лощеные и гламурные приемы препаратов, которые практиковались, чтобы посмотреть, что находится «там», вернуться обратно, а потом выстраивать теории – это такая же фикция, как верующие табуном по выходным ходящие в церковь, затем идущие на футбол пить пиво, а после к женам и любовницам, и считающие, что они духовные люди. Есть объективные признаки, которые либо достигнуты либо нет. А все эти духовные откровения, о которых столько восторженно отзывались «шестидесятники» и исследователи психоделиков, яйца выеденного не стоят. Как ничего не стоят «мультики», которые видят малолетние токсикоманы, надышавшись клеем. Как ничего не стоят переживания наркоманов, которые, накурившись сорной конопли, воображают, что они попадают в мир магов. Сколько бы восторженно о них не отзывались попробовавшие.
Не важно кто и что говорит, потому что знание не может быть истиной, не важно кто и что пережил, потому что это всего лишь вопрос ощущений. Ощущения могут быть вызваны как угодно и какие угодно. В этом плане переживание божественности стоит не чуть не выше, радости от покупки новой шмотки. Один почувствовал одно, другой другое. Но для обоих ничего не изменилось. Нужны конкретные, объективные показатели, только они имеют значение.
Memento mori.
Эти показатели Клаус понял вместе с пятым наблюдением, когда пришел устраиваться на какую-нибудь работу. Он искал что-нибудь легкое и занимающее немного времени. Например работу дворника или грузчика. Это позволило бы ему совмещать употребление и немного зарабатывать. В кадровом агентстве он стал общаться с женщиной, которая занималась подбором персонала. Она стала спрашивать зачем человеку с почти оконченным высшим образованием нужна такая неперспективная и черная работа. Она посчитала Клауса молодым и не определившимся в жизни человеком, который еще не совсем понимает как он будет жить. Она стала предлагать ему всевозможные вакансии, которые были более перспективными и подразумевали дальнейший карьерный рост. Она взывала к здравому смыслу Клауса, что ему следует подумать над этим, так как глупо столько лет учиться и потом так и не пользоваться этим образованием. Она пыталась задеть его гордость, сказав, что такая работа не является достойной и престижной. Закончила она словами, что через несколько лет вся дурь у него из головы уйдет, но будет уже поздно и он будет жалеть, что даром потратил время на ерунду.
Клаус с острой тоской посмотрел на эту женщину. Она была маленькой девочкой со своими представлениями о жизни, в которые искренне верила. Возраст давал ей право говорить, что она что-то знает, но на этом все и заканчивалось. Она никогда даже не задумывалась над одним единственным фактом, что когда-нибудь она умрет. Двадцать-тридцать лет, которые ей остались пролетят, как одно мгновение и она станет дряблой бабулей, удивленно озирающейся назад и удивляющейся как быстро прошла жизнь. Если не впадет в маразм или склероз – естественные защитники от неумолимости этого знания. Именно поэтому священники обращаются к пастве «дети мои». Для них миряне всего лишь беспутные дети, увлеченные смертным и тленным. Неразумные, поставившие во главу угла то, что не может существовать вечно, но пребывающие в иллюзии, что раз это есть, то и пребудет вовеки.
Человек, который хоть на миг ощутил этот намек на смертность, становится духовным. Другого просто не дано, потому что в прежнем направлении тупик. Нужно продолжать куда-то двигаться, но единственным возможным вариантом становится измерение духовности. Он уже не пройдет бесцельно мимо храма, а посмотрит в его сторону и что-то в его душе станет другим. Пусть на миг, но изменится. Поэтому религия существовала во все времена и будет существовать всегда. В любом обществе в любое время всегда будут существовать люди, которые дошли до границ мирской жизни и задумались над вечным. Поэтому религию и духовенство никогда и никто не мог уничтожить. Мирское рождается и гибнет, ему просто не доступна бесконечность. Не на то замахиваются.
Духовный человек берет за точку отсчета, за начало и за конец бесконечность. То, что было всегда и пребудет вовек. Меньшее уже не устраивает его, потому что является лишь частью целого. Тогда и только тогда вступают в силу все заповеди, какие есть в библии. Обычно их считают чем-то вроде закона, который нельзя нарушать, потому что это грех. На самом деле заповеди не имеют никакого отношения к морали. Заповеди – это признаки духовного достижения. Если человеку приходиться бороться с собой, чтобы соблюдать их, то это всего лишь запреты. Их как и все запреты можно соблюдать или нарушать. Но если человек является духовным, то заповеди придут в его жизнь сами, автоматически. Ему ничего не надо делать для этого. Но обычно все трактуется наоборот – соблюдайте заповеди и станете духовными. Это неверно в корне, потому что борьба с собой – это простое подавление своих желаний другими желаниями. Подавлять бесполезно, потому что все остается неизменным, но спрятанным глубоко внутри. Есть только один вариант – превзойти пониманием.
Когда бесцельность чего-то понята досконально, то это уйдет само. Но бесцельность должна быть понята на всех уровнях существа. Бесполезно просто понять что-то умом, потому что и так всем известно, что хорошо, а что плохо, но это ни к чему не приводит. Все знают, что умрут, но стараются об этом не думать. Отчасти в этом есть смысл, потому что это неизбежность, которая ждет каждого. Это просто бесполезно, поэтому стоит жить, пока еще жив. Причем жить как можно лучше, получив от жизни как можно больше впечатлений и удовольствия, не думая о неизбежном, которое нарушит все планы.
