деньги купить всю округу.Для себя…-
Может быть,и вправду жаден Бесник.Но он беспокоился о своей семье,которой уже мало жизненного простора.Он крался нынешней ночью там,где чудесные звуки навевал тёплый южный ветер из гущи лиственного леса.Лёгкий топоток десятков босых ног,интимный шелест длинноволосых красавиц- значит,поблизости начался бал,и незваным гостям будут только рады: если конечно,с добром придут гости.
-кто же это хозюет на скрипочках в ночном безмятежьи,когда все тихие люди спать улеглись?- леший мягонько,слепым котёнком пробирался сквозь мелкие кусты,облекая стороной густые завалы усохших осин и прелую гниль подмокшего березняка.Он уже почти догадался о тех весельчаках,устроивших танцевальный вечер,а потом и разглядел в свете сиротских костров призрачные красные колпаки.- вот егозня! я ведь запретил им близко хороводы водить,а то селяне осерчают.
Бесник не на шутку разозлился,и больше не прячась,в открытый древесный пролом ринулся казнить ушастых гномов.Первый попавший неслух завизжал на трёх струнах,бабочкой махая в сильных пальцах лешего :-дяденька!! ухи больно!
Но хоть малыш и потерпел жестокую расправу,зато своим криком спас остальных гномов от наказания.Кто в кусты,кто под камни- разбежались они мигом,и из недосягаемых мест стали грозиться Беснику.- уж мы тебе подстроим каверзу,надолго запомнишь!
А самый древний ихний дед укрылся за подолом бабы Стракоши,которая бесстрашно наступала на лешего,подняв перед собой тлеющую корягу.- Ух ты,вояка какой! побейся вперёд со мной,а слабых вахмурок оставь жить в покое.
С боков,да сзаду его обступили гологрудые русалки,и не давая развернуться во всю ширь мужеского маха,защипали дядьку за трепетные места.
Он взвыл:- Это мой лес!! по праву наследства всегда нашим был,а вы в нём только гостюете!
Но бабка Стракоша нежненько так говорит,тыкая головёшкой подпалённую шерсть:- Лес нельзя купить,семя ты еловое.Он же не продукт магазинный,а лоно природы.Здесь мы все родились,и сюда умрём.
-Врёшь! Я добуду столько золота да самоцветов,что хватит на стоверстовую округу.- Бесник сгоряча топнул копытом,захлябав весенней лужей костюмчик выходной,кой жена его на люди дала.И от того ещё больше озверел:- Пошли прочь,твари нечестивые!
-Охохох,какой набожный стал,- передразнила баба, ничуть не пугаясь зловонного духа.А под выпученные глазища лешего свой кукиш сунула.- Вот это видел? я заступница слабых и обиженных,поэтому готовься к справедливому суду.- Она встала раскоряком,так что средь ног её мог поместиться целый рой маленьких гномиков,только выползших из утробы.И даже спущенные чулки были похожи на усталые вены повивальной бабки.- А для меня ты не мужик после всего,- закачала головой,поджав губы с презрением.- Додумался- ребятишек крова лишать.Как они выживут,беспризорные,в подлом мире нынешнем,..-…где при сиянии белой ночи селяне досаживают урожай на личных огородах.Чтобы не скучно было ковырять землю,бабы поют; а мужики хватают запевы хоровыми голосами,простуженные табаком и самогонкой.Залили они по сто пятьдесят для смачного удивления природной каруселью- из края до околицы несётся гармония про удалого молодца,которого схомутала ловкая рыбачка,и то ли даже краля царских кровей.А обратно,ударяясь о колокола церковной звонницы,плещет студёная вода мелодии свадебного сговора: топчет сват ,хваля жениха,шапку об пол- но сватья вдвое цену невесте обозначила.И ахала земля,охало небо в ответ- чуть ли не молнии наперекось- благий хор баб да мужиков разносился дуновеем,цепляясь репейниками слов за дым полуночных костров да аромат печёной картошки.
-чтоб вас черти взяли с вашими песнями,- шептал маленький бесёнок,обжигаясь в кустах утащенными из огня клубнями.- от шума вздохнуть некогда…Чур меня?!- вдруг привскочил он,вытаращив глаза кверху,и закрестился: полоснул его белым крылом Серафим.
