Пора бы разобраться, люди добрые! И в кумирах своих, и в себе! Неужели чинопочитание и самоунижение у русских людей, как говорят, сидит в крови? Так, что ли?
Но раньше-то у нормальных людей было иначе. Это лишь Лев Толстой, при всём уважении к его таланту, в своём романе «Война и мир», весьма далеком от подлинной истории, от войны и от жизни, изобразил русских крестьян глупыми и послушными истуканами со скомканными в руках шапками, с преклоненными головами, с покорно опущенными плечами. Льву Николаевичу, видимо, именно такого крестьянина хотелось видеть в своём имении. Или других по духу крестьян (христиан) он в своей жизни не встречал?
Сомневаюсь, что не встречал! Если почитать того же «Вадима» Михаила Лермонтова, то русский народ предстаёт совсем другим, не столь уж забитым, как у Льва Николаевича. Там показан хитрый и коварный крестьянин. Он ничего не забывает и ничего не прощает барину-недотёпе. Таким барин в действительности и был, но только не сам Вадим – он ждёт удобного момента, чтобы отомстить, до поры притворяясь послушным. И такой момент настаёт!
А ещё я советую разобраться в глубинном смысле народной фразы «пострадать за мир». О! Какой неожиданный в ней смысл! У любого, кто в этой фразе разберётся, представление о русском народе дореволюционной поры и его униженной покорности барскому насилию переменится радикально.
В общем, мне кажется, что никогда не был наш народ ни особенно тупым, ни особенно набожным! И не состоял он сплошь из услужливых истуканов, хотя и такие типы встречались, да и встречаются. Как же без них! Но имелись в народе люди с соображением и с достоинством. Не боялся наш народ постоять за себя, постоять за справедливость. Он и волю для этого имел достаточную, чтобы эту справедливость, как он ее понимал, защищать, не взирая, на чины, звания и последствия для себя лично! В том числе, и за мир мог пострадать на каторге.
А Лев Николаевич (не спорю, он силён был как писатель) правду-то ни о войне, ни о народе, ни о мирной жизни своей страны не написал. Будто ничего об этом и не знал. Или не рекомендовали? Потому его исторический роман историческим точно не получился! Так, рафинированные придумки неких событий, не имевших реального места в истории! А если и имели место, то в другое время, в другом окружении и под другим соусом. Не исторический срез у Толстого получился, а подробная история жизни некоторых дворянских семейств. История вымышленная, но красиво описанная. И густо приправленная многочисленными и раздражающими читателя сносками-переводами с французского.
Кстати, что это за дворянский мир образовался в империи, представители которого так и не смогли выбрать для себя любой, но всё же единственный язык? Так и путались в обоих! И почему-то в их среде считалось шиком говорить на смеси французского с нижегородским. Неужели то исходило от их истинного аристократизма или от большого ума?
Зато некоторые независимые исследователи истории, которые в поисках истины не ленятся, заглянули в реестр газет и журналов, издаваемых в России во времена, описанные Толстым, и были крайне удивлены. Всего два или три названия на всю Россию, да и они оказались с микроскопическим тиражом, потому читать их могли лишь единицы (если не в читальном зале!). Сразу возникает вопрос: «Так был ли французский действительно распространён «в свете» или это навязанный тем же Толстым миф?»
Или язык всё же был распространён, но люди, пыжившиеся разговаривать по-французски, ничего на этом языке не читали? Тогда они и на русском ничего не читали? В том числе, и «Войну и мир». Примерно, как сегодня наша «богема». Разве только нечто с картинками в своём телефоне-айфоне. Остальное богеме не по уму?
Ладно! Пусть гений многое накуролесил, как писатель и историк! Но к чему теперь в его адрес мои вопросы, мои удивления и возмущения? Будто в романе Толстого хоть каким-то образом могла появиться историческая правда!
Думаю, появиться она не могла принципиально. Ведь свою «Войну и мир» Толстой писал под щедро оплачиваемый политический заказ Двора. И, видимо, тот заказ предполагал запустить в общественное сознание совсем иное представление об описываемой войне, что Лев Николаевич и исполнил, как сумел. Причём, объем его литературной работы действительно оказался огромным. Автору пришлось потрудиться как настоящему льву! И что греха таить, не всякий писатель с такой объемной работой бы справился. Лев же Николаевич сумел. Так отдадим ему должное! Обманул-таки всех! Справился!
И справился потому, как мне это представляется, что в зрелом возрасте, то есть после крайне беспутной и беспечной молодости, после пьяных дебошей и карточных долгов фантастических размеров, от которых сбежал на Крымскую войну, всё же стал настоящим трудягой. Выходит, переродился-таки, что, безусловно, делает ему честь. Как говорится, лучше позже, чем никогда! А личный опыт кутилы при описании жизни дворянства пришёлся ему очень кстати!
Но это всё о нем, о писателе, а что же о самом романе? Что о романе, который я не признал ни историческим и, тем более, не достоверным?
Знал бы об этом хоть кто-то из моих нынешних попутчиков, уверен, не стал бы он вникать в мои доводы, заранее принимая их за наглый бред. («Подумать только! На самого Толстого замахнулся! Сам-то ты кто такой? Сам-то что написал, чтобы иметь право судить признанное всеми великим?!»)
