«благонамеренный» обманщик, принесет вред.
Самообман - специфический вид лжи, заключающийся в том, что субъект лжи является её же объектом: человек убеждает себя в истинности заведомо ложного суждения. Допустим, студент, плохо подготовившийся к экзамену, внушает себе, что он подготовлен хорошо (в глубине души понимая, что это не так). Выдавая желаемое за действительное, человек пытается сохранить свои очень важные представления и идеи.
В самом общем плане можно резюмировать, что вера и ложь - две неразлучные подруги: чтобы ложь сработала - нужна вера, а чтобы оправдать веру нужна ложь (fornit.ru/663).
Обида
Обида в правовой интерпретации - оскорбление. Будет показано, что обида, в случае проявления праведного гнева - крайний и наиболее опасный для общества вид явления, приводящий к экстремизму самой широкой этиологии, но всегда основывающемуся на крайней силе убеждений.
Психическое явление "спор" так или иначе, представляет собой в основе - специфическое проявление личной воли участников. Любое же проявление воли всегда происходит при актуальном осознании чего-то достаточно нового, чтобы это вызывало осознание и того, что вступает в противоречие с прежними убеждениями - собственными или оппонента. Когда по какой-то причине нет возможности действенным способом отстоять в споре свое представление, проявляющееся в актуальной мотивации, но это очень нужно, то остается продемонстрировать оппоненту обиду с целью таким образом повлиять на него.
Обычно слово "обида" понимается как несправедливое оскорбление, что предполагает существование того, кто оскорбил, обидел. Это и в самом деле результат возникшего противостояния в чем-то, какого-то спора, оспаривания чего-то, что обиженный посчитал "несправедливым" по большей части, потому что не в силах противостоять чем-то, кроме как убедительно продемонстрировать признаки своей обиды. В более изощренном, развитом проявлении обиженный может убедить сам себя в искренности своего состояния, даже "затаить обиду", не демонстрируя ее прямо в спорный момент, но если бы не существовала хоть какая-то надежда эту обиду с определенной пользой продемонстрировать, то и обида не возникает (случаи психопатологии не рассматриваем). Так, взрослый нормальный человек никогда не обидится на собаку, как бы злобно она не лаяла на него, в виду полной бесперспективности демонстрировать собаке обиду. Но он может показать возмущение хозяину собаки.
Обида – способ солгать, чтобы повлиять на оппонента.
Ребенок учится обижаться с целью повлиять на родителей, пробуя множество способов продемонстрировать свое недовольство, в первую очередь - плач. Эти попытки все более совершенствуются в зависимости от (не)успешности, как и любая другая поведенческая адаптивность. Обида обрастает ассоциируемой значимостью, становится индивидуальным переживанием. Соответственно, существуют более или менее обидчивые. Некоторые заходят в этом далеко в неадекватность, провоцируя психопатологию.
Итак, обида - всегда попытка оказать давление на кого-то демонстрацией своей обиженности. Соответственно, оскорбление - действие, которое способно вызвать обиду у того, кто склонен и привык ее демонстрировать. Человека невозможно обидеть или оскорбить, если только он не демонстрирует это сам.
Есть очень важный момент: то, что может заставить проявить обиду. Рассмотрим на простом примере. Дети играют и запросто время от времени обзывают друг дружку дураком или еще как-то. Совершенно "в рабочем порядке", без обиды, не отвечая, как положено, но это игре не мешает. И тут это замечает родитель, которому резануло ухо. Он бескомпромиссно поднимает обоих друганов на ноги из песочницы и делает настоящую проблему: "Вот ты зачем сейчас так обозвал Васька?!! Ну-ка быстро, извинись перед ним! Ну как ты теперь будешь играть с ним после этого??!".
Понятно, что авторитетно вопрос об обиде поднят на новое качество и теперь от него не отвертеться, что надолго запомнится и многое станет неприятным. Ну, а если это был директор школы, который решил превентивно-воспитательно предать случай школьной огласке, то возникнут два непримиримых врага.
Всегда, когда что-то в личных отношениях выносится на более широкий социальный уровень, то приобретает и большую значимость и иной смысл. Мирить таким вот образом или пресекать случаи обиды - самое неправильное и отвратительное, что только может быть сделано.
Все становится намного более драматично и опасно для социальных отношений, если задеты не просто интересы, а нечто, имеющее предельно высокую значимость - веру. Проявление обиды у людей - носителей идеи-фикс, носителей догматических представлений, любой другой веры - всегда агрессивное, сопровождающиеся "праведным гневом", потому что безусловная вера не имеет возможности для корректного ее обоснования достоверными доводами, но ее предельно высокая значимость требует защиты любыми средствами, ведь эта значимость выше, чем значимость применяемого способа. Самым важным становится любое достаточно убедительное оправдание предмета веры, при этом легко закрываются глаза на все, что эту веру может опровергнуть. Вот почему вера провоцирует ложь, которая оправдывается обязательно, например, "ложь во спасение".
