История китайского летчика. Часть 2

Фидель, но потом не удержался и от души рассмеялся:
- Ну и рожа у тебя, Гевара! Смотри, как бы твоя милая Ильда   не возревновала, а то подумает, что тебя обработала другая девчонка…
- Че, Фидель, следи за словами! – раздраженно бросил Аргентинец-Гевара. Он отыскал в буфете початую бутылку текилы, сделал изрядный глоток, а остатками намочил салфетку и приложил к раненой щеке.
- Я завалил десятки девок, пока дважды проехал по континенту из конца в конец, и не одна из них, че, так и не добралась до моей рожи! – похвастался он, морщась от боли. – Тут главное что: разворачиваешь ее спиной, нагибаешь… А чтоб не орала, лучше сразу заткнуть ей пасть. Потом ей понравится, че, еще благодарить будет! Че, Фидель, тебе пора бы уяснить, что в революционной борьбе и с массами нужно так! Разворачиваешь их, нагибаешь и имеешь, как тебе надо! И чтоб не смели вякать, че!!
С этими словами молодой аргентинский теоретик борьбы масс допил остатки текилы, бросил бутылку в угол и удалился.
Фидель Кастро проводил его тяжелым взглядом.
- Послушай, просто Фидель, - Джао Да перестал помешивать рис и положил кубинцу руку на плечо. – Может быть, тебе лучше стать хорошим кулинаром, чем плохим революционером? Этот «Че» очень правильно понимает суть любой революции… Ты хорошо говоришь о счастье, справедливости… Но захочешь победить – придется подминать под себя и насиловать собственный народ. Так было всегда, я видел…
Фидель Кастро тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, светло улыбнулся и спросил:
- Как ты назвал Аргентинца?
- Че, - повторил Джао Да. - Он постоянно повторяет это словечко.
- Отлично! – просиял Фидель. - Теперь не отмоется от этого прозвища, доктор несчастный! Будет Эрнесто Че Гевара до скончания века! А ты, компаньеро Чино, лучше следи-ка за рисом. Кубинская революция заплатила тебе за искусство пилота, а не за рассуждения о роли масс в борьбе. Я остановил свой выбор на тебе именно потому, что ты человек надежный и не из нашего круга. Следовательно, тебе не должно быть интересно, чем мы занимаемся. Ты летай!
***
Джао Да дожидался своего необычного кубинского заказчика на маленьком пыльном полевом аэродроме в штате Тамаулипас, неподалеку от мексикано-американской границы. Рубеж между двумя странами пролегал здесь вдоль реки Рио-Браво-дель-Норте. В названии этого водного кордона, в переводе с испанского языка звучавшего вычурно: «Северная Река Храбрых», китайский летчик усмотрел доброе предзнаменование. Однако, будучи ответственным человеком, заботившемся о своей деловой репутации, он подошел к подготовке очередного перелета в Техас с нелегальным кубинским пассажиром со всей тщательностью. Во-первых, во избежание лишней огласки, Джао Да воспользовался не хорошо знакомым ему «контрабандным» аэродромом, с которого после побега из Алькатраса началась его мексиканская эпопея, а заброшенной полосой в пустынной местности. Механик Луис, обслуживавший полет, получал от Джао Да сдельную плату и умел держать язык за зубами. Во-вторых, чтобы не повторилась неприятная встреча с американским пограничным «Мустангом» Р-51 и его шестью 12,7-мм стволами, Джао Да разработал новую тактику перелета границы. Вполне вероятно, «анонимного убийцу» контрабандистских летательных аппаратов наводили на цель ближайшие радарные станции на американской стороне. Поэтому идти следовало на предельно малой высоте, на бреющем полете, ниже эффективной зоны их видимости. На случай же, если перелет будет зафиксирован наземными постами Пограничного патруля США, следовало приземлиться как можно быстрее, прежде, чем они поднимут «воздушного шерифа», и надежно замаскировать «Крылатого кота» на земле. Древние мудрецы (хотя это был недавний английский писатель Честертон) учили: «Где умный человек прячет лист? – В лесу!». С этого момента на помощь приходили пограничные знакомства Джао Да. Его самолет за умеренное вознаграждение ждали на аэродроме городка Мак-Аллен, буквально в десятке километров от границы. Там всегда было полно легкомоторной авиации, легальной, не очень и совсем не легальной. В воздухе находиться предстояло всего несколько минут – идеальный формат для незаметного «перескока».
