свободе.
Джон и Клаус удивленно слушали. Парень продолжал:
- В травме сделали повязку, прихожу домой, а там Маришка сидит и плачет. Я спрашиваю, что случилось, а она отвечает, что тест на беременность положителен. Все таки есть на свете бог... Все видит, ничто не случайно.
Клаус умным, влажным взглядом посмотрел на парня и по отечески произнес:
- То-то ты сейчас тут сидишь?
Гость широко улыбнулся и ответил:
- Новый год же, праздник. Надо приколоться. Парни тоже ждут. Хорошо, что тебя выпустили, а то перед праздником вообще ничего не достать.
- Как назад то добираться будешь? – спросил Клаус.
- На метро, как еще.
- В таком виде тебя там сразу и тормознут и увидишь ребенка только, когда ему исполниться лет пять.
- Тогда можно тачку поймать или пешком дойти.
Клаус куда-то ушел. Он явно что-то задумал. Джон понимал, что сейчас он в таком состоянии, что может думать только о чем-то одном и поэтому не стал ему мешать. Клаус принес ворох одежды и велел парню переодеться. Тот посмотрел на то, что принес Клаус и наотрез отказался. Тогда Клаус сказал, что это является условием, иначе тот ничего не получит. Гость видимо был в курсе странностей Клауса, поэтому не стал возражать и нехотя начал переодеваться. Пока он менял одежду Клаус сидел и рассказывал свое мнение о случившемся:
- Галимо прячешь, поэтому и попался. Учти, что всегда лучше перестраховаться, чем потом всю жизнь жалеть. Как говориться лучше перебздеть, чем недобздеть. Во-первых, всегда надо носить с собой документы. Тогда если нет явных признаков или подозрений, то сразу отпустят. Один приятель всегда ходил с собакой, словно ее выгуливал. С собакой тоже не забирают. Нычка в носке это полумера. Легко могут найти. Оптимальный вариант – это таскать во рту, запаяв в соплю от сигаретной пачки. В случае палева глотаешь и все пучком. На измене проглотишь даже десять грамм, хотя и кажется, что много. Проверено, блядь...
Клаус помолчал и продолжил:
- Затем приходишь домой, берешь тазик, выпиваешь литр воды и суешь два пальца в рот. Тогда получаешь свою дурбалу назад. Есть конструкция, которая делается из длинной нитки, ее можно легко сделать самому. В кармане штанов делается небольшая дырка и там лежит петелька. Если спалился, то дергаешь за петлю и все скидывается из штанины. Ныкать в одежде, налеплять за пуговицу или на зажигалку не рационально, потому что могут найти. Тайник несложно сделать где-нибудь во швах или рубчиках одежды, причем так, что не найдут даже при прощупывании. Порошки лучше носить в растворе. Я всегда ходил с бутылкой колы в которой намешивал фена, сколько мне надо на день. Потом просто попивал. При растворении в коле горечь уходит и вкус не чувствуется. Если употребляешь внутривенно, то хороший вариант – это хранить в каплях от соплей. Типа нафтизина. Очень удобно и на вкус одинаково горько. Капли для глаз лучше не использовать, потому что сразу подозрение на растабая.
По закону обыск может проводиться только лицом, одного пола с тем, кого обыскивают. Это одно из немногих правил, которые ментами все-таки соблюдаются. Поэтому винтовые, как правило, отдают баян с раствором своим винтовым герлам, а те прячут в лифчик. Еще при обыске должны присутствовать двое понятых того же пола. Если с мужиками проблем нет, то женщин найти труднее. Нычки в очке – это уже для любителей нетрадиционной ориентации.
Переодевающийся парень улыбнулся и произнес:
- Ты забыл кому ты это все рассказываешь.
