиозной практике (fornit.ru/176) эти виды лжи более распространены, чем где-либо (больше всего лгут проповедники и философы), но в христианстве особенно практикуется так называемая Ложь во спасение. Традиционно под этими словами подразумевается ложь вполне допустимая — оправданная тем, что она якобы идет во благо обманываемому и такую ложь, как принято считать (если не начинать исследовать происхождение и заниматься интерпретациями), разрешает и благословляет Библия.
Имеется в виду ложь (сознательное введение в заблуждение), которая, по замыслу солгавшего, должна стать благом для обманываемого человека, в отличие от правды, которая, как полагает
