Афтера отстраненность от всего, что должно было касаться его жены.
-А если я не хочу? – спросил Кемаль Афтер, и эта отстраненность только усилилась, - Если могу, но не буду вмешиваться? Если понимаю все риски и представляю все угрозы, но меня это устраивает? Если я хочу, чтобы Кайла стала Черной лисицей? Повторяю, я не боюсь никакого Натаниэля (Цефея) Лисса. Он должен понимать пределы своих возможностей, за которыми Серые лисицы ему не помогут, а даже наоборот.
-Да что с тобой, Афтер? – недоумевал Виктор.
-Я тебя услышал, - не повышая голоса, предупредил его Кемаль Афтер.
Что-то повторялось в его жизни. Период беременности Кайлы в Реальности Перекрестка эпох оставил в воспоминаниях Кемаля Афтера неизгладимый и совершенно четкий след, обратиться к которому значило получить особое удовольствие. Тогда, на Перекрестке эпох Волчица Кайла Рабауль была совсем беззащитной, совсем хрупкой, совсем доступной для опасностей. Хотя, конечно, старалась оставаться грозной и держать хватку. Однако, Кемаль Афтер чувствовал как трудно ей было. Туман отнял у его жены невероятно много сил, и даже Владимир Волк, ее родной отец, вряд ли мог оказать ей ту поддержку, которая ей требовалась. Не отец, но муж был нужнее тогда. Того хотела Алиса, жизнь которой висела на волоске во время Тумана. Именно Кемаль Афтер, ее родной отец, должен был быть рядом. Никакая сила, никакая свирепость, никакие Волчьи стены, возведенные Владимиром Волком вокруг Кайлы во имя ее исцеления, не принесли бы ожидаемого благотворного действия в сравнении с Лисьей текучестью, которой обладал Кемаль Афтер в общении со своей женой. И ему нравилось ухаживать за ней в последние периоды ее беременности. Ему нравилось чувствовать в своей заботе то, о чем Кемаль Афтер старался умалчивать, но выражал в своих прикосновениях и ласках, и о чем Кайла знала не хуже чем ее муж. Да, Кайла была слаба тогда, однако случись на месте Кемаля Афтера оказаться кому-либо другому, в ту же секунду Волчица наверняка укусила бы несчастного, не желая видеть того возле себя. Тогда она хотела быть слабой и беззащитной, совсем маленькой девочкой, чувствуя Кемаля Афтера за спиной, чувствуя себя в его руках. Совсем как в той Реальности тюрьме, откуда он вытащил ее, заплатив за это своим здоровьем.
Это были волшебные чувства – сладкие, вызывавшие приятную дрожь во всем его теле. И Кемаль Афтер многое отдал бы за то, чтобы пережить их вновь как можно скорее. И Алиса предоставила ему такой шанс – отвлечься и уйти от нового хаоса, открывшегося вместе с новым Циклом. Как когда-то не было ничего важнее Кайлы, желавшей предаться ласковым рукам Кемаля Афтера в ожидании скорого рождения дочери, так Алиса теперь нуждалась в его заботе и опекунстве. И нуждалась в том куда больше Кайлы, намеревавшейся сделать очень важный в своей жизни шаг, от которого зависело слишком много. И если уж о говорить о важности, куда большего внимания Кемаля Афтера, сосредоточившегося на беременности Алисы заслуживала Ольга Пустошь с предложением вернуть в Реальности его сестру. А еще оставался Феликс Богучар Сават, который был должен Кемалю Афтеру, и о котором тот еще не забыл. Он так и не получил от Феликса четких внятных ответов, касаемых возможности покинуть гостиницу Савата раньше положенного срока. А меж тем, Кемаль Афтер понимал, что ему просто необходимо было вернуть ту часть его сущности, что хранилась в смертном теле. Он поддерживал связь с ней. И прекрасно знал, насколько она желала вырваться из ограниченной в своих возможностях смертной плоти. Она ненавидела гостиницу, истощенная и слабая, и она была нужна Кемалю Афтеру. И в период беременности Алисы он чувствовал необходимость этого воссоединения. Феликс просил не торопить его, сказал, что сам обратится к Кемалю Афтеру как только найдет решение, и чем дольше от него не было никаких вестей, тем сильнее Кемаль Афтер нервничал. Беременность Алисы отражалась на нем самом излишними нервами. И теперь Кемаль Афтер надеялся на скорое появление Ольги Пустоши с требованием дать ответ по поводу Оксаны Виенны. А ведь Ольга Пустошь являлась дочерью Феликса Богучара Савата. И этим родством можно (и нужно) было воспользоваться.