Досадной жертвой, которую пришлось принести преодолению окрепших южных рубежей «величайшей демократии», стала красочная эмблема «Крылатого кота» на фюзеляже. О ней стражи государственных границ Латинской Америки за последние годы были слишком хорошо наслышаны. Герб аса Джао Да пришлось закрасить. Теперь верный Кертисс Р-40, воздушный друг и деловой партнер «майора авиации Чарли Чино, воздушные перевозки, любые и конфиденциальные», нес обычную серебристую окраску и опознавательные знаки, менявшиеся в зависимости от направления полета. В данном случае его плоскости украсили белые звезды США . «Крылатого кота», превратившегося за годы воздушного извоза в фирменную марку, или, как модно было говорить в Новом свете, «бренд», Джао Да пришлось оставить только на визитных карточках и рекламных проспектах… Нужда быстро учила бывшего военного пилота быть бизнесменом от авиации!
Ну а на самый крайний случай в потайном кармане летного комбинезона Джао Да носил компактный шестизарядный револьвер «Смит & Вессон» 15-й модели, ставший за годы, проведенные в Латинской Америке, постоянным элементом его костюма.
Фидель явился на пыльном длиннющем «Бьюике Лимитед 39-90», который со своим салоном на восемь мест считался бы верхом автомобильного шика году этак в 1940, но сейчас представлял собою престарелый рыдван. Сеньор Кастро восседал за рулем в гордом одиночестве.
- Опоздание на час простительно только для кубинца, - суховато заметил Джао Да, сверившись с часами.
Фидель словно не заметил упрека.
- На таком автомобиле я штурмовал казармы Монкада 26 июля! – гордо воскликнул он. – На нем я еду в историю свободной Кубы сегодня!
- Сегодня ты полетишь куда тебе надо на моем «Пэ-сороковом», столь же не новом, - заметил Джао Да, которого злило излишнее красноречие делового партнера. – Теперь понятно, почему вас разбили наголову в Монкадо, если вы полагались на столь ненадежную штурмовую технику! Это я говорю как офицер и участник трех войн.
- Как офицер и военный герой ты еще нам еще пригодишься, - обнадежил пилота Фидель. - А сейчас, компаньеро Чино, не задерживай меня больше, полетели же, я спешу!
- По-моему, это ты задержал меня на час, - проворчал Джао Да больше для себя, помогая кубинцу забраться в пассажирскую кабину.
Учитывая специфику короткого полета на малой высоте, Джао Да после взлета вывел рычаг управления двигателем на «малый газа», обеспечивавший минимальный устойчивый режим работы двигателя, и создающий, что немаловажно, самое небольшое «шумовое сопровождение». Оглашать окрестности ревом мотора на форсаже, нарушая блаженный покой Пограничного патруля США, в планы летчика не входило. При этом для поддержания тяги «движка» авиатехник перед полетом специально увеличил до максимума угол поворота дроссельного крана гидросистемы. Так что, переходя на понятный дилетанту Фиделю Кастро язык, долететь планировалось и «тихо», и «быстро».
Полет «туда» прошел гладко. «Крылатый кот» благополучно приземлился на полосу аэродрома, носившего гордое название «Аэропорт Мак-Аллен Интернешнл». На самом деле «аэропорт» представлял собою грунтовое летное поле с несколькими плохонькими служебными постройками, с неизменными скрипучим указателем ветра, покосившейся радиомачтой и ржавым флагштоком под «звездно-полосатым». Теперь можно было сделать промежуточный облегченный вздох.
