как называл людей во дворе с заколотым поросём живодерами, помню, как мужики, и мой отец тоже, пили еще горячую свиную кровь - живодеры и есть. Хотя, естественно, рубая домашние котлеты, я даже не помнил, каким образом они получились.
Но само собой разумеется, что такой образ жизни моего отца бабке не нравился. Бабка рассказывала, что при переезде в деревню отец вроде как бросил пить. До того момента, пока не познакомился с одной местной женщиной. Он вроде даже женился. Бабка очень переживала за своего сына, которому, похоже, было плевать. Отец не стеснялся в моем присутствии, мягко говоря, наезжать на свою мать, оскорблял, но при мне хоть и мог поднять на нее руку, однако не смел. Пару раз я сам поднял руку на своего отца, когда он явно намеревался перегнуть палку в своем негативе в адрес бабки. А однажды он готов был воткнуть шило в почку, которое я вынудил отца носить с собой в кармане куртки. Но кроме меня оставалась еще его родная сестра, моя тетка, очень не последний человек в деревне, и ее голос, без крика, но крайне весомый и твердый, мог угомонить отцовское буйство. Конечно, тетка не хотела прибегать к крайним мерам вроде вызова ребят в погонах и кутузки на пару недель, или вообще какого-нибудь диспансера для алкоголиков. Все-таки, то был ее брат. Жалко. И когда отец пребывал в трезвом рассудке, в доме царила дружелюбная атмосфера.
Но повторюсь, на отцовскую помощь я не надеялся. И даже когда бабка уехала в Орел на операцию на глазах, от колорадского жука картошку на огороде опрыскивал я в одиночку. Одолжив опрыскиватель у старика Петра Ивановича и вооружившись двумя десятилитровыми ведрами, за водой в которые пришлось раз пять или шесть тащиться к черту на кулички до колодца, я потратил шесть часов на то, чтобы пройти весь огород сорок на восемьдесят, естественно, в метрах. По окончании работы левая моя рука, неустанно качавшая воду в опрыскивателе при помощи рычага, посинела до черноты. Но в тот день гордость за этот труд меня просто распирала. Они все были мне обязаны. Я был один. И справился с этой работой в одиночку. Я был крут, я был супер, я был ферзь. Но известно, что с дури, как говорится, можно и хрен согнуть, и мое стремление закончить работу без перерыва хотя бы на обед (опрыскиватель-то не мой был) не имело под собой ни грамма здравого смысла. Только вот мне было пофиг. Колорадский жук чем больше сожрет – тем больше проблем принесет, не заслуживал он в тот момент никакого шанса на промедление. И здесь возымела место еще одна черта моего характера.
Разумеется я говорю (за неимением другого слова) об ответственности: когда знаешь, что надо сделать, а пока не сделаешь не угомонишься, когда за душу тянет, когда любая пауза, даже самая мимолетная, кажется губительной вечностью. Своего рода, паника, толкающая на совершение действий. И конечно, работа должна быть выполнена не для очистки совести, а на результат, при котором интуитивно чувствуешь, что все сделано как надо, достойно. Не ради кого-то, только ради себя. У моей бабки было такое качество, щедро сдобренное трудолюбием и старческой неусидчивостью. У моей матери такая же черта, и в деревне я обнаружил эту слабость и у себя. Еще грядочку, еще немножко. Ибо чем быстрее все сделаешь, тем слаще окажется отдых, тем меньше к тебе вопросов. Идеальная мишень для недобросовестных работодателей, вообще для всех желающих на чужом кую в рай въехать.
Каюсь, у меня тоже возникали трения с бабкой, у которой были свои (и теперь я их поддерживаю) взгляды на окружающий мир со всеми его подвохами. Я тоже ругался матом, попавший под дурное влияние отца, и мне так же влетало от тетки. Что касается матерщины, как сын сапожника я считаю, что имею право на сквернословие. Я далеко не ангел с крыльями в этом вопросе, дома в деревне где-то лежит аудиокассета (представления не имею, кто их записывал на магнитофон) с общением приятелей моего отца дома у одного из них, темой которого было обсуждение событий прошлого дня. В свое время я часто прогонял эту запись на своем магнитофоне, наслаждаясь языком той «беседы». Разумеется, что при тетке я старался держаться в рамках приличий.
Откуда у меня в деревне взялся магнитофон? Ведь я не должен был так же зависеть от бабкиной пенсии, и рано или поздно, но мне необходимо было где-нибудь работать. Однако, связи с матерью я не терял, точнее, она со мной, а потому время от времени я получал на местной почте денежные переводы, и тратил их на рынке по субботам, отправляясь пешим ходом (либо через яблочные сады, либо через местное ПМК, срезая при этом пяток километров) до райцентра. На что тратил? Да на вкусняшки, на аудиокассеты, на CD-плеер. И еще на тетради и ручки. Естественно, что я привез из города все свои рукописи и продолжал писать, перенося на бумагу все свои идеи и соображения. Я мог не бояться, что кто-либо (Сашка, например) сунет в них свой нос. И в этих, новых рукописях уже прослеживалось «Тело», и большая часть данной трилогии почти не требовала сюжетной или смысловой корректировки. Но все же «Тело» оставалось вторичным материалом, на который я мог лишь отвлекаться, периодически отдыхая от основной своей работы, начатой после некоторых мысленных набросок. Я обдумывал их постоянно, занятый какими-то домашними делами, даже перед сном.
Своей жизнью на бумаге мои «Войны богов» обязаны, наверное, уже упомянутому выше Андрею. Тому самому Андрею, который в свое время просил меня написать про тень-убийцу. Его родители были хорошо обеспеченными людьми, и помимо «Сеги» мы с Санчей осваивали в доме Андрея и компьютер. У Андрея было не так много компьютерных игр, однако я отлично помню, как мы залипали и в «Half-Life», вышедшую и мгновенно разорвавшую шаблоны по всему миру, и в «Jack Orlando», милый рисованный квест про детектива, и в «Mechwarrior», основанный на все тех же книжных «Боевых роботах». Однако, наряду с «халфой», до сих пор являющейся эталонными похождениями Гордона Фримана, огромное впечатление на меня произвели и «Герои меча и магии», во вторую часть которых Санча просто залипал, захватив компьютер Андрея единолично. Именно вторая часть «Героев» (поскольку я видел все остальные) была такой яркой и насыщенной цветом. Я тоже пытался играть в «Героев меча и магии 2», за нежить, правда всегда проигрывал.
Еще до армии в моей голове поселилась мысль рассказать о Кемале Афтере на бумаге. И «Герои»представлялись лучшей возможностью заняться этой темой. Реальность Героев имеет в жизни Кемаля Афтера огромное значение, построенная исключительно для него. Здесь, в деревне, отдалившись от Сашки, от всех вообще, я получил возможность говорить о том, о чем думал, без всякого стеснения. И в процессе написания все больше и больше я проникался идеей рассказать об истории с Вратами, о роли Кемаля Афтера в Реальностях, вообще о его жизни. О том, кто он такой, какая связь между мной и им, какая связь между событиями Там и здесь. Прежде было устное общение с Вовчиком, в котором было много недосказанного.
И я планировал в своей голове поистине огромную работу, связующую Там и здесь, с кучей событий, с кучей участников, большинство из которых оказывались мне незнакомы. Я хотел писать об этом, и постепенно «Герои» утрачивали для меня всякий интерес, и так и остались недописанным материалом, много позже отправленным в печку. И передо мной уже был бесформенный от своей массы монолит, из которого мне следовало убрать большую, ненужную часть для придания остатку чего-то конкретного и ясного. И тогда я начал первые записи «Войн богов», не имея ни малейшего понимания об объеме их, о конечной точке, но осознавая все то, о чем хотел рассказать в них в первую очередь самому себе. Я даже и не думал говорить об этом с кем-либо, просто вел некие мемуары, пытаясь сохранить чьи-то воспоминания на тетрадных (формата А4) листах и будто переживая их заново…
Глава 6: Босстон.