Но самое опасное для общества - когда право на праведный гнев закрепляется законодательно. Это, несомненно, поддерживает фанатиков, которые готовы даже ценой своей жизни совершать террористические акты против "неверных" только лишь потому, что кто-то высказал своей мнение о предмете их веры, попирающее эту веру. Если же это мнение высказано в ироническом стиле - такое объявляется намеренным кощунством.
Конечно, при обстоятельствах, когда фанатики готовы убивать ради попранной веры, находятся те, кто активно пытаются этому противопоставить довольно опрометчивые акты в самом деле намеренного провоцирования фанатиков. Но в каком бы виде не выражалось мнение, оно имеет право быть высказанным нисколько не менее, чем мнения фанатиков веры, что закреплено Всеобщей декларацией прав: " Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ. ". И в нашей стране, в 29-й статьей конституции: " Каждому гарантируется свобода мысли и слова.... Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом... Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается. "
Попрание веры, все, что не соответствует вере, вызывает агрессию у верующего - как способ оказать давление на оппонентов. Абсурдно пытаться оградить верующего от всего, что может вызвать его праведный гнев, пытаться закреплять его право на праведный гнев. Напротив, необходимо ограждать общество от проявлений такого гнева, от агрессии фанатиков веры. И это должно быть не на законодательном уровне, а стать этической культурой взаимоотношений, в которой всем сразу становится ясно, что это – гнусная попытка давления на оппонента. И это должно быть так же неприемлемо, как раскрытая ложь.
Закон, вводящий наказание за "оскорбление чувств верующих" (подробнее: fornit.ru/6493), тем более в рамках высказывания мнений в сети, в какой бы форме это мнение не высказывалось, не только демонстрирует непонимание сути психического явления "обида", не только содержит неграмотную, многозначительно-неопределенную формулировку: "оскорбление чувств", он напрямую противоречит Конституции и декларации прав человека, он напрямую содействует, а не препятствует экстремизму. Общество необходимо защищать от конкретных проявлений экстремизма, вандализма и т.п. от попрания прав человека, а не творить новую инквизицию против "неверных".
Любовь
Эволюционно просто необходимо было заставлять особей временно испытывать непреодолимое влечение для генетического обновления. И, конечно, этот механизм развивался, проверяя пользу все возможные варианты.
Внешние проявления любви очень разнообразны и индивидуальны не только в зависимости от вида животного, но и у каждого в отдельности.
Как и любое другое психическое явление, любовь развивалась от самой простой системы адаптивных реакций и, на ее основе, возникали все более усложненные специфические дополнения, необходимые для реагирования в более сложных условиях.
Такой простейшей системой реакций является половое поведение у простейших. Начиная с жестко наследуемой структуры связей нервной сети, эта система обеспечивает психику рецепторным восприятием признаков, по которым идентифицируются условия полового поведения и партнер, а также обеспечивает моторными программами действий, связанных с восприятием. Это и есть база для последующего формирования системы личного отношения в контексте полового поведения. Точно так же, как в случае всех других психических явлений.
Начиная с птиц (по сложности организации нервной системы), в психике используется специализация, сужение области восприятия и ответных реакций в виде эмоционального контекста поведения, определяющегося личным отношением. Все эмоциональные контексты основываются на трех базовых состояниях: норма и можно ничего не делать, или хорошо и нужно закреплять успешное действие, или плохо и нужно что-то с этим делать. Каждый из базовых контекстов еще более специализируется в переживаемые эмоции, окрашенные базовым отношением, отрицательные, нейтральные или положительные. Половое поведение в этом плане ничем не отличается, и если текущие условия возбуждают эмоциональный контекст полового поведения, то это сужает и направляет все возможные реакции личности. Как и в других случаях, наблюдается страдание от неудовлетворенной потребности, а в случае удовлетворения - радость со специфическими для данной личности положительными ощущениями.
Попытка вызвать положительные ощущения искусственно, не обусловленная действительным результатом поведения, характерная для высших животных, приводит к развитию неадекватности поведения (формированию реакций, не обусловленных реальными причинами) и в естественных условиях практически сразу пресекается развитием реальных событий (в качестве отрицательного опыта). У человека же она приводит к привычкам, зависимостям, вплоть до серьезных последствий для психики (fornit.ru/7148).
Мистические учения, говорящие о чистой Любви, точно так же как о чистой Энергии, чистой Истине, чистом Добре и Зле и т.п., выделяя человеческие абстракции в виде будто бы самостоятельных и независимых сущностей, призывают к самодостаточности такой Любви, вне зависимости от какого бы то ни было, объекта и условий возникновения любви. Само ощущение любви в той форме, что доступна данной личности его жизненным опытом, конечно, можно получить искусственно, не только непосредственным раздражением определенных зон мозга, но и медитативно, психическим усилием. И это будет ощущение любой мыслимой