Дунул ветер,обвеяв счастливые пятипалые лепестки растущей сирени,и помчался,нахлёстывая лошадей,к железнодорожному мосту догонять скорый экспресс.Он засвистел уснувшим пассажирам в узенькие щели окон; визгнул кошачьим нытьём,будто прищемив себе хвост- тут его услыхал Серафим.Подрядивши старый ошейник,парень со спины накинул узду на ветряное рыльце и затянул перевязи,обглоданные бешеными собаками.Только дуновей рыкнуть собрался в ответ- Серафимка хлоп его по мордасам,оставив на нежной коже пару синяков поделом.Ветер упирался ,цепляясь когтями за уголки мостового обрамления,выковыривал щепки из толстых деревьев.Но сгорая со стыда под тусклым светом оплавленных фонарей, Серафим крепко держал стальную оплётку.Возле ночного киоска дуновей встал как вкопанный,клянча у заспанной продавщицы папиросы да спички,а та закрылась изнутри на все притворы,испугавшись большого пожара.
Дома Серафимка присыпал ветер чёрной золой,оставив его на ночь в дымоходе для угомона.Тот с полчаса чихал насморком подо вьюшкой; выл долго,тревожа хозяйку нервной слезой.И даже луна сердобольно глядела сверху,размазывая по щекам дешёвую косметику.
…Пилили мы вчера лишаковые тополя возле Марьиного погреба.Тимоха с топором ждал хваткого удара,нацелясь уже секирой выше комля на пару локтей,а мы с Василём двуручкой жали ,выбрызгивая вместо опилок в разные стороны древесных жуков.И разбегались от нас писклявые козявки.
Присел дед Пимен на оскоплённый пень; поводя хитрым глазом,затеял свою беседу для Умки.
-Вот,ребята,в старое время лесов было много больше.Такая их куча,что и слон за год не насерет,а эту животину я видел по телевизору.Наши хаты прятались средь деревьев,и только дымок курился из золотушных печей.Колодезную воду тягали- аж сводило зубы родниковой стынью.Выхожу я к летнему утру с пустой ведёркой,хвать журавля за клюв-да внутрь его попускаю,в самый лягушатник.Достаю полное,а вода серебрит белым инеем- это летом.Ну почему,спрашивайте?
-Почему?- Умка заглядывает в дедов рот и ничего там не видит.Только тёмный провал впалых щёк да козыль курительной трубки.Выдувая из лёгких благий дым самосада,Пимен поучительно стучит пальцами по деревянной седушке:- Потому что природа была добра к человеку,гордому и сильному.А ныне всё больше человечки на славной земле плодятся- и чести не нося,загнивают в могильной пахоте,что у нас с тобой под ногами.Как верует дядя Янко,они назначены для брожения новой почвы,на которой взродятся божественные души.Понял,гусямор чубатый?
-Немножко понял,- ковырнул Умка в носу мозговые извилины.
-За это я с тобой поделюсь военным секретом.Батька твой его знает,да Тимоха только.Во славу прошлого за судьбу боевую имел я наградной револьвер.Берёг три войны,а в мирное время бока ему чистил,чтобы блестели.
-Где он?! Покажи,дедушка!- вскинулся пацан к верхущке тополя,нетерпеливо затопав сандалиями по траве.
-Рад бы .Да бабка моя,трусиха седая,когда ум выжила,то закопала его вместе с наганом подле нашей хаты.И вскорости умерла.Что мне делать теперь- хоть на тот свет отправляйся за покаянием.
-Ерёмушкин,дай лопату,я копать пойду,- малыш её споро выхватил из моих рук.- А откуда начать?
Дед улыбнулся в усы,и размерил ладонью.- От сарая растут кусты.Вот под ними вернее всего.Потому как другие скрытные места мне из окон видно,и я бы прищучил старуху.Сруби крапиву да приступай- бог в помощь.
-А Ерёмушкин говорит,что бога нету.
-Вот за такие речи не будет тебе подмоги.- Пимен сабельным взглядом коснулся моей склонённой шеи.Будь он поострее наточен,башка моя слетела к ногам Василя.-Господь есть у каждого родничка: ему повивальная баба сразу в чистую душу запихивает,накрепко стянув потом пуговицы.Ты ещё своё нутро не обглядывал как следует.