Но Клаус явно увлекся и продолжал:
(несколько следующих страниц были убраны, чтобы не палить некоторые способы переноса и хранения - Автор)
Гость переоделся и стоял перед Джоном и Клаусом в своем новом наряде. Теперь это был другой человек. Клаус дал ему свои брюки, рубашку и пиджак, поэтому он выглядел работником офиса или студентом-старшекурсником, но никак не парнем, который может иметь при себе что-то наркотическое.
- Девяносто процентов приемок, - сказал Клаус. – Проводится по впечатлению от твоего внешнего вида, от твоей одежды. Остальные десять – это само твое поведение и внешние признаки. Оставшиеся случаи – это либо случайность, либо конкретная наводка. Их никогда нельзя учесть, поэтому мы их и не рассматриваем. Сейчас иди, когда пойдешь в метро и будешь проходить мимо ментов, то зырь на рекламные плакаты с телками, но не представляй, как ты их пялишь, чтобы не капать слюной, а просто любуйся. И уверяю, что никто тебя не остановит.
Гость поблагодарил Клауса и пошел на выход. Ботинки Клауса на него не налезли, поэтому он остался в своих кроссовках, брюки были слегка коротковаты и из под них виднелись темно зеленые носки, но в целом все было очень прилично. Парень одел пальто, протянутое Клаусом, взял гостинец, который тот ему заботливо завернул и, пообещав, что на днях вернет одежду, вышел за дверь.
За час до Нового года они все трое дружно попрощались и пожелали друг другу, чтобы в новом году у них появилось все то, чего не хватало в старом. Затем Джон и Клаус вернулись к столу. Глядя боковым зрением на экран телевизора, Джон заметил там какое-то серое пятно смутно напоминающее пигалицу. Джон посмотрел и увидел там очередной фасад современной российской плутократии - булавочно-масляный взгляд невзрачного человечка маниловского типа, выпускника первых телеканалов России Владимира Путина.
Тот что-то говорил про будущий год, про перспективы, про действия, про инфляцию. Все в телевизоре слушали и радовались. Джон смотрел и ему все очень нравилось. Неожиданно заговорил Клаус:
- Развлеки меня, Джон.
- Как? – не понял Джон.
- Я ведь просветленный и знаю ответы на все вопросы. Но проблема в том, что у меня теперь нет вопросов. Такова цена просветления. Но я думаю, что у тебя вопросы есть. Я бы мог на них поотвечать.
Джон подумал и решил задать Клаусу какой-нибудь каверзнейший вопрос. Может это было связано с увиденным по телевизору, а может потому что это действительно его интересовало, но Джон спросил:
- А ответь в чем состоит русская идея?
Клаус ни сколько не смутился. А сразу стал отвечать на поставленный вопрос, но он начал не с вопроса, а с объяснения чего-то своего:
- Люди всегда стремились найти закономерности в истории. Почему ведутся войны, куда катится мир, почему возникают революции и прочее. Никому ничего не удалось. Все сводится к слепой игре экономических сил. Но истинная закономерность лежит не там где ее искали. Истинная закономерность в изменении соотношения между двумя категориями людей на которые все люди делятся. Вот в этом соотношении и лежит закономерность.
- А что это за категории людей?
- Говнодрочи и говнонисты. Назовем их так. – спокойно ответил Клаус.
- Не понял. – озадаченно произнес Джон.
Клаус вдруг стал совершать непонятные действия. Он выставил обе пятерни кистей своих рук, как свои уши и стал говорить Джону:
- Смотри кого я тебе напоминаю. Из твоего прошлого.
Джон потерялся. Клаус корчил перед ним рожу, как придурок. Он выставил растопыренные пятерни своих рук, как рога у лося и просил Джона сказать, кого он ему напоминает.
- Лося, Лосева, Лосося – почему-то произнес Джон.
- Вот! – произнес Клаус.
Он перестал корчиться и стал объяснять дальше уже спокойно.
- Так поступают говнодрочи.
- Как так?
- Они корчат рожи, которые сами не имеют представления, что означают. Я понятия не имею, кто такие этот Лосев, Лосось и почему его тебе напоминает то, что я корчу рожу.
