Соберу милосердие-2

-Здорово,товарищ. Как живёте? С неделю тебя не видел.
 -Ой,да вот чуточку прихворнул,и ещё коленку об пень расшиб,куда же мне больному идти,- полились как кислая микстура заячьи жалобы.
  Но медведь знал косую породу.- Врёшь ты, ушастый. Загордился ты сам от зверей,и ожидаешь,что  на поклон к тебе придут.А слышали вы,как у реки вызрел лунный цветок счастья?
 -Я слышал,- встрял тут неугомонный Умка.- Только сам луноцвет нам с Русликом рисовала бабушка угольком на печке.Красиииивый получился.
  Я утомлённо свалился башкой на еловый лапник.- Малыш. Уже сто лет ночь идёт,и мы ещё ни в одном глазу. Тебе завтра во вторую смену,отоспишь,а мне с утра  вкалывать.
 -Ты сердишься?- Он нос повесил,бледную сосульку; тогда я подсёк его как пескаря,и спрятал подмышку:- Спи.
 Чувствую,что Олёна сердце вымучает за эту ночь.Но ей полезно- в здоровом покое живёт. Пусть разок переболеет, беде горло сжав…

   





    - С каким горем  жена твоя ночью по гостям бегала?- окислился дядька Зиновий,глянув на вошедшего Еремея.- Любовью испытываешь  бабье терпение?
  Тот хмуро обрёк своё  будущее:- Если дать ей великую волю,то  загнётся от скуки наша  семейная жизнь.Сначала  липкие друзья,вредные подружки,а потом начнём  мы ссориться- тщета всех пожрёт.- Еремей поднял голову с ладоней:- И вас тоже.
 -Клыки себе обломает,- ухмыльнулся дядька,пересчитывая деньги на столе; злотни клал в отдельную кучку и гонял каждый  укативший грош.Обтерев лоб,он сладко вздохнул, подвесив на мизинце  толстый сундучок:- Этого хватит  до Первомая.Фундамент и цоколь закрыты; теперь Муслимовы братовья поднимут цирковые стены вровень храму,чтобы гимнасты с купола видели колокольню.А то поп Михаил уже плакаться стал,будто мы греховное дело затеяли- негоже ,мол,людям верующим лицедействовать да крутить карусели.Забыл,балбес,как вера народная возрождается с радости.
 -Ему боязно,что оскудеет церковная мошна.Бог ли,дьявол-а у жадности одни муки.- Янку тревожила  мелкость собранных денег.Он ещё раз заглянул в копилку  на блестящие сокровища,и виновато мигнув усталому Серафиму, топнул ботинком:- Надо селян убеждать о помощи.
  В думках разошлись по рабочим местам.А перед обедом обрадовал Зиновий своих ярых парней:- Цемент пришёл к цирку.- Вызвались Еремей да Янка; и Серафимушка  первым был,но дядька оставил его на крупорушке подсоблять сварному.
  Лежат кургузые десять тонн.Вокруг них собрались любопытные соседи.Скажи,что даром- вмиг разнесут по дворам,и попросят добавки.Янко для виду равнодушно жуёт с прельцой яблоко- Еремей играет мускулами на публику. Каждый из них в чемпионы возвыситься хочет,а все разговоры  об испытании сил дотоле велись для отвода глаз.
 -Я расправлюсь с половиной быстрее тебя,- хорохорит Ерёма товарища,стараясь вывести того на чистую воду истеричного плача.
  Но Янка держит стойко широкую улыбу,и солнечные  зайцы во все стороны рикошетят от белых зубов.Дядька Зяма  даже попридержал особо ретивых из публики:- Куда под пули  лезешь? Склони голову.
  Оба  богатыря  встали у поддонов с цементом. Пританцовывает Еремей,нервно оглядываясь в народ,и изыскивает незнакомые лица средь великого множества своих.А Янко готов опозориться перед селянами,уважая себя лишь,да малой толикой остальных.Кто победит: честь или гордыня? На старт- внимание-
  Сфальшивил Ерёма,выгадав  секундную фору.Сильно рванулся; запалил костёр под самое небо  и горит в нём, пылает ушами  и чреслами.Он носится угорело,с широкого шага сбиваясь на бег- он похож на серого кочета, запорошенного цементной мукой,в голенастых сапогах. Была у него чистая рубаха с красною клеточкой и новый в кармашке платок для соплей –но вот уже въедливая пыль  да солёный пот пропитали одежду насквозь,и даже просторные семейные трусы жгутом врезались ног между.
