94
Между тем, табло на перегородке салона ровно гудящего «Ту» погасло, и следом послышался приятный голос нашей милой стюардессы:
– Уважаемые пассажиры! Прослушайте информацию о полёте. Наш самолет набрал высоту восемь тысяч метров и летит со скоростью 850 км/час. Температура воздуха за бортом минус сорок два градуса. Через несколько минут вам будут предложены прохладительные напитки. Командир корабля и экипаж желают вам приятного полёта. Спасибо за внимание!»
«При такой температуре нужны не прохладительные, а горячительные напитки!» – усмехнулся я. – Когда-то на борту их действительно подавали. Но, по моему вполне обоснованному убеждению, правильно сделали, что прекратили. И вообще, пора бы властям перестать лицемерить, называя алкоголь продукцией, а не наркотиком протоплазматического действия. И пора бы прекратить его рекламу. И вдавливание лжи о так называемом культурном питии пора прекратить! Алкоголь – это, прежде всего, сбор денег с населения! А попутно и освобождение его от разума и от здоровья!»
После объявления в разных частях салона торопливо поднялось несколько заядлых курильщиков. Они устремились в хвост самолёта. Отравленный этим наркотиком организм постоянно требует подпитки. В данном вопросе тоже много официальной лжи, которая продолжается, кажется, уже вечно. И по той же причине. Табак, как и алкоголь, служит для изъятия у неумного населения денег и здоровья.
В общем, каждый занимается делами в соответствии со своими представлениями об их необходимости!
Не нарушили бы эти курильщики балансировку самолёта! Им-то такое злодеяние кажется маловероятным, но если бы они знали истину! – забеспокоился я. – Сделать дурное дело почему-то всегда очень просто!
Хорошо, что я к тем позорным соскам не пристрастился! Не скрою, на первом курсе всё же попробовал. Как и все! Дурной пример действительно заразителен!
В первый же психологически весьма сложный месяц пребывания в училище я попробовал курить из-за нервного перенапряжения, как почти все мои товарищи. Слава богу, многим из нас тогда хватило соображения и воли вовремя прекратить эту чрезвычайно распространенную и вредоносную глупость!
Восьмикилометровая толща воздуха за двойным стеклом иллюминатора размыла очертания небольшого городка с его крохотными домиками, равноудалёнными один от другого, с прямыми улочками, очень широкими тротуарами, деревьями и лучами шоссе, ровно расходящимися на все четыре стороны.
В городке привычно текла независимая от нас жизнь людей. Разве что иногда некто устремит свой взгляд ввысь, провожая наш крохотный самолетик неизвестно куда, да и забудет о нём сразу.
«А если сейчас под нами тот самый Арск?» – вспомнил я, и во множестве деталей представил давно пережитую чрезвычайную ситуацию.
95
Помню, тогда шёл чудный март далёкого 69-го года. В Ашхабаде, куда я за неделю до того примчался к тебе на каникулы, весна проявляла себя во всей красе. Всё цвело и пахло. Погода стояла ласковая, солнечная, пахучая, теплая. Настолько теплая, что моя шинель даже в руках смотрелась нелепо, однако на обратном пути мне без неё пришлось бы туго!
Неделя в твоих объятиях испарилась в несколько мгновений. И, в конце концов, пришло время возвращаться в училище.
Я собирался вылететь в Москву рано утром 9 марта, а оттуда – сразу в Казань. Билет на всю дорогу (транзитный) лежал в кармане. Оставалось последнее препятствие – добраться в пять утра до аэропорта, но в те годы заказать такси было делом нервным.
Современникам это представить трудно! Сегодня же как? Позвонил с сотового телефончика, и через несколько минут машина к тебе подкатит. Тогда сотовых не было в природе. Не было и голодных частников, готовых мчаться в любое время, куда угодно, лишь бы свести концы с концами. Домашние телефоны имели не все желающие. Телефоны-автоматы, распределенные по городу не слишком густо, работали не всегда. В общем, удобств в этом вопросе было маловато.
Накануне я попытался заказать такси на утро как раз из уличного телефона-автомата, расположенного за тридевять земель от нас. Тогда столь простые слова, как «на вокзал» или «в аэропорт», действовали на операторов службы такси магически, поскольку сами операторы вполне сознавали свою ответственность за опоздание пассажиров на поезд или на самолёт. Всё так, но в ночное время машин в их распоряжении было не много, потому моё время стали корректировать, согласовывая, разумеется, со мной.
После торопливого пересчета в уме, учитывая разницу с Москвой на два часа, я сообразил, что предложение оператора меня совсем не устраивало. Попросил подобрать что-нибудь другое.
Пока перебирали ещё несколько вариантов, вертя в уме время вылета, время подъезда машины к дому, время в пути до аэропорта, время начала и окончания регистрации билетов, разницу во времени с Москвой, я что-то напутал, даже не заметив этого, но на чём-то мы всё-таки сошлись. Стало быть, машину на утро я заказал. И был весьма рад тому, что тревожившее меня дело завершено успешно.
Нам оставалось вдвоём провести всего несколько часов. И разве кому-то драматичность нашей ситуации не ясна? В общем, я больше не стал перепроверять свой заказ, сразу забыв о нём, как о деле окончательно решенном.
Понятно каждому, что короткую ночь мы не спали, проведя ее в бесконечных разговорах, воспоминаниях и в планах на ближайшее и отдалённое будущее. А потом, когда закряхтел большой круглый будильник с колокольчиком сверху, мы быстренько собрались и вышли на улицу, чтобы там подождать машину.
Было по-летнему тепло и приятно, только наши души ныли от неизбежности расставания. Голова заполнилась туманом. Все слова закончились, и мы почти обреченно молчали, заранее переживая еще не начавшуюся разлуку.
Ожидаемое такси подкатило в назначенное время. Мы без осложнений доехали до аэропорта и присели в зале ожидания. По моим подсчётам до начала регистрации рейса оставалось минут сорок. Нет нужды спешить, можно ещё поговорить. Можно подержать твои ладони в своих руках. Потому я лишь краем уха услышал очередное объявление:
– Внимание! Закончилась регистрация на рейс 4248, вылетающий по маршруту Ашхабад-Москва. Просьба к пассажирам пройти на посадку к галерее номер два. Повторяю! Закончилась…
– Вот, что значит ранее утро! – удивилась ты. – Самолёты в Москву вылетают один за другим! Хорошо, хоть наш не торопится! Посидим ещё…
– Конечно, посидим Людок! Раз уж мы в аэропорту, то не опоздаем! А с этим такси, столько было волнений… С этим московским временем! С этим пересчётом! – согласился я и одновременно ощутил зарождающееся беспокойство.
Чтобы не паниковать раньше времени, я очень медленно достал свой билет и очень спокойно, как только получилось, взглянул на указанный в билете номер рейса. Он меня удивил. Очень странно, но мой рейс имел такой же номер – 4248 – как у того, на который только что объявили конец регистрации!
«Как же так? – всё ещё повторял я, тупо соображая. – Полное совпадение номеров? Мне бы так в лотерее повезло!»
И вдруг я догадался. Между лопатками защекотала струйка пота. Ноги обмякли. – Какое, к шуту, совпадение?! Побежали скорее!» – скомандовал я тебе.
Мы метнулись к стойке для регистрации. В вытянутой перед собой руке я протянул девушке в синем кителе свою последнюю надежду:
– Девушка! А этот рейс, когда… Когда регистрация?
Она спокойно взяла билет в свои руки и ответила без признаков сожаления:
– Ваш рейс уже готовится к вылету. С этим билетом вы в течение часа можете обратиться к дежурному по аэровокзалу. Билет перерегистрируют на ближайший рейс.
– Как!? Девушка! А, может, я как-то успею? Зарегистрируйте меня! Пожалуйста! Очень надо! Я сам добегу до самолёта, а? Вещей-то практически нет!
– Ну, что вы?! За летящим самолётом вы точно не успеете! Да и свободных мест в нём уже нет! Я же вам объяснила – в течение часа!
– Я… А когда следующий в Москву? – пока я ждал её ответа, моя душа с шумом в голове всё глубже проваливалась в пятки. – Боже ты мой! И в Москве ведь опоздаю на регистрацию казанского самолёта! Принцип домино сработает! Опоздаю в училище! Лучше здесь повеситься! Меньше мучений!
– Часа через два… Обратитесь в справочное или сами посмотрите расписание! – посоветовала красавица в форменной одежде. – А ещё лучше, сразу направляйтесь к дежурному по аэровокзалу!
– Ага! Он меня на своём личном домчит, что ли?! – съязвил я, не зная как теперь быть не только мне, но и тебе.
– Да, не убивайтесь вы так, молодой человек! Ещё всюду успеете! – посочувствовала красавица, с интересом поглядывая на тебя. – Война в ближайшие часы точно не начнётся! – усмехнулась она, язвительно намекая на мою принадлежность к вооруженным силам.
Я развернулся к тебе. Ты смотрела на меня с ужасом, уже вполне осознав произошедшее, но одновременно и как на бога, который даже в самых безнадёжных ситуациях всё же способен творить чудеса. Теперь ты ждала именно чуда. Необходимость в нём казалась очевидной, но что я мог сделать в сражении с Аэрофлотом? Да еще и сам виноват!
Мне стало жаль тебя. Ты переживала за меня столь сильно, будто сама опоздала на самолёт. Я поцеловал тебя в щёку и предложил отойти в сторонку. Следовало сообразить, как нам быть дальше.
– Не унывай, родная! Зато еще немного побудем вместе! А поступим мы сейчас так! – закончил я фразу уже твердым тоном, чтобы ты успокоилась от вида моей решимости. – Считай, что ты меня уже проводила! Не перебивай! Я и сам улечу, а ты отправляйся-ка в институт. Самое время! Как раз успеешь на занятия. Потому, давай прощаться, но только без слёз! А я здесь в два счёта разберусь – пустяковое, в общем-то, дело! Только слегка неожиданное! Надо же так пролететь! Считал, считал время под это такси… А следовало считать под самолёт! Ох уж эти часовые пояса и ночные такси! Когда-нибудь станем вспоминать это утро как смешной анекдот! Давай, поцелую тебя, и беги на занятия! Ну, улыбнись, родная! Улыбнись же! Пустяк это! Маленькое приключение! Можешь сегодня всем о нём и рассказать! Пусть твои подруги надо мной посмеются! Люди любят узнавать, как кто-то оказался в дураках – им от этого становится легче!
Ты молча плакала.
96
Не стану утомлять читателя подробностями своего дальнейшего путешествия, но к шести вечера я добрался до Казани, отыграв у московского времени примерно три часа. И всё потому, что долго летел на северо-запад и почти со скоростью вращения Земли.
[justify]Получилось бы ещё лучше, если лететь строго на запад. Этот эффект хорошо известен дальневосточникам. Вылетая из Владивостока или Хабаровска, они оказываются в Москве ровно в тот же день и в тот же час, в который вылетали из дома. Будто долетели мгновенно! А в их родных городах, между