- Поторопись управиться с делами, просто Фидель, - напутствовал Джао Да кубинца, бодро выскочившего из кабины. – Помни, цены за простой здесь не мексиканские, особенно когда нет полетных документов!
- Вернусь как смогу, мне предстоит решить жизненно важные для нашего движения вопросы, - легкомысленно отмахнулся нелегальный пассажир и в утешение протянул Джао Да мелкую потертую купюру. – Сходи пока в забегаловку, пива попей.
- Я за рулем не пью, - сквозь зубы ответил летчик и невольно затосковал.
Думал ли влюбленный в небо мальчишка из деревеньки Лайан-Цися, думал ли собравший махокрыл «Леонардо» подросток из Чугучака, думал ли лучший курсант авиашколы в Урумчи и, наконец, думал ли герой воздушной войны капитан Джао Да, что его мечта обернется ремеслом воздушного таксиста? Превратности кармы выше понимания смертного! Даже ее благоприятный поворот не всегда сулит душевный покой и гармонию. Словом, нирвана, стремление к которой должно отличать доброго буддиста, китайскому летчика Джао Да в этой жизни явно не грозит. Действительно, напиться что ли?
Спрыгнув на землю с плоскости и бросив мелочь «на чай» негру в линялой спецовке, ставившему упорные колодки на аэродроме, Джао Да бросил мимолетный взгляд на выстроившиеся неровной линейкой самолеты самых различных моделей и окрасок… И с недобрым изумлением заметил стоявший через два каких-то раздолбанных «Пайпера» от его Кертисса Р-40 тот самый «Мустанг» Р-51 без всяких опознавательных знаков, зато с закопченными стволами шести «Браунингов М2» в крыльях. Сомнений быть не могло: именно этот анонимный истребитель не так давно гонял его над границей. Еще более настораживающим обстоятельством оказалось, что возле «Мустанга» делал «внушение в американском стиле» (с бешеной жестикуляцией и еще более неудержимым потоком сквернословия) ленивому механику-латиносу белый мужчина в летной куртке с яркими нашивками прославленных эскадрилий ВВС США. Это, несомненно, был пилот пограничного воздушного пирата. Не обратить внимание на посадку знакомого «Пэ-сорокового» его заставила только крайняя степень раздражения нерадивым обслуживанием его истребителя…
Джао Да еще мучительно раздумывал, что делать в этой щекотливой ситуации, как вдруг пилот «Мустанга» резко обернулся, словно почувствовал на себе недобрый взгляд. Первыми бросились в глаза совсем необычные для пилота очки у него на носу; не летные, а самые обыкновенные, какие носят люди со слабым зрением - в роговой оправе и с толстыми стеклами. И только потом – хорошо знакомая типично американская физиономия под стриженным по-военному ежиком седеющих рыжих волос.
- «Тэкс»! Том Риордан, «Браво-один», ведущий... Вот так новая нежданная встреча!
- Кровавый ад, Джао Да!! «Браво-три»! Собственной персоной…
***
У североамериканцев принято потягивать пиво прямо из бутылки, через горлышко. На грязном столике в кафе при аэродроме техасского городка Мак-Аллен справа высилась солидная шеренга пивных бутылок, выстроенных в шеренгу по две, словно взвод новобранцев, а слева – не менее солидная куча пустых, толпившихся, как недисциплинированные гражданские. За ними восседали, уже изрядно навеселе, два бывших боевых товарища по 16-му американо-китайскому авиасоединению Второй мировой, разведенные превратностями кармы по разные стороны законов США и мексиканской границы и занесенные воздушными потоками на один аэродром.
- Я бросил ВВС ко всем чертям ада вскоре после твоего прилета на Аляску, приятель, - признался американец. – Сидеть в аэродромных службах меня не грело, а летать они меня не пускали: