Бутиратня или лезии Агни

удивленно спросил Джон.
- Если человек знает, что смерть неизбежна, но вкладывает усилия только в такое же смертное, то что это по твоему?
- Но ведь нельзя достичь бессмертия.
- Можно достичь абстрактного, а это много лучше.
- Чем лучше? Что может быть желаннее вечной жизни?
- Ментально ты живешь вечно, что тебе еще нужно?
- Почему? Я знаю, что я не вечен.
- Представь, что пройдет очень много времени, триллионы лет, вселенная умрет, будет новый большой взрыв, снова произойдет образование планет, эволюция, все в точности повторится вплоть до мельчайшего движения электрона вокруг протона и когда-нибудь в другой вселенной новые Джон и Клаус будут сидеть и общаться на кухне. И может так уже было не один раз и будет еще не один.
- Но это невероятно и невозможно.
- С точки зрения теории вероятности любое событие возможно, только с его вероятность стремиться к нулю. Стало быть время до невероятного события просто равно бесконечности. Стало быть тот другой ты появится через бесконечное время, а стало быть ты вечен.
- Но тот другой буду не я.
- Но ты об этом не будешь знать, как не знаешь об этом сейчас. Быть может ты уже существовал не раз и будешь впредь. Так что на разумном уровне, ментально ты можешь выстроить теорию, которая сделает тебя бессмертным. Поэтому ментальное и духовное тела реинкарнируется, но только пока живет человечество. Абстрактное тело не зависит от того существует человек или нет и реинкарнируется всегда. Вообще термины человеческого постижения не применимы к абстрактному, поэтому об этом вообще не стоит говорить.
- Но я не чувствую себя вечным оттого, что умозрительно представляю свое существование когда-нибудь еще.
- Это просто твоя личная индивидуальность, намертво привязанная к твоему физическому телу. Твое эфирное тело знает только твое физическое тело. Оно построено на его ощущениях и даже имеет почти ту же форму. Но у эфирного тела, в отличие от физического нет ограничений пространства и формы, они произвольны. То же касается и эмоционального тела. Оно построено на ощущениях и эмоциях, связанных с твоей индивидуальностью. Ему нет дела до того, другого тебя, которого ты можешь мысленно представить через триллионы лет. Весь твой жизненный опыт протестует против такой идеи. Тут нет ничего необычного. Именно поэтому и нужна смерть. Без нее, без тленности твоей индивидуальности жизнь постепенно станет пресной и твое бессмертие и вся вечность, которая у тебя появится станет такой же безрадостной, как сейчас, когда ты представляешь ее только умом. Со смертью уйдет жизнь, уйдет ее красота и интенсивность, потому что жизнь и смерть это не противоположности, а взаимодополняющие части целого.
Даже в художественной литературе есть множество примеров того, что человек став бессмертным постепенно теряет радость жизни. Это утопия. Вспомни Фауста или рассказы Генри Каттнера.
Джон задумался. Он решал чего еще спросить, и обнаружил, что все еще держит в руке и вертит пальцами одну из капсул, которую брал посмотреть. Заметив это, он протянул ее Клаусу, чтобы тот положил ее к остальным. Клаус видимо поленился вновь лезть в свои сумки, поэтому просто сунул ее в карман.
- А в чем смысл жизни? – спросил Джон.
- Это хитрый вопрос. Это не вопрос, а показатель, что в твоей жизни что-то не так. Как только он возник, то беги от него. Когда ты живешь полноценно и радостно, то такие вопросы не возникают. Нужно вернуть то состояние при котором нет этого вопроса. Как и каким образом, нырнув в работу, в увлечения, в подвернувшиеся книги – это уже не важно. Такой вопрос никогда не приходит случайно. Если он появился, то он возник не случайно. Все вело к этому и все, что есть под рукой и является решением этого вопроса. Судьба никогда не дает неразрешимых духовных ребусов. Эмоциональные ребусы бывают неразрешимы, но духовные знаки всегда разрешимы и легко читаемы.
Как только этот вопрос ушел, то ты все делаешь правильно. Это нормальное состояние. А потом рано или поздно ты обнаружишь, что ответ сам нашел тебя. Он не изречен, его невозможно сформулировать но можно лишь намекнуть на него – твоя жизнь и есть смысл твоей жизни.
- То есть нужно прожить как можно дольше?
 Нет, Нет, Нет! – запротестовал Клаус. – Ты пытаешься трактовать буквально. Нужно просто прожить. Дольше или короче – это термины, которые вносит твое личное, индивидуальное эмоциональное тело, которое смертно. Для духовного тела нет границ времени. Для ментального тела нет границ времени и возможности. Для астрального и казуального тел нет вообще никаких границ.
 Но ведь жизнь — это процесс. А ее цель — это результат. Процесс и результат разве равны между собой?
 Можно сказать, что и так. Это подобно выражению стоимости единицы продукции через человеко-часы и их стоимость, затраченные на ее производство. Первое — определение цели, а второе — определение процесса. С виду эти вещи не тождественны, однако связь безусловно имеется. С другой стороны, если ты признаешь, что у твоей жизни есть цель, то тогда ты ограничиваешь свою жизнь какой-нибудь одной вещью. Представь, как это выглядит. Ты говоришь, что у твоей жизни такая-то цель. Допустим появляется кто-то другой и эту цель осуществляет. В таком случае этот другой вправе потребовать — все готово, а теперь иди и покончи с собой. Сам ведь подписался под словами, что твоя жизнь является эквивалентом такой-то цели. «Цель жизни» — это всего-лишь просто громкий трескучий, напыщенный лингвистический термин, который придуман, чтобы сбивать с толку дураков.