Именно так живет человек. Смерть просто не существует для него. Клаус спрашивал знакомых как они видят свое будущее, что они считают произойдет с ними потом. Все рассказывали о своих планах на ближайшее время, но когда Клаус настаивал на дальнейшем рассказе, что же будет еще дальше, то получал ответ: «Откуда я знаю, что будет дальше». Каким-то образом человек приучился игнорировать самую очевидную вещь, какая вообще существует. Смерть является каким-то «слепым пятном», которое просто не существует ни для кого из живущих.
Во всех религиях смерть наоборот считается самым важным понятием. Фактически они порождены именно смертью, страхом перед ней. Это попытка объяснить на разумном уровне и сделать доступным для понимания, что в смерти кроется нечто иное. Если смерть реальна, то тогда жизнь человека всего лишь протеиновый «бульк», который возник на микросекунду и исчез, не помня сам, что существовал. Жизнь становится бесцельным и глупым явлением. Фактически она перестает существовать, потому что вместе со смертью исчезают, как осознаваемый объект, так и осознающий субъект.
Если же смерть – это нечто иное, то тогда встает вопрос о том, что же это такое. Очевидно, что это единственный в мире стимул для развития чего бы то ни было. Очевидна несостоятельность всех философских, социальных и культурологических концепций, которые стремятся свести ее к рациональному пониманию. Единственный ответ дает религия. Абсолютно в любом религиозном учении отводится место для осознания собственной смерти. Без этого жизнь носит всего лишь поверхностный характер. Это относится как к традиционным религиям, так и к менее известным.
Если представить материалистичный взгляд на мир в виде прямой, то духовный взгляд становится перпендикуляром к нему. Это другое измерение, которое не имеет пересечений с материалистическим видением мира, потому что это видение основано на материи, а дух и сознание считаются всего лишь производными от нее. Духовный взгляд отрицает реальность материи в зависимости от школы она считается либо перцептивным явлением, либо производным от сознания. Любая истина, которая включает в себя нечто абстрактное должна рассматриваться с обеих точек зрения. Круг будет кругом, только если рассматривать его в системе этих двух осей координат. В одной суфийской притче мастер и ученик плыли в лодке. Когда ученик задал вопрос, то мастер стал грести лишь одним веслом. Естественно, что лодка перестала плыть и начала вращаться на месте. Поэтому рассмотрение необходимо сразу в двух направлениях. При рассмотрении его только в одном из измерений, неизбежно получиться лишь проекция круга на эту ось. Круг станет такой же прямой. Поэтому для материалистов и атеистов – религия это всего лишь самовнушение, которое позволяет верующим умирать спокойнее с твердой уверенностью, что есть какой-то там загробный мир. Для духовенства материальный мир всего лишь иллюзия, или всего лишь временное обиталище.
Ощущение каждым из них уверенности в своей правоте, чувство, что все именно так и есть их картина мира. Абсолютно не важно какая она. Пока это вопрос ощущений, знаний, эмоций или веры, то это не имеет никакого значения. Это всего лишь вопрос того, что на этой картине мира нарисовано. Реальным, объективным показателем может быть только одно – есть эта картина или нет.
Здесь и сейчас.
Основная цель, которая достигается через различные религиозные практики – это достижение внутреннего безмолвия. Именно через очищенный разум приходит понимание природы вещей, а не через разумное понимание. Разумное понимание предполагает наличие рациональной сути, которая может быть изложена в словах. Но любое строгое определение и формулировка неизбежно приводят к системе, которая просто не отражает целого. Самое примечательное, что тем не менее эта система будет являться истинной и подтверждаться опытно. Таких систем полным полно создано различными философами и мыслителями во все времена. Все они верны или не верны или частично верны, но каждая из них – это всего лишь попытка описать слона. Именно поэтому в философии на ту или иную философскую теорию откладывает неизгладимый отпечаток личность философа как такового, его время и образ жизни. Можно сказать философия зависит от того за что у слона подержался тот или иной человек, создающий его описание.
Клаус не стал рассматривать какие бы то ни было существующие религиозные, психологические или философские концепции. Это путь ума. Если человек принимает на веру какую-нибудь идею или мировоззрение, то он просто перекрашивает свою картину мира в другой цвет, добавляет что-то, стирает или даже рисует заново. Клауса не волновала картина мира. В мире существует достаточно концепций, утопических теорий и представлений о добре и зле, но это ничего не меняет. Значит и проблема лежит не в том, что же нарисовано на картине, а в чем-то еще.
Клаус принял за отправную точку своего пути единственный показатель, который был ему очевиден – есть эта картина или нет. Он наткнулся на любопытный факт, который мало известен - учеными было установлено, что когда человек думает, то его голосовые связки и прилегающие ткани постоянно совершают микроколебания. Словно во время размышлений человек разговаривает сам с собой. Точно так же при чтении про себя даже у взрослых людей слегка двигаются мышцы челюстно-лицевого аппарата. Это может особенно ярко проявляться у некоторых психически больных людей,