  Янка спокоен; его жилистая шея да лошадиные скулы покраснели от сдержанного упрямства.Он легко бросает на плечи очередной  мешок,и медленно идёт к железному сараю,переваливаясь словно жирный рождественский гусь.Его крошечное поначалу отставание  увеличилось до четверти,но презрительная к суете,душа так и не всплакнула- только синяя рубашка  чуть намокрела между лопатками.
  И когда Ерёма стал задыхаться,то Янка догнал его  почти-хватило бы пары  мешков.Жаль,опустели поддоны.
 -Не горюй,- ехидно посочуствовал  Еремей,пыхая в лицо горячим паровозным чадом.- Ты мне ещё десять раз  мелко проиграешь,чтобы на одиннадцатый крупно выиграть.Я тебя,жулика,знаю.
  С обеда они задержались.Янко жевал как голодный крокодил,и потому успел на мельницу раньше; а вослед приплёлся Ерёма озлобленно,получив в  дороге обидный выговор от Богатуша.
 -Сейчас  расскажу,дядька Зиновий,- отплюнулся он цементной пылью,залипшей под кадыком.Серая сопля  повисла на бутовой ограде,и качалась,поддакивая справедливым словам:- На тридцать минут опоздал я с обедом.И встретил меня по дороге заказчик,и криво спросил:- час который?- Подвоха не ждал я,прямо ответил,что полчаса лишку,но задержался по уважительному делу.И слышу нагло в лицо от жующего блины Богатуша:- вы должны мне- ух ты и гад!- Разорванная моя рубаха полетела  в толстую харю,пятная мазутом  жёлтые разводы блинов:- обожрался моими долгами!- и  сквозь сердце фьюстела соловьиная трель вольной птицы; мокрые ветки послезимних деревьев перевились как решётки тюремных камер,их с верхом накрыли зелёные кусты подрастающей земелики,но соловьём  я уже взлетел над черепичными  крышами ,а в сплетении колючек акаций за мной горевали  круглые глаза пустельги.
  -Оооой,сказочник ты,- провыл хохочущий Муслим,тряся головой.Сварочная маска то и дело валилась ему на нос.-Если и книгу так пишешь,тогда нас сто лет помнить будут.
 -Как деревенских чудаков,- цвыркнул сквозь зубы дядька Зиновий; но тут же подмигнул Еремею секретно, и говорит,оглядываясь  на местных слесарей:- Выходи в ночь работать,деньгу гребанём для цирка.
 -А чего шёпотом?- хрипнул Ерёма,норовясь к дядькиному голосу.
 -Чтобы конкуренты не  слышали.- Зиновий махнул пальцем за спину,потом им же высморкался в землю,на которой  цвели лопухи да крапива.- Всем пока невдомёк эта  тайна ,а за две ночи мы старый элеваторный бункер обошьём новыми листами.
 -Да ведь это слесарная шабашка,- возмутился Еремей, поклёванный угрызеньями совести.И стоит против дядьки,а тот с ругнёй уворачивается от упрёков:- Ну,если ты очень справедливый,то живи один на нищую получку.А мы и вчетвером справимся.- Дядька Зиновий так сердит,что может по уху дать,или заплакать.
 -Не,не.Раз все согласны,я с вами.
  -И ещё,Ерёма.Вчера в общежитие приходил капитан Круглов.Так вот,- они склонились носами  словно царские заговорщики,- есть подозрение,что Красников Жорка привозит из рейсов запретную травку и продаёт её  мужикам.
  Ужасно вдруг покраснел Еремей- если бы его сейчас увидал участковый, то обязательно забрал на допрос.Но Май в это самое время инспектировал  поселковую тюрьму  и разглядывал пухлые руки суетливого охранника,пока тот возился с ключами.Обеспокоенный неожиданной проверкой толстяк долго не мог открыть дверь,хотя знал её до заклёпок.
 -У вас поощрения или взыскания есть?
  Надзиратель выгнулся до лампочки,заслонив яркий свет.Его крупная мясная плоть тряслась  перед широкой костью капитана.- У меня одни заслуги.Суровая дисциплина,строгое построение заключённых,и не было бунта в тюрьме  за весь срок моей службы.На смену всегда вовремя,ничего лишнего в камерах.- Глаза охранника  то бегали по стенам,то к полу сваливались,и Май не мог их поймать даже мелкой сетью своих подозрений.