Умка оказался мелким землекопом,едва доставая вихрастой макушкой до черенка лопаты.Но копытит он чернозём крапивными волдырями на ладонях,не жалуется-пистолет с барабанными патронами свет ему застил.А мы разложили снедь на пеньке,пропустив наголодь по одной чарке.
Возле погреба встала Олёнка,под солнцем светясь; и босыми ногами в корыте гваздает глину.Замесила её с соломой ,чтобы крепкой была.Вокруг погребца набила дранку крест накрест –ровненько,как только бабы умеют.Солома в воде замокрела,кожу не дерёт- и Олёна вдавливает глину,чтобы глубже взялась.
Ветерок пучеглазый сердится,пинает меня:- иди к жене,помогай,хватит с мужиками лясы точить.- Тут же Тимоха похвалил:- Загляденье у тебя баба.На такую бы всю жизнь смотреть,красоте радуясь.Ты её защити от своих гулянок,не предавай.Счастью повтора нет.
-Взрослый уже,сам разберусь,- грубо ответил я; да подумал о железной клетке,в которой запру жену нынче вечером.Огромные навесные замки без отмычек ,прутья толстые,и подавалка для еды.Горшок в клетку- сам выносить буду.Если заболеет,то никаких докторов- лесная ведунья справится с хворью.
Вот как фортуна оборачивается задом: Олёнушку в люди водить опасно- позавидуют,красоту сглазят.Вымучаюсь я ревностью.
Мои мысли отвлёк дед Пимен:- За кем это они понеслись,хмарью пыля?- Он заводил глазами,следя председательский газик.Подождал чуток:- Кажись,к нам направляются.
Тимоха хватанул бутылку и спрятал её в траве,прикрыв кепкой как полевого мыша.Но рюмку с пенька убрать не успел; она заорала председателю во весь голос- спасите!
-Опять пьянствуете,колупаи.- Пред скокнул первым из машины,через сиденье выглядывал зоотехник.Василь гордо поднял пузырь с земли,обтёр ладонью:- Срочные работы закончились; остались те,что в лес не убегут.Вы,Олег Веньяминович,по делу или прохиндеев катаете?-он зло поглядел за спину сельского головы.
Председатель вступился:- Зоотехник на фермах каждый день мается,а вас я вижу,когда угрожает стихийное бедствие.
-Хватит лаять. Опять ведь к нам приехал за помощью.-Тимоха виновато сверлил пуговицу на модном Олеговом костюме.- Наверно,с быком что случилось?
Молодой голова яро махнул руками:- Ну вот ты же знаешь всё! почему скотника не предупредил,сдавая стадо? Бык потоптал деда Матвеича,да рогом пырнул.Спасибо,мужики успели вытащить- врачиха сказала,что обойдётся.Вы собирайтесь оба: валить бугая надо,толку от него в съёбке уже не будет.
Зоотехник поддакивал этим словам- резать быка.Тот огулял добрую половину коров,своим весом измучив; и хоть бы с толком лез,покрывая молодьём,а то лишь холостые меты ставит.По всему видать,пьяный Матвеич разбудил у бугая дремавшую ревность- а есть ли в животном сердечная душа? или кусок мяса под денежным ценником.
-Ружьё возьмите,- предрёк дед Пимен.- Теперь к дурню не подступишься.
-Куда его стрелять?- Тимошка ещё не расчехлил кобуру,а пули уже летели над деревней,дробя золотые шары свежего навозного воздуха.
Олег пошептался с зоотехником,вдруг осерчал на того:-Глупости говоришь.Это по всему выгону лужи крови,да ждать ещё час,пока он измотается.- И обернулся к мужикам:- Бейте в ухо медвежьим зарядом.До победного.
-Езжай вперёд,- тяжело вздохнул добрый Василь.- А мы следом на мотоцикле.
Предов газик запылил обратно; Олег бибикнул, напугав Полянку с ведром.Та видно,вышла по воду новости разузнать.- Иду,смотрю,Тимоня,не мало ли вам вчетвером одной бутылки.
-Мы и банку