Идея создания Босстона возникла у меня под впечатлением «Ninja Ryukenden 3», задроченным мною до прохождения (без межуровневых вставок) продолжительностью в двадцать минут. Этим достижением я гордился. И в равной степени я был восхищен самой игрой, в которой было все практически идеально – скорость, экшн, музыка, и боссы в конце каждого уровня. И из последних мне особо доставлял второй, на уровне с лавой в пещере – летающий мутант, графически, казалось, выделявшийся из всех прочих противников. Наверное, под битву именно с ним подходил этот жесткий и неторопливый восьми битный саунд, по мне казавшийся еще более брутальным.
И если для Кемаля Афтера Босстон имел в своей основе безграничную силу виртуальной реальности, я – Сергей К. - в свою очередь, легко подобрал ему аналог в виде музыки. На момент написания этих строк в моей музыкальной коллекции насчитывается 10667 (и я хочу, чтобы это число было окончательным) треков самых разных жанров, включая выступления юмористов и сценки из «Comedy Club», а так же отрывки из некоторых кинофильмов, милых моему сердцу. Есть даже несколько записей тепловозов, тянущих за собой тяжелые грузовые составы (моя слабость с детства), привет, «Монстр с длинным хвостом». И эта музыкальная коллекция собрана исключительно для меня, начавшаяся еще в моем далеком детстве.
С детства я слушал все. Чаще всего это была попса, как зарубежная, вроде «Ace of Base», так и отечественная в духе «Ягода малина». Что-то нравилось, что-то не нравилось совсем. Впрочем, как и Сашка я рос на песнях «Сектора Газа», приветствуя матерщину и не особо вникая в смысл текстов. Еще играли «Prodigy», и первая моя аудиокассета была сборником их музыки. А на катушечном магнитофоне мужика нашей соседки Наташки вламывала «Metallica». Что и говорить, музыки в моем детстве хватало с избытком, даже не надо вообще отмечать кого-либо конкретного.
Вовчик же познакомил меня с «Pink Floyd», и если мне память не изменяет, тогда я услышал «Set the Controls for the Heart of the Sun» - невероятно гипнотическое звучание бас-гитары которой сразу запало у меня в голове. Кроме того, я был в восторге услышать в самой композиции шумы моря, а не только гипнотическую музыку и приятный негромкий вокал, похожий на какую-то мантру. Уже в деревне я назвал музыку «флойдов» музыкой «с прибабахом». Позже двоюродная сестра Ленка подарила мне на День рожденья коллекцию «Pink Floyd» на дисках, и там не хватало лишь последнего на тот момент концертного альбома «Pulse». Если же говорить о кассетах для магнитофона, помимо двух-трех альбомов «флойдов» и их сборника «Echoes» в двух частях, у меня были и сборники уже упомянутых мною «Prodigy» и «Metallica», еще «Rammstein». Еще был Шура Каретный, к выступлениям которого у меня вдруг появился интерес. Был сборник песен Линды, были «Би-2».
Тогда еще у меня не возникало желания собирать свою собственную коллекцию музыки, интересной мне. Просто были кассеты с темами, которые не просто ласкали мне слух, а несли какой-то смысл.
Зимой 2006-го года (и здесь я намеренно забегу вперед) я взял в кредит ноутбук, изрядно облегчивший мне работу по написанию «Войн богов», тогда еще от лица Кемаля Афтера. А спустя какой-то совсем короткий период времени ребята познакомили меня с братьями Серегой и Андрюхой из соседней деревни, всерьез занимавшимися написанием своей собственной музыки. Что у