Джону уже порядком надоела болтовня Клауса. Тот все говорил и говорил. Он заметил реакцию Джона и сказал:
- Ты очень сильно ошибаешься полагая, что духовный путь – это одно, а психическое заболевание – это совсем другое. Все практики по установлению ментального безмолвия подарят тебе великолепные «шперрунги» и ощущения «пустоты в голове». Остановка мира приведет к дереализации вместе с искажением чувства времени, «внутренний диалог» и «голос за горлом», который требуется найти в некоторых учениях – это не что иное как «мысленное эхо», характерный симптом шизофрении. Учение Гурджиева, четвертый путь приведет к изящной диссоциации личности. Подъем кундалини приводит к ожогам нервных центров,  Естественно, что все тела про которые я тебе говорил – это лишь способ объяснить. На самом деле их бесполезно выделять. Это то же самое, что выделить из физического тела, допустим кровяное тело, костяное, нервное или мышечное.
- А откуда ты все это знаешь?
- Все то, что я тебе сказал сейчас я взял в справочнике Стеля.
- Что это за справочник? Я никогда о нем не слышал.
- Не удивительно. Ведь «стель» по украински – «потолок».
- А откуда ты знаешь, что все это именно так?
- Это тебя должно волновать. Ты же слушаешь.
- Так тебе что все равно, что ты мне скажешь?
- Разумеется, я ведь просветленный.
- У Лири и Грофа есть свои классификации этих переживаний.
- Есть метрическая система мер, а есть дюймовая. Суть одна, но выглядит по разному.
Джон перестал слушать Клауса и отошел к окну. За окном был зимний вечер до Нового года оставались какие-то считанные минуты и вместо того, чтобы слушать утомительную речь Джон стал смотреть туда.
За окном был предновогодний вечер. Он ничем не отличался бы от остальных таких же вечеров, если бы не знание того, что сегодня, именно сегодня и произойдет этот знаменательный переход из старого года в новый. Но это знание ощутимо меняет смысл происходящего на улице. Теперь спешащий прохожий или семейная пара, которые идут куда-то с сумками, букетом и с небольшой гирляндой, обвитой вокруг шеи девушки уже идут к кому-то отмечать этот праздник. И ты солидарен с ними. И в канун Нового года ты желаешь им, совершенно незнакомым людям всего хорошего.
До нового года двадцать минут. Люди идут не спеша, проезжающие автомобили тоже не слишком торопяться. На улицах столько людей, сколько и должно быть в это время суток и нет ничего необычного. Но с каждой минутой все начинает меняться, а с приближением минутной стрелки к двенадцати все больше и больше.
Улицы все больше пустеют. Даже машины начинают ездить все реже и реже. Происходящее, несмотря на раннее время, напоминает глубокую ночь, преддверие утра, когда тишина на улицах заставляет спросить себя в этом ли месте ты обычно живешь. Теперь редкие люди идущие за окном идут уже иначе. Они начинают спешить, они ускоряют шаг, чтобы успеть куда-то туда, где они должны отмечать этот праздник. И ты солидарен с ними. И мысленно ты желаешь им, совершенно незнакомым людям, не только всего хорошего, но и успеть туда, куда они так спешат.
Джону показалось, что он ощущает город, ту его часть, которую он видит из окна как что-то огромное, целое и живое. Словно весь этот простирающийся вид будет отмечать новый год целиком, а не отдельные люди, зажатые в своих отдельных комнатках, с включенными экранами. Скорее интуитивно, чем сознательно Джон подбежал и выключил телевизор. Он не хотел пропустить этот момент, этот переход, уплывая как все в слащавых речах очередного выкидыша политической сцены. А еще точнее он хотел почувствовать миг наступления нового года, а не чтобы ему сказали, когда это случится.
Клаус умолк и Джон увидел за окном что-то невероятное. Время будто остановилось и несколько окон дома напротив погасли. Затем в каждом оконном проеме появилась небольшая яркая точка, которая начинала расти, пока не превратилась в бесформенное яркое пятно. Еще через несколько секунд каждое пятно стало принимать форму прямоугольника и под конец Джон понял, что это включили свет в окнах, где он недавно погас. Все это время он смотрел на то, как загоралась одна единственная лампочка, но по времени это заняло столько же, сколько разгорался бы небольшой костер. Клаус увидел, что Джон глубоко задумался и отошел к окну. Он привык, что его слова могут пробуждать в людях какие-то новые мысли, поэтому нисколько не удивился и продолжил говорить:
- Причем заметь, я не сказал тебе ни одного эзотерического слова, хотя на первый взгляд может показаться, что в том что я сказал есть какая-то мистика или подобная мишура. Представь, что ты голоден. Голод – это простое физическое ощущение, которое ты наверняка неоднократно испытывал. Оно, естественно, ощущается твоим физическим телом. Но даже те, кто хотят есть помнят об этом не каждую секунду. Они забывают о голоде, переключаются на что-то иное, иначе любое самое маленькое физическое ощущение заполняло бы собой все внимание человека и жить, таким образом, было бы просто невозможно. Просто внимание переключается на эфирное тело, которое уже может контролироваться человеческой волей. Оно построено на воспоминаниях физических ощущений и находится частично в воображении человека, поэтому в эфирном теле можно легко с амортизировать чувство голода, например чувством сытости и благополучия. Это и так происходит, но только неосознанно.
Если эфирное тело не справляется, то раздражение передается еще выше, в эмоциональное тело. Тогда человек может начать испытывать раздражение или гнев от того, что он голоден, начать волноваться и начать искать пищу. Быть может найти пищу и утолить голод не