История китайского летчика. Часть 2

сколько мог своих знаний о регионе, в котором им предстояло работать, и о войне. Китайский летчик надеялся, что это поможет ребятам быть полезными во Вьетнаме, а, быть может, и сберечь свою жизнь. Свой небольшой опыт моряка Джао Да, тяготившийся ролью пассажира, предложил болгарскому капитану.
- Вам предстоит много потрудиться во Вьетнаме, - ответил Асен Бояджиев. – Пока наслаждайтесь морским круизом, если наш поход можно так назвать… У меня хорошая команда, ни штурман, ни сигнальщик, ни радист сверх штата не нужны.
Перед проходом через Босфор и Дарданеллы, стягивавшие не столько горло проливов между Черным и Средиземными морями, сколько горло региональной дипломатии, теплоход «Георги Бенковски» взял под охрану сторожевой корабль «Смели» военного флота Народной республики Болгария. Назначение и груз судна были прекрасно известны, и при прохождении вдоль берегов Турции – члена блока НАТО и «врага крови» Болгарии (как говорили в кают-компании) - болгары опасались провокаций. Формально ни Североатлантический блок, ни Турция во Вьетнамской войне не участвовали, однако, если на то пошло, свое участие еще недавно не очень спешили официально признавать и в США.
«Смели», еще одно изделие советской промышленности на болгарской службе , по сравнению с массивным теплоходом казался игрушечным военным корабликом, который повзрослевшие мальчишки от политики запускают в международной луже. Он действительно был нарядным и красивым, как игрушка. Выкрашенный в защитный серый цвет, который в болгарском флоте был с красивым синеватым оттенком, сторожевик нес на корме пестрый национальный военно-морской флаг, а на носу – совершенно советского вида красный гюйс с пятиконечной звездой. Он задиристо мчался по волнам, то обгоняя «Георгия Бенковского», то следуя в кильватере. На взгляд Джао Да, «Смели» был несколько перегружен артиллерийским, торпедным и противолодочным вооружением. Однако для маленькой страны, маленький флот которой составлял ее большую гордость, именно такие корабли подходили идеально: размеры и экипаж сравнительно невелики, а боеспособность солидная.
Черноморские проливы, вопреки всем страхам, оба корабля прошли совершенно спокойно. Турки, старинная и очень невезучая морская нация, твердо блюли международные правила судоходства. Стоя на палубе вместе с другими пассажирами, Джао Да и товарищ Лисицын любовались видами Золотого Рога и гигантским нагромождением домов, дворцов, точеных минаретов и садов огромного и шумного Истамбула… Шум мегаполиса, в котором встречались Европа и Азия, едва долетал на корабль. Болгарские медики, воспользовавшись случаем, хором исполняли под гитару патриотическую песню про какого-то средневекового болгарского царя, который тоже приколотил щит к здешним воротам, когда город еще назывался Царьградом-Константинополем …
- Как наш Вещий Олег, - заметил Николай Лисицын. – Чьих только щитов здесь на воротах не болталось…
Средиземное море, над которым Джао Да ранее не приходилось даже летать, встретило их свинцовым небом и новыми штормами. Сезон для «морского круиза» до Хайфона был выбран объективно самый неудачный. Сразу же на горизонте появился греческий эсминец, который не шел на сближение, но сопровождал маленький болгарский конвой неотвязно, как хвост собаку. На следующий день «грек» передал вахту французскому фрегату (Джао Да с удовольствием помахал флагу своей новой страны и мысленно послал поцелуи Софи и малышу Бернару), а тот – фрегату итальянскому. Корабли союзников США планомерно подавляли союзников СССР своим присутствием. Между тем, «нырнуть» от них в Суэцкий канал, который сократил бы путь до Вьетнама на целую Африку, было невозможно. Во время недавней арабо-израильской войны, которую уже прозвали Шестидневной, авиаторы еврейского государства на своих «Скайхоках» и «Миражах» потопили там несколько кораблей и напрочь заблокировали судоходство в канале . Поэтому «Георгию Бенковскому» приходилось последовательно дефилировать мимо территориальных вод одной страны НАТО за другой. «Главное веселье», как испуганно поговаривали на корабле, ожидалось при выходе в Атлантику через Гибралтар, где на древних стенах развевался британский «Юнион Джек». Некогда метрополия Североамерикнских колоний, в своем нынешнем положении Великобритания превратилась в их самого послушного союзника, потому именно от «томми» предстояло ожидать основных гадостей.
Больше чтобы отогнать страхи своего экипажа, капитан «Георгия Бенковского» ежедневно устраивал учения по отражению нападения «условноего противника». Матросы раскручивали на палубе рукава брандспойтов, из которых предполагалось смывать за борт «проклятых империалистов», а выстроившаяся вдоль борта боцманская команда орудовала баграми, как заправские средневековые копейщики. Молодые медики разворачивали и сворачивали в кают-компании дополнительный лазарет. Корреспондентка бегала по кораблю с фотоаппаратом и снимала репортаж о «буднях торгового флота страны социализма в водах капиталистических волков». В то же самое время сторожевик «Смели» рискованно маневрировал, репетируя прикрытие теплохода то с левого, то с правого борта, расчеты поворачивали во все стороны его 100-мм орудия и зенитные автоматы, а с носа на корму носилось крошечное подразделение морской пехоты.
- Теперь я наконец понимаю, что такое «холодная война», - признался Николаю Лисицыну Джао Да, который с мудрым спокойствием взирал на эту суету, опершись на поручни мостика. – Никто еще не начал стрелять, а всем уже страшно.