Натаниэль (Цефей) Лисс прибыл в к Бояну Ворону не один, взял с собой двоих помощников, выяснив о крутом нраве Медведя, который наверняка кинется в драку, если услышит что-либо нелицеприятное. В том числе и о Медведях. Цефей уже успел переговорить с некоторыми Медведями, наиболее опытными среди Воинов своего клана. Он наверняка наводил справки о Владимире Волке, о его поведении, о его приверженности традициям Медведей. Теперь подошла очередь Бояна, о котором Цефей так же должен был узнать побольше, учитывая давление, оказываемое Вороном на других Медведей в вопросе принятия Владимира Волка в их число. Цефею нужны были козыри в общении с Бояном, который вряд ли бы так просто стал правдиво отвечать на вопросы, касавшиеся того, кому Боян был обязан жизнью. Да, Боян не скрывал от Медведей того, что случилось с ним во время охоты, и на Совете требовал по достоинству оценить действия Владимира Волка, уберегшего его от трагедии.
-Не будет у меня с тобой разговора, Лис, - сразу и вместо приветствия предостерег Цефея Боян, встав на пороге дома, в котором часто появлялся Владимир Волк, - Проваливай ко всем ****ям.
Всем своим массивным телом он закрывал дверной проем, и стоял, уперев руки в бока. Натаниэль (Цефей) Лисс ожидал такого враждебного тона, ответом на который стала его радушная улыбка. Ничто не должно было выдать ее фальши.
-Ну же, Боян, зачем так грубить? Я хочу только задать несколько вопросов, очень важных для нас обоих. Только вопросы, - повторил Цефей, - Без каких-либо личных обид. И без грубостей.
Он прибыл не один, за спиной Цефея Боян видел еще пару Лисиц в строгих костюмах. По приказу Цефея парни встали на отдалении от своего лидера, в то время как сам Натаниэль уверенным тоном направился в сторону Бояна, сжимая в руках черный блестящий портфель. Цефей уже понял, что Боян был готов к его появлению, и враждебность Медведя являлась итогом не только одной лишь неприязни к Воину другого Знака. Медведь что-то знал, что-то именно о Цефее.
-Хорошо, давай поговорим, - кивнул головой Боян, однако в свой дом впускать чужака не собирался, - Что тебе нужно?
-Ты ведь уже слышал об убийстве Алексия Третьего из клана Рыжих лисиц? – не стал раздражать его свой настойчивостью Цефей, - Есть неопровержимые улики того, что это сделал Воин Медведь. Он оставил След.
-Медведь одолел Лисицу?
-Да, именно так, - уже без улыбки повторил Цефей, внимательно разглядывая хозяина дома, - На это повлияли уровень Силы и опыта. Как много среди Медведей Воинов с таким уровнем Силы и опыта?
-Если у тебя есть конкретные подозрения, с которыми ты пришел ко мне, говори, - и Боян скрестил на груди руки.
Ему однозначно не хотелось лезть в эту грязь, о которой предупреждал Владимир Волк. Конечно же это Владимир Волк разделался с несчастным Алексием, тут и думать было нечего.
-Я подозреваю Владимира Волка, - ожидаемо уточнил Цефей, - Воина, перешедшего в твой клан из клана Волков. Я знаю, ты постарался убедить Медведей принять его. И наверняка знаешь, что это за Воин.
Цефей открыл портфель, сунул в него руку с намерением что-то оттуда извлечь.