 -Что за жалоба поступила от заключённых неделю назад?
  Тюремщик ,видно,уже  списал моральные убытки  в расходную книгу,поэтому ошалело вызлился на опера:- Если вы знаете об этом,то читали рапорт.Мы со сменщиком правы оказались,дисциплина для всех одинакова.
 -Но её нельзя вбивать дубинками.
 -Так ведь сто раз объяснял! Перед начальством  зеки должны выпрямить спину,прижаться  к стене,и в стороны руки.
  -Даже немощные старики? у вас полтюрьмы калек.
  Толстяк забрызгал слюной:- Да эти ублюдки ножом пырнут без раздумья! Один удавил сына по пьяни,а другой свою бабку зарезал из ревности.Это в восемьдесят лет.Вот так бывает.
  Круглов снял фуражку,став похожим на лазаретного  доктора,у которого не осталось лекарств и свободных коек.-Ты тоже пойми ихнюю безнадёгу.Им теперь куролесить да ссаться здесь  до самой смерти.А вы вечерами уютно радеете дома.
 -Мы никого не убивали.
 -Согласен.Но заслужив земной покой,милосердны будьте…
  Даже к тем,кто давно  лежит на кладбище.И у Мая тут схоронен погибший друг.Ветер над крестами играет  песней забвения,гоняя её по воздуху,цепляясь нежным  муаровым платьем за стального орла на Кругловской фуражке. Подгулявшему дуновею нет дела до бренных могил- его силу питают большие надежды.
  Тополя в карауле застыли; Май сделал им воинскую честь, а после предъявил документы.Любопытные каштаны запрядали ушами,  подсматривая его бумаги; полуодетые липы томно смутились оголённой  своей красоты.Навстречу капитану выбежали пятеро месячных щенят.Они зарычали у ног,оплетая хромовые сапоги паутинкой любви ,пока ещё совсем непрочной сеткой.
 -здравствуй,друг.- Присел Май на могилу,рукавом смахнул пыль с фотографии.- покойно тут: пчёлы гудят по цветам,сигают кузнечики.Соседку твою позабыли,травой заросла.А у тебя чисто,отец с матерью живы,добреньки,но уже нездоровы за скотиной ухаживать.Оставили два десятка уток да кур шляться по двору,а конягу с телушкой свели шкурникам.Те обманули стариков,украв половину денег,но твоим родителям всё апчхи,раз тебя нет на свете.Им тяжко  живётся без сыновьей заботы.Как тени ходят по хате,в сараюшке; а то на луг отправятся,держась за руки- к речке,где ты купался.Развернут на газете творожок да корочку- и поминают с возвратом  прошлое,когда судьба  по картам  счастье пророчила.А сунув магарыч в карман  цветастого платья,она тут же забыла свои обещания.Ты родителям приснись,пожалуйста.Досвиданья,друг.Меня одна уважаемая старушка ждёт.-
 И верно ждала,потому что  сразу приветила с калитки-входи,гостёк дорогой.Капитан Май перешагнул  из солнечного дня в прохладную тень под соломенной крышей. Пёс старый дворовый к ним пешком идёт,рычит нестрашно,только наглую курицу носом пнул,чтоб хозяйку уважила:- геть с дороги.
  Улыбнулся Круглов:- Матушка,вас не обижают животные?
 -Бывает,сынок.Но ты же моих курей  в участок не потянешь.- Лучики морщин разбежались по лицу Макаровны; подумал Май ,что старушка спала возле печи,когда он постучался.Где подгорела,где непропеклась самую малость ,но духовито пахнет сдобой да изюмом, который летом висел в гроздьях над калиткой.
  Смотрела бабуля далеко  снизу,из капитанской подмышки; пытала взглядом ,о чём пришёл дознавать участковый- и особо интересно ей было поболтать на лавочке.Под акацией,где все бабы собираются; чтобы каждый сосед из окна иль с дороги увидел,как  порядочный милицейский просит совета у разумной пенсионерки.
  Потянула за рукав:- А то,может,на улку выйдем? я квасу ржаного вынесу.- Но Май безобидно отказался:- Душно там,в пыли дорожной.Кваску я попью с удовольствием под часами с кукушкой.
  Засмеялась