уж слишком неправдоподобно. Смертный клон Мариэля Кристо? Допустим, смертный все же обладает рядом преимуществ, например, не оставляет Следа Силы – отметки о пребывании Воина в той или иной Реальности. И вычислить его крайне сложно, совсем немногие Воины займутся этой утомительной работой. Допустим, этот вариант устранения Судьи достаточно хорош, в Реальности ее Аффи сработает наверняка. Но почему внешность именно Мариэля Кристо? Для Якоба Гросса значение имело все, даже, как Оксана теперь знала, внешность.
-Но откуда Вам все это известно? Не является ли эта информация ложью?
-Я заплатил за нее своим вступлением в твою группу. Хотел остаться в стороне, не получилось, - безобидно улыбнулся брюнет, - Смертный еще не рожден, сначала необходимо собрать имплант.
Почему-то у Оксаны была уверенность, что брюнет рассказал ей далеко не все. Однако допрашивать его она как-то постеснялась. Она узнала все самое необходимое, что еще ей было нужно, чтобы утолить свое рвение?...
...Она и сама понимала, что теперь ей надо было молчать. Оксану мало интересовали подробности всех тех обстоятельств, позволивших брюнету открыть рот; значение имело только имя, что ей наконец-то назвали. Она, конечно, сомневалась в достоверности информации об использовании смертного в качестве носителя импланта, сила в котором превосходила силу в устройстве ее Аффи или же в ее собственном. Сомневалась, потому что не ожидала услышать. Оксана, хотя и знала о достоинствах смертных, сама бы не додумалась до возможности их использования в качестве какого-либо оружия. А если бы и пришла к такой мысли, вряд ли бы рискнула. Обычно, Воины не прибегают к услугам смертных, она была уверена в этом, до того как пообщалась с брюнетом в его доме. Со смертными слишком много возни. Пусть даже если они способны перемещаться по Реальностям наравне с Воинами (над этим так же необходимо тщательно поработать), они целиком и полностью будут подчинены законам, характерным в каждой из них. Это значит, что смертные не имеют возможности к постоянной смене адаптации, они пригодны лишь к существованию в одной конкретной Реальности. Просто в силу того, что он смертный, в его сознание невозможно заложить столько информации обо всех Реальностях, об условиях, подчеркивающих индивидуальность каждой из Реальностей. Ни одно смертное сознание не сможет выдержать такой объем знаний. Из данного обстоятельства Оксана сделала вывод о том, что в сознании интересующего ее смертного должен был бы быть сохранен минимум информации, очень небольшая часть сведений об определенных Реальностях, куда он мог бы войти без вреда для собственного здоровья. Выражаясь иначе, Судью необходимо было ограничить в перемещениях в пределах двух-трех Реальностей после выполненной работы до прихода его палача. А после выполненной работы ее Аффи будет нужен серьезный отдых, место, где можно набраться сил, придти в себя. Мотаться в поисках подходящей точки отдыха по искалеченным Туманом Реальностям ему будет нелегко, и то место, что его устроит (оно явно окажется за пределами Нейтральной зоны) останется его окончательным выбором. Туда и придет убийца. А до того момента они будут ждать.
И Оксана разумно молчала, нет, заговорила всего раз, с полковником Волком, поделилась полученной информацией о смертном клоне Мариэля Кристо. Рассказала все без утайки и искажений. Не потому, что полковник мог вырвать эту информацию силой, а из-за его способности предпринимать предупредительные меры. Полковник не был удивлен или обескуражен, явно ожидая от Якоба Гросса подобную хитрость. По соображениям Оксаны он, конечно, уже был в курсе и надеялся почерпнуть из ее заявлений что-нибудь новое чего не услышал из уст Хесса (а этим брюнетом был Хесс, так и не представившийся Оксане) сам.
Когда Теодор рассказал ей о своей догадке относительно Босстона как отдельной Реальности, Оксана была встревожена. Мысль о том, что ее Аффи инструмент в руках тех, кто намеревался при помощи отдельного Босстона навести еще один переполох в Реальностях, для которых одной только истории с Туманом было предостаточно, противно скребла в ее голове. Ее Аффи не принадлежал самому себе. Она видела его Свет, наполнявший уже существующий на тот момент Босстон, Свет, вроде и принадлежавший его Реальности, но на самом деле уже отделенный от нее. Там ее Аффи был самим собой, там она могла бы увидеть его подлнное лицо, не запертое множеством масок за пределами метрополиса. Этого ли было недостаточно, чтобы признать тот Босстон за отдельный мир? Даже Кайла смогла понять, что Босстон был более реален чем все остальное в его Реальности. И на тот момент времени во всей Сфере не нашлось бы ни одного максимально пригодного для проведения этой невероятной церемонии бракосочетания уголка. Лишь только Оксана узнала о предложении ее Аффи руки и сердца, она мгновенно определила место заключения его с Кайлой брачного союза. Потому что это должен был быть не просто брачный союз. Аффи дарил своей любимой Свет, что был его сущностью, Кайла с охотой его принимала, сама становилась его частью. Ее Аффи отдавал существенную часть себя, оставив силу только на будущую Реальность Босстона, передавал эстафету дочери Владимира Волка и конечно своим потомкам.
И эта сила уже сейчас, в уже построенной Реальности ее Аффи, оказывалась достаточно ощутимой, давящей и простирающейся за пределами Нейтральной зоны. Оксана чувствовала эту силу еще задолго до создания первого Босстона, оставаясь на планетоиде Деки Псии, общаясь с Аффи, приходившем к ней незримо для самого Деки. Но сила, источаемая Босстоном, будто обрела физическую оболочку для тех ощущений, что приводили Оксану в восторг когда ее Аффи обнимал ее своим Светом. Вне планетоида Деки Свет неприятно давил, принуждал ощущать свое могущество, как если бы все вокруг состояло из него. Как будто сама Сфера и была этим Светом. И это неприятное давление Оксана будет испытывать до конца своего пребывания в Реальностях, даже за их пределами, за Вратами, оно ее отпустит не сразу, несмотря на иную форму Бытия, при которой наличие ощущений остается под вопросом. Но именно эта жесткая холодная оболочка и вызывала опасения Оксаны по поводу новой угрозы как Реальностям, так и жизни ее Аффи. Он был неспособен на эту оболочку, был неспособен стать холодным и жестким, ведь Кайла была в неподдельном восторге от предвкушения стать ему женой. Она уж точно не чувствовала никакого навязывания быть рядом с Аффи. Но Свет давил, и Оксана понимала, что точно такие же ощущения испытывала не она одна.
И в час бракосочетания она увидела как Свет на какое-то время взял над ее Аффи контроль. Все верно, это не ее Аффи выражал благодарность дочери полковника Волка за то, что она была рядом с ним, изъявляла свое желание оставаться с ним как можно дольше, устроив для ее настолько пышное торжество, на самом деле это его сила играла и вела весь этот процесс. Так же как ранее повелела ее Аффи построить Босстон в его же Реальности. На самом деле это Свет поддерживал жизнь внутри него. И в какой-то момент она пришла к мысли, что ее Аффи и был этой силой, появившейся в Реальностях в образе Воина. Своего рода, живой Свет, разумный Свет, Свет, нашедший в безумных Реальностях спасительницу в лице Кайлы Рабауль, которая чувствовала его страх, ярость, любовь и ласку, которая смогла заставить его проявить свои самые лучшие качества. И никогда Оксана не видела прежде ничего подобного. Кому под силу было создать Свет как личность, из плоти и крови, потребовать от него каких-то непонятных, но конкретных деяний, например, создание Реальности, само существование которой способно подвергнуть все прочие Реальности самой строгой проверке на прочность? Что-то происходило в Реальностях, что-то должно было произойти еще, что-то не связанное с намерениями открыть Врата. Заговор? Крупная Игра, ключевой фигурой которой и был ее Аффи? Тогда она страсть как хотела бы знать имена игроков и конечную цель, ту, что оправдала бы его размен. Конечно, Теодор мог и ошибаться, и полноценная Реальность Босстона являлась одним из вариантов, но интуитивно Оксана понимала, что других версий быть не может. Наблюдая за тем, что происходило в Нейтральной зоне во время бракосочетания ее Аффи и Кайлы Рабауль, Оксана понимала, что это была лишь малая часть тех возможностей, какими обладал этот Свет, практически проглотивший всю Реальность ее брата на время церемонии и последующего торжества. Однако, для большего ему требовалось больше места, Свет будто стремился проникнуть в сознание каждого Воина, в самую сердцевину каждой Реальности, чтобы объявить о своей воле сделать дочь полковника Волка частью себя, что так должно быть со всеми прочими Воинами, со всем, что принадлежало Сфере. Свет приводил Оксану в восторг от того праздника, что ее Аффи устроил своей возлюбленной, требовал от Оксаны быть в восторге. Давил и вместе с тем окрылял. И Оксана искренне радовалась за Кайлу, пытаясь представить себя на ее месте и представляя. Она была не в силах противиться этим эмоциям, это были ее собственные эмоции, из самого ее сердца, певшего в унисон с ликующим сердцем Кайлы. Пожалуй, Оксана была единственным Воином, ощутившим Свет столь остро.
И ее эмоции должны были послужить недостающим элементом телепортирующего прибора на планетоиде Деки. До этого момента она так и не смогла его завершить. Дека внес огромный вклад лишь в создание копии Артефакта «Сердце Героя», способной переместить его обладателя на планетоид первого. Однако, того эффекта, что Оксана ожидала, отправляясь в Реальность Героев, копия оказать не смогла, и символы, которых не доставало на телепорте прежде, до сего момента так и оставались для нее недоступны. Аффи, по-прежнему, являвшийся к ней незримо для самого Деки, просил не торопиться, подождать для ее же пользы. И она не торопилась, ждала, наслаждалась, ощущая его рядом с собой. Ее Аффи был с ней всегда. Внушал ей уверенность, убаюкивал, проникал в каждую ее клеточку, чтобы растворить в своем мягком свете совсем как Кайлу Рабауль. Свет поселился и в Оксане, а теперь когда Свет обрушился на Кайлу, благодаря и окрыляя, разливаясь в ее сердце невероятным простором, Оксана словно прозрела. Словно открыла еще одни глаза, внутри собственных, видящих несоизмеримо больше. И, кажется, смогла увидеть эти символы, она видела их однажды, скрытые за ее ощущениями в той хибаре куда привел ее Теодор, что видел во сне он сам. Нет, на самом деле визуально их там не было, но теперь Оксана могла свободно ориентироваться внутри силы, накрывшей ее сознание. Как если бы нырнула глубоко под воду, не закрывая глаз. Символы вспыхнули в ее голове сами собой, выуженные откуда-то из ложной памяти.
Но ей не нужно было спешить на планетоид, чтобы заняться доработкой телепорта, используя открывшиеся ей знания. Символы без всякого телепорта могли перемещать Оксану, представляя доселе незнакомые ей пространства в Героях. Тогда Свет, проглотивший Реальность Кемаля Афтера в день его единения с Кайлой Рабауль в брачном союзе, убрал преграду для Оксаны, преодолимую лишь с Артефактом «Сердце Героя». За ней, за
