Киселёва, чтобы его принять».
И вот он снова в доме Олениных – красавец Николай Киселёв, родной брат её тётушки Варвары Дмитриевны Полторацкой. Аннет готовилась к его визиту тщательно, с осознанным кокетством. «Итак, чепчик надет к лицу, голубая шаль драпирована со вкусом на тёмном капоте с пуговками, – пишет она в дневнике. – Я сидела без всякого жеманства на диване и чувствовала, что была очень недурна. Как он покраснел, когда вошёл – а я ещё хуже!»
Она дождалась. Всё закрутилось, как задумала Варвара Дмитриевна. Будет свадьба? Ой, нет! Свадьбы не будет! Ужас! 29-го марта Николаю Киселёву приходится срочно выехать за границу по делам службы. Он едва успевает проститься.
Аннет не просто переживает – она взбешена, она считает себя опозоренной и брошенной, и виной тому ставит разом всех мужчин, а больше всех – Александра Пушкина, который был искренне влюблён в неё, и Аннет это знала, просто не захотела пойти против воли родной тётушки.
«Я оставляю большую часть счастья за собою, – пишет Аннет Оленина в дневнике. – Муж, будь он хоть ангел, не заменит мне всё то, что я оставляю. Буду ли я любить своего будущего мужа? Да, потому что перед престолом Божьим я поклянусь любить его и повиноваться ему. По страсти ли я выйду? Нет! Потому что 29 марта я сердце своё схоронила... и навеки. Никогда уже не будет во мне девственной любови и, ежели выйду замуж, то будет любовь супружественная. И так как супружество есть вещь прозаическая, то рассудок и повиновение мужу заменит ту пылкость воображения и то презрение, которым я отвечаю теперь мужчинам на их высокомерие и мнимое их преимущество над нами. Бедные твари, как вы ослеплены!..»
Любви в её сердце – по крайней мере, «девственной любови» – больше нет. Да и у Пушкина всё в прошлом. И ещё – в бессмертных строчках:
Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.
Аннет Оленина память о Николае Дмитриевиче Киселёве сохранила на всю жизнь. Но «так нежно любимой быть другим» у неё не получилось. Хотя замуж всё-таки вышла, уступив отцу и согласившись на брак с полковником Фёдором Андро. Свадьба состоялась, когда Аннет шёл уже тридцать третий год. Прожила она аж до восьмидесяти…
Николай Киселёв и Александра Смирнова-Россет
История с Аннет Олениной нисколько не помешала дружбе Пушкина и «Киси»-младшего. Тем более что поэт уже надумал свататься к Гончаровой. И Николаю он советует искренне: «Ты, мой голубчик, живи благоразумно, не трать сердца по-пустому и, может быть, будешь счастлив, когда женишься».
Провожали Киселёва в Европу весело, всей компанией. Пушкин подарил ему свой автопортрет и надписал:
Ищи в чужом краю здоровья и свободы,
Но Север забывать грешно,
Так слушай: поспешай карлсбадские пить воды,
Чтоб с нами снова пить вино.
Николай Дмитриевич уезжал в Париж секретарём посольства. Уезжал через Германию. Там, на водах, он встретит свою настоящую любовь…
Александра Смирнова-Россет – одна из самых замечательных, самых удивительных и самых красивых женщин ХIХ века. Она – признанная муза русской литературы. Её отец был француз. Герцог де Ришелье звал его «мой дорогой шевалье де Россет» и стал крестным отцом Александры. Верный друг Пушкина князь П. А. Вяземский писал: «Расцветала в Петербурге одна девица, и все мы были военнопленными этой красавицы. Она была смесь противоречий, но эти противоречия – как музыкальное разнозвучие, которое под рукой художника сливается в странную, но чарующую мелодию».
Фрейлина двора Александра Россет была счастлива в своих друзьях, она купалась в их любви, для них приносила из дворца новости, представляла в лицах столичный бомонд, слушала и понимала поэзию своих обожателей. Казалось, всё в этом мире – для неё. Не было только чего-то личного. Сердце её было закрыто для настоящей любви – до поры до времени закрыто…
Её дебют фрейлины совпал со вступлением на престол Николая I. Император однажды сказал ей: «Я начал царствовать над Россией незадолго перед тем, как вы начали царствовать над русскими поэтами». Он был всегда подчеркнуто вежлив с ней. Но проходили месяцы, и она стала замечать его повышенное внимание. Не выделить среди фрейлин императрицы такую красавицу Николай I просто не мог. Да и все заметили, что он её выделяет.
– Будь я императрица, ни на секунду не отпускала бы вас от себя, – сказала ей одна из фрейлин, намекая, что слухи уже поползли по двору.
– Она любит мою болтовню, и император также, они хохочут, когда я рассказываю про наши шалости в институте, – отвечала Россет. – Я занимаю их чтением. Езжу в Петергоф зимой на неделю, когда бывает годовщина кончины короля Прусского. Император много работает, как раб на галерах, так он говорит о себе, а я ему читаю какой-нибудь роман или мемуары.
Словом, отшутилась…
Императрица только что разрешилась шестым ребенком – сыном Константином, и потому оставалась во дворце, когда Николай I в очередной раз с малой свитой выезжал в Петергоф. В свите была и фрейлина Россет. А вскоре по возвращении она поняла, что не отшутилась.
Прошло чуть больше месяца, и как раз перед Новым годом императрица позвала её на приватный разговор.
– В вашем положении…
Она замолчала, глядя Александре прямо в глаза. Подождав, когда лицо фрейлины покроется багровым румянцем, продолжила:
– В вашем положении следует больше ценить благосклонность своей императрицы. Поверьте: лучше выйти замуж за нелюбимого, чем остаться старой девой с внебрачным ребенком. Я позабочусь о вашем счастье…
Судьба Александры Россет была решена. В начале 1832 года состоялась её свадьба с богатым дипломатом Николаем Михайловичем Смирновым.
Выходившим замуж фрейлинам обычно назначалось солидное выходное пособие. По воле царя, для Александры Осиповны Россет денежное пособие было удвоено. Ей был оставлен на память знак придворной дамы, хотя фрейлиной она теперь уже не считалась. На свадьбу император подарил ей золотую табакерку, усыпанную крупными изумрудами и бриллиантами…
Первые месяцы замужества оказались для неё очень тяжелыми. Каждый из супругов фактически жил своей жизнью. Спустя полгода после свадьбы Александра едва не погибла при родах. Ребёнка спасти не удалось.
Наутро к ней в дом явился государь. Он попросил мужа выйти из комнаты и сказал ей тихо:
– Мой друг, я всемогущ, но не могу предписать тебе даже пластырь. Врачи говорят, что тебе не следует иметь детей. Бедненькая, мне жаль тебя...
Здоровье её было сильно подорвано, потребовалось долгое врачевание за границей. В Баден-Бадене, где Александра Осиповна лечилась на водах, случилась с ней новая беда – она по-настоящему влюбилась. В дипломата из российского посольства в Париже. Звали его Николай Дмитриевич Киселёв.
…Николай Дмитриевич приходился родственником её мужа и оказался на немецком курорте одновременно с семьей Смирновых. Роман Александры с Киселёвым длился долго. Потом они встречались в Дюссельдорфе, Париже, Лондоне и во Флоренции – оба пользовались любой возможностью, чтобы побыть вместе. Но там, на водах Баден-Бадена, всё произошло очень быстро. Муж Александры Осиповны засел на всю ночь «на рулетку», и Киселёв сказал ей нечто утешительное и фривольное:
– Все мужья таковы. Вместо того чтобы создать для своих жён дружеский круг, они сохраняют холостяцкие привычки. Мадам скучает, её можно найти одну в обществе своей лампы, а в один прекрасный день – прощай и здравствуй! – эта мадам, чтобы не скучать, берёт себе друга, который становится любовником…
Он попал в самую точку – прощай и здравствуй! Она влюбилась.
Вопреки предсказаниям медиков, Александра снова забеременела. Роды и на этот раз были тяжёлыми, но завершились, к счастью, рождением сразу двух девочек. Их назвали Ольга и Александра, а через год родилась ещё Софья. Ольга из трёх дочерей проживёт самую долгую жизнь и после смерти матери издаст её воспоминания, изрядно отредактировав и скрасив неприглядные моменты. Интимные места она просто изымет, назвав их результатом душевного заболевания матери.
«Кися» и «г-жа Чагранова»
За границей Александра начала писать роман о своей любви. Назвала его по имени героини бесхитростно – «Биография Александры Осиповны Чаграновой». Главный герой, естественно, станет носить фамилию Киселёв. Этот автобиографический опус потом все исследователи будут именовать проще – «Баденский роман». На его страницах «г-жа Чагранова» будет рассказывать своему сердечному другу о прошлой жизни, заодно знакомя читателя с характером, взглядами, деталями биографии собеседника. Не раз она назовёт его по-дружески – «Кися».
Конечно, роман Александра Осиповна писала для самой себя – с целью заново пережить мгновения молодости и страстной любви. Поэтому некоторые подробности у неё тщательно зашифрованы.
В первые дни они перекидывались почти ничего не значащими фразами.
– Вам будет скучно со мной, мадам. Как я, однако, очужбинился в Дерпте и за границей, ничего не знаю о Петербурге!
– Но почему вы думаете, что мне будет с вами скучно? Я не против одиночества, так как в Петербурге вижу мало людей, но я люблю поболтать с людьми, которые обходятся без карт или разговоров легкомысленных и дурного тона. Знаете, Кися, Пушкин находит Петербург столь строгим и добродетельным, что, по его мнению, это не может долго продолжаться, и однажды наступит ужасный крах.
– Тем хуже, мне будет досадно, если наша столица станет когда-нибудь такой же клоакой, как Париж…
Такой разговор – как снег: тает, и ничего не остаётся. Потом появляются в романе слова, намного значительнее: «Часто мы сидели друг против друга, молчали и как будто мысленно спрашивали себя, зачем нас неумолимая судьба разлучила, когда мы могли так ласково и спокойно проводить дни вместе». И она признаётся себе: «Он – идеал, по которому томилась моя душа». И диалоги уже другие:
– Ты можешь называть меня на «ты», но не целуй меня так часто…
– Скажи мне откровенно, вышла ли бы ты замуж за меня, бедняка?
– Без колебаний, если бы знала тебя, как теперь знаю. Когда любят друг друга, бедность не идет в расчёт.
– Поверишь ли, в Петербурге у меня было всего четыре тысячи рублей жалованья. Мой брат Павел экипировал меня, подарил мне шубу, снял и оплатил квартиру на год вперёд, но он никогда не давал мне денег…
– Я попросила бы императора назначить тебя дипломатическим агентом в Одессе, в связи с торговлей там есть консулы из всех стран.
– А я рассчитываю иметь с тобой много детей. Киселёвы все очень чадолюбивы…
Не все их мечты сбудутся. Очень скоро наступит 1837-й год. Сначала смерть Пушкина, потом – одной из дочерей-близняшек. А в следующем году муж Александры Осиповны будет назначен церемониймейстером двора, и они вернутся в Санкт-Петербург.
Получивший чин камергера, муж Смирновой-Россет будет в 1845 году назначен губернатором Калужской губернии. Тогда же Николай I скажет Александре Осиповне: «Мой дорогой друг, вот скоро двадцать лет, как я сижу на этом прекрасном местечке. Часто