-Да, я знаю кто такой Владимир Волк, - остановил его Боян, - Знаю, что пролить кровь для него не проблема, что за его плечами, наверное, все, что только возможно в этой жизни. Но еще я знаю об интригах, касаемых этого твоего Алексия Третьего. Знаю о том, что Лисицы не гнушаются следить друг за другом ради извлечения личной выгоды.
-Не понял, - не сразу отреагировал Цефей, явно обескураженный этими заявлениями.
Вместо ответа Боян скрылся в своем доме, но совсем на короткое время, а когда вновь вышел, то бросил Цефею небольшой хромированный шарик с отверстиями для фиксирующих шипов.
-Откуда это у тебя? – потребовал ответа Цефей, быстро поняв, что именно держит в руках.
-Тебе лучше знать, - уклонился от прямых пояснений Боян, - Тебе и твоим Серым сородичам. Но можешь уточнить у Ольги Пустоши… Алексия убил не один только Медведь, усек?
-Понятия не имею, что Владимир Волк тебе наговорил, - наконец выдохнул Цефей, - Он много знает, это его привычное состояние. Хочу предупредить, Владимир Волк может легко вывернуться; только не думай, что раз он тебе что-то оставил, то без последствий для тебя. Я хочу, чтобы Владимир Волк ответил за убийство Алексия Третьего. Возможно, все сложнее чем я думаю, но именно Владимир Волк нанес смертельный удар. И раз ты сказал свое слово в этом деле, то понесешь не меньше ответственности. Я обязательно этого добьюсь, Медведь.
-Мне больше нечего тебе сказать, Лис, - настаивал Боян, - Хочешь найти истину, сначала разберись среди своих. Можешь, конечно, уточнить у Владимира Волка, он удалил все записи. А теперь проваливай с моей земли...
...-Что все это значит, Волк? – каким-то напряженным тоном вопрошала Ольга Пустошь, рассматривая продемонстрированный Владимиром Волком еще один хромированный шар почти в то же самое время, что и Цефей на встрече с Бояном Вороном.
Это Владимир Волк просил ее о встрече в своем доме, построенном среди множества зеленых берез. С самого первого дня пребывания в этом спокойном месте, тишину которого сопровождали неустанные переливчатые трели соловья, он чувствовал ясность ума и физическое облегчение. Владимир Волк контролировал свое уединение, чувство превосходства сейчас в корне отличалось от того, к чему он привык. При всем своем жизненном опыте Владимир Волк не смог бы описать это чувство словами, слишком необычным оно оказывалось. Он будто мог видеть то, что было скрыто внутри окружающего мира, мог видеть пронизывающий Свет Босстона со всей его ясностью. Медведь открывал Владимиру Волку секреты, о которых тот мог только догадываться. И это Медведь мягко потребовал построить березовую рощу, и построив ее, Владимир Волк и представить не мог, что она получится настолько насыщенной жизнью.
-Только то, что к убийству Алексия Третьего причастно куда больше лиц чем Медведь одиночка, - с охотой пояснил он.
-У меня и в мыслях не было следить за ним, - жестким тоном опровергла негласные намеки Ольга, - Это не мое.
-Объясни, - как-то холодно потребовал Сварог, не отходивший от нее ни на шаг и прибывший на эту встречу вместе с Ольгой.
-Ладно, - улыбнулся Владимир Волк, - Цефея необходимо остановить. Когда в его руки попадет подобное этому устройство, он обязательно задаст вопросы, на которые у вас нет доходчивых внятных ответов. И Медведь, зарубивший Алексия Третьего, вполне может оказаться наемником от Серых лисиц.
-Так, все-таки, это твоих рук дело?
-Почему Медведь? – перебил Ольгу Сварог, воспринявший слова Владимира Волка с куда большим хладнокровием.
-Медведи очень болезненно относятся к любым конфликтам, касающимся их представителей, - развел руками Владимир Волк, - Так было, например, с Феликсом Богучаром Саватом, который до сих пор не осужден за убийство жены, совершенное им с особой жестокостью. Не возмездие, но справедливое, пусть и суровое наказание, что однозначно не входит в планы Ольги Пустоши, его дочери.