- К сожалению, Да-Нет, стрелять периодически начинают и на «холодной войне», - мрачно ответил Лисицын. – Вот тогда становится страшно по-настоящему, что от стрелкового перейдут к артиллерии, от нее – к авиации, и покатится по нарастающей до применения ОМУ …
- Будем надеяться, человеку хватит ума не уничтожить собственный род, - заметил Джао Да; приверженец мудрости Востока, он никогда не терял веры в разум.
- Человечеству не всегда хватает ума даже задницу себе подтереть, - желчно сказал отставной генерал.
***
Когда до прохождения Гибралтарского пролива оставалось не более 30 морских миль, со стороны европейского берега появился эскадренный миноносец ВМС Великобритании - угловатый, с высокими бортами, с квадратными орудийным башнями, каждая из которых щетинилась стволами 113-мм орудий. Сотни глаз на всех трех кораблях приникли к биноклям, к стереотрубам и бинокулярам, пытливо и недобро изучая друг друга.
- Тип «Дэринг», название пока не определяю, - заметил капитан Бояджиев, сохраняя хладнокровие. – Это скверно, товарищи. Он немногим быстроходное нашего «Смелого», но гораздо мощнее. Он может устроить нам неджентльменскую игру.
Легко сократив разрыв с «Георгием Бенковским», внушительный «британец» начал круто забирать на эюйд-тень-вест, или, говоря обычным языком, навис справа, постепенно тесня в сторону африканского берега. Серо-синий болгарский сторожевик, оправдывая свое название, смело поставил себя между теплоходом и «англичанином», который был заметно длиннее и массивнее его. Издавая воинственные гудки и врубив из всех динамиков «Интернационал», «Смели» принялся резко маневрировать на курсе у «Дэринга», мешая вести преследование. Британский эсминец, в свою очередь, молчал и угрожающе целился в «болгарина» острым форштевнем, чтобы заставить уклониться. Опасные игры моряков противоборствующих блоков давно были не внове обеим сторонам этого «мужского спорта на воде».
- «Бенковски», следуйте прежним курсом, продолжайте выполнять задание, я сброшу британца, - передавал командир «Смелого» световой связью; вести радиообмен вблизи британского корабля, обладавшего современной аппаратурой радиоперехвата, он не решался.  Джао Да, немного помнивший азбуку Морзе с курсантской юности, в очередной раз убедился в сходстве моря и неба, их обычаев и кодекса чести. Так истребитель сопровождения бросился бы защищать тяжелый самолет, который должен довести до базы.
Ходовой мостик корабля – его мозг и главный орган управления, потому он и именуется в обиходе «капитанским»; вход «сухопутным пассажирам» туда заказан. Однако капитан болгарского сухогруза, человек опытный и все понимающий, умел делать различие между «сухопутной» и «небесной» публикой, и справедливо полагал вторую кастой, близкой к морякам. Поэтому оба летчика на «Георгии Бенковском», Джао Да и Николай Лисицын, стояли сейчас вместе с сигнальщиками на крыльях мостика и с азартом наблюдали за зрелищем морской погони. В пределах видимости находились еще несколько торговых кораблей под флагами разных стран, следовавших в Гибралтар или из него. Их команды собрались на палубах и также забавлялись соревнованиями «вассалов сверхдержав». Никто на «Георгии Бенковском» не ожидал, что «неджентльменское поведение», которого опасались от британцев, ударит со стороны этих скромных «купцов».
Сигнальщик с левого крыла ходового мостика, вертлявый смуглый парень, похожий на цыгана, вдруг что-то панически заорал по переговорному устройству, указывая рукой в сторону. Маленький неряшливый сухогруз под марокканским флагом, рыжим с зеленой звездой, резко сменил курс и полным ходом пошел наперерез болгарскому теплоходу, явно грозя протаранить его крутые борта своим ржавым носом. Джао Да понял: чтобы остановить доставку болгарской помощи во Вьетнам (акт, имеющий скорее символическое, чем практическое значение), американские «компетентные службы» проработали трехступенчатую провокацию. Они спустили задание британцам, а те, в свою очередь, как признанные мастера тайных операций, завербовали эту утлую мазутную посудину. Эсминец отвлек корабль конвоя, и «марокканец» принялся за свое подлое дело.
На «Георгии Бенковском» отчаянно выла сирена, начались беготня аварийной команды и свистки боцманов.
- Сейчас шаланда въедет нам в бок, и конец пути, - констатировал Николай Лисицын. – Медленные эти лоханки… Эх, жаль не самолет!
Если произойдет столкновение, и хотя бы одно судно получит даже небольшие повреждения, морские власти Гибралтара откажут «Георгию Бенковскому» в проходе через пролив, или, хуже того, задержат его для разбирательства… В Хайфон тогда не попадут ни консервированные томаты, ни более важные медикаменты, электроприборы и строительная техника, ни двое пожилых воздушных авантюристов, для которых это последний шанс вернуться в свою молодость! Потом, пытаясь разобраться в своих мыслях, Джао Да понял: именно этот последний фактор сыграл решающую роль.
Китайский летчик стремительно бросился к сигнальщику, вырвал у него из рук микрофон внутренней связи, и закричал в него:
- Капитан, идите в лобовую атаку! Разворачивайтесь ему навстречу! Он не выдержит и отвернет…
Предложенный маневр был скорее авиационным, чем морским, но капитан Асен Бояджиев, как решительный командир, сразу оценил его по достоинству. Взбивая мощными винтами высокую волну за кормой, теплоход начал поворачиваться навстречу маленькому ржавому «марокканцу». Огромная туша корпуса тяжелого грузового корабля, массивная и устрашающая, словно кит,