- Понял. Тогда кто такие говнанисты?
- А говнанисты – это те, кто это хавает! Этот тот, кто в том, что кто-то покорчил перед ним рожу нашел что-то свое!
- То есть это я? – спросил Джон.
- Ну не я же. Да ты сам посуди. Сидишь у телека и смотришь в него. А там выступает какой-нибудь говнодрочь. Он какие-то морды крикливые перед тобой выделывает, кривляется о чем-то своем, а ты в этом находишь своих Лососей и Лосевых. Он про страну, про перспективы, а у тебя все это на свою стипуху и на цены переводится. У кого-то на льготы на второго ребенка, а у третьего на надбавку к пенсии. Он о своем о чем-то, об одном потрепался, а вы все трое разное увидели. И все у вас упирается в русскую идею.
- Ну а в чем она?
Да нет ее и быть не может, просто говнанистов дохера.
Ты стало быть не любишь политиков, олигархов и прочих, кто у власти?
А за что их любить? Да и ты их не любишь. Что они для тебя сделали?
Экий у тебя примитивный и эгоистичный подход. - усмехнулся Джон.
Это единственно правильный подход для любого человека. - возразил Клаус. - Прямой и однозначный взгляд на вещи. Что они для меня сделали? Именно потому что никто из них никогда ничего не сделал, не собирается и даже если захочет, то не сможет, потому что не дадут другие, именно поэтому создаются всевозможные виртуальные понятия типа «ВВП», «родина», «мировой статус страны», «потребительская корзина», «демократия» и прочие, которые вообще ни о чем не говорят. И именно на эти виртуальные понятия замкнуты мозги у населения. Достаточно внушить через телевизор ассоциацию, что рост ВВП — это хорошо. Умерли в стране миллион человек за год. Их похоронили. Все это, естественно, за деньги. Это тоже прирост ВВП. Привезли в страну миллион иностранных машин. Продали, а деньги ушли за рубеж и это тоже прирост ВВП. И хотя на выборы человека гонит именно желание, чтобы что-то сделали именно для него, но ассоциация выбора со словами, которые к самому избирателю отношения не имеют все же делает дело. Потому если по хорошему, то единственный вопрос, который должен волновать избирателя. Мне плевать на рост и что угодно, если я это вижу только где-то в телевизоре. Только благодаря тупицам, продолжающим за фальшивые слова играть в эту выборную игру, которую им навязали, как тараканам, бегущим по заранее кем-то для них проторенным канавкам. И мягкому, совестливому русскому человеку очень легко внушить, что грешно задавать вопрос «А что для него сделали». Ты дескать о державе подумай, а потом о себе. Потому что если задавать верный вопрос, то можно будет спросить на него ответ и даже ввести ответственность за невыполненные обязательства и обещания. Однажды я работал электромехаником на заводе. Мастером у меня был папин сынок и он сжег кое-какое оборудование. Сверху пришло распоряжение уволить виновных. Несмотря на то, что я стоял в пяти метрах от места происшествия уволили все равно меня. Его папа оказался председателем профсоюза. Так если даже электромеханик несет ответственность за вонючий счетчик, который он даже не сжигал, а просто рядом находился, то почему президент не несет ответственность за свою работу, словно то, чем он занимается менее важно?
Так-то логично. - согласился Джон.
- Эгоизм это не естественная формация для человеческой природы. Но там где он есть не может не возникать противостояния ему. Действие всегда равно противодействию. Изначально в политику приходят из-за своих эгоистичных целей, а потому и спрос с эгоиста должен быть такой-же. Потому я утверждаю, что эгоист — это просто человек, который думает только о себе. Пусть думает, это его право и его личное дело. Но когда эгоист имеет надо мной власть, а стало быть влияет на мою жизнь, то для меня его эгоизм имеет уже другой оттенок. Это уже эгоизм с большой буквы и такой эгоист уже не просто