В общем, меня самого бы и осудили! Так что выражать свои претензии и защищать их мне пришлось бы абсолютно в неравном бою, в котором все заранее видели бы меня поверженным и потому не заслуживающим внимания.
Однако я бы не сдался. И теперь пусть тот, кто защищает этот роман, сначала объяснит хотя бы некоторые исторические противоречия этого сочинения.
Да! Пусть он объяснит, например, как вышло, что в романе нет даже упоминания о том, что отечественная война (1812 года) оказалась лишь частью другой, ещё большей войны. Малой частью настоящей мировой войны, которая полыхала тогда всюду, в том числе и в Западной Европе, и в Азии, и в далёкой Америке, отделенной от Российской империи океанами?
Трудно поверить, что это умолчание сделано не умышленно. Трудно поверить, что сделано оно не для того, чтобы исказить историю. И разве не для того, чтобы возвысить крохотную часть над всей историей? И не для того чтобы мировую историю представить незначительной, неприметной для читателей Льва Николаевича? Зачем-то Толстой прятал же мировую войну.
А у него мировой войны, будто и не было. И не было других более грандиозных событий в мире! Ведь что о них известно из романа? Да, ничего! Зато теперь все знают, что было под Москвой очень важное для истории село Бородино!
Не зря ведь даже о странной войне на самом пороге Москвы почти всё в романе осталось в тени. Остался лишь военный совет в Филях! Осталось село Бородино! Остался якобы великий полководец Кутузов! Тот самый, который правильнее всех понимал необходимость сдачи Москвы. Ай да молодец! Ай да удалец!
А я так думаю, что ничего кроме достигнутого эффекта затемнения всей мировой истории, запрятывания большой мировой войны Толстому и не надо было! Большее ему, видимо, не заказывали!
Ладно, пусть моего маленького наблюдения кому-то окажется недостаточно, чтобы усомниться в отсутствии в романе исторической правды. Тогда уместен еще один мой вопрос.
А действительно ли русские войска воевали с французами? Каким это образом случилось, если поверить известным письмам, в которых русский император Александр Первый обращался к Наполеону Бонапарту, начиная письмо словами «Мой дорогой друг и брат!» И так далее.
Но ведь Л.Н. утверждает, будто в это самое время русский император вёл с Наполеоном жесточайшую войну. Ничего себе! Разве во время столь жестокой войны враги могут считаться братьями? Разве это не элемент предательства не только целей затеянной войны, но и своих войск? Чушь какая-то на поверку выходит!
Мне представляется, будто братская любовь явно не уместна, не то, что непримиримая вражда и сражение до победы! И ничего посередине быть не может!
Впрочем, братские отношения всё же могли сохраняться! Но не в случае, описанном в романе и явно вводящем читателей в заблуждение. Вот если бы противодействующие армии на самом деле не были враждующими, а в действительности оказались бы союзными. Да, да! Союзными! Тогда возможны и братские отношения.
Стало быть, войска Наполеона и Кутузова были заодно!
Если так и было, то становится понятным, по какой причине все распоряжения Александра к войскам издавались на французском языке. Да очень просто, он-то командовал объединенными русско-французскими войсками (или частью их), где русские и французы воевали плечом к плечу! Надо же было и французам, не понимающим по-русски, объяснить, что к чему! Вот император и обращался к ним по-французски. Но очевидно и то, что к своим войскам он обращался на родном для них языке, вот только документик этот замылили…
Знаю, что в мой адрес последует гневный вопрос: «А с кем же русские и французы воевали, раз уж не между собой? С кем?»
Вот это-то, как раз, Л.Н. от читателей старательно и утаил! Утаил, поскольку смысл этого обстоятельства и было ему велено перевернуть на противоположный! То есть, сделать историей то, чего на самом деле не было.
И с тех пор наши покорные и всеядные историки так и твердят полную чушь, забивая мозги всем со школы, будто Кутузов воевал с Наполеоном! То есть, с «дорогим другом и братом» своего императора Александра!
А видимые противоречия этой лобуды современным историкам, как и Толстому в своё время, было приказано не замечать. Более того, приказано вообще делать всё для дискредитации любых противоречий, чтобы общество не могло обнаружить истину во веки веков.
И сегодня историки так и продолжают работать над этой задачей, как это не смешно. Причем некоторые на этой ниве даже академиками стали!
Вот только истина постепенно всё же проклёвывается.
А еще интересно, почему в официальной истории действия Кутузова выглядят весьма странно? Почему при подготовке к битве под Бородино он приказывал занимать позиции, выгодные только французам, а не русским войскам, которые он и возглавлял. Получалось так, будто Кутузов активно способствовал победе врага! Или же он ничего не понимал в сложившейся обстановке или умышленно помогал французам!
Выходит, что помогал! Налицо либо измена, либо в действительности всё было совсем не так, как объясняют историки! И мы, в общем-то, уже сами догадались, что именно было не так – русские войска и французские были союзниками, а воевали они против войска того государства, которое часто именуют Тартарией.
[justify]Так или иначе, но даже непосредственные подчиненные Кутузова не понимали его действий перед Бородино. Потому они, усомнившись в благоразумии Кутузова,